Вы действительно почетный гражданин и все такое… Но тогда я не понимаю, – рожа Абрахамса была подтверждающе тупа, – зачем вам эта петрушка с адвокатом? Тогда от официального шума вам уже не отделаться!
Я не счел нужным отвечать, и он продолжил с вновь выплеснувшимся раздражением:
– Будь по-вашему! Адвоката устроить нетрудно! Скажите только, кого именно из братии, работающей на ваш концерн, вы предпочитаете, и мы мигом его сюда доставим.
– Мой адвокат – Валлен Деор!
Граф по каким-то соображениям не пользовался псевдонимом…
Ну, тут я произвел впечатление – даже Тэд разинул рот, а министр только и пролепетал:
– Деор… Но он же никогда не работал на вашу компанию.
– Верно, – кивнул я. – Но это дело вообще не имеет отношения к “Новому Голливуду”. Валлен Деор – мой личный адвокат.
– Личный?! – Абрахамс не смог скрыть недоверия, хотя и пытался. – Да полно вам шутить. Деор никогда не был чьим-то личным адвокатом – это даже младенцу известно.
– Младенцам обычно еще не требуются услуги квалифицированного адвоката. Но я не понимаю, о чем мы препираемся. Я уже сказал: меня будет защищать Валлен Деор! Если желаете, справьтесь у него самого.
Тем временем сквозь ошарашенность в облике министра стала проглядывать некая довольная хитринка, и, когда я умолк, он вкрадчиво заметил:
– Мне кажется, мистер Гальего, вы кое-чего не учли. Господин Деор не является подданным Новой Калифорнии, и мы можем попросту запретить его участие в наших внутренних делах!
Я откровенно рассмеялся и пошел со своего главного козыря:
– Нет, мистер Абрахамс, это вы кое-чего не учли. Вам должно быть известно, что я, простите, имел паспорт, еще когда республики Новая Калифорния попросту не существовало. Тогда я был гражданином Рэнда. И моего гражданства никто не отменял!
Абрахамс скуксился – в его голове проносились мысли, содержание которых мне было настолько ясно, как будто я был телепатом. Неприятное, но все же вполне улаживаемое дело о сходе с катушек известного богача неожиданно грозило вылиться в международный скандал, где противостоять правительству будет светило адвокатского корпуса, не проигравший доселе ни единого процесса, и это еще при том, что у самой-то полиции, по недавнему выражению Уилкинса, рыльце наверняка в пуху. Вероятно, господин министр мыслил образами попроще и погрубее, но выводы сделал аналогичные моим. Набрав побольше воздуха в свою впечатляющую пивную мозоль, он придал лицу новое, откровенно просительное выражение и… И я его упредил:
– Напрасная надежда, мистер Абрахамс. Мы ничего не будем заминать. Ни на каких условиях!
Толстяк явно вознамерился плюнуть, но под моим взглядом плевок пришлось проглотить. Оставалась последняя соломинка, за которую можно было ухватиться.
– Но, мистер Гальего, берегитесь. Если Рэнд не подтвердит ваше гражданство…
– Подтвердит.
– Почему это? Налоги-то вы им не платите!
– Это точно – налоги я плачу вам. Поинтересуйтесь, кстати, какую часть от всех доходов бюджета они составляют… – (По непроизвольно скривившимся губам министра было ясно, что он осведомлен об этом куда больше моего). – А Рэнд подтвердит мое гражданство по той простой причине, что мы с их нынешним президентом – старые товарищи. И он не захочет меня обижать.
Окончательно удостоверившись, что тонет, министр госбезопасности прекратил борьбу. Разом утратив напыщенность, он превратился в пожилого усталого мужчину и сказал:
– Поговаривают, знаете, что вы, мистер Гальего, – человек… э-э… недалекого ума, и я вот всегда удивлялся: как так, недалекого ума – и такой богатый! Чушь, конечно. Они просто никогда с вами не сталкивались. Но, черт возьми, на хрена вам это надо? Неужто нельзя попросту забыть обо всех недоразумениях?
– К сожалению, это невозможно. Не я это затеял. Впрочем, и не вы. – Я чуть подумал, а потом все же продолжил:
– Разберитесь, что в действительности происходит, выясните, кто и для чего подкупает полицейских, нанимает убийц… Ни я, ни мой адвокат не станем вам мешать. И если вы это сделаете, то, думаю, у нас не будет дальнейших оснований для конфликта. Если, конечно, вы сами уже не куплены моим… врагом!
Абрахамс аж затрясся, но я не дал ему выразить накопившееся негодование:
– Впрочем, это не так уж трудно проверить. Господин министр, кто отдал ночью приказ о штурме замка? Вы?
