В подчеркнуто дружеских словах Сталин выразил надежду, что подписанные сейчас договоры кладут начало новой фазе германо-советских отношений. Молотов тоже встал и тоже высказался подобным образом. Я ответил нашим русским хозяевам в таких же дружеских выражениях. Таким образом, за немногие часы моего пребывания в Москве было достигнуто такое соглашение, о котором я при своем отъезде из Берлина и помыслить не мог и которое наполняло меня величайшими надеждами насчет будущего развития германо-советских отношений. [… J. Когда я докладывал Адольфу Гитлеру о московских переговорах, у меня сложилось впечатление, что и он, безусловно, воспринимает этот компромисс с Россией всерьез».
{169} См. также письменное заявление заместителя статс-секретаря министерства иностранных дел Германии посла Фридриха Гауса от 15 марта 1946 г., сделанное для Международного военного трибунала в Нюрнберге. В нем говорится: «23 августа около полудня самолет имперского министра иностранных дел, которого я сопровождал в качестве советника по международно-правовым вопросам на запланированные переговоры, прибыл в Москву. Во второй половине того же дня состоялась первая беседа господина фон Риббентропа с господином Сталиным [… ]. С этой долго продолжавшейся беседы имперский министр иностранных дел вернулся весьма удовлетворенный и высказался в том смысле, что все это, можно не сомневаться, приведет к заключению тех соглашений, к которым стремится германская сторона. Продолжение переговоров, при котором должны были быть обсуждены и изготовлены подлежащие подписанию документы, намечено на поздний вечер I… ]. С русской стороны переговоры велись господами Сталиным и Молотовым [.., ]. Быстро и без всяких трудностей было достигнуто соглашение относительно текста германо-советского пакта о ненападении. [… ] По сравнению с пактом о ненападении гораздо дольше велись переговоры об особом секретном документе, который, как мне помнится, получил наименование „секретный протокол“ или „секретный дополнительный протокол“ и содержание которого сводилось к разграничению сфер интересов обеих сторон на европейских территориях, лежащих между обоими государствами [… ]. Что касается польской территории, то была установлена демаркационная линия. [… ]. В отношении Польши было достигнуто соглашение примерно того содержания, что обе державы рассматривают окончательное урегулирование относящихся к этой стране вопросов во взаимном согласии [… ]. Пока готовились чистовые экземпляры документов, господину Риббентропу был подан завтрак, во время которого он в ходе возникшей беседы рассказал, что публичная речь Сталина, произнесенная весной [на XVIII съезде партии], содержала одну фразу, которая, хотя Германия в ней и не была названа, была воспринята так, будто господин Сталин тем самым хотел намекнуть, что Советское правительство считает возможным и желательным достигнуть лучших отношений с Германией. На это господин Сталин ответил лаконичной репликой [… ]: „Таково было намерение“. В сделанной тем же Гаусом протокольной записи беседы Риббентропа со Сталиным и Молотовым после подписания документов в ночь с 23 на 24 августа 1939 г. говорилось: „В ходе беседы Сталин спонтанно произнес речь в честь фюрера: „Я знаю, как сильно немецкий народ любит своего фюрера, и потому хотел бы выпить за его здоровье“1… ]. При прощании господин Сталин заявил господину имперскому министру иностранных дел, что Советский Союз никогда не обманет своего партнера“. – Цит. по: Откровения и признания, с. 62-64. При этом Сталин, как свидетельствует в своих воспоминаниях Никита Хрущев, „в тот день 123 августа 1939 г. ] правильно оценивал значение этого договора и понимал, что Гитлер хочет нас обмануть, перехитрить. Он считал, что мы его перехитрили, подписав договор. По вопросу о Польше Сталин сказал, что Гитлер нападет на Польшу и сделает ее своим протекторатом. Восточная часть Польши, населенная белорусами и украинцами, отойдет к Советскому Союзу. Естественно, что мы – члены Политбюро были за это, хотя чувство было смешанное… Ведь мы вроде! – Г.Р.\ отдали Польшу на растерзание гитлеровской Германии и сами приняли в этом участие. Сталин это понимал. Он говорил: «Тут, знаете, идет игра, кто кого перехитрит, кто кого обманет“. – Цит. по сб.: Накануне. 1931-1939. М., 1991, с. 238, 239.
{170} Об одном таком эпизоде с диверсионной командой абвера см. в кн.: Юлиус Мадер. Гитлеровские генералы абвера дают показания. – В сб. Империализм: шпионаж в Европе вчера и сегодня. М., 1985, с. 18-19.
