В каждом упоминалось имя Харрисона Форда.
– Пожалуй, что нет.
– Давай-ка переделаем эти доклады. Сделаем четыре файла, в каждом укажем имя соответствующего лейтенанта Мак-Нэлли как нашего тайного агента. Затем дадим каждому подозреваемому возможность как бы невзначай заглянуть в распечатку одного из них. Как ты думаешь?
С минуту Фрэдди сидел молча, вертя в руках папки с бумагами.
– Мне кажется, что это может привести к чьей-либо смерти.
– Послушай, в данный момент Харрисон на гнилой веревке болтается над ямой с акулами, а кровь уже капает в воду. Повсюду уже растрезвонили, что у ФБР есть свой человек в организации. Если до Мак-Нэлли дойдет этот слух, он начнет искать предателя. Могу поспорить, что голова Харрисона Рональда окажется первой. Наша главная обязанность – выручить парня, а потом уже только искать гнилое яблоко в собственной корзине. У нас нет времени, Фрэдди.
– Мне это не нравится.
– У тебя есть другое предложение?
– Четыре досье. Трое подозреваемых. А четвертое для кого?
– Боб Черри.
Фрэдди почесал в затылке и поковырял в носу.
– Ты играешь не по правилам, – наконец, возразил он.
– Когда пошла поножовщина, не может быть никаких правил, – прорычал Хупер. – Фримэн Мак-Нэлли подтвердит это.
– А почему Черри?
– А почему нет? Этот болван распустил слух. Давай подкинем ему кое-что. Имя.
– А что, если сегодняшняя беседа пойдет ему на пользу и он заткнется?
– Ты когда-нибудь имел дело с этим типом? Он считает себя одним из двенадцати апостолов.
– О'кей. Итак, мы позволим ему украдкой заглянуть в поддельное досье. А потом поговорим с ним? Не вяжется – мы приглашаем его, чтобы сделать внушение за его длинный язык, а сами оставляем без присмотра секретное досье? Да он вцепится в это как питбуль, зараженный СПИДом. Он распнет нас.
Хупер развернулся вместе с креслом и посмотрел в окно.
– Предложи что-нибудь получше.
– Итак, забудем про досье для сенатора, – начал Фрэдди, размышляя вслух. – Давай подыграем ему. Сначала мы слегка пожурим его, и когда все будет отлично, назовем имя. В конце концов он допущен к информации подобного рода. Вот мы и проинформируем сукиного сына.
Они занялись компьютером. В каждом докладе следовало изменить факты, чтобы они соответствовали избранному лицу. Им пришлось серьезно поломать голову. Они сделали уже два файла, как вдруг Фрэдди осенило.
– А что, если Мак-Нэлли станут известны два или три имени? Где мы тогда окажемся? – спросил он.
Они обсудили и такой поворот. Прокрутив ситуацию и так, и сяк, они решили, что Мак-Нэлли, скорее всего, решит, что ФБР таким образом забавляется, пытаясь дискредитировать не только этих людей, но и сам слух о тайном агенте. И вновь принялись за работу над последним файлом.
В полдень Хупер отправил свою секретаршу домой до конца рабочего дня. Она была ошеломлена. Хупер настаивал.
– И никому об этом не говорите.
– Но как же инструкции?
– До понедельника.
Часа в три пополудни Хупер и Фрэдди просверлили дыру в пластиковой стене, разделявшей приемную и кабинет Хупера. Изнутри они установили одностороннее зеркало, а чтобы прикрыть дыру со стороны приемной, – поставили печатную машинку секретарши набок. Фрэдди спустился в холл и позаимствовал из подсобки пылесос, чтобы убрать пыль и опилки.
Подозреваемых стали вызывать в кабинет Хупера по одному под предлогом беседы по поводу перевода в новое подразделение, о создании и укомплектовании которого Хупер вчера получил указание в свете последних заявлений Президента Буша.
