С одной стороны, американский президент осуждает государства с тоталитарными режимами, а с другой – ищет более тесных отношений с Россией.
Речь Гитлера в рейхстаге 28 апреля 1939 г. была подобна взрыву политической бомбы. По выражению чиновников имперского министерства иностранных дел, фюрер «лягнул» всех, кого следовало; сам же фюрер воспринял это как похвалу. В Германии широко распространилось мнение, что речь эта – одна из его самых лучших. На меня лично произвело впечатление искусство Гитлера высказывать свои мысли просто, понятно и убедительно. За сарказм, с каким он дал по 21 пункту ответ американскому президенту, фюрер был вознагражден бурными аплодисментами всего рейхстага. Касаясь актуальной внешней политики, он заявил: своими последними соглашениями с Англией Польша нарушила германо-польский договор 1934 г., а потому для рейха этот договор больше не существует{155}. Что же касается Англии, из ее переговоров с Польшей он сделал вывод: британское правительство приступило к новой политике окружения Германии, а тем самым уничтожило предпосылки германо-английского соглашения о военно-морских флотах 1935 г. Это соглашение тоже потеряло теперь силу.
В узком кругу в Имперской канцелярии Гитлер высказался серьезно и озлобленно. Теперь ему ясно: враждебность западных демократий направлена не только против национал-социалистического правительства Германии, но и против всего немецкого народа. Поэтому он чувствует себя лично задетым. В день своего рождения, подчеркнул фюрер, он снова ощутил любовь всего немецкого народа, и это дает ему силу не ослаблять усилий во имя Германии. И действительно, ликование 20 апреля не было организовано. Оно скорее явилось выражением подлинной любви и уважения народа.
Я понимал реакцию Гитлера на послание Рузвельта, пришедшее в самый неблагоприятный для этого момент. Уже в речи фюрера перед рабочими в берлинском парке Люстгартен 1 мая можно было услышать его ожесточение. Как часто во время своих речей, ему в тот день удалось установить контакт с аудиторией! Восторг был нужен ему точно также, как актеру – аплодисменты. Одну из типичных для него мыслей фюрер сформулировал так: «Ни один вождь не может иметь силы большей, чем та, которую дают ему его приверженцы». Однако дальше следовали такие слова: сам он «вооружается всеми средствами», а возводимый немецкими рабочими Западный вал – «куда больший гарант нашей свободы, чем любое заявление Лиги Наций». Денонсация договоров с Польшей и Англией тревожно подействовала на широкие народа и на окружение Гитлера.
Поездка на Западный вал
Целью следующей поездки Гитлера явился Западный вал. Если его инспектирование в августе прошлого года держалось в тайне, то теперь фюрера в поездке с 15 до 19 мая сопровождала большая свита с участием прессы. Пусть весь мир узнает, что немецкий народ создал за такое короткое время! В узком кругу Гитлер добавлял: «Чтобы никому здесь, на Западе, и в голову не смогла прийти мысль ударить нам в спину, пока мы связаны на Востоке». На сей раз хозяином тут был новый главнокомандующий войск «Запад» генерал фон Вицлебен. Он относился к фюреру так же, как и его предшественник генерал Адам, но внешне этого не проявлял.
Особое внимание Гитлер уделил созданию зоны противовоздушной обороны. Замещая Геринга, в этой инспекции участвовал Мильх, с ноября 1938 г. – генерал-полковник. Командующий зоной генерал-лейтенант Китцингер удостоился особой похвалы фюрера за удачную компоновку огневых позиций зенитной артиллерии для стрельбы как по воздушным, так и наземным целям. Как и все принимавшие участие в поездке, я находился под сильным впечатлением от таких крупных строительных успехов за столь короткое время. Крепостные сооружения давали уверенность и достаточную защиту против той артиллерии и тех танков, которыми была вооружена тогда французская армия. К тому же Западный вал должен был устрашать ее. Этой цели, как показалось нам, он уже служил и сейчас, хотя готовы были только две трети его укреплений.
Совещание 23 мая
Совершенно неожиданно через несколько дней после возвращения из этой поездки, 23 мая 1939 г., Гитлер провел в Имперской канцелярии совещание главнокомандующих составных частей вермахта вместе с начальниками их генеральных штабов. Присутствовали: Геринг, Редер, Браухич, Кейтель, Мильх, Боденшатц, Шнивинд, Ешоннек и Варлимонт{156}, а также мы – четыре адъютанта вермахта. Всем присутствующим были известны директивы от 4, а также 11 апреля{157}. Все мы предполагали, что Гитлер обсудит дальнейшие детали, особенно касающиеся плана «Вайс» – нападения на Польшу. Но никакого обсуждения не состоялось. Просто фюрер опять дал, как 5 ноября 1937 г. и 28 мая 1938 г., «tour d'hopizon»{158} политического положения.