{171} Текст ее см. в кн.: В. И. Дашичев, Банкротство стратегии германского фашизма, т. 1, с. 385-386. В ней, в частности, говорится: «Теперь, когда исчерпаны все политические возможности урегулирования мирным путем положения на восточной границе, которое стало невыносимым для Германии, я решил добиться этого силой».
{172} Вильгельм Фрик (1877-1946), рейхсляйтер, один из главных немецких военных преступников, повешенный в Нюрнберге. По профессии юрист, был руководителем фракции НСДАП в рейхстаге. С 1933 г. – имперский министр внутренних дел, которого позднее сменил Гиммлер.
{173} Карл Вольф (1900-?), оберстгруппенфюрер СС и генерал-полковник войск СС, ближайший помощник и начальник личного штаба рейхсфюрера СС Гиммлера в 1935-1943 гг., а затем – его личный представитель в Ставке фюрера. Весной 1945 г. по указанию Гиммлера в тайне от Гитлера вел в Швейцарии с резидентом американской разведки (Управление стратегических служб США) Алленом Даллесом переговоры о сепаратном мире на Западе. После войны был арестован американскими оккупационными властями, но в августе 1945 г. выпущен и затем долгие годы скрывался; в 1967 г. был приговорен в Мюнхене судом присяжных к пожизненному тюремному заключению.
{174} Текст этой речи см. в сб.: Откровения и признания, с. 96-97.
{175} Множественное число женского рода от нем.: die Papteigenossin.
{176} Центральный орган нацистской партии. («Народный наблюдатель»).
{177} См. фотографию на обложке настоящей книги.
{178} Герман Фегеляйн (1906-1945), в дальнейшем группенфюрер СС, с января 1944 г. – офицер связи с войсками СС в Ставке фюрера. В прошлом – конюх и жокей. Муж сестры Евы Браун – Гретль. 28 апреля 1945 г. пытался по сговору с Гиммлером сбежать из Имперской канцелярии в штатской одежде, но по приказу Гитлера (в значительной мере по настоянию Евы Браун) был здесь же расстрелян за дезертирство эсэсовской командой.
{179} Гюнтер Ганс фон Клюге (1882-1944), генерал-фельдмаршал (с 1940 г.). Участник Первой мировой войны, а также Польской (1939 г.) и Французской (1940 г.) кампаний. Принимал участие в нападении на СССР, командуя 4-й армией. 18 декабря 1941 г. сменил генерал-фельдмаршала Федора фон Бока на посту командующего группой армий «Центр», на котором пробыл до осени 1943 г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187
{169} См. также письменное заявление заместителя статс-секретаря министерства иностранных дел Германии посла Фридриха Гауса от 15 марта 1946 г., сделанное для Международного военного трибунала в Нюрнберге. В нем говорится: «23 августа около полудня самолет имперского министра иностранных дел, которого я сопровождал в качестве советника по международно-правовым вопросам на запланированные переговоры, прибыл в Москву. Во второй половине того же дня состоялась первая беседа господина фон Риббентропа с господином Сталиным [… ]. С этой долго продолжавшейся беседы имперский министр иностранных дел вернулся весьма удовлетворенный и высказался в том смысле, что все это, можно не сомневаться, приведет к заключению тех соглашений, к которым стремится германская сторона. Продолжение переговоров, при котором должны были быть обсуждены и изготовлены подлежащие подписанию документы, намечено на поздний вечер I… ]. С русской стороны переговоры велись господами Сталиным и Молотовым [.., ]. Быстро и без всяких трудностей было достигнуто соглашение относительно текста германо-советского пакта о ненападении. [… ] По сравнению с пактом о ненападении гораздо дольше велись переговоры об особом секретном документе, который, как мне помнится, получил наименование „секретный протокол“ или „секретный дополнительный протокол“ и содержание которого сводилось к разграничению сфер интересов обеих сторон на европейских территориях, лежащих между обоими государствами [… ]. Что касается польской территории, то была установлена демаркационная линия. [… ]. В отношении Польши было достигнуто соглашение примерно того содержания, что обе державы рассматривают окончательное урегулирование относящихся к этой стране вопросов во взаимном согласии [… ]. Пока готовились чистовые экземпляры документов, господину Риббентропу был подан завтрак, во время которого он в ходе возникшей беседы рассказал, что