Уилсон на протяжении всех пятнадцати минут, когда Хупер вышел по вызову, не прикоснулся к досье. Когда, наконец, Хупер вновь появился в кабинете, Уилсон вяло отказался от перевода с прежнего места службы. Но за предложение поблагодарил.
Со вторым, Ковецким, им повезло больше. Тот заглянул в нужное досье. В нем значилось имя бухгалтера Рубена Мак-Нэлли. Вообще-то Ковецкий просмотрел все три папки, лежавшие на столе, среди которых было и его собственное досье. Им он занялся основательнее. И когда Хупер вошел, он все еще читал его.
Морето тоже посмотрел. Из трех, лежавших на столе, он выбрал сфабрикованное досье и быстро его пролистал. Оно содержало имя Билли Инрайта. После этого Морето отошел к окну. И когда Хупер вошел, он так и стоял у окна, что-то разглядывая на улице.
В промежутке между беседами Хупера вызвал директор.
– Я хочу, чтобы в понедельник вы отправили своего человека в Большое жюри. Прокуратура в конце этой недели подготовит обвинительное заключение. В понедельник вечером вы начнете производить аресты.
– Да, сэр.
– Хупер, – продолжал директор, – это исходит прямо из Белого дома, я надеюсь, вы все сделаете как надо.
В тот же вечер в шесть семнадцать в сопровождении бывшей мисс Джорджия появился сенатор. Девушку устроили в приемной, оставив в обществе молодого агента, выполнявшего роль провожатого. Том Хупер и Фрэдди Мюррей при закрытых дверях в ненавязчивой манере предостерегли сенатора и дали ему полный отчет об операции, назвав имя тайного агента – Айка Рэндольфа.
Большую часть сведений, сообщенных сенатору, они предварительно аккуратно и осторожно привели в соответствие с реальными фактами, известными ему. Правда, они намеренно забыли упомянуть о планируемом на понедельник посещении Большого жюри и арестах, которые надеялись провести в течение нескольких часов после получения обвинительного заключения.
В семь тридцать две Хупер, наконец, запер кабинет и вместе с Фрэдди отправился к метро.
Глава 17
– Таноса Лиаракоса, пожалуйста. Это Джек Йоук из «Вашингтон пост».
– Извините, мистер Йоук, – живо отозвался женский голос на другом конце провода. – Мистер Лиаракос сегодня не отвечает ни на какие звонки прессы.
– Видите ли, мы готовим статью для завтрашнего выпуска о выдаче генерала Хулио Сабы с Кубы. Сегодня утром ФБР доставило его из Гаваны. Представитель Министерства юстиции сказала, что судить его будут здесь, в Вашингтоне. Еще вчера Большое жюри подготовило секретное обвинительное заключение. По ее словам и по словам представителей прессы в Белом доме, Чано Альдана, клиент мистера Лиаракоса, персонально платил генералу Сабе большие деньги за помощь, которую оказывали кубинцы контрабандистам…
– Видите ли, мистер Йоук, мистер Лиаракос не…
– Он не хотел бы прокомментировать это сообщение?
– Если я скажу «никаких комментариев», то что вы напишете в своей статье?
– Я напишу, что мистер Лиаракос отказался прокомментировать сообщение.
Телефон замолчал. Она поставила его в режим ожидания: Джек Йоук положил ноги на стол и прижал трубку щекой к плечу. Он несколько раз хрустнул суставами пальцев. Альдана и Саба. Связь от А до Я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148
– Пожалуй, что нет.
– Давай-ка переделаем эти доклады. Сделаем четыре файла, в каждом укажем имя соответствующего лейтенанта Мак-Нэлли как нашего тайного агента. Затем дадим каждому подозреваемому возможность как бы невзначай заглянуть в распечатку одного из них. Как ты думаешь?
С минуту Фрэдди сидел молча, вертя в руках папки с бумагами.
– Мне кажется, что это может привести к чьей-либо смерти.
