Бородищу наклеил, подмазался – прямо умора,
– Сейчас я к нему выйду, – сказал Маныкин. – Ты его где оставила, в передней?
– В передней.
– После посмотришь под диваном или за вешалкой – не сунул ли чего? Если найдешь, выброси.
– Как давеча?
– Ну да! Учить тебя, что ли. Как обыкновенно.
Адвокат вышел из кабинета и, осмотрев понурившегося Макаронова, спросил:
– Ко мне?
– Так точно.
– А знаешь, братец, тебе борода не идет. Такое чучело получилось…
– Да разве вы меня знаете? – с наружним удивлением воскликнул Макаронов.
– Тебя-то? Да мои дети по тебе, брат, в гимназию ходят. Как утро, они глядят в окно: «Вон, говорят, папин шпик пришел… Девять часов, значит. Пора в гимназию собираться».
– Что вы, господин, – всплеснул руками Макаронов. – Какой же я шпик?! Это даже очень обидно. Я вовсе письмоводитель – Петр Сидоров.
– Лизавета! – крикнул адвокат. – Дай мне пальто. Ну что у вас в охранке… Все по-старому?
– Мне бы местечко письмоводителя… – сказал Макаронов, хитрыми глазами поглядывая на адвоката. – По письменной части.
Адвокат засмеялся.
– А простой вы, хороший народ, в сущности. Славные людишки. Ты что же сейчас: за мной, конечно?
– Местечка бы, – упрямо сказал Макаронов.
– Лизавета! Выпусти нас.
Вышли вместе.
– Ну, я в эту сторону, – сказал адвокат. – А ты куда?
– Мне сюда. В обратную сторону.
Макаронов подождал немного и потом, опустив голову, опечаленный, поплелся за Маныкиным. Он потихоньку, как тень, крался за адвокатом, и единственное, что тешило его, – это что адвокат его не замечает.
Адвокат приостановился и спросил, обернувшись вполоборота к Макаронову:
– Как ты думаешь, этим переулком пройти на Московскую ближе?
– Ах, как это странно, что мы встретились! – с искусно разыгранным удивлением вскричал Макаронов. – Я было решил идти в ту сторону, а потом вспомнил, что мне сюда нужно. К тетке зайти.
«Ловко это я про тетку ввернул», – думал, усмехаясь внутренно, Макаронов.
– Ладно уж. Пойдем рядом. А то, смотри, еще потеряешь меня…
– Нет ли у вас места письмоводителя? – спросил Макаронов.
– Ну и надоел же ты мне, ваше благородие, – нервно вскричал адвокат. – Впрочем, знаешь что? Я как будто устал. Поеду-ка я на извозчике.
– Поезжайте, – пожал плечами Макаронов. («Ага! Следы хочет замести… Понимаем-с»). – А я тут к одному приятелю заверну.
Маныкин нанял извозчика, сел в пролетку и, оглянувшись, увидел, что Макаронов нанимает другого извозчика.
– Эй, – закричал он, высовываясь. – Как вас… письмоводитель! Пойди-ка сюда. Хочешь, братец, мы экономно сделаем?
– Я вас не понимаю, – солидно возразил Макаронов.
– Чем нам на двух извозчиках трепаться – поедем на одном. Все равно ты ведь от меня не отвяжешься. А расходы пополам. Идет?
Макаронов некоторое время колебался, потом пoжал плечами и уселся рядом, решив про себя: «Так даже, пожалуй, лучше. Можно что-нибудь от него выведать».
– Ужасно тяжело, знаете, быть без места, – сказал он с напускным равнодушием, садясь в пролетку. – Чуть не голодал я, вдруг – вижу ваше объявление в газетах насчет письмоводителя. Дай, думаю, зайду.
Адвокат вынул папиросу.
– Есть спичка?
– Пожалуйста. Вы что же, адвокатурой только занимаетесь или еще чем?