При этом он впервые недвусмысленно высказал две идеи: Польша всегда будет стоять на стороне наших противников, а Англия – это мотор, движущий ее против Германии. Выразив сомнение насчет возможности мирного взаимопонимания с Великобританией, Гитлер считал важнейшей задачей сначала изолировать Польшу, а затем при первом же наилучшем случае напасть на нее. Нельзя рассчитывать на то, что конфликт с поляками можно решить подобно тому, как это было сделано с чехами. Но нельзя вступать и в одновременный конфликт с Англией и Францией. Об Америке фюрер не сказал ни слова. Россию же он непосредственно в число возможных в данный момент врагов не включил. Однако долго говорил о ведении войны против Англии, о необходимости ошеломляюще неожиданных действий и предпосылках для них, а также о сохранении в тайне всех его намерений и планов. ОКВ должно создать исследовательский штаб из самых квалифицированных офицеров всех составных частей вермахта, который возьмет на себя генштабистскую подготовку мер и операций против Англии.
Высказывания и указания Гитлера позволяли сделать вывод: крупный конфликт с Западом он считал возможным лишь в 1943 или 1944 г. Таким образом, фюрер назвал те же самые годы, что и 5 ноября 1937 г. Все присутствующие находились под впечатлением, что в нынешнем году фюрер хочет навязать полякам свою волю, как ранее – австрийцам и чехам. Никто не сомневался в его словах, что при этом он ни на какой риск идти не намерен.
Во время заседания Шмундт непрерывно вел записи, которые в последующие дни оформил в виде протокола. Вместе с другими своими заметками он положил его в сейф. В дальнейшем Шмундта заменил в должности «уполномоченного по историографии» генерал Шерф. В его архиве сразу после войны союзники и обнаружили тот «Отчет о заседании 23 мая 1939 г.», который фигурировал в 1946 г. на Нюрнбергском процессе в качестве ключевого обвинительного документа под названием «Малый Шмундт».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187
Речь Гитлера в рейхстаге 28 апреля 1939 г. была подобна взрыву политической бомбы. По выражению чиновников имперского министерства иностранных дел, фюрер «лягнул» всех, кого следовало; сам же фюрер воспринял это как похвалу. В Германии широко распространилось мнение, что речь эта – одна из его самых лучших. На меня лично произвело впечатление искусство Гитлера высказывать свои мысли просто, понятно и убедительно. За сарказм, с каким он дал по 21 пункту ответ американскому президенту, фюрер был вознагражден бурными аплодисментами всего рейхстага. Касаясь актуальной внешней политики, он заявил: своими последними соглашениями с Англией Польша нарушила германо-польский договор 1934 г., а потому для рейха этот договор больше не существует{155}. Что же касается Англии, из ее переговоров с Польшей он сделал вывод: британское правительство приступило к новой политике окружения Германии, а тем самым уничтожило предпосылки германо-английского соглашения о военно-морских флотах 1935 г. Это соглашение тоже потеряло теперь силу.
В узком кругу в Имперской канцелярии Гитлер высказался серьезно и озлобленно. Теперь ему ясно: враждебность западных демократий направлена не только против национал-социалистического правительства Германии, но и против всего немецкого народа. Поэтому он чувствует себя лично задетым. В день своего рождения, подчеркнул фюрер, он снова ощутил любовь всего немецкого народа, и это дает ему силу не ослаблять усилий во имя Германии. И действительно, ликование 20 апреля не было организовано. Оно скорее явилось выражением подлинной любви и уважения народа.
Я понимал реакцию Гитлера на послание Рузвельта, пришедшее в самый неблагоприятный для этого момент. Уже в речи фюрера перед рабочими в берлинском парке Люстгартен 1 мая можно было услышать его ожесточение. Как часто во время своих речей, ему в тот день удалось установить контакт с аудиторией! Восторг был нужен ему точно также, как актеру – аплодисменты. Одну из типичных для него мыслей фюрер сформулировал так: «Ни один вождь не может иметь силы большей, чем та, которую дают ему его приверженцы». Однако дальше следовали такие слова: сам он «вооружается всеми средствами», а возводимый немецкими рабочими Западный вал – «куда больший гарант нашей свободы, чем любое заявление Лиги Наций». Денонсация договоров с Польшей и Англией тревожно подействовала на широкие народа и на окружение Гитлера.