– Послушай, в данный момент Харрисон на гнилой веревке болтается над ямой с акулами, а кровь уже капает в воду. Повсюду уже растрезвонили, что у ФБР есть свой человек в организации. Если до Мак-Нэлли дойдет этот слух, он начнет искать предателя. Могу поспорить, что голова Харрисона Рональда окажется первой. Наша главная обязанность – выручить парня, а потом уже только искать гнилое яблоко в собственной корзине. У нас нет времени, Фрэдди.
– Мне это не нравится.
– У тебя есть другое предложение?
– Четыре досье. Трое подозреваемых. А четвертое для кого?
– Боб Черри.
Фрэдди почесал в затылке и поковырял в носу.
– Ты играешь не по правилам, – наконец, возразил он.
– Когда пошла поножовщина, не может быть никаких правил, – прорычал Хупер. – Фримэн Мак-Нэлли подтвердит это.
– А почему Черри?
– А почему нет? Этот болван распустил слух. Давай подкинем ему кое-что. Имя.
– А что, если сегодняшняя беседа пойдет ему на пользу и он заткнется?
– Ты когда-нибудь имел дело с этим типом? Он считает себя одним из двенадцати апостолов.
– О'кей. Итак, мы позволим ему украдкой заглянуть в поддельное досье. А потом поговорим с ним? Не вяжется – мы приглашаем его, чтобы сделать внушение за его длинный язык, а сами оставляем без присмотра секретное досье? Да он вцепится в это как питбуль, зараженный СПИДом. Он распнет нас.
Хупер развернулся вместе с креслом и посмотрел в окно.
– Предложи что-нибудь получше.
– Итак, забудем про досье для сенатора, – начал Фрэдди, размышляя вслух. – Давай подыграем ему. Сначала мы слегка пожурим его, и когда все будет отлично, назовем имя. В конце концов он допущен к информации подобного рода. Вот мы и проинформируем сукиного сына.
Они занялись компьютером. В каждом докладе следовало изменить факты, чтобы они соответствовали избранному лицу. Им пришлось серьезно поломать голову. Они сделали уже два файла, как вдруг Фрэдди осенило.
– А что, если Мак-Нэлли станут известны два или три имени? Где мы тогда окажемся? – спросил он.
Они обсудили и такой поворот. Прокрутив ситуацию и так, и сяк, они решили, что Мак-Нэлли, скорее всего, решит, что ФБР таким образом забавляется, пытаясь дискредитировать не только этих людей, но и сам слух о тайном агенте. И вновь принялись за работу над последним файлом.
В полдень Хупер отправил свою секретаршу домой до конца рабочего дня. Она была ошеломлена. Хупер настаивал.
– И никому об этом не говорите.
– Но как же инструкции?
– До понедельника.
Часа в три пополудни Хупер и Фрэдди просверлили дыру в пластиковой стене, разделявшей приемную и кабинет Хупера. Изнутри они установили одностороннее зеркало, а чтобы прикрыть дыру со стороны приемной, – поставили печатную машинку секретарши набок. Фрэдди спустился в холл и позаимствовал из подсобки пылесос, чтобы убрать пыль и опилки.
Подозреваемых стали вызывать в кабинет Хупера по одному под предлогом беседы по поводу перевода в новое подразделение, о создании и укомплектовании которого Хупер вчера получил указание в свете последних заявлений Президента Буша.
Уилсон на протяжении всех пятнадцати минут, когда Хупер вышел по вызову, не прикоснулся к досье. Когда, наконец, Хупер вновь появился в кабинете, Уилсон вяло отказался от перевода с прежнего места службы. Но за предложение поблагодарил.
Со вторым, Ковецким, им повезло больше. Тот заглянул в нужное досье. В нем значилось имя бухгалтера Рубена Мак-Нэлли. Вообще-то Ковецкий просмотрел все три папки, лежавшие на столе, среди которых было и его собственное досье. Им он занялся основательнее. И когда Хупер вошел, он все еще читал его.
Морето тоже посмотрел. Из трех