Однако предостережение и без того было ясным – капитан хотел напомнить, что моя компаньоны остаются на “Пелиноре” и в случае чего… Впрочем, я мог не очень беспокоиться, потому что и в самом деле ничего дурного не замышлял. Однако я все равно подловил себя на ощущении, что не хотел бы встретиться сейчас ни с Уилкинсом, ни тем паче с Гаэлью…
И разумеется, встретился. Не знаю уж, откуда они проведали, из какого именно шлюза я отбываю (само название “третий” предполагало наличие еще как минимум двух), тем не менее у входа в шлюз они меня поджидали. Уилкинс уже успел переодеться в свою обычную униформу и беседовал о чем-то с журналисткой. Это меня немного удивило – с первого же дня полета между ними установилась взаимная антипатия, достаточно стойкая, но в то же время не принимающая открытых форм. Теперь же они были как будто заодно.
– Что происходит, герцог? – хмуро спросил меня майор, когда я приблизился; Гаэль ограничилась выразительным взглядом.
– Я отправляюсь с визитом. – Я постарался выглядеть максимально беззаботно. – Все в порядке. Никакой опасности нет.
Странно, но они не спросили – к кому. Вместо этого Гаэль каким-то неживым, не свойственным ей голосом поинтересовалась:
– Скоро ли вы вернетесь?
– Сразу как освобожусь.
Их лица по-прежнему не выглядели удовлетворенными, но я воспользовался паузой и проскочил меж створок люка, открытого тем временем лейтенантом, – катер Реналдо уже ждал меня…
Во время недолгого полета – он длился минут десять – я старался ни о чем не думать, посвятив досуг любованию замечательным кораблем герцога, становившимся по мере приближения все величественнее. Возможно, такое поведение было не вполне керторианским – по идее мне нужно было бы взвешивать свои и чужие замыслы, намечать линию поведения и тому подобное… Однако, как показывала практика, составленные мной планы годились разве что на борьбу со скукой в сортире, импровизация же, напротив, выходила у меня не столь дурно.
Поэтому, якобы готовый к неожиданностям, я прошествовал через стыковочный шлюз “Прометея” и… тут же растерялся. Контраст с недавно покинутым полутемным и невзрачным помещением пассажирского лайнера был весьма разителен: большой зал, везде свет, яркие краски, пол выложен мрамором, а стены обшиты дубовыми панелями с резными орнаментами, – боюсь, ни одно помещение моего замка не смогло бы сравниться с этим. Но дело было не только в великолепии убранства. Почему-то я предполагал, что меня встретит какой-нибудь офицер (если в пиратском флоте такие существуют), который быстренько проводит меня к командиру. Но оказалось не так – мое прибытие было обставлено с помпой высшего разряда: в дальнем конце зала располагалась группа из двух десятков офицеров (теперь я уже не сомневался в их наличии) во главе с самим герцогом, все в парадных мундирах и с торжественным выражением на лице.
Опасаюсь, что на моем лице было написано отнюдь не подобающее случаю идиотское выражение – знаете, глаза округлились, рот приоткрылся… Однако герцог как будто не обратил на это внимания и, сделав пару шагов вперед, сдержанно поклонился. Его свита при этом встала по стойке “смирно” и отдала мне честь с удивительной синхронностью. В голове пронеслось, что, пожалуй, было бы любопытно узнать, как Реналдо объяснил им мое появление (если он вообще когда-нибудь снисходил до объяснений).
Тем временем герцог приветствовал меня классической керторианской фразой:
– Герцог, вы всегда желанный гость на борту моего корабля, как колодец всегда желанен уставшему путнику!
На мгновение мне показалось, что мы словно вернулись на целую эпоху назад и герцог встречает меня в холле своего замка. Иллюзия была настолько полной, что я, казалось, слышал шорохи собственной свиты за спиной. Поэтому, шагнув вперед, я отдал церемонный поклон и ответил не менее классической фразой (из другого варианта, правда, ну да неважно):
– Да не рухнут вовек стены вашего дома! Кивнув, он медленно поднял руку в приглашающем жесте:
– Прошу вас, герцог. В моей каюте нам никто не помешает.
– Я следую за вами.