– Нет, – с неожиданным спокойствием ответил он. – Вышла накладка…
– О! Вот с нее-то и рекомендую начать, – посоветовал я. – А теперь, господин министр, я вас и вправду дольше не задерживаю!
Покачав головой, он развернулся и двинулся к двери, но в шаге от нее остановился и, не поворачиваясь, бросил:
– Это, стало быть, ваши телохранители, мистер Гальего. А вы знаете, что…
Практически не разжимая губ, Тэд тихо, но отчетливо произнес:
– Еще одно слово, старый пердун, и я сам тебя упокою!
На шее Абрахамса вздулись жилы, он обернулся, но я лишь холодно усмехнулся:
– Я не стану останавливать своего дворецкого. Хорошие слуги мне нужнее, чем скверные министры.
Они ушли, причем адъютант настолько утратил представления о реальности, что вынесся в дверь вперед своего шефа. Я не без иронии подумал о его незавидной участи, когда на обратном пути министр начнет вымещать накопившиеся чувства.
Затем, правда, мои мысли приняли отнюдь не столь радужный оттенок. Избранный мной вариант развития ситуации, то есть придание делу широкомасштабности и официальности, был типичной палкой о двух концах. С одной стороны, меня становилось практически невозможно зацепить, причем ни полиции, ни новым потенциальным убийцам, но, с другой стороны, я и сам оказывался связанным по рукам и ногам. Как можно вести дальше тайное расследование, когда за каждым твоим шагом будут наблюдать десятки глаз? Надежды же на то, что удастся раскопать что-либо относительно смерти Вольфара в официальном порядке, даже если мне будут помогать Деор и наставленная на путь истинный полиция, казались слишком уж одиозными.
– И что же теперь делать? – требовательно вопросил я самого себя, позабыв о том, что нахожусь в кабинете не в одиночестве. Зато благодаря этому я незамедлительно получил ответ.
– Простите, босс, но вам надо исчезнуть, – уверенно заявил Уилкинс.
– В любом случае, – многозначительно добавил Тэд. Чуть смутившись, я пару раз перевел взгляд с одного на другого, а затем все же выбрал дворецкого.
– Что значит “в любом случае”, Тэд?
– Вне зависимости от того, насколько ваши недавние слова соответствуют реальному положению дел.
– Исчезнуть, да?..
Я понимал, что они оба имеют в виду. В конце концов, это было логичным продолжением хода моих собственных мыслей. Если в каше, заварившейся на Новой Калифорнии, мне ничего не светило, то в другом месте… На Денебе IV, например.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134
Я не счел нужным отвечать, и он продолжил с вновь выплеснувшимся раздражением:
– Будь по-вашему! Адвоката устроить нетрудно! Скажите только, кого именно из братии, работающей на ваш концерн, вы предпочитаете, и мы мигом его сюда доставим.
– Мой адвокат – Валлен Деор!
Граф по каким-то соображениям не пользовался псевдонимом…
Ну, тут я произвел впечатление – даже Тэд разинул рот, а министр только и пролепетал:
– Деор… Но он же никогда не работал на вашу компанию.
– Верно, – кивнул я. – Но это дело вообще не имеет отношения к “Новому Голливуду”. Валлен Деор – мой личный адвокат.
– Личный?! – Абрахамс не смог скрыть недоверия, хотя и пытался. – Да полно вам шутить. Деор никогда не был чьим-то личным адвокатом – это даже младенцу известно.
– Младенцам обычно еще не требуются услуги квалифицированного адвоката. Но я не понимаю, о чем мы препираемся. Я уже сказал: меня будет защищать Валлен Деор! Если желаете, справьтесь у него самого.
Тем временем сквозь ошарашенность в облике министра стала проглядывать некая довольная хитринка, и, когда я умолк, он вкрадчиво заметил:
– Мне кажется, мистер Гальего, вы кое-чего не учли. Господин Деор не является подданным Новой Калифорнии, и мы можем попросту запретить его участие в наших внутренних делах!
Я откровенно рассмеялся и пошел со своего главного козыря:
– Нет, мистер Абрахамс, это вы кое-чего не учли. Вам должно быть известно, что я, простите, имел паспорт, еще когда республики Новая Калифорния попросту не существовало. Тогда я был гражданином Рэнда. И моего гражданства никто не отменял!
Абрахамс скуксился – в его голове проносились мысли, содержание которых мне было настолько ясно, как будто я был телепатом. Неприятное, но все же вполне улаживаемое дело о сходе с катушек известного богача неожиданно грозило вылиться в международный скандал, где противостоять правительству будет светило адвокатского корпуса, не проигравший доселе ни единого процесса, и это еще при том, что у самой-то полиции, по недавнему выражению Уилкинса, рыльце наверняка в пуху. Вероятно, господин министр мыслил образами попроще и погрубее, но выводы сделал аналогичные моим. Набрав побольше воздуха в свою впечатляющую пивную мозоль, он придал лицу новое, откровенно просительное выражение и… И я его упредил:
– Напрасная надежда, мистер Абрахамс. Мы ничего не будем заминать. Ни на каких условиях!