– Бомбы делаю еще, – подмигнул ему адвокат.
Сердце Макаронова радостно забилось.
– Для чего? – спросил он, притворно зевая.
– Мало ли. Знакомым раздаю. Послушайте… У вас борода слева отклеилась. Поправьте. Да не так! Ну вот, еще хуже сделали. Давайте я вам ее подправлю. Ну теперь хорошо. Давно в охранном служите?
– Не понимаю, о чем вы говорите, – обиженно сказал Макаронов. – Жил я все время у дяди – дядя у меня мельник, – а теперь места приехал искать… Может, дадите бумаги какие-нибудь переписывать, или еще что?
– Отвяжись, братец. Надоел.
Макаронов помолчал.
– А из чего бомбы делаете?
– Из манной крупы.
«Хитрит, – подумал Макаронов. – Скрывает. Проговорился, а теперь сам и жалеет».
– Нет, серьезно, из чего?
– Заходи – рецептик дам.
II
Подъехали к большому дому.
– Мне сюда. Зайдешь со мной?
Понурившись, мрачно зашагал за адвокатом Макаронов.
Зашли к портному.
Маныкин стал примерять новый жакет, а Макаронов сел около брошенного на прилавок адвокатом старого пиджака и сделал незаметную попытку вынуть из адвокатова кармана лежавшие там письма и бумаги.
– Брось, – сказал ему адвокат, глядя в зеркало. – Ничего интересного. Как находишь – хорошо сидит жакет?
– Ничего, – сказал шпик, пряча руки в карманы брюк. – Тут только как будто морщит.
– Да, в самом деле, морщит. А жилет как?
– В груди широковат, – внимательно оглядывая адвоката, сказал шпик.
– Спасибо, братец. Ну, значит, вы тут кое-что переделаете, а мы пойдем.
После портного адвокат и Макаронов поехали на Михайловскую улицу.
– Налево, к подъезду! – крикнул адвокат. – Ну, милый мой, сюда тебе за мной не совсем удобно идти. Семейный дом. Ты уж подожди на извозчике.
– А вы скоро?
– Да тебе-то что? Ведь ты все равно около меня до вечера.
Адвокат скрылся в подъезде. Через пять минут в окне третьего этажа открылась форточка и показалась адвокатова голова.
– Эй, ты… письмоводитель, как тебя? Поднимись сюда, в номер десятый, на минутку.
«Клюет», – подумал радостно Макаронов и, соскочив с извозчика, вбежал наверх.
В переднюю высыпала встречать его целая компания: двое мужчин, три дамы и гимназист.
Адвокат тоже вышел и сказал:
– Ты, братец, извини, что я тебя побеспокоил. Дамы, видишь ли, никогда не встречали живых шпиков. Просили показать. Вот он, mesdames. Хорош?
– А борода у него, что это… Привязная?
– Да, наклеенная. И парик тоже. Поправь, братец, парик. Он на тебе широковат,
– Что, страшно быть шпиком? – спросила одна дама участливо.
– Нет ли места какого? – спросил, делая простодушное лицо, Макаронов. – Который месяц я без места.
– Насмотрелись, господа? – спросил адвокат. – Ну можешь идти, братец. Спасибо. Подожди меня на извозчике. Постой, постой.. Ты тут какие-то бумажки обронил. Забери их, забери… А теперь иди.
Когда адвокат вышел на улицу – Макаронова не было.
– А где этот фрукт, что со мной ездил? – спросил он извозчика
– Да тут за каким-то бородатым побег.
– Этого еще недоставало! Не ждать же мне его тут на морозе.
Из-за угла показалась растрепанная фигура Макаронова.
– Ты где же это шатаешься, братец? – строго прикрикнул Маныкин. – Раз тебе поручили за мной следить – ты не должен за другими бегать. Жди тебя тут! Поправь бороду. Другая сторона отклеилась. Эх, ты… На что ты годишься, если даже бороды наклеить не умеешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180
– Сейчас я к нему выйду, – сказал Маныкин. – Ты его где оставила, в передней?