. И я действительно пошел за ним по просторным и высоким коридорам “Прометея”, более приличествующим дворцу, нежели космическому кораблю… Однако, восхищаясь про себя богатством внутренней отделки, со вкусом подобранными соотношениями цветов, я мимоходом догадался, зачем мне был устроен такой прием. Конечно, Реналдо не ставил себе цель пустить мне пыль в глаза, он лишь подчеркивал уважение ко мне и прозрачность своих намерений, желая, по-видимому, искоренить в моей душе возможные опасения. Ну если так, то он преуспел – я не только не ощущал себя в опасности, но даже почувствовал, как ни странно, некоторую симпатию к этому гиганту, слывшему самым кровожадным типом в Галактике.
Честно говоря, перешагивая вслед за ним порог его каюты, находившейся, если верить моему пространственному чутью, где-то в голове у дракона, я подумывал, – уж не зажмуриться ли, дабы роскошь, случаем, не ослепила. Но не стал, и правильно: в личных покоях герцога ничего сверхъестественного не обнаружилось – его гостиная напоминала мой собственный кабинет. И, словно подтверждая завершение официальной части, Реналдо небрежно махнул рукой в сторону кресел, расставленных вокруг невысокого столика.
– Присаживайтесь, Ранье.
Я не заставил приглашать себя дважды и занял одно из глубоких кожаных кресел, а хозяин снял плащ и подошел к бару.
– Вина?
– Можно.
– Сигару? , – Да, вот это с удовольствием!
Выудив из бара пару небольших серебряных кубков с инкрустацией, объемистую бутыль, пепельницу и коробку сигар земного экспорта, он выложил все это на стол и занял кресло напротив. После чего мы разбились по интересам: он взялся за вино, я – за табак.
Проявив недюжинную сноровку, герцог успел откупорить бутылку и разлить вино быстрее, чем я закурил. Поднося зажигалку, я заметил, что на его лице вновь проявился отблеск выражения, подмеченного мной при нашей первой сегодняшней встрече.
– Вас что-то удивляет, Реналдо? – Мы были сверстниками, поэтому обращение по имени не считалось неуважительным.
– Да, – без раздумий ответил он. – Вы! Вы здорово изменились, а прошло-то всего две недели. Много тренируетесь?
– Да, столько я не вкалывал даже перед ответственнейшими поединками.
– Уж не собираетесь ли снова на ринг? Ваше здоровье!
Подняв кубки, мы выпили. Вино оказалось темным, густым, крепким и с прекрасным букетом. Я даже передумал затягиваться, дабы подольше сохранить его вкус.
– Нет, и не думал. Но надо поддерживать себя в форме, когда на тебе лежит такая ответственность.
Герцог не воспользовался удобным предлогом для смены темы и добродушно усмехнулся:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134
И разумеется, встретился. Не знаю уж, откуда они проведали, из какого именно шлюза я отбываю (само название “третий” предполагало наличие еще как минимум двух), тем не менее у входа в шлюз они меня поджидали. Уилкинс уже успел переодеться в свою обычную униформу и беседовал о чем-то с журналисткой. Это меня немного удивило – с первого же дня полета между ними установилась взаимная антипатия, достаточно стойкая, но в то же время не принимающая открытых форм. Теперь же они были как будто заодно.
– Что происходит, герцог? – хмуро спросил меня майор, когда я приблизился; Гаэль ограничилась выразительным взглядом.
– Я отправляюсь с визитом. – Я постарался выглядеть максимально беззаботно. – Все в порядке. Никакой опасности нет.
Странно, но они не спросили – к кому. Вместо этого Гаэль каким-то неживым, не свойственным ей голосом поинтересовалась:
– Скоро ли вы вернетесь?
– Сразу как освобожусь.
Их лица по-прежнему не выглядели удовлетворенными, но я воспользовался паузой и проскочил меж створок люка, открытого тем временем лейтенантом, – катер Реналдо уже ждал меня…
Во время недолгого полета – он длился минут десять – я старался ни о чем не думать, посвятив досуг любованию замечательным кораблем герцога, становившимся по мере приближения все величественнее. Возможно, такое поведение было не вполне керторианским – по идее мне нужно было бы взвешивать свои и чужие замыслы, намечать линию поведения и тому подобное… Однако, как показывала практика, составленные мной планы годились разве что на борьбу со скукой в сортире, импровизация же, напротив, выходила у меня не столь дурно.
