Сейчас твоя задача – сплотить Дома перед новой угрозой. На троне Света, владея Силой, представляющей Мировое Равновесие, ты сможешь объединить вокруг себя всё колдовское сообщество.
Я промолчал. В словах матери был резон, а я не имел ни сил, ни желания спорить с ней.
Между тем Брендон, Бренда и Пенелопа оттащили убитое чудище в сторону, подошли к нам и, следуя примеру Юноны, расселись возле меня на траве. Идиллическая картинка: счастливая семья устроила привал после удачной охоты...
– Каратель что-то сказал тебе? – поинтересовался Брендон. – Или набросился без объяснений?
– Да нет, сделал одно заявление, – лениво ответил я. – Программное, можно сказать. Очевидно, при своём появлении он услышал, как я говорил маме, что не буду претендовать на престол Света, и... – Я слово в слово пересказал вступительную речь Агнца и наш краткий обмен репликами.
Брендон так и присвистнул. А Бренда задумчиво покачала головой:
– Уж больно конкретно это звучит, вы не находите? Как мне кажется, Агнец просто повторил при случае мысль, высказанную кем-то другим.
– Тем, кто послал его, – подхватила Пенелопа.
– И кто видит в Артуре прежде всего опасного претендента на трон, – добавила Юнона.
– Это либо Амадис, либо Рахиль, – сказала Бренда. – Скорее, Рахиль, а может быть, они оба.
– Или Александр, – предположил я только потому, что мне не хотелось, чтобы в это дело оказался замешан Амадис. – У Рахили и Амадиса слишком явные мотивы, и подозрение сразу пало бы на них. Тем более что Агнец собирался уничтожить не только меня, но и всех нас, в том числе Брендона. А вот Александр...
– Глупости! – резко произнесла Юнона. Как я и ожидал, ей пришлось не по нутру моё предположение. – У Александра нет никаких мотивов.
– Есть, – возразил я. – Он всегда ненавидел меня.
– Но вряд ли до такой степени, – заметила Пенелопа, – чтобы желать смерти своей матери.
– Он мог не знать, что она здесь.
– Глупости! – повторила Юнона. – Существо из Порядка было послано не для сведения личных счётов, а чтобы преградить тебе путь к престолу.
– А ты уверена, что Александр не метит на престол?
– Глупости! – настаивала мама. – Его никто не примет, и он это знает. Он прекрасно понимал, на что идёт, когда отрёкся от Митры и принял христианство.
– Он всегда может совершить обратное. Так сказать, путь покаяния никому не заказан... Между прочим, я тоже христианин. Двадцать лет назад меня окрестили, и, к твоему сведению, отречение пока что не входит в мои планы. Я чувствую сентиментальную привязанность к религии, которую исповедывал последние два десятилетия, хотя никогда не был особенно набожным.
– Но ты не отрекался от Митры. А Александр отрёкся – причём не из политических, а из чисто идейных соображений.
– Минуточку! – оживилась Бренда. – А ведь Артур дело говорит. Мама так увлеклась, защищая Александра, что совсем забыла про Харальда.
Пенелопа и Брендон быстро переглянулись и дружно кивнули. Юнона поджала губы и потупилась.
– Кто такой Харальд? – спросил я.
– Сын Александра, – ответила Бренда. – Полукровка. Он родился ещё до твоего исчезновения, но долгое время никто не знал о его существовании.
– Ну и ну! – сказал я. – Вот так сюрприз! Почему вы до сих пор молчали?
Бренда пожала плечами:
– Мы не думали, что тебя обрадует известие о новом родственнике по этой линии.
– Ещё бы! – вздохнул я.
Брендон вытащил из кармана брюк помятую пачку сигарет, сам закурил и угостил меня с Брендой. Где-то с минуту мы молчали. Я пыхтел сигаретой и постепенно свыкался с мыслью, что в игре, которую мы зовём жизнью, появилась новая фигура – сын моего старшего брата Александра.
– Ну и дела! – наконец проговорил я. – И так неладно в королевстве Датском, а тут ещё Харальд, как чёртик из табакерки... Надеюсь, он ублюдок?
– Увы, нет, – покачала головой Бренда. – Александр был женат с его матерью. И по всей форме зарегистрировал свой брак в Доме Теллуса. Так что, согласно Договору о взаимопризнании культов, Харальд – законный сын Александра и полноправный принц Света.
– И это ещё не всё, – добавил Брендон. – С формальной точки зрения он, как сын нашего старшего брата, имеет больше прав на престол, чем мы с тобой.
– Чем дальше, тем хуже, – сказал я. – Харальд живёт вместе с Александом?