– В передней.
– После посмотришь под диваном или за вешалкой – не сунул ли чего? Если найдешь, выброси.
– Как давеча?
– Ну да! Учить тебя, что ли. Как обыкновенно.
Адвокат вышел из кабинета и, осмотрев понурившегося Макаронова, спросил:
– Ко мне?
– Так точно.
– А знаешь, братец, тебе борода не идет. Такое чучело получилось…
– Да разве вы меня знаете? – с наружним удивлением воскликнул Макаронов.
– Тебя-то? Да мои дети по тебе, брат, в гимназию ходят. Как утро, они глядят в окно: «Вон, говорят, папин шпик пришел… Девять часов, значит. Пора в гимназию собираться».
– Что вы, господин, – всплеснул руками Макаронов. – Какой же я шпик?! Это даже очень обидно. Я вовсе письмоводитель – Петр Сидоров.
– Лизавета! – крикнул адвокат. – Дай мне пальто. Ну что у вас в охранке… Все по-старому?
– Мне бы местечко письмоводителя… – сказал Макаронов, хитрыми глазами поглядывая на адвоката. – По письменной части.
Адвокат засмеялся.
– А простой вы, хороший народ, в сущности. Славные людишки. Ты что же сейчас: за мной, конечно?
– Местечка бы, – упрямо сказал Макаронов.
– Лизавета! Выпусти нас.
Вышли вместе.
– Ну, я в эту сторону, – сказал адвокат. – А ты куда?
– Мне сюда. В обратную сторону.
Макаронов подождал немного и потом, опустив голову, опечаленный, поплелся за Маныкиным. Он потихоньку, как тень, крался за адвокатом, и единственное, что тешило его, – это что адвокат его не замечает.
Адвокат приостановился и спросил, обернувшись вполоборота к Макаронову:
– Как ты думаешь, этим переулком пройти на Московскую ближе?
– Ах, как это странно, что мы встретились! – с искусно разыгранным удивлением вскричал Макаронов. – Я было решил идти в ту сторону, а потом вспомнил, что мне сюда нужно. К тетке зайти.
«Ловко это я про тетку ввернул», – думал, усмехаясь внутренно, Макаронов.
– Ладно уж. Пойдем рядом. А то, смотри, еще потеряешь меня…
– Нет ли у вас места письмоводителя? – спросил Макаронов.
– Ну и надоел же ты мне, ваше благородие, – нервно вскричал адвокат. – Впрочем, знаешь что? Я как будто устал. Поеду-ка я на извозчике.
– Поезжайте, – пожал плечами Макаронов. («Ага! Следы хочет замести… Понимаем-с»). – А я тут к одному приятелю заверну.
Маныкин нанял извозчика, сел в пролетку и, оглянувшись, увидел, что Макаронов нанимает другого извозчика.
– Эй, – закричал он, высовываясь. – Как вас… письмоводитель! Пойди-ка сюда. Хочешь, братец, мы экономно сделаем?
– Я вас не понимаю, – солидно возразил Макаронов.
– Чем нам на двух извозчиках трепаться – поедем на одном. Все равно ты ведь от меня не отвяжешься. А расходы пополам. Идет?
Макаронов некоторое время колебался, потом пoжал плечами и уселся рядом, решив про себя: «Так даже, пожалуй, лучше. Можно что-нибудь от него выведать».
– Ужасно тяжело, знаете, быть без места, – сказал он с напускным равнодушием, садясь в пролетку. – Чуть не голодал я, вдруг – вижу ваше объявление в газетах насчет письмоводителя. Дай, думаю, зайду.
Адвокат вынул папиросу.
– Есть спичка?
– Пожалуйста. Вы что же, адвокатурой только занимаетесь или еще чем?
– Бомбы делаю еще, – подмигнул ему адвокат.