Толстяк явно вознамерился плюнуть, но под моим взглядом плевок пришлось проглотить. Оставалась последняя соломинка, за которую можно было ухватиться.
– Но, мистер Гальего, берегитесь. Если Рэнд не подтвердит ваше гражданство…
– Подтвердит.
– Почему это? Налоги-то вы им не платите!
– Это точно – налоги я плачу вам. Поинтересуйтесь, кстати, какую часть от всех доходов бюджета они составляют… – (По непроизвольно скривившимся губам министра было ясно, что он осведомлен об этом куда больше моего). – А Рэнд подтвердит мое гражданство по той простой причине, что мы с их нынешним президентом – старые товарищи. И он не захочет меня обижать.
Окончательно удостоверившись, что тонет, министр госбезопасности прекратил борьбу. Разом утратив напыщенность, он превратился в пожилого усталого мужчину и сказал:
– Поговаривают, знаете, что вы, мистер Гальего, – человек… э-э… недалекого ума, и я вот всегда удивлялся: как так, недалекого ума – и такой богатый! Чушь, конечно. Они просто никогда с вами не сталкивались. Но, черт возьми, на хрена вам это надо? Неужто нельзя попросту забыть обо всех недоразумениях?
– К сожалению, это невозможно. Не я это затеял. Впрочем, и не вы. – Я чуть подумал, а потом все же продолжил:
– Разберитесь, что в действительности происходит, выясните, кто и для чего подкупает полицейских, нанимает убийц… Ни я, ни мой адвокат не станем вам мешать. И если вы это сделаете, то, думаю, у нас не будет дальнейших оснований для конфликта. Если, конечно, вы сами уже не куплены моим… врагом!
Абрахамс аж затрясся, но я не дал ему выразить накопившееся негодование:
– Впрочем, это не так уж трудно проверить. Господин министр, кто отдал ночью приказ о штурме замка? Вы?
– Нет, – с неожиданным спокойствием ответил он. – Вышла накладка…
– О! Вот с нее-то и рекомендую начать, – посоветовал я. – А теперь, господин министр, я вас и вправду дольше не задерживаю!
Покачав головой, он развернулся и двинулся к двери, но в шаге от нее остановился и, не поворачиваясь, бросил:
– Это, стало быть, ваши телохранители, мистер Гальего. А вы знаете, что…
Практически не разжимая губ, Тэд тихо, но отчетливо произнес:
– Еще одно слово, старый пердун, и я сам тебя упокою!
На шее Абрахамса вздулись жилы, он обернулся, но я лишь холодно усмехнулся:
– Я не стану останавливать своего дворецкого. Хорошие слуги мне нужнее, чем скверные министры.
Они ушли, причем адъютант настолько утратил представления о реальности, что вынесся в дверь вперед своего шефа. Я не без иронии подумал о его незавидной участи, когда на обратном пути министр начнет вымещать накопившиеся чувства.
Затем, правда, мои мысли приняли отнюдь не столь радужный оттенок. Избранный мной вариант развития ситуации, то есть придание делу широкомасштабности и официальности, был типичной палкой о двух концах. С одной стороны, меня становилось практически невозможно зацепить, причем ни полиции, ни новым потенциальным убийцам, но, с другой стороны, я и сам оказывался связанным по рукам и ногам. Как можно вести дальше тайное расследование, когда за каждым твоим шагом будут наблюдать десятки глаз? Надежды же на то, что удастся раскопать что-либо относительно смерти Вольфара в официальном порядке, даже если мне будут помогать Деор и наставленная на путь истинный полиция, казались слишком уж одиозными.
– И что же теперь делать? – требовательно вопросил я самого себя, позабыв о том, что нахожусь в кабинете не в одиночестве. Зато благодаря этому я незамедлительно получил ответ.
– Простите, босс, но вам надо исчезнуть, – уверенно заявил Уилкинс.
– В любом случае, – многозначительно добавил Тэд. Чуть смутившись, я пару раз перевел взгляд с одного на другого, а затем все же выбрал дворецкого.
– Что значит “в любом случае”, Тэд?
– Вне зависимости от того, насколько ваши недавние слова соответствуют реальному положению дел.
– Исчезнуть, да?..
Я понимал, что они оба имеют в виду. В конце концов, это было логичным продолжением хода моих собственных мыслей. Если в каше, заварившейся на Новой Калифорнии, мне ничего не светило, то в другом месте… На Денебе IV, например.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134