Поездка на Западный вал
Целью следующей поездки Гитлера явился Западный вал. Если его инспектирование в августе прошлого года держалось в тайне, то теперь фюрера в поездке с 15 до 19 мая сопровождала большая свита с участием прессы. Пусть весь мир узнает, что немецкий народ создал за такое короткое время! В узком кругу Гитлер добавлял: «Чтобы никому здесь, на Западе, и в голову не смогла прийти мысль ударить нам в спину, пока мы связаны на Востоке». На сей раз хозяином тут был новый главнокомандующий войск «Запад» генерал фон Вицлебен. Он относился к фюреру так же, как и его предшественник генерал Адам, но внешне этого не проявлял.
Особое внимание Гитлер уделил созданию зоны противовоздушной обороны. Замещая Геринга, в этой инспекции участвовал Мильх, с ноября 1938 г. – генерал-полковник. Командующий зоной генерал-лейтенант Китцингер удостоился особой похвалы фюрера за удачную компоновку огневых позиций зенитной артиллерии для стрельбы как по воздушным, так и наземным целям. Как и все принимавшие участие в поездке, я находился под сильным впечатлением от таких крупных строительных успехов за столь короткое время. Крепостные сооружения давали уверенность и достаточную защиту против той артиллерии и тех танков, которыми была вооружена тогда французская армия. К тому же Западный вал должен был устрашать ее. Этой цели, как показалось нам, он уже служил и сейчас, хотя готовы были только две трети его укреплений.
Совещание 23 мая
Совершенно неожиданно через несколько дней после возвращения из этой поездки, 23 мая 1939 г., Гитлер провел в Имперской канцелярии совещание главнокомандующих составных частей вермахта вместе с начальниками их генеральных штабов. Присутствовали: Геринг, Редер, Браухич, Кейтель, Мильх, Боденшатц, Шнивинд, Ешоннек и Варлимонт{156}, а также мы – четыре адъютанта вермахта. Всем присутствующим были известны директивы от 4, а также 11 апреля{157}. Все мы предполагали, что Гитлер обсудит дальнейшие детали, особенно касающиеся плана «Вайс» – нападения на Польшу. Но никакого обсуждения не состоялось. Просто фюрер опять дал, как 5 ноября 1937 г. и 28 мая 1938 г., «tour d'hopizon»{158} политического положения.
При этом он впервые недвусмысленно высказал две идеи: Польша всегда будет стоять на стороне наших противников, а Англия – это мотор, движущий ее против Германии. Выразив сомнение насчет возможности мирного взаимопонимания с Великобританией, Гитлер считал важнейшей задачей сначала изолировать Польшу, а затем при первом же наилучшем случае напасть на нее. Нельзя рассчитывать на то, что конфликт с поляками можно решить подобно тому, как это было сделано с чехами. Но нельзя вступать и в одновременный конфликт с Англией и Францией. Об Америке фюрер не сказал ни слова. Россию же он непосредственно в число возможных в данный момент врагов не включил. Однако долго говорил о ведении войны против Англии, о необходимости ошеломляюще неожиданных действий и предпосылках для них, а также о сохранении в тайне всех его намерений и планов. ОКВ должно создать исследовательский штаб из самых квалифицированных офицеров всех составных частей вермахта, который возьмет на себя генштабистскую подготовку мер и операций против Англии.
Высказывания и указания Гитлера позволяли сделать вывод: крупный конфликт с Западом он считал возможным лишь в 1943 или 1944 г. Таким образом, фюрер назвал те же самые годы, что и 5 ноября 1937 г. Все присутствующие находились под впечатлением, что в нынешнем году фюрер хочет навязать полякам свою волю, как ранее – австрийцам и чехам. Никто не сомневался в его словах, что при этом он ни на какой риск идти не намерен.
Во время заседания Шмундт непрерывно вел записи, которые в последующие дни оформил в виде протокола. Вместе с другими своими заметками он положил его в сейф. В дальнейшем Шмундта заменил в должности «уполномоченного по историографии» генерал Шерф. В его архиве сразу после войны союзники и обнаружили тот «Отчет о заседании 23 мая 1939 г.», который фигурировал в 1946 г. на Нюрнбергском процессе в качестве ключевого обвинительного документа под названием «Малый Шмундт».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187