..
– Кевин, – сказала Дейдра, взяв его за руку. – Что с тобой? Я узнала от Даны, что Бронвен...
– Дана неверно поняла, – торопливо перебил её Кевин. – Это был Эриксон.
– Эриксон? – Глаза Дейдры потемнели. – Так это он наложил на тебя заклятие? Негодяй!.. А при чём здесь Бронвен?
– Он приставал к ней, а я вступился, – ляпнул Кевин первое пришедшее ему на ум, но Дейдра, как ни странно, приняла его нелепую отговорку за чистую монету.
– Ну и ну! – удивилась она. – А я-то думала, что его интересуют исключительно мальчики... – Тут Дейдра по-настоящему разозлилась и топнула ножкой. – Проклятый ублюдок! Он окончательно свихнулся! Надо немедленно арестовать его.
– Он где-то исчез, – ответил Кевин. – И Бронвен тоже.
Дейдра небрежно повела плечами.
– Вот за неё я не беспокоюсь. С ней ничегошеньки не случится. Она сумеет постоять за себя, и горе барону, если сейчас он с ней. Зря ты вообще ввязался в это дело. Бронвен не нуждается ни в чьём заступничестве, это от неё нужно всех защищать. Вполне возможно, что она сама спровоцировала барона – чтобы потом ты вступился за неё. В последнее время она так и пасёт тебя глазами. Я бы не советовала поощрять её.
– Я не поощряю её. Меня она не интересует. Мне нужна только ты, ты одна, и неважно, что... – Тут Кевин осёкся и покраснел. Он имел в виду одно, Дейдра подумала о другом, и оба помрачнели.
Кевину стало невыносимо горько и тоскливо. Дейдра, закусив губу, с немым упрёком смотрела на него; в её глазах застыли боль и страдание всех девятнадцати прожитых лет... Они испытали огромное облегчение, когда появился Морган Фергюсон, избавивший их от необходимости самим искать выход из неловкого положения.
Подойдя к ним ближе, Морган вежливо поклонился:
– Моё почтение, принцесса. Я не помешал вашей беседе?
– Нисколько, милорд, – холодно, но без малейшей тени неприязни ответила ему Дейдра. – Я как раз собиралась уходить. С удовольствием поговорила бы с вами, но у меня ещё много дел. Рада была вас увидеть в этот радостный день. – Она послала Кевину прощальную, чуть печальную, вымученную улыбку и, шурша юбками, удалилась.
Кевин проводил её изящную фигурку грустным взглядом, затем повернулся к Моргану.
– Надо поговорить, – ответил тот на его немой вопрос. – Дело срочное. Пойдём к тебе.
– Хорошо.
Они перешли в западное крыло дворца и стали подниматься по лестнице. Морган сказал:
– Извини, что помешал вам с Дейдрой, но...
– Ты тут ни при чём. Я сам всё испортил. Сморозил одну глупость, а она приняла это на счёт своего ущербного Дара.
– Очень обиделась?
– Ещё бы!
Они вошли в покои Кевина, миновали переднюю, прихожую и оказались в кабинете. Морган обезопасил комнату от возможного прослушивания и развалился в удобном кресле возле полок с книгами.
– Недавно со мной опять связывался Колин, – сообщил он.
– Да? – сказал Кевин, усаживаясь на мягкий стул. – И что нового?
– Он приказал арестовать Брана Эриксона по обвинению в государственной измене.
– Ага!..
– Как ты понимаешь, – продолжал Морган, – я не мог не заинтересоваться твоими активными поисками того же Эриксона. Конечно, вас нельзя назвать сердечными друзьями, но твоя внезапная агрессивность немного озадачила меня. Тем более в свете его загадочного исчезновения вместе с Бронвен, которая, в свою очередь, по какой-то причине превратила тебя в мумию.
Кевин не стал повторять сказку о том, что это сделал Эриксон, а не Бронвен. Он только спросил:
– А что говорит Колин?
– Ничего. Отдал приказ, велел доложить о его исполнении и был таков. У меня возникло впечатление, что в это же время он с кем-то беседовал. А теперь давай выкладывай, какая муха тебя укусила. Что произошло между тобой и Бронвен? Почему ты разыскивал Эриксона?
Кевин сразу отказался от идеи запудрить Моргану мозги. В отличие от Дейдры, которая скорее захотела поверить ему, чем действительно поверила, Фергюсон не купился бы на эту нехитрую ложь. Поэтому Кевин просто сказал:
– Я разыскивал барона, так как кое-что узнал о его проделках.
– От Бронвен?
– Да.
– И что же?
Кевин открыл было рот, затем быстро закрыл его и тяжело вздохнул:
– Прости, но я обещал ей молчать.
– И ты намерен сдержать своё обещание?
– Мм... да.
Морган смерил его проницательным взглядом и покачал головой:
– А так ли это? Нет, не думаю. По глазам твоим вижу, что тебе не терпится поделиться со мной своими печалями, только ты не решаешься переступить через нелепые предрассудки.
