– Остается только вопрос: куда? То есть куда вообще, понято. Но куда именно?
Я хотел ляпнуть: “В пещеру!” – но вовремя спохватился и потряс головой, вспоминая, что слышал когда-то о порталах.
– Я так понимаю, Ваше Высочество, что вы можете создать проход только в то место, которое видели собственными глазами?
– Совершенно точно. – Он залпом допил вино.
– А по описанию?
– Едва ли. Я пробовал как-то по книгам – не выходит. По изображению, и то с трудом.
Ну, такой уж проблемы тут, конечно, не было: все-таки Принц достаточно времени провел некогда в подземельях Денеба IV, – просто очередное неудобство. Я проверил боковой карман: голокристалл со схемой пещер по-прежнему находился там, но потом решился все же уточнить:
– Ваше Высочество, если вы пользуетесь каким-нибудь приспособлением…
– То вы давно уже отправились бы назад. Конечно же, нет.
– Ну тогда будьте любезны взглянуть. – Вытащив на свет кристалл, я включил его и кивнул на повисшую в воздухе схему: – Узнаете, Ваше Высочество?..
Чуть изменившись в лице, Принц шагнул к карте и пробормотал:
– Как же, как же…
– В принципе мне надо сюда. – Я ткнул в пещеру, где расстался с Гаэлью.
– Ясно. В точности я, конечно, места не знаю, но… – Он пригляделся, считая что-то и попутно загибая пальцы. – Да, это должно быть здесь. Пещера, которую я навряд ли когда-нибудь забуду.
Указанный им огромный зал находился меньше чем в миле к северу от нашей стоянки, и за неимением лучшего это меня устраивало.
– Подойдет!
– Хорошо. Тогда готовьтесь, герцог. Мне понадобится несколько секунд, дабы сконцентрироваться после… – Принц выразительно приложил тыльную сторону ладони к шее.
Убрав голокристалл, я заприметил на столе еще один недопитый бокал – свой собственный – и решил, что легкая опохмелка делу явно не повредит. Однако, заглатывая вино, я чуть не поперхнулся, потому что дядя, разваливший в кресле свои телеса и казавшийся совсем сонным, неожиданно трезвым голосом спросил:
– Что теперь?
– Ну, я еще не думал, – ответил я, не слишком по-джентльменски утирая усы рукой. – Может, загляну в CIL – спрошу, почему у них взрываются лаборатории. Может, из дома какие-нибудь новости появятся… А может, и вовсе на дно залягу.
Последнее я добавил только из вредности – посмотреть, станут ли они требовать, чтобы я этого не делал. Нет, они не стали: Принц и вовсе не заметил моих слов, а дядя кисло усмехнулся, по-прежнему не открывая глаз:
– Дерзай!
В это мгновение я почувствовал, что за моей спиной появился портал, и развернулся, намереваясь поскорее убраться. Но, не сделав и шага, был остановлен довольно резким окриком дяди:
– Подожди!
Когда я обернулся, он секунду смотрел на меня своими немигающими серыми глазами, а лотом улыбнулся; покопавшись рукой у себя за спиной, достал какой-то предмет и протянул мне со словами:
– Возьми, пожалуйста, фонарь!
В итоге я махнул им на прощание и вышел из кабинета с фонарем в руке и ощущением того, что мне плюнули в душу.
И надо сказать, что когда я, наметив кратчайший путь, вновь принялся пробираться по каменном лабиринту, это “приятное” ощущение и не думало меня покидать. Холод и сырость сработали немногим хуже кофе, в голове у меня зашевелились мысли, и одной из первых была следующая: так кому же дядя не хотел рассказывать то, что ему известно о смерти Вольфара? Принцу? Да черта с два! Когда я уходил, у них явно было полное взаимопонимание – чего просто не. могло случиться, продолжай дядя упорствовать. Значит, оставался только я. И на трезвую голову такая его линия поведения не казалась удивительной: зачем, в самом деле, посвящать меня в тонкости? Если Принц прав и они действительно не. могли предпринять против врага ничего кардинального, вынужденные, таким образом, выжидать, то не лучше ли оставить меня в прежнем качестве – неуправляемой торпеды?! Авось да и шарахнет куда надо! Или по ней шарахнут, как-то себя выдав, – тоже неплохо!..
Представив себе, как они рассуждали об этом, с ленцой потягивая винишко, я так разозлился, что перестал следить за дорогой и, как следствие, вписался лбом в один из нависших над проходом сталактитов. Удар вышел скользящим, но все равно оказался достаточно сильным, чтобы из глаз посыпались искры. А вместе с искрами прошла и ярость, – в конце концов, разве Принц с бароном виноваты, что я такой дурак? Был бы поумнее, так не давал бы собой вертеть, как чертовым флюгером! Кляня себя последними словами, я был вынужден признать, что вся эта экспедиция к взорвавшейся лаборатории была просто одним сплошным идиотизмом. И уж совсем меня расстроило неожиданное осознание того, что моя подгорная эпопея далека от счастливого завершения.