– Уже нет. Пять лет назад он покинул Землю Аврелия, видимо, что-то не поделил с отцом. А может, ему просто надоело жить в мире простых смертных, захотелось приобщиться к колдовской цивилизации. Как бы то ни было, он явился в Солнечный Град, к родне.
– И как его приняли?
– Весьма благосклонно. Амадис осыпал его милостями, лично провёл обряд посвящения Митре...
– Ого! – изумился я. – Сын Александра принял митраизм?
– Причём с полным отречением от христианства. Говорят, Харальд очень увлёкся своей новой религией, даже стал одним из лидеров радикальных митраистов.
– Этой секты фанатичных молодчиков?
– Теперь это не секта, а весьма влиятельная организация, – заметил Брендон. – Политическая партия с сильным религиозным уклоном. На словах радикалы декларируют лояльность к существующему режиму, но втайне противодействуют ему. Не решаясь объявить их всех скопом вне закона, королева Рахиль расправляется с ними поодиночке, преследуя самых неугодных ей. В прошлом году против Харальда было выдвинуто обвинение в государственной измене, но арестовать не успели – он вовремя смылся.
– Однако не примкнул к оппозиции?
– Нет, он вообще где-то пропал, и с тех пор о нём ничего не слышно. Полагают, что он возвратился к отцу.
– Когда я в последний раз разговаривала с Александром, – отозвалась наконец Юнона, – он утверждал, что это не так. По-моему, он был очень обеспокоен исчезновением Харальда.
– Или обеспокоен тем, – сделала предположение Бренда, – что замыслил его сын.
– В любом случае дело дрянь, – подытожил я. – Заявился новый родственничек с претензиями на престол.
Тут мои чувства забили тревогу, сигнализируя о том, что установленные Агнцем блокирующие чары внезапно исчезли и где-то поблизости открылся Туннель. Превозмогая усталость, я резко вскочил на ноги. Мир на мгновение померк в моих глазах и закачался со стороны в сторону, как палуба корабля в штормовую погоду. Передо мной повис Образ Источника, а издали, будто сквозь плотный слой ваты, донёсся голос Юноны:
– Успокойся, Артур, это наши. На всякий случай я вызвала родственников из Страны Сумерек.
– Слава богам... – пробормотал я, бухнулся наземь и наконец позволил себе отключиться.
Глава 9
У него были густые тёмные волосы, лохматые брови на широких массивных дугах и чёрная с проседью борода. Он был коренастый, среднего роста, гораздо ниже меня, но я всегда смотрел на него снизу вверх. Фигурально выражаясь, конечно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
Я промолчал. В словах матери был резон, а я не имел ни сил, ни желания спорить с ней.
Между тем Брендон, Бренда и Пенелопа оттащили убитое чудище в сторону, подошли к нам и, следуя примеру Юноны, расселись возле меня на траве. Идиллическая картинка: счастливая семья устроила привал после удачной охоты...
– Каратель что-то сказал тебе? – поинтересовался Брендон. – Или набросился без объяснений?
– Да нет, сделал одно заявление, – лениво ответил я. – Программное, можно сказать. Очевидно, при своём появлении он услышал, как я говорил маме, что не буду претендовать на престол Света, и... – Я слово в слово пересказал вступительную речь Агнца и наш краткий обмен репликами.
Брендон так и присвистнул. А Бренда задумчиво покачала головой:
– Уж больно конкретно это звучит, вы не находите? Как мне кажется, Агнец просто повторил при случае мысль, высказанную кем-то другим.
– Тем, кто послал его, – подхватила Пенелопа.
– И кто видит в Артуре прежде всего опасного претендента на трон, – добавила Юнона.
– Это либо Амадис, либо Рахиль, – сказала Бренда. – Скорее, Рахиль, а может быть, они оба.
– Или Александр, – предположил я только потому, что мне не хотелось, чтобы в это дело оказался замешан Амадис. – У Рахили и Амадиса слишком явные мотивы, и подозрение сразу пало бы на них. Тем более что Агнец собирался уничтожить не только меня, но и всех нас, в том числе Брендона. А вот Александр...
– Глупости! – резко произнесла Юнона. Как я и ожидал, ей пришлось не по нутру моё предположение. – У Александра нет никаких мотивов.
– Есть, – возразил я. – Он всегда ненавидел меня.
– Но вряд ли до такой степени, – заметила Пенелопа, – чтобы желать смерти своей матери.
– Он мог не знать, что она здесь.
– Глупости! – повторила Юнона. – Существо из Порядка было послано не для сведения личных счётов, а чтобы преградить тебе путь к престолу.
– А ты уверена, что Александр не метит на престол?
– Глупости! – настаивала мама. – Его никто не примет, и он это знает. Он прекрасно понимал, на что идёт, когда отрёкся от Митры и принял христианство.
