Соответственно, целый раздел в ней посвящался плану «Вайс{154}» – таково было кодовое наименование подготовки операции против Польши. Этот раздел привлек к себе внимание не больше, чем год назад план «Грюн», который отнюдь не привел (как того боялся генеральный штаб сухопутных войск) к войне. Прочитав новую директиву, Гитлер не счел намеченные в нем меры какими-то из ряда вон выходящими. Датой завершения всех оперативных приготовлений по указанному плану фюрер установил день 1 сентября. Эта директива не вызвала ни внезапного удивления, ни беспокойства.
50-летие Гитлера
20 апреля 1939 г., день 50-летия Гитлера, предназначалось стать для него днем триумфального почета. В этом празднестве участвовал весь немецкий народ. Пресса и радио восхваляли фюрера длинными передовыми статьями, сериями передач и комментариями. В квартире фюрера поток поздравителей и само торжество начались еще накануне. В Имперской канцелярии появлялось необозримое множество людей с подарками, которые выкладывались на длинных столах в огромном обеденном зале. В канун своего юбилея Гитлер глядел на них спокойно. Здесь лежали мельчайшие и скромнейшие вещи наряду с ценными полотнами, коврами и старинными произведениями искусства.
Главным событием предшествующего юбилею дня стало освящение берлинской транспортной «оси» Восток – Запад. Мы выехали к Бранденбургским воротам. В начале большого прекрасного проспекта фюрера встретил генеральный строительный инспектор столицы рейха Альберт Шпеер. Он доложил о готовности этой транспортной магистрали и произнес речь, состоявшую всего из семи слов: «Пусть это творение говорит само за себя!». Гитлер и Шпеер, стоя в открытом автомобиле, проехали семь километров по этому роскошному проспекту, сопровождаемые еще 50 автомашинами. Пылали факелы, развевались знамена и флаги. По обе стороны магистрали 30-метровой ширины плотными рядами стояли берлинцы, с восторгом встречавшие фюрера.
По возвращении в Имперскую канцелярию Гитлер с балкона приветствовал факельное шествие представителей всех партийных гау. Площадь Вильгельмплац чернела от толпы. Ликованию и выкрикам «Хайль!», казалось, в этот вечер не будет конца. В апартаментах фюрера тем временем собрались все ближайшие его сотрудники, личные и военные адъютанты, секретарши, врачи, слуги, экипажи персональных самолетов Гитлера, начальники его охранных команд, криминальной полиции (крипо) и бригады водителей, а также мажордом с домашним персоналом и ординарцами. Кроме них, здесь находились Зепп Дитрих, а также профессора Шпеер, Гофман. Вместе с ними были допущены только Борман, Бойлер и д-р Отто Дитрих. Ровно в полночь торжественная процедура началась с поздравлений и всяческих пожеланий его секретарш. Затем последовал длинный ряд других поздравителей. Шеф-пилот фюрера Баур вручил ему модель нового четырехмоторного самолета «Фокке-Вульф-200» (названного «Кондор»), который должен был войти в строй летом. Затем я преподнес Гитлеру подарок от люфтваффе: на большой платформе были размещены модели всех самолетов, числившихся тогда в ее соединениях, с приложением инструкции, которая явно заинтересовала его.
Особенно сильное впечатление произвела на Гитлера модель предназначенной для возведения в Берлине Триумфальной арки. Шпеер велел изготовить эту модель по эскизам самого фюрера, относящимся еще к 1933 г. По такому случаю Гитлер заговорил о своих строительных планах и сказал: эти сооружения должны стать свидетелями нашего великого времени. Возведение их – отнюдь не какое-то тщеславие, заключающееся в том, чтобы поставить все на карту в результате какого-нибудь военного эксперимента.
Официальное торжество началось 20 апреля в 8 часов утра серенадой, которую исполнила музыкантская команда полка личной охраны фюрера. В 9 часов прибыли папский нунций и дуайен дипломатического корпуса. За ними последовали президент Чехии д-р Гаха и президент Словакии д-р Тисо, а также члены имперского кабинета и главнокомандующие трех составных частей вермахта.