Например, совершенно реальным мне представился такой вариант: прождавшая меня всю ночь Гаэль утром слышит взрыв и, вероятно, догадывается о том, что произошло. Сильно или нетюна после этого горюет – это уж как знать… Но, положим, можно ей посочувствовать. Зато потом – через часик-другой – она уже точно понимает, что ждать больше некого, и уходит… Кое-как перебирается обратно через хребет, садится во флаер и улетает. И вот тогда уже посочувствовать можно будет мне1 Надежда же на то, что нога не позволит ей идти, была весьма призрачной – все эти вывихи сильно болят первые несколько часов, а тут уже почти сутки пролетели. Однако я решил не растравлять себя до срока и прибавить шагу, а потом видно будет.
Ну что ж, могу сразу сказать, что все оказалось не так плохо. Потому что, как вы правильно догадались, все было еще хуже… Хотя в первый момент по возвращении в пещерку, где мы накануне простились, я всего лишь удивился.
Луч моего фонаря, чуть более яркий, чем рассеянный свет, идущий снаружи, выхватил из полумрака наши рюкзаки, по-прежнему лежавшие у одной из стен, и фигуру человека, сидящего на полу рядом с ними. Только фигура эта была куда массивнее, чем миниатюрная Гаэль. Потому что это был спящий майор в отставке Джек Уилкинс. Собственной персоной. “Моей же девушки”, как назвал ее Принц, нигде поблизости не наблюдалось. И хотя по идее ее отсутствию могло быть достаточно .причин, сердце у меня вдруг захолонуло в предчувствии неминуемой беды…
Тем не менее я решил сохранять спокойствие, выключил фонарь и направился к Уилкинсу, намереваясь перво-наперво его разбудить. Однако это не понадобилось: стоило мне сделать пару шагов по полу пещеры, как он встрепенулся и молниеносно оказался на ногах, выхватив правой рукой бластер (левая все еще болталась на перевязи).
– Это я, майор, – счел нелишним предупредить я.
– Да. Вижу. – Он опустил бластер. – Здравствуйте, герцог. Что-то очень крепко я уснул.
Я подошел к нему вплотную, мимоходом отметив, что выглядит он скверно – бледный, небритый, похудевший, казалось даже, ссутулившийся, – и весьма нелюбезно поинтересовался:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134
Я хотел ляпнуть: “В пещеру!” – но вовремя спохватился и потряс головой, вспоминая, что слышал когда-то о порталах.
– Я так понимаю, Ваше Высочество, что вы можете создать проход только в то место, которое видели собственными глазами?
– Совершенно точно. – Он залпом допил вино.
– А по описанию?
– Едва ли. Я пробовал как-то по книгам – не выходит. По изображению, и то с трудом.
Ну, такой уж проблемы тут, конечно, не было: все-таки Принц достаточно времени провел некогда в подземельях Денеба IV, – просто очередное неудобство. Я проверил боковой карман: голокристалл со схемой пещер по-прежнему находился там, но потом решился все же уточнить:
– Ваше Высочество, если вы пользуетесь каким-нибудь приспособлением…
– То вы давно уже отправились бы назад. Конечно же, нет.
– Ну тогда будьте любезны взглянуть. – Вытащив на свет кристалл, я включил его и кивнул на повисшую в воздухе схему: – Узнаете, Ваше Высочество?..
Чуть изменившись в лице, Принц шагнул к карте и пробормотал:
– Как же, как же…
– В принципе мне надо сюда. – Я ткнул в пещеру, где расстался с Гаэлью.
– Ясно. В точности я, конечно, места не знаю, но… – Он пригляделся, считая что-то и попутно загибая пальцы. – Да, это должно быть здесь. Пещера, которую я навряд ли когда-нибудь забуду.
Указанный им огромный зал находился меньше чем в миле к северу от нашей стоянки, и за неимением лучшего это меня устраивало.
– Подойдет!
– Хорошо. Тогда готовьтесь, герцог. Мне понадобится несколько секунд, дабы сконцентрироваться после… – Принц выразительно приложил тыльную сторону ладони к шее.
Убрав голокристалл, я заприметил на столе еще один недопитый бокал – свой собственный – и решил, что легкая опохмелка делу явно не повредит. Однако, заглатывая вино, я чуть не поперхнулся, потому что дядя, разваливший в кресле свои телеса и казавшийся совсем сонным, неожиданно трезвым голосом спросил:
– Что теперь?
– Ну, я еще не думал, – ответил я, не слишком по-джентльменски утирая усы рукой. – Может, загляну в CIL – спрошу, почему у них взрываются лаборатории. Может, из дома какие-нибудь новости появятся… А может, и вовсе на дно залягу.