публичная речь Сталина, произнесенная весной [на XVIII съезде партии], содержала одну фразу, которая, хотя Германия в ней и не была названа, была воспринята так, будто господин Сталин тем самым хотел намекнуть, что Советское правительство считает возможным и желательным достигнуть лучших отношений с Германией. На это господин Сталин ответил лаконичной репликой [… ]: „Таково было намерение“. В сделанной тем же Гаусом протокольной записи беседы Риббентропа со Сталиным и Молотовым после подписания документов в ночь с 23 на 24 августа 1939 г. говорилось: „В ходе беседы Сталин спонтанно произнес речь в честь фюрера: „Я знаю, как сильно немецкий народ любит своего фюрера, и потому хотел бы выпить за его здоровье“1… ]. При прощании господин Сталин заявил господину имперскому министру иностранных дел, что Советский Союз никогда не обманет своего партнера“. – Цит. по: Откровения и признания, с. 62-64. При этом Сталин, как свидетельствует в своих воспоминаниях Никита Хрущев, „в тот день 123 августа 1939 г. ] правильно оценивал значение этого договора и понимал, что Гитлер хочет нас обмануть, перехитрить. Он считал, что мы его перехитрили, подписав договор. По вопросу о Польше Сталин сказал, что Гитлер нападет на Польшу и сделает ее своим протекторатом. Восточная часть Польши, населенная белорусами и украинцами, отойдет к Советскому Союзу. Естественно, что мы – члены Политбюро были за это, хотя чувство было смешанное… Ведь мы вроде! – Г.Р.\ отдали Польшу на растерзание гитлеровской Германии и сами приняли в этом участие. Сталин это понимал. Он говорил: «Тут, знаете, идет игра, кто кого перехитрит, кто кого обманет“. – Цит. по сб.: Накануне. 1931-1939. М., 1991, с. 238, 239.
{170} Об одном таком эпизоде с диверсионной командой абвера см. в кн.: Юлиус Мадер. Гитлеровские генералы абвера дают показания. – В сб. Империализм: шпионаж в Европе вчера и сегодня. М., 1985, с. 18-19.
{171} Текст ее см. в кн.: В. И. Дашичев, Банкротство стратегии германского фашизма, т. 1, с. 385-386. В ней, в частности, говорится: «Теперь, когда исчерпаны все политические возможности урегулирования мирным путем положения на восточной границе, которое стало невыносимым для Германии, я решил добиться этого силой».
{172} Вильгельм Фрик (1877-1946), рейхсляйтер, один из главных немецких военных преступников, повешенный в Нюрнберге. По профессии юрист, был руководителем фракции НСДАП в рейхстаге. С 1933 г. – имперский министр внутренних дел, которого позднее сменил Гиммлер.
{173} Карл Вольф (1900-?), оберстгруппенфюрер СС и генерал-полковник войск СС, ближайший помощник и начальник личного штаба рейхсфюрера СС Гиммлера в 1935-1943 гг., а затем – его личный представитель в Ставке фюрера. Весной 1945 г. по указанию Гиммлера в тайне от Гитлера вел в Швейцарии с резидентом американской разведки (Управление стратегических служб США) Алленом Даллесом переговоры о сепаратном мире на Западе. После войны был арестован американскими оккупационными властями, но в августе 1945 г. выпущен и затем долгие годы скрывался; в 1967 г. был приговорен в Мюнхене судом присяжных к пожизненному тюремному заключению.
{174} Текст этой речи см. в сб.: Откровения и признания, с. 96-97.
{175} Множественное число женского рода от нем.: die Papteigenossin.
{176} Центральный орган нацистской партии. («Народный наблюдатель»).
{177} См. фотографию на обложке настоящей книги.
{178} Герман Фегеляйн (1906-1945), в дальнейшем группенфюрер СС, с января 1944 г. – офицер связи с войсками СС в Ставке фюрера. В прошлом – конюх и жокей. Муж сестры Евы Браун – Гретль. 28 апреля 1945 г. пытался по сговору с Гиммлером сбежать из Имперской канцелярии в штатской одежде, но по приказу Гитлера (в значительной мере по настоянию Евы Браун) был здесь же расстрелян за дезертирство эсэсовской командой.
{179} Гюнтер Ганс фон Клюге (1882-1944), генерал-фельдмаршал (с 1940 г.). Участник Первой мировой войны, а также Польской (1939 г.) и Французской (1940 г.) кампаний. Принимал участие в нападении на СССР, командуя 4-й армией. 18 декабря 1941 г. сменил генерал-фельдмаршала Федора фон Бока на посту командующего группой армий «Центр», на котором пробыл до осени 1943 г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187