В 11 часов состоялся большой военный парад. Гитлер с малочисленным сопровождением медленно объехал парадный строй войск, замерших на новой магистрали. Их подготовкой к торжественному маршу целыми неделями занимался специальный штаб. Парад, продолжавшийся целых пять часов, открылся прохождением знаменного батальона всех составных частей вермахта, который потом замер перед трибуной лицом к фюреру. По команде выехавшего на белом коне командующего парадом знаменосцы склонили знамена. Но тут произошло неожиданное: конь вдруг вспрянул, и всадник лишь с большим трудом смог удержаться в седле и произнести в микрофон следующие команды, сам же парад был впечатляющим. По приказу фюрера были показаны самые новейшие образцы вооружения, прежде всего – новые танки и орудия. В параде участвовали все рода и виды войск: пехота, кавалерия, артиллерия, саперы, связисты, летчики, зенитные части и подразделения военных моряков. Наибольшее место на параде заняли моторизованные войска. Люфтваффе показала свои новейшие истребители и бомбардировщики, которые образцово пролетели в боевом строю поэскадрильно. Гитлер продемонстрировал именно то, чего он достиг к своему 50-летию: в этот день весь мир должен был осознать военную мощь рейха.
Речь в рейхстаге 28 апреля
Гитлер велел созвать 28 апреля рейхстаг, чтобы выступить на его заседании с правительственным заявлением. Актуальным поводом явилось письмо Рузвельта, которое еще до отправки его в Берлин было опубликовано в Вашингтоне. Тем самым американский президент избрал не только необычный для международной дипломатической практики, но и вполне определенный тактический способ. Фюрер получил это письмо совершенно неожиданно и с раздражением высказался насчет такого бесцеремонного обращения с ним. Мнимое намерение Рузвельта содействовать данным письмом делу мира опровергалось его формой и тоном. Он требовал от Гитлера заверения, что тот не нападет ни на одну европейскую страну. Перечислялось примерно 30 таких стран. Далее президент США предлагал переговоры по вопросу о разоружении, таким образом задев самое чувствительное для фюрера место. Со времени Версальского мирного договора 1919 г. этот вопрос служил для него наиболее привлекательным лозунгом в его политической борьбе. Лига Наций, мол, создана державами-победительницами лишь для того, чтобы надзирать за разоружением Германии и не допускать ее нового вооружения. Однако все остальные государства не только не разоружились, но, наоборот, вооружились. Гитлер обвинял западные демократии в том, что они на вечные времена хотят обречь немецкий народ быть парией. Особенно клеймил он Рузвельта за его «лживую политику».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187
50-летие Гитлера
20 апреля 1939 г., день 50-летия Гитлера, предназначалось стать для него днем триумфального почета. В этом празднестве участвовал весь немецкий народ. Пресса и радио восхваляли фюрера длинными передовыми статьями, сериями передач и комментариями. В квартире фюрера поток поздравителей и само торжество начались еще накануне. В Имперской канцелярии появлялось необозримое множество людей с подарками, которые выкладывались на длинных столах в огромном обеденном зале. В канун своего юбилея Гитлер глядел на них спокойно. Здесь лежали мельчайшие и скромнейшие вещи наряду с ценными полотнами, коврами и старинными произведениями искусства.
Главным событием предшествующего юбилею дня стало освящение берлинской транспортной «оси» Восток – Запад. Мы выехали к Бранденбургским воротам. В начале большого прекрасного проспекта фюрера встретил генеральный строительный инспектор столицы рейха Альберт Шпеер. Он доложил о готовности этой транспортной магистрали и произнес речь, состоявшую всего из семи слов: «Пусть это творение говорит само за себя!». Гитлер и Шпеер, стоя в открытом автомобиле, проехали семь километров по этому роскошному проспекту, сопровождаемые еще 50 автомашинами. Пылали факелы, развевались знамена и флаги. По обе стороны магистрали 30-метровой ширины плотными рядами стояли берлинцы, с восторгом встречавшие фюрера.