Поэтому, якобы готовый к неожиданностям, я прошествовал через стыковочный шлюз “Прометея” и… тут же растерялся. Контраст с недавно покинутым полутемным и невзрачным помещением пассажирского лайнера был весьма разителен: большой зал, везде свет, яркие краски, пол выложен мрамором, а стены обшиты дубовыми панелями с резными орнаментами, – боюсь, ни одно помещение моего замка не смогло бы сравниться с этим. Но дело было не только в великолепии убранства. Почему-то я предполагал, что меня встретит какой-нибудь офицер (если в пиратском флоте такие существуют), который быстренько проводит меня к командиру. Но оказалось не так – мое прибытие было обставлено с помпой высшего разряда: в дальнем конце зала располагалась группа из двух десятков офицеров (теперь я уже не сомневался в их наличии) во главе с самим герцогом, все в парадных мундирах и с торжественным выражением на лице.
Опасаюсь, что на моем лице было написано отнюдь не подобающее случаю идиотское выражение – знаете, глаза округлились, рот приоткрылся… Однако герцог как будто не обратил на это внимания и, сделав пару шагов вперед, сдержанно поклонился. Его свита при этом встала по стойке “смирно” и отдала мне честь с удивительной синхронностью. В голове пронеслось, что, пожалуй, было бы любопытно узнать, как Реналдо объяснил им мое появление (если он вообще когда-нибудь снисходил до объяснений).
Тем временем герцог приветствовал меня классической керторианской фразой:
– Герцог, вы всегда желанный гость на борту моего корабля, как колодец всегда желанен уставшему путнику!
На мгновение мне показалось, что мы словно вернулись на целую эпоху назад и герцог встречает меня в холле своего замка. Иллюзия была настолько полной, что я, казалось, слышал шорохи собственной свиты за спиной. Поэтому, шагнув вперед, я отдал церемонный поклон и ответил не менее классической фразой (из другого варианта, правда, ну да неважно):
– Да не рухнут вовек стены вашего дома! Кивнув, он медленно поднял руку в приглашающем жесте:
– Прошу вас, герцог. В моей каюте нам никто не помешает.
– Я следую за вами.
. И я действительно пошел за ним по просторным и высоким коридорам “Прометея”, более приличествующим дворцу, нежели космическому кораблю… Однако, восхищаясь про себя богатством внутренней отделки, со вкусом подобранными соотношениями цветов, я мимоходом догадался, зачем мне был устроен такой прием. Конечно, Реналдо не ставил себе цель пустить мне пыль в глаза, он лишь подчеркивал уважение ко мне и прозрачность своих намерений, желая, по-видимому, искоренить в моей душе возможные опасения. Ну если так, то он преуспел – я не только не ощущал себя в опасности, но даже почувствовал, как ни странно, некоторую симпатию к этому гиганту, слывшему самым кровожадным типом в Галактике.
Честно говоря, перешагивая вслед за ним порог его каюты, находившейся, если верить моему пространственному чутью, где-то в голове у дракона, я подумывал, – уж не зажмуриться ли, дабы роскошь, случаем, не ослепила. Но не стал, и правильно: в личных покоях герцога ничего сверхъестественного не обнаружилось – его гостиная напоминала мой собственный кабинет. И, словно подтверждая завершение официальной части, Реналдо небрежно махнул рукой в сторону кресел, расставленных вокруг невысокого столика.
– Присаживайтесь, Ранье.
Я не заставил приглашать себя дважды и занял одно из глубоких кожаных кресел, а хозяин снял плащ и подошел к бару.
– Вина?
– Можно.
– Сигару? , – Да, вот это с удовольствием!
Выудив из бара пару небольших серебряных кубков с инкрустацией, объемистую бутыль, пепельницу и коробку сигар земного экспорта, он выложил все это на стол и занял кресло напротив. После чего мы разбились по интересам: он взялся за вино, я – за табак.
Проявив недюжинную сноровку, герцог успел откупорить бутылку и разлить вино быстрее, чем я закурил. Поднося зажигалку, я заметил, что на его лице вновь проявился отблеск выражения, подмеченного мной при нашей первой сегодняшней встрече.
– Вас что-то удивляет, Реналдо? – Мы были сверстниками, поэтому обращение по имени не считалось неуважительным.
– Да, – без раздумий ответил он. – Вы! Вы здорово изменились, а прошло-то всего две недели. Много тренируетесь?
– Да, столько я не вкалывал даже перед ответственнейшими поединками.
– Уж не собираетесь ли снова на ринг? Ваше здоровье!
Подняв кубки, мы выпили. Вино оказалось темным, густым, крепким и с прекрасным букетом. Я даже передумал затягиваться, дабы подольше сохранить его вкус.
– Нет, и не думал. Но надо поддерживать себя в форме, когда на тебе лежит такая ответственность.
Герцог не воспользовался удобным предлогом для смены темы и добродушно усмехнулся:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134