Кевин в смятении опустил свои предательские глаза.
– Так, по-твоему, честное слово – это нелепица?
– Нет, отнюдь. Всё зависит от конкретных обстоятельств. Порой данное слово должно быть нерушимо, порой наоборот – приходится нарушить обязательство. А держать слово слепо и безусловно – удел слабых, несамостоятельных, неуверенных в себе людей.
– А нарушают слово люди безответственные, – резонно возразил Кевин. – Я же привык отвечать за свои поступки.
– Чтобы отвечать, нужно эти поступки совершать, – парировал Морган. – По-настоящему безответственен тот, кто всячески избегает выбора и связанной с ней ответственности. К тому же я готов держать пари, что Бронвен взяла с тебя обещание молчать, даже не объяснив, о каких серьёзных вещах собирается рассказать.
– Ну... – замялся Кевин. – Собственно, она предупредила, что я пожалею...
– И тем самым ещё больше разожгла твоё любопытство, – подхватил Морган. – А потом рассказала тебе о таком, что сделало тебя чуть ли не соучастником преступления.
– Нет, не соучастником. Скорее, укрывателем.
– То-то и оно. Если называть вещи своими именами, то Бронвен выманила у тебя обещание. А это освобождает от каких-либо обязательств. Честное слово нельзя получить нечестным путём.
Аргументация Моргана была довольно спорной, однако Кевин, нуждавшийся лишь в формальной очистке совести, предпочёл не замечать этого и поведал ему всё, что услышал от Бронвен, ничего не скрывая. По мере того, как он говорил, напряжение постепенно покидало его, на душе становилось легче и спокойнее, а сжимавшие его тиски гнева и отчаяния понемногу ослабляли свою хватку.
Выслушав, Морган ненадолго задумался, потом сказал – но совсем не то, что ожидал услышать от него Кевин:
– Ты догадываешься, почему Бронвен рассказала об этом?
– Почему?
– Чтобы ты стал ещё больше жалеть Дейдру. А жалость подчас убивает любовь. Бронвен очень жестокая девчонка.
Кевин с мольбой поглядел на него:
– Морган, скажи, что это неправда. Скажи, что это невозможно. Скажи, что этого быть не может, что всё это – глупости.
Морган вздохнул:
– Сказать-то я могу, но какой от этого прок? Ты всё равно не поверишь.
– Стало быть, чары бесплодия существуют?
– Вполне возможно. Теоретически я допускаю существование таких чар, правда, очень и очень смутно представляю механизм их действия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
– Кевин, – сказала Дейдра, взяв его за руку. – Что с тобой? Я узнала от Даны, что Бронвен...
– Дана неверно поняла, – торопливо перебил её Кевин. – Это был Эриксон.
– Эриксон? – Глаза Дейдры потемнели. – Так это он наложил на тебя заклятие? Негодяй!.. А при чём здесь Бронвен?
– Он приставал к ней, а я вступился, – ляпнул Кевин первое пришедшее ему на ум, но Дейдра, как ни странно, приняла его нелепую отговорку за чистую монету.
– Ну и ну! – удивилась она. – А я-то думала, что его интересуют исключительно мальчики... – Тут Дейдра по-настоящему разозлилась и топнула ножкой. – Проклятый ублюдок! Он окончательно свихнулся! Надо немедленно арестовать его.
– Он где-то исчез, – ответил Кевин. – И Бронвен тоже.
Дейдра небрежно повела плечами.
– Вот за неё я не беспокоюсь. С ней ничегошеньки не случится. Она сумеет постоять за себя, и горе барону, если сейчас он с ней. Зря ты вообще ввязался в это дело. Бронвен не нуждается ни в чьём заступничестве, это от неё нужно всех защищать. Вполне возможно, что она сама спровоцировала барона – чтобы потом ты вступился за неё. В последнее время она так и пасёт тебя глазами. Я бы не советовала поощрять её.
– Я не поощряю её. Меня она не интересует. Мне нужна только ты, ты одна, и неважно, что... – Тут Кевин осёкся и покраснел. Он имел в виду одно, Дейдра подумала о другом, и оба помрачнели.
Кевину стало невыносимо горько и тоскливо. Дейдра, закусив губу, с немым упрёком смотрела на него; в её глазах застыли боль и страдание всех девятнадцати прожитых лет... Они испытали огромное облегчение, когда появился Морган Фергюсон, избавивший их от необходимости самим искать выход из неловкого положения.
Подойдя к ним ближе, Морган вежливо поклонился:
– Моё почтение, принцесса. Я не помешал вашей беседе?
– Нисколько, милорд, – холодно, но без малейшей тени неприязни ответила ему Дейдра. – Я как раз собиралась уходить. С удовольствием поговорила бы с вами, но у меня ещё много дел. Рада была вас увидеть в этот радостный день. – Она послала Кевину прощальную, чуть печальную, вымученную улыбку и, шурша юбками, удалилась.
Кевин проводил её изящную фигурку грустным взглядом, затем повернулся к Моргану.