– Он всегда может совершить обратное. Так сказать, путь покаяния никому не заказан... Между прочим, я тоже христианин. Двадцать лет назад меня окрестили, и, к твоему сведению, отречение пока что не входит в мои планы. Я чувствую сентиментальную привязанность к религии, которую исповедывал последние два десятилетия, хотя никогда не был особенно набожным.
– Но ты не отрекался от Митры. А Александр отрёкся – причём не из политических, а из чисто идейных соображений.
– Минуточку! – оживилась Бренда. – А ведь Артур дело говорит. Мама так увлеклась, защищая Александра, что совсем забыла про Харальда.
Пенелопа и Брендон быстро переглянулись и дружно кивнули. Юнона поджала губы и потупилась.
– Кто такой Харальд? – спросил я.
– Сын Александра, – ответила Бренда. – Полукровка. Он родился ещё до твоего исчезновения, но долгое время никто не знал о его существовании.
– Ну и ну! – сказал я. – Вот так сюрприз! Почему вы до сих пор молчали?
Бренда пожала плечами:
– Мы не думали, что тебя обрадует известие о новом родственнике по этой линии.
– Ещё бы! – вздохнул я.
Брендон вытащил из кармана брюк помятую пачку сигарет, сам закурил и угостил меня с Брендой. Где-то с минуту мы молчали. Я пыхтел сигаретой и постепенно свыкался с мыслью, что в игре, которую мы зовём жизнью, появилась новая фигура – сын моего старшего брата Александра.
– Ну и дела! – наконец проговорил я. – И так неладно в королевстве Датском, а тут ещё Харальд, как чёртик из табакерки... Надеюсь, он ублюдок?
– Увы, нет, – покачала головой Бренда. – Александр был женат с его матерью. И по всей форме зарегистрировал свой брак в Доме Теллуса. Так что, согласно Договору о взаимопризнании культов, Харальд – законный сын Александра и полноправный принц Света.
– И это ещё не всё, – добавил Брендон. – С формальной точки зрения он, как сын нашего старшего брата, имеет больше прав на престол, чем мы с тобой.
– Чем дальше, тем хуже, – сказал я. – Харальд живёт вместе с Александом?
– Уже нет. Пять лет назад он покинул Землю Аврелия, видимо, что-то не поделил с отцом. А может, ему просто надоело жить в мире простых смертных, захотелось приобщиться к колдовской цивилизации. Как бы то ни было, он явился в Солнечный Град, к родне.
– И как его приняли?
– Весьма благосклонно. Амадис осыпал его милостями, лично провёл обряд посвящения Митре...
– Ого! – изумился я. – Сын Александра принял митраизм?
– Причём с полным отречением от христианства. Говорят, Харальд очень увлёкся своей новой религией, даже стал одним из лидеров радикальных митраистов.
– Этой секты фанатичных молодчиков?
– Теперь это не секта, а весьма влиятельная организация, – заметил Брендон. – Политическая партия с сильным религиозным уклоном. На словах радикалы декларируют лояльность к существующему режиму, но втайне противодействуют ему. Не решаясь объявить их всех скопом вне закона, королева Рахиль расправляется с ними поодиночке, преследуя самых неугодных ей. В прошлом году против Харальда было выдвинуто обвинение в государственной измене, но арестовать не успели – он вовремя смылся.
– Однако не примкнул к оппозиции?
– Нет, он вообще где-то пропал, и с тех пор о нём ничего не слышно. Полагают, что он возвратился к отцу.
– Когда я в последний раз разговаривала с Александром, – отозвалась наконец Юнона, – он утверждал, что это не так. По-моему, он был очень обеспокоен исчезновением Харальда.
– Или обеспокоен тем, – сделала предположение Бренда, – что замыслил его сын.
– В любом случае дело дрянь, – подытожил я. – Заявился новый родственничек с претензиями на престол.
Тут мои чувства забили тревогу, сигнализируя о том, что установленные Агнцем блокирующие чары внезапно исчезли и где-то поблизости открылся Туннель. Превозмогая усталость, я резко вскочил на ноги. Мир на мгновение померк в моих глазах и закачался со стороны в сторону, как палуба корабля в штормовую погоду. Передо мной повис Образ Источника, а издали, будто сквозь плотный слой ваты, донёсся голос Юноны:
– Успокойся, Артур, это наши. На всякий случай я вызвала родственников из Страны Сумерек.
– Слава богам... – пробормотал я, бухнулся наземь и наконец позволил себе отключиться.
Глава 9
У него были густые тёмные волосы, лохматые брови на широких массивных дугах и чёрная с проседью борода. Он был коренастый, среднего роста, гораздо ниже меня, но я всегда смотрел на него снизу вверх. Фигурально выражаясь, конечно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135