Клавиши радостно зацокали, я ввела первое имя в списке, схватила мышь и щелкнула кнопку «Все», ограничив поиск только записями, внесенными за последний год.
На экране появился запрос, и я не знала, что ответить.
– Какой принтер? – спросила я Гленна.
Он ничего не сказал, и я повернулась к нему. Он сидел, скрестив на груди руки.
– Спорить могу, что ты у своего бойфренда всегда отнимаешь пульт от телевизора, – сказал он, снова подтягивая к себе клавиатуру и завладевая мышью.
– А телевизор-то мой! – запальчиво сказала я, и тут же добавила: – Извини.
На самом деле он не мой, а Айви. Мой давно уже в глубокой соляной яме. И хорошо, потому что рядом с телевизором Айви у него жалкий был бы вид.
Гленн едва слышно хмыкнул. Он медленно ввел следующую фамилию, сверил ее со списком перед тем, как двигаться дальше. Я ждала, подавляя нетерпение. Мой взгляд то и дело обращался к смятому пакету на ящиках, и меня мучило бессмысленное желание вытащить оттуда крысу. Может, поэтому он и сказал, что мы здесь пробудем ближайшие часы. Быстрее было бы вырезать буквы и складывать из них записку.
– Это не тот же самый принтер, – сказала я, когда он выбрал.
– Я не знал, что тебе захочется смотреть все подряд, – сказал он тем же голосом занятого человека, выбирая буквы на клавиатуре. – Я их посылаю на принтер в цоколе. – Он медленно набрал последние цифры и нажал на ввод. – И слышать не хочу насчет привязки к принтеру на этом этаже, – добавил он.
Я с трудом подавила ухмылку. Слышать не хочет? Интересно, в чем тут дело.
Гленн встал, и я посмотрела на него. – Я их принесу. Посиди, пока я вернусь.
Я кивнула ему вслед. Покачиваясь из стороны в сторону, я ждала, слушая фоновый шум разговоров, и на лице у меня играла улыбка. Я сама не понимала, как мне не хватает товарищества агентов, моих коллег по ОВ. Я знала, что выйди я сейчас из его кабинета, разговоры стихнут и меня встретят ледяные взгляды, но если я останусь тут и буду слушать, то могу притвориться сама перед собой, что кто-нибудь сюда заглянет поздороваться, или спросить мое мнение по заковыристому делу, или рассказать похабный анекдот и послушать, как я смеюсь.
Я вздохнула и встала, чтобы вытащить крысу Гленна из пакета. Эту уродину с бисеринками глаз я поставила на ящики, откуда она сможет смотреть на хозяина. Шорох у двери заставил меня обернуться.
– Ой, здравствуйте! – сказала я, увидев, что это не Гленн.
– Здравствуйте, мэм. – Крепко сбитый сотрудник ФВБ сперва глянул на мои кожаные штаны, потом на гостевой пропуск. Я повернулась так, чтобы ему было видно лучше. Пропуск видно, а не штаны.
– Меня зовут Рэйчел, – сказала я. – Я помогаю детективу Гленну. Он пошел за распечатками.
– Рэйчел Морган? – удивился он. – Я думал, вы – старая карга.
Я распахнула пасть, чтобы разозлиться – и закрыла, сообразив. В прошлый раз, когда он меня видел, я, наверное, и выглядела, как старая карга.
– Это была маскировка, – сказала я, сминая пакет и выбрасывая. – На самом деле я вот такая.
Он снова оглядел мой прикид и сказал:
– О'кей.
Потом повернулся и вышел, и мне стало легче дышать.
Его уже не было, когда вошел Гленн, с решительно-деловитым видом. У него в руках был приличного размера бумажный пакет, и я подумала, что ФВБ не меньше могло собрать информации, чем ОВ. На миг Гленн застыл посередине кабинета, потом сдвинул бумаги на длинном столе у стены к краю.
– Вот это первая порция, – сказал он, кладя документы на освободившееся место. – Пойду сейчас из подвала принесу.
Я просто застыла. Только первая порция? Я думала, это все сразу. Пока я набирала воздуху, чтобы задать вопрос, Гленна уже не было. Толщина отчета производила впечатление. Я подкатила кресло к столу и поставила боком, чтобы не сидеть спиной к двери. Положив ногу на ногу, взяла на колени пачку страниц.
Фотографию первой жертвы на первой странице я узнала, потому что ОВ передала ее в газеты. Симпатичная пожилая женщина с материнской улыбкой. По косметике и украшениям казалось, что фотографию делал профессионал – вроде как делаются на годовщины и прочие даты. Ей оставалось три месяца до ухода на пенсию из фирмы, которая делала магиеустойчивые сейфы. Умерла от «осложнений после изнасилования». Все это были достаточно старые новости. Я пролистала до отчета коронера, взглянула на фотографию.
У меня свело живот, я быстро захлопнула страницу. Вдруг похолодев, я через дверь уставилась в ячейки офисов. Где-то зазвонил телефон, кто-то снял трубку. Я еще раз вдохнула, задержала дыхание, потом заставила себя дышать, задерживая дыхание после каждого вдоха, чтобы не было гипервентиляции.
Да, в некотором расширенном смысле это можно было назвать изнасилованием. Внутренность женщины была вывернута у нее между ног и болталась у колен. Интересно бы знать, долго ли она была жива в процессе этих мучений… нет, лучше не надо. Подавляя спазмы в желудке, я поклялась, что больше фотографий смотреть не буду.
С трясущимися пальцами я постаралась вникнуть в отчет. ФВБ оказалось на удивление скрупулезным, оставив мне только один вопрос.
Потянувшись, я достала со стола беспроводной телефон. Челюсть у меня заболела – я слишком долго сжимала зубы, пока набирала номер ближайшего родственника. Ответил пожилой мужчина.
– Нет-нет, – заверила я его, когда он чуть не повесил трубку. – Это не эскорт-услуги. «Вампирские чары» – это независимое розыскное агентство. Сейчас я работаю вместе с ФВБ над идентификацией преступника, напавшего на вашу жену. Фотография перекрученной изломанной женщины на каталке мелькнула перед глазами и исчезла – я ее загнала поглубже, откуда она вылезет, когда я попытаюсь заснуть. Я надеялась, что он не видал этих фотографий. И что не он нашел тело.
– Простите меня за этот звонок, мистер Грейлин, – сказала я самым профессиональным своим голосом. – У меня только один вопрос. Не случалось ли вашей жене в какое-то время до смерти говорить с мистером Трентом Каламаком?
– Советником? – спросил он удивленным голосом. – Подозревают его?
– Да что за мысль! – соврала я. – Я просто проверяю самые незначительные зацепки, которые у нас есть насчет одного охотника, добирающегося до него.
– А… – он помолчал, потом сказал: – Да, мы действительно с ним говорили.
Выброс адреналина заставил меня выпрямиться.
– Мы его встретили этой весной в театре, – продолжал он. – Я запомнил, потому что это были «Пираты Пензанса», и я подумал, что главный пират похож на мистера Каламака. Потом мы ужинали в Кэрью-Тауэр и по этому поводу шутили. Ему грозит опасность?
– Нет, – ответила я, и сердце у меня прыгало. – Я прошу вас сохранить эту линию расследования в секрете, пока мы не докажем, что она ложная. И мне очень жаль, что ваша жена погибла, мистер Грейлин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121