По возвращении в Имперскую канцелярию Гитлер с балкона приветствовал факельное шествие представителей всех партийных гау. Площадь Вильгельмплац чернела от толпы. Ликованию и выкрикам «Хайль!», казалось, в этот вечер не будет конца. В апартаментах фюрера тем временем собрались все ближайшие его сотрудники, личные и военные адъютанты, секретарши, врачи, слуги, экипажи персональных самолетов Гитлера, начальники его охранных команд, криминальной полиции (крипо) и бригады водителей, а также мажордом с домашним персоналом и ординарцами. Кроме них, здесь находились Зепп Дитрих, а также профессора Шпеер, Гофман. Вместе с ними были допущены только Борман, Бойлер и д-р Отто Дитрих. Ровно в полночь торжественная процедура началась с поздравлений и всяческих пожеланий его секретарш. Затем последовал длинный ряд других поздравителей. Шеф-пилот фюрера Баур вручил ему модель нового четырехмоторного самолета «Фокке-Вульф-200» (названного «Кондор»), который должен был войти в строй летом. Затем я преподнес Гитлеру подарок от люфтваффе: на большой платформе были размещены модели всех самолетов, числившихся тогда в ее соединениях, с приложением инструкции, которая явно заинтересовала его.
Особенно сильное впечатление произвела на Гитлера модель предназначенной для возведения в Берлине Триумфальной арки. Шпеер велел изготовить эту модель по эскизам самого фюрера, относящимся еще к 1933 г. По такому случаю Гитлер заговорил о своих строительных планах и сказал: эти сооружения должны стать свидетелями нашего великого времени. Возведение их – отнюдь не какое-то тщеславие, заключающееся в том, чтобы поставить все на карту в результате какого-нибудь военного эксперимента.
Официальное торжество началось 20 апреля в 8 часов утра серенадой, которую исполнила музыкантская команда полка личной охраны фюрера. В 9 часов прибыли папский нунций и дуайен дипломатического корпуса. За ними последовали президент Чехии д-р Гаха и президент Словакии д-р Тисо, а также члены имперского кабинета и главнокомандующие трех составных частей вермахта.
В 11 часов состоялся большой военный парад. Гитлер с малочисленным сопровождением медленно объехал парадный строй войск, замерших на новой магистрали. Их подготовкой к торжественному маршу целыми неделями занимался специальный штаб. Парад, продолжавшийся целых пять часов, открылся прохождением знаменного батальона всех составных частей вермахта, который потом замер перед трибуной лицом к фюреру. По команде выехавшего на белом коне командующего парадом знаменосцы склонили знамена. Но тут произошло неожиданное: конь вдруг вспрянул, и всадник лишь с большим трудом смог удержаться в седле и произнести в микрофон следующие команды, сам же парад был впечатляющим. По приказу фюрера были показаны самые новейшие образцы вооружения, прежде всего – новые танки и орудия. В параде участвовали все рода и виды войск: пехота, кавалерия, артиллерия, саперы, связисты, летчики, зенитные части и подразделения военных моряков. Наибольшее место на параде заняли моторизованные войска. Люфтваффе показала свои новейшие истребители и бомбардировщики, которые образцово пролетели в боевом строю поэскадрильно. Гитлер продемонстрировал именно то, чего он достиг к своему 50-летию: в этот день весь мир должен был осознать военную мощь рейха.
Речь в рейхстаге 28 апреля
Гитлер велел созвать 28 апреля рейхстаг, чтобы выступить на его заседании с правительственным заявлением. Актуальным поводом явилось письмо Рузвельта, которое еще до отправки его в Берлин было опубликовано в Вашингтоне. Тем самым американский президент избрал не только необычный для международной дипломатической практики, но и вполне определенный тактический способ. Фюрер получил это письмо совершенно неожиданно и с раздражением высказался насчет такого бесцеремонного обращения с ним. Мнимое намерение Рузвельта содействовать данным письмом делу мира опровергалось его формой и тоном. Он требовал от Гитлера заверения, что тот не нападет ни на одну европейскую страну. Перечислялось примерно 30 таких стран. Далее президент США предлагал переговоры по вопросу о разоружении, таким образом задев самое чувствительное для фюрера место. Со времени Версальского мирного договора 1919 г. этот вопрос служил для него наиболее привлекательным лозунгом в его политической борьбе. Лига Наций, мол, создана державами-победительницами лишь для того, чтобы надзирать за разоружением Германии и не допускать ее нового вооружения. Однако все остальные государства не только не разоружились, но, наоборот, вооружились. Гитлер обвинял западные демократии в том, что они на вечные времена хотят обречь немецкий народ быть парией. Особенно клеймил он Рузвельта за его «лживую политику».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187