Последнее я добавил только из вредности – посмотреть, станут ли они требовать, чтобы я этого не делал. Нет, они не стали: Принц и вовсе не заметил моих слов, а дядя кисло усмехнулся, по-прежнему не открывая глаз:
– Дерзай!
В это мгновение я почувствовал, что за моей спиной появился портал, и развернулся, намереваясь поскорее убраться. Но, не сделав и шага, был остановлен довольно резким окриком дяди:
– Подожди!
Когда я обернулся, он секунду смотрел на меня своими немигающими серыми глазами, а лотом улыбнулся; покопавшись рукой у себя за спиной, достал какой-то предмет и протянул мне со словами:
– Возьми, пожалуйста, фонарь!
В итоге я махнул им на прощание и вышел из кабинета с фонарем в руке и ощущением того, что мне плюнули в душу.
И надо сказать, что когда я, наметив кратчайший путь, вновь принялся пробираться по каменном лабиринту, это “приятное” ощущение и не думало меня покидать. Холод и сырость сработали немногим хуже кофе, в голове у меня зашевелились мысли, и одной из первых была следующая: так кому же дядя не хотел рассказывать то, что ему известно о смерти Вольфара? Принцу? Да черта с два! Когда я уходил, у них явно было полное взаимопонимание – чего просто не. могло случиться, продолжай дядя упорствовать. Значит, оставался только я. И на трезвую голову такая его линия поведения не казалась удивительной: зачем, в самом деле, посвящать меня в тонкости? Если Принц прав и они действительно не. могли предпринять против врага ничего кардинального, вынужденные, таким образом, выжидать, то не лучше ли оставить меня в прежнем качестве – неуправляемой торпеды?! Авось да и шарахнет куда надо! Или по ней шарахнут, как-то себя выдав, – тоже неплохо!..
Представив себе, как они рассуждали об этом, с ленцой потягивая винишко, я так разозлился, что перестал следить за дорогой и, как следствие, вписался лбом в один из нависших над проходом сталактитов. Удар вышел скользящим, но все равно оказался достаточно сильным, чтобы из глаз посыпались искры. А вместе с искрами прошла и ярость, – в конце концов, разве Принц с бароном виноваты, что я такой дурак? Был бы поумнее, так не давал бы собой вертеть, как чертовым флюгером! Кляня себя последними словами, я был вынужден признать, что вся эта экспедиция к взорвавшейся лаборатории была просто одним сплошным идиотизмом. И уж совсем меня расстроило неожиданное осознание того, что моя подгорная эпопея далека от счастливого завершения.
Например, совершенно реальным мне представился такой вариант: прождавшая меня всю ночь Гаэль утром слышит взрыв и, вероятно, догадывается о том, что произошло. Сильно или нетюна после этого горюет – это уж как знать… Но, положим, можно ей посочувствовать. Зато потом – через часик-другой – она уже точно понимает, что ждать больше некого, и уходит… Кое-как перебирается обратно через хребет, садится во флаер и улетает. И вот тогда уже посочувствовать можно будет мне1 Надежда же на то, что нога не позволит ей идти, была весьма призрачной – все эти вывихи сильно болят первые несколько часов, а тут уже почти сутки пролетели. Однако я решил не растравлять себя до срока и прибавить шагу, а потом видно будет.
Ну что ж, могу сразу сказать, что все оказалось не так плохо. Потому что, как вы правильно догадались, все было еще хуже… Хотя в первый момент по возвращении в пещерку, где мы накануне простились, я всего лишь удивился.
Луч моего фонаря, чуть более яркий, чем рассеянный свет, идущий снаружи, выхватил из полумрака наши рюкзаки, по-прежнему лежавшие у одной из стен, и фигуру человека, сидящего на полу рядом с ними. Только фигура эта была куда массивнее, чем миниатюрная Гаэль. Потому что это был спящий майор в отставке Джек Уилкинс. Собственной персоной. “Моей же девушки”, как назвал ее Принц, нигде поблизости не наблюдалось. И хотя по идее ее отсутствию могло быть достаточно .причин, сердце у меня вдруг захолонуло в предчувствии неминуемой беды…
Тем не менее я решил сохранять спокойствие, выключил фонарь и направился к Уилкинсу, намереваясь перво-наперво его разбудить. Однако это не понадобилось: стоило мне сделать пару шагов по полу пещеры, как он встрепенулся и молниеносно оказался на ногах, выхватив правой рукой бластер (левая все еще болталась на перевязи).
– Это я, майор, – счел нелишним предупредить я.
– Да. Вижу. – Он опустил бластер. – Здравствуйте, герцог. Что-то очень крепко я уснул.
Я подошел к нему вплотную, мимоходом отметив, что выглядит он скверно – бледный, небритый, похудевший, казалось даже, ссутулившийся, – и весьма нелюбезно поинтересовался:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134