Сердце Макаронова радостно забилось.
– Для чего? – спросил он, притворно зевая.
– Мало ли. Знакомым раздаю. Послушайте… У вас борода слева отклеилась. Поправьте. Да не так! Ну вот, еще хуже сделали. Давайте я вам ее подправлю. Ну теперь хорошо. Давно в охранном служите?
– Не понимаю, о чем вы говорите, – обиженно сказал Макаронов. – Жил я все время у дяди – дядя у меня мельник, – а теперь места приехал искать… Может, дадите бумаги какие-нибудь переписывать, или еще что?
– Отвяжись, братец. Надоел.
Макаронов помолчал.
– А из чего бомбы делаете?
– Из манной крупы.
«Хитрит, – подумал Макаронов. – Скрывает. Проговорился, а теперь сам и жалеет».
– Нет, серьезно, из чего?
– Заходи – рецептик дам.
II
Подъехали к большому дому.
– Мне сюда. Зайдешь со мной?
Понурившись, мрачно зашагал за адвокатом Макаронов.
Зашли к портному.
Маныкин стал примерять новый жакет, а Макаронов сел около брошенного на прилавок адвокатом старого пиджака и сделал незаметную попытку вынуть из адвокатова кармана лежавшие там письма и бумаги.
– Брось, – сказал ему адвокат, глядя в зеркало. – Ничего интересного. Как находишь – хорошо сидит жакет?
– Ничего, – сказал шпик, пряча руки в карманы брюк. – Тут только как будто морщит.
– Да, в самом деле, морщит. А жилет как?
– В груди широковат, – внимательно оглядывая адвоката, сказал шпик.
– Спасибо, братец. Ну, значит, вы тут кое-что переделаете, а мы пойдем.
После портного адвокат и Макаронов поехали на Михайловскую улицу.
– Налево, к подъезду! – крикнул адвокат. – Ну, милый мой, сюда тебе за мной не совсем удобно идти. Семейный дом. Ты уж подожди на извозчике.
– А вы скоро?
– Да тебе-то что? Ведь ты все равно около меня до вечера.
Адвокат скрылся в подъезде. Через пять минут в окне третьего этажа открылась форточка и показалась адвокатова голова.
– Эй, ты… письмоводитель, как тебя? Поднимись сюда, в номер десятый, на минутку.
«Клюет», – подумал радостно Макаронов и, соскочив с извозчика, вбежал наверх.
В переднюю высыпала встречать его целая компания: двое мужчин, три дамы и гимназист.
Адвокат тоже вышел и сказал:
– Ты, братец, извини, что я тебя побеспокоил. Дамы, видишь ли, никогда не встречали живых шпиков. Просили показать. Вот он, mesdames. Хорош?
– А борода у него, что это… Привязная?
– Да, наклеенная. И парик тоже. Поправь, братец, парик. Он на тебе широковат,
– Что, страшно быть шпиком? – спросила одна дама участливо.
– Нет ли места какого? – спросил, делая простодушное лицо, Макаронов. – Который месяц я без места.
– Насмотрелись, господа? – спросил адвокат. – Ну можешь идти, братец. Спасибо. Подожди меня на извозчике. Постой, постой.. Ты тут какие-то бумажки обронил. Забери их, забери… А теперь иди.
Когда адвокат вышел на улицу – Макаронова не было.
– А где этот фрукт, что со мной ездил? – спросил он извозчика
– Да тут за каким-то бородатым побег.
– Этого еще недоставало! Не ждать же мне его тут на морозе.
Из-за угла показалась растрепанная фигура Макаронова.
– Ты где же это шатаешься, братец? – строго прикрикнул Маныкин. – Раз тебе поручили за мной следить – ты не должен за другими бегать. Жди тебя тут! Поправь бороду. Другая сторона отклеилась. Эх, ты… На что ты годишься, если даже бороды наклеить не умеешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180