– Да что ты мне рассказываешь про князя Федора Юрьевича Ромодановского, дама! – с тяжелой досадой упрекнул Афанасьев. – Пообщался я с этим милым человеком. Допрашивал он меня, сама же была при этом. И с боярином Стрешневым пообщался, и с Львом Кирилловичем Нарышкиным, милейшим государевым родственником!
Сильвия фон Каучук разозлилась. Она колыхнула могучим бюстом (клон молодого царя Петра посмотрел с явным интересом, хоть что-то человеческое начало в нем просыпаться!) и воскликнула:
– Нечего меня тут отчитывать, как паршивую девчонку! Если бы не я, сейчас бы висел на дыбе и давал роскошные показания! Журналист! Впервые интервьюировал бы не ты, а тебя, и таким оригинальным способом!
Афанасьев пробормотал под нос какую-то смесь ругательств и извинений, потом неопределенно махнул рукой и сказал:
– Это – да, тут спасибо, конечно… В общем, ладно. А какие у тебя дальнейшие планы… на будущее, так сказать?
– Давно не приходилось слышать такого глупого вопроса, – сказала она. – План у меня только один, да и у тебя тоже: уцелеть, гидрид-ангидрид!
– А твоего питомца с собой захватим?
– Ну не тут же его оставлять! Нельзя допустить, чтобы они его вообще увидели. Объясняй им потом, что это вовсе не колдовство и не бесовщина, а нормальный человеческий клон, полученный на основе пробы ДНК царя Петра. Конечно, заберем его с собой, а там, уже в нашем времени, перепрограммируем и…
Сильвия умолкла.
– Что – и?..
– То! Вернемся…
– Сюда?!
– Разумеется! Ребят что, здесь оставлять, что ли? Да и миссию выполнить придется, иначе военный министр нас с потрохами сожрет!
– Этот тупой Бишоп с его свиными глазками… – пробормотал Афанасьев. – Интересно, что его дегенераты творят сейчас в средневековом Китае? Была династия Цинь или там Мин, а будет династия Бобе.
– Щуриться устанет, – сказала Сильвия. – Ну, кажется, подъезжаем! Петр Алексеевич! – рявкнула она в самое ухо «царя». – Иди за мной, слушайся каждого слова, понятно тебе?
Клон Петра дернул шеей, и Афанасьев почувствовал, как мороз бежит по коже: сделал он это ну совершенно как настоящий государь. Потом клон выкатил глаза и проговорил серьезным, чуть хрипловатым баском:
– Все понял, конечно. А что такое ДНК?
– Дезоксирибонуклеиновая кислота, вещество, являющееся носителем генетической информа… – академическим тоном начала госпожа фон Каучук, но тут же поняла, кому объясняет. – Это… а зачем тебе? Какая тебе еще ДНК? Руки в ноги – и драпать, а ты – ДНК!
– Зело знать хочу, – ничуть не смутившись, пояснил Петр № 2.
В этот момент лефортовская карета вкатилась во двор злосчастного боярина Боборыкина, на долю которого выпали такие испытания. Впрочем, от новой порции незабываемых впечатлений хозяина дома спасло то, что он валялся мертвецки пьяный, храпя в унисон с дрыхнувшим в той же палате князь-папой и патриархом Кокуйским и вся Яузы Никитой Зотовым.
Сильвия выскочила из кареты и крикнула:
– Быстро за мной! Нам нужна еще одна бонусная минута, чтобы я успела активировать систему, и если она у нас образуется, то мы отсюда свалим к нашему общему облегчению!
Афанасьев даже не стал спрашивать, что будет в случае отсутствия этой минуты, поскольку обладал живым и развитым воображением. Он бросился к двери, боком выбил ее и кинулся в темные сени. Там сидела девка из дворовой челяди, с расплетенной косой и в одной длинной, до пят, белой, застиранной рубашке. Она вскрикнула и попятилась
в угол, но на нее не обратили ни малейшего внимания. Евгений, Сильвия и Петр № 2 промчались мимо нее, по уже знакомому маршруту добрались до лестницы, ведущей вниз, в подвал, где стояла машина времени. Афанасьев бежал, а бес Сребреник, который все это время, от самой пыточной избы, не пикнул ни разу, сопровождал его бег комментарием:
«Надеюсь, что боборыкинские холопы не пробовали пустить ваш агрегат на металлолом! Какое счастье, что в петровской России еще не открыты пункты приемки цветных металлов! А то местные алкаши не посмотрели бы на дьявольскую машинку, разобрали бы ее и сдали, а деньги отнесли бы в кружало!»
На шум вышла заспанная боярыня Боборыкина Арина Матвеевна. Она даже не раздевалась на ночь, уже не веря в то, что ей дадут поспать. И ведь надо же – она оказалась совершенно права. В руке ее был подсвечник с пятью тусклыми свечами. Арина Матвеевна глянула злыми, воспаленными глазами на озаренных отблесками свеч пришлецов и сказала:
– В дом, как в кабак, в любое время! Что ж, замок содрали, что ли?
– Там не заперто, – на ходу брякнул Афанасьев. Арина Матвеевна хотела было спросить еще, но тут увидела лже-Петра и так и села увесистым задом на тюки, наваленные у стены. Подсвечник покатился по полу и затух. В темноте слышались сдавленные стоны и оханье хозяйки.
Однако долго поохать ей не удалось. На дворе послышались топот, крик, потом выстрелила дверь, и в сени ввалился Меншиков, а за ним Петр. Оба огромные, растрепанные, запыхавшиеся. Петр крикнул:
– Где они? Где воры, где злочинцы, спрашиваю?!
Трясущимися руками хозяйка подняла канделябр, в котором еще теплилась одна свечка, и осветила новых гостей.
– Данилыч, посвети!
– Сей секунд, мин херц! Только чиркну, формальдегид твою в перекись водорода!
Сени осветились. Дом наполнился топотом ног. Кроме Петра и Меншикова в сени натолкались еще трое, а последним, тяжело кряхтя, на крыльцо взобрался и затем вошел в дом тучный князь Ромодановский. Дядюшка Федор Юрьевич был страшно зол. Клочковатые брови нависли над налившимися водянистыми глазами. Он повторил вопрос Петра:
– Где воры?
Хозяйка перетрусила не на шутку:
– Государь… я не… ты… ты…
– Я!!! – бешено крикнул Петр. – Я не про себя, про смутьянов и воров спрашиваю, которые в твой дом прибежали! (Хозяйка окончательно потеряла дар речи.) Ищите по дому, ребята! Чтоб перевернули все вверх дном, а нашли мне этих!..
Люди брызнули по дому. Один Меншиков остался на месте.
– А ты что?! – крикнул на него Петр. – Тебя не касается, что ли? А ну!..
– Ты не кипятись, мин херц. Я так думаю, что искать их не велика хитрость. Наверняка они полезли в подвал, где стоит их хитрая заморская машинка. Для фейерверков будто бы.
Петр замер. Потом отрывисто захохотал, да так, что даже у привычного Данилыча мурашки по коже пробежали. Потом огромными, грохочущими шагами бросился в глубину дома. За ним последовал Меншиков, а Федор Юрьевич Ромодановский уселся на сундук и, глядя круглыми глазами на трясущуюся хозяйку, сказал, утирая лоб:
– Уффф! Ну что ты на меня так уставилась, голубушка? Съем я тебя, что ли? Али я тебя тащу в приказ Тайных дел? Учиним розыск, все выясним. А что, боярыня, кваску у тебя холодного испить не будет?
Арина Матвеевна всплеснула руками и кинулась за квасом для грозного дядюшки…
4
– Запускаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80