– Эй, мистер, я ненавижу просить кого-нибудь, но если у вас в кармане найдется немного лишней мелочи…
Она застывшим взглядом смотрела перед собой. Уставившись в землю под ногами, вероятно, не ощущая холода, пронизывающего ветра и моросящего дождя, от которого Лиаракос уже промок почти насквозь.
– Немного лишней мелочи поможет, приятель. – Бродяга тащился следом. Лиаракос слышал, но не оглянулся.
Руки она держала в карманах пальто. Прекрасное пальто, в котором она уехала в клинику, исчезло, и вместо него на ней болталась какая-то тонкая поношенная хлопчатобумажная хламида, которая не смогла бы согреть и кролика. Волосы спутались и намокли. Глаз она не поднимала.
– Элизабет!
Она по-прежнему смотрела в землю. Он присел на корточки и заглянул ей в лицо. Это была она. Слегка приподнятые вверх уголки ее губ обозначали тусклую улыбку.
Ее взгляд скользнул по лицу Таноса, но она его не узнала.
– Приятель, сегодня чертовски холодная ночь, и чашка кофе будет мне в самый раз, понимаешь? У меня бывали в жизни проблемы, но я ни в чем не виноват. Как насчет рождественского милосердия для бедного старого негра? Немного мелочи для тебя ничего не значит, а мне…
Не отрывая глаз от Элизабет, он нащупал бумажник, вытащил банкноту и передал ее назад.
– Боже, это же двадцатка! Ты что…
– Возьми и уходи.
– Спасибо, мистер.
На ее лице пылал румянец. О-о, проклятье! Она парила где-то высоко-высоко.
– Я говорю тебе, приятель, – продолжал бродяга, – только потому, что ты был щедр ко мне. Ей трудно. Она здорово отвязалась, приятель.
– Пожалуйста, уходи.
– Да. – И шаркающие шаги стихли вдали.
Он протянул руку и погладил ее по лицу, затем сжал в своих ладонях ее руку. Дождь не прекращался.
С тусклой улыбкой на холодных губах она сидела на скамейке парка, усыпанной голубиным пометом, среди мерцающих гирляндами черных деревьев, устремив взгляд в пустоту.
* * *
– Итак, что вы можете мне сообщить? – обратился Джейк Графтон к эксперту из ФБР.
– Немного, – ответил эксперт, почесав в затылке. Они находились в помещении, из которого был произведен выстрел в Председателя Верховного Суда Лонгстрита. Винтовка лежала на столе. Все вокруг покрывал тонкий слой черного порошка для снятия отпечатков пальцев.
– Свежих отпечатков пальцев нет. Мы нашли множество отпечатков, но я не думаю, что хоть один из них оставлен нашим клиентом. Он очень осторожен.
– Куда попала пуля?
– Примерно на дюйм выше левого уха. Умер мгновенно. Пулю мы пока не нашли. Она прошла навылет и попала в асфальт где-то на улице. Винтовка калибра 30.06, тот же калибр, из которого стреляли в Генерального прокурора. Тот же тип прицела. И, я поздравляю вас, тот же тип оружейного масла и прочее.
Пол комнаты покрывал тонкий слой пыли, на котором четко отпечатались следы, причем так много, что отдельные отпечатки шли поверх других.
– Это вы, ребята, натворили? – угрюмо спросил Джейк Графтон.
– Нет, если уж на то пошло. Интересно, но парень, который стрелял, пришел в комнату, подошел к окну и все время стоял там. Он оставил кое-какие отпечатки ног, но совсем немного. Он умеет стоять.
– Умеет стоять, – повторил Джейк.
Казалось, что эксперт подыскивает слова.
– Он совсем не волновался, если вы понимаете, о чем я говорю.
– Профи, – подсказал Тоуд Таркингтон.
– Возможно, – отозвался агент ФБР. – А может, и нет. Но он, безусловно, хладнокровный тип.
* * *
О введении с полуночи комендантского часа объявили в семь часов вечера. Каждый, кого задержат на улице с полуночи до семи часов утра, будет подвергнут аресту и предстанет перед военным трибуналом за неисполнение требований чрезвычайного положения. Всякий, кто будет находиться в автомобиле между семью часами утра и полуночью, также подвергнется аресту. Предполагается, что комендантский час будет действовать в течение сорока восьми часов, если его не отменят или не продлят.
Этот приказ стал всеобщей новостью для страны наравне с убийством Председателя Верховного Суда Харлана Лонгстрита и стрельбой в метро. Количество погибших увеличилось, поскольку двое пострадавших скончались от полученных ран. Среди них оказалась беременная женщина.
Судя по телеинтервью, взятым на улицах, в настроении страны преобладало возмущение. Политики призывали с трибун к нанесению ответного удара по Колумбии. Некоторые из них готовы были объявить войну. Сенатор Боб Черри оказался среди них. Переезжая в своем лимузине из одного пресс-центра в другой, он отказался от критики деятельности вице-президента Куэйла в частностях и обрушил на администрацию обвинения в неподготовленности и некомпетентности. Он требовал вывода войск из Вашингтона и отправки их в Колумбию.
С другой стороны, сенатор Хирам Дьюкен и несколько его коллег в тот же вечер прибыли в кабинет вице-президента в здании правительства и предложили свою помощь. Позже они появились перед телеаудиторией и, отбросив свои партийные разногласия и демонстрируя редкое единодушие, выступили с одобрением деятельности вице-президента по урегулированию кризиса.
Большая часть жителей страны проводила вечера у телевизоров. Среди них был и Т. Джефферсон Броуди. Потешно смотреть, как этот Дьюкен перед телекамерой пытается из себя что-то строить. В этот момент раздался телефонный звонок.
Он не знал звонившего, но неоднократно слышал его имя и смутно припомнил, что тот кое-что делал для Фримэна.
– Мак-Нэлли мертв.
Новость ошеломила Броуди. В голову лезли сотни вопросов, но, поскольку он не знал, откуда звонили – линия могла прослушиваться, – он сдержался.
Положив трубку, он нажал на кнопку пульта дистанционного управления и выключил телевизор.
Фримэн мертв! Сначала Уилли Тил, за ним Фримэн.
Броуди легонько присвистнул. Да, опасный бизнес, было понятно с самого начала. Вот почему они на этом столько денег гребут.
А что он делал для Фримэна? О да, сенаторы. Теперь это напрасный труд. Впрочем, этот крючок можно использовать позже, уже от имени кого-либо другого. Он еще посмотрит.
Когда голова у него заработала в этом направлении, Броуди вспомнил о Суит Черри Лэйн, большегрудой соблазнительной суке, которая надула его и ограбила. Фримэн не захотел ему помочь в этом маленьком деле, но теперь и Фримэн, и его аргументы – какие бы они там ни были – исчезли, оставив Броуди хозяином положения. Берни Шапиро тоже не проявил особого энтузиазма, но Броуди снова к нему обратится.
Т. Джефферсон Броуди сидел, автоматически уставившись на темный экран телевизора и рисуя в уме сцены отмщения. Губы его кривились в улыбке. Через несколько дней комендантский час отменят, и тогда…
О да! Тогда!
* * *
В это время, в девять часов вечера, Тоуд Таркингтон и Джек Йоук сидели в военной машине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148