Пока не знаю, зачем это нужно, но интуиция подсказывает, что нужно. Если интуиция подсказывает, разум разберется, что к чему... Нечего зря голову ломать!.. Он идет по Васюгани, дойдет до верховья, пройдет еще двести или триста километров и выйдет туда, где на берегу Оми стоит "Отрада". То есть туда, где справляет свои обязанности, связанные с ответственной должностью, Апша. Выйдет как пить дать!.. Нужно подтолкнуть его, Митиленич, нужно как-то подтолкнуть, чтоб он непременно вышел!.. Но как?.. Это нетрудно спроворить: там же, на Васюгани, когда он двинется от верховья к юго-востоку, обчистим Каргаретели, как говорится, до нитки! Оголодает и выйдет, куда денется!.. Ладно, привели мы его к Ашне, он отъелся, отдышался. Умен же, бестия, догадается, чьих рук дело, и двинет другой дорогой... Может, и так... Тогда нужно подсунуть ему в "Отраде" приличную одежду и устано-вить слежку. Куда пойдет - пойдет. Там тоже найдется станция, и поезд там остановится, и товарищ Митиленич сделает свое дело!.. Всё правильно, но предположим, мы потратились, купили одежду... Не станем тратиться, мы с ним примерно одного размера, своего не пожалею, найду что-нибудь в гардеробе, может, прикупить придется. Прикуплю, меня не убудет! Да, отдай свои тряпки, остальное купи за казенный счет, пусть даже на свои кровные! А как подсунуть тряпки Ашне: на, мол, надень это на Каргаретели, так, что ли? Да, но Ашна сделает прозрачные глаза: Каргаретели - это город или страна? В точности, как спросил брат Филиппова. Ничего не получится, и говорить нечего. Ашне хитрости не занимать! Выходит, этот способ не годится. Я знаю и другой, но тут нужна кропотливая, долгая подготовка... Придется перелопатить кучу всякой информации, обмозговать ее...
У Санцова семья в Москве, это установлено. Цезарева бывает наездами то в Омске, то в городе, которым правит ее любовник, но живет она своим домом. В Омске обслуживает детей, в "Отраде" .... мэра. Полина Цезарева, то бишь Лина, - пройдоха, каких свет ни видывал. Была любовницей Каргаретели, потом переметнулась к Санцову. Вот бы хорошо подключить к делу кого-нибудь из этой парочки. Разве не может быть так: эта баба узнала стороной, что Каргарете-ли должен прийти к Ашне в "Отраду", и, скажем, по старой дружбе-любви принесла Горе нужную экипировку и все остальное? Митиленич, тебе не чекистом быть, а авантюрные романы пописывать. Куда тебя занесло, ты что плетешь?! Почему, почему? Представим такую ситуацию: я переговорю с ней, припугну. Она баба битая! Тебе ее не испугать! А если к делу подключить Санцова?.. Умоет руки: какая Цезарева, какой Каргаретели, что за вздор?! Конечно. Но если, к примеру, его семья узнает о существовании любовницы? Ха, учудил! Быть не может, чтобы жена не знала о ней. За столько лет... Ладно, каким медом мазан Ашна, что связывает с ним Санцова? Митиленич, тут что-то кроется! Надо бы разобраться в их отношениях... Если поднажать на Санцова, он заставит Цезареву сделать что угодно. Почему начальник управления снабжением, мэр города Санцов проявляет такое участие в судьбе Ашны, радеет о нем?.. Случа-ется, должностное лицо берет взятки через ....; Ашна на этом деле собаку съел... Не годится... Тогда вот что: не сам ли Санцов сбил пешехода, а вину переложил на Ашну?.. Похоже... Если еще пристегнуть посредничество во взятке... Э-э, Митиленич, Митиленич, неужели не чувст-вуешь, что дело значительно сложнее твоей абракадабры... Митиленич, надо бы установить, кто сидел в машине, когда Ашна сбил пешехода!..
Гора проснулся. Посмотрел в бинокль на дорогу, местами покрытую там и сям рыхлым, неплотным снегом. У него создалось впечатление, что последняя машина здесь побывала пару месяцев назад, не меньше - ветер обычно сносит свежий снег. Гора дождался восхода солнца, определил местоположение, наметил направление и тронулся в путь.
"До верховья остается километров двести, не больше. Потом до Ашны еще двести, оттуда до Хабибулы почти триста. Всего семьсот. У Хабибулы я должен быть в середине или в конце марта... Допустим, восемнадцатого. Восемнадцать мартовских дней и двадцать восемь февральских... Какое сегодня число?.. Двад-цать четвертое января. Значит, еще семь январских дней. Прибавим двадцать восемь февральских - тридцать пять! Плюс восемнадцать мартовских итого пятьдесят три дня. А мне нужно сорок. Хорошо!.. Что будем делать?.. Что-нибудь вспомним... Опять какие-нибудь гадости... А мне казалось, ты в хорошем настрое-нии. Что тебя взвинтило?.. Черт побери! У меня дурное предчувствие. Вот и будут кстати забавные истории. Сначала о Шафранове, потом о другом. После первого побега я перебрался во Владикавказ. У меня был друг, начальник производства довольно крупного завода. Звали его Пашей. Есть такие люди, которые не только не досаждают другим, а напротив, вызывают всеобщую приязнь. На работе Паша спрашивал строго, но его любили и уважали. За доброту и справедливость. Так оно. Паша с Шафрановым соседствовали, жили дверь в дверь на общем балконе. У каждого было по комнате. Шафранов, человек одинокий, всегда почему-то возвращался домой в половине первого ночи. Кроме субботы - в субботу пораньше. Возвращался и смущенно скребся к Паше - тут его ждал клокочущий чайник. Сунув чайник в приоткрытую дверь, Паша, не тратя слов, запирался. Этим исчерпывалось их общение. Я довольно часто ходил к своему другу. В один из субботних вечеров Шафранов вернулся раньше обычного. Балконная дверь из-за жары была распахнута. Он остановился на пороге. Паша пригласил войти. Шафранов, не чинясь, вошел, сел, и завязалась беседа. Это был первый день нашего знакомства. После этого сосед зачастил к нам, освоился. Однажды в разговоре он заметил, что делает на досуге записи. Особого любопытства я не проявил, однако Шафранов пошел за тетрадью... Его снедало желание показать свои опусы. Удивительное простодушие, не так ли? Это была толстая тетрадь в клеенчатой обложке, наполовину исписанная. Я раскрыл, стал читать. Господи, твоя воля! Уверен, ничего подобного всемирная история литературы еще не знала! Записи были такого толка: "Если я пошлю Малькову анонимку о том, что жена изменяет ему с Ивановым, один из них вынужден будет уйти с работы. А может, они сцепятся, вот смеху будет!" Еще одна запись: "Если я распущу слух: не ешьте, мол, редьку, она отравлена, - интересно, что будет с несчастным Глаголевым, он только и жрет что чеснок с редькой?" Вот отличная запись: "Надо бы узнать, в какое время жена Первиля, Екатерина Павловна, принимает ванну, выждать, пока она намылится, и перекрыть воду в молоканской слободе". Правда, Шафранов только рассматривал возможности, ничего подобного он не делал, но ведь желания тоже чего-нибудь стоят. К тому же, если Шафранов решился бы привести в исполнение свои замыслы, он уже не смог бы совладать с собой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156