– Надо поговорить, – ответил тот на его немой вопрос. – Дело срочное. Пойдём к тебе.
– Хорошо.
Они перешли в западное крыло дворца и стали подниматься по лестнице. Морган сказал:
– Извини, что помешал вам с Дейдрой, но...
– Ты тут ни при чём. Я сам всё испортил. Сморозил одну глупость, а она приняла это на счёт своего ущербного Дара.
– Очень обиделась?
– Ещё бы!
Они вошли в покои Кевина, миновали переднюю, прихожую и оказались в кабинете. Морган обезопасил комнату от возможного прослушивания и развалился в удобном кресле возле полок с книгами.
– Недавно со мной опять связывался Колин, – сообщил он.
– Да? – сказал Кевин, усаживаясь на мягкий стул. – И что нового?
– Он приказал арестовать Брана Эриксона по обвинению в государственной измене.
– Ага!..
– Как ты понимаешь, – продолжал Морган, – я не мог не заинтересоваться твоими активными поисками того же Эриксона. Конечно, вас нельзя назвать сердечными друзьями, но твоя внезапная агрессивность немного озадачила меня. Тем более в свете его загадочного исчезновения вместе с Бронвен, которая, в свою очередь, по какой-то причине превратила тебя в мумию.
Кевин не стал повторять сказку о том, что это сделал Эриксон, а не Бронвен. Он только спросил:
– А что говорит Колин?
– Ничего. Отдал приказ, велел доложить о его исполнении и был таков. У меня возникло впечатление, что в это же время он с кем-то беседовал. А теперь давай выкладывай, какая муха тебя укусила. Что произошло между тобой и Бронвен? Почему ты разыскивал Эриксона?
Кевин сразу отказался от идеи запудрить Моргану мозги. В отличие от Дейдры, которая скорее захотела поверить ему, чем действительно поверила, Фергюсон не купился бы на эту нехитрую ложь. Поэтому Кевин просто сказал:
– Я разыскивал барона, так как кое-что узнал о его проделках.
– От Бронвен?
– Да.
– И что же?
Кевин открыл было рот, затем быстро закрыл его и тяжело вздохнул:
– Прости, но я обещал ей молчать.
– И ты намерен сдержать своё обещание?
– Мм... да.
Морган смерил его проницательным взглядом и покачал головой:
– А так ли это? Нет, не думаю. По глазам твоим вижу, что тебе не терпится поделиться со мной своими печалями, только ты не решаешься переступить через нелепые предрассудки.
Кевин в смятении опустил свои предательские глаза.
– Так, по-твоему, честное слово – это нелепица?
– Нет, отнюдь. Всё зависит от конкретных обстоятельств. Порой данное слово должно быть нерушимо, порой наоборот – приходится нарушить обязательство. А держать слово слепо и безусловно – удел слабых, несамостоятельных, неуверенных в себе людей.
– А нарушают слово люди безответственные, – резонно возразил Кевин. – Я же привык отвечать за свои поступки.
– Чтобы отвечать, нужно эти поступки совершать, – парировал Морган. – По-настоящему безответственен тот, кто всячески избегает выбора и связанной с ней ответственности. К тому же я готов держать пари, что Бронвен взяла с тебя обещание молчать, даже не объяснив, о каких серьёзных вещах собирается рассказать.
– Ну... – замялся Кевин. – Собственно, она предупредила, что я пожалею...
– И тем самым ещё больше разожгла твоё любопытство, – подхватил Морган. – А потом рассказала тебе о таком, что сделало тебя чуть ли не соучастником преступления.
– Нет, не соучастником. Скорее, укрывателем.
– То-то и оно. Если называть вещи своими именами, то Бронвен выманила у тебя обещание. А это освобождает от каких-либо обязательств. Честное слово нельзя получить нечестным путём.
Аргументация Моргана была довольно спорной, однако Кевин, нуждавшийся лишь в формальной очистке совести, предпочёл не замечать этого и поведал ему всё, что услышал от Бронвен, ничего не скрывая. По мере того, как он говорил, напряжение постепенно покидало его, на душе становилось легче и спокойнее, а сжимавшие его тиски гнева и отчаяния понемногу ослабляли свою хватку.
Выслушав, Морган ненадолго задумался, потом сказал – но совсем не то, что ожидал услышать от него Кевин:
– Ты догадываешься, почему Бронвен рассказала об этом?
– Почему?
– Чтобы ты стал ещё больше жалеть Дейдру. А жалость подчас убивает любовь. Бронвен очень жестокая девчонка.
Кевин с мольбой поглядел на него:
– Морган, скажи, что это неправда. Скажи, что это невозможно. Скажи, что этого быть не может, что всё это – глупости.
Морган вздохнул:
– Сказать-то я могу, но какой от этого прок? Ты всё равно не поверишь.
– Стало быть, чары бесплодия существуют?
– Вполне возможно. Теоретически я допускаю существование таких чар, правда, очень и очень смутно представляю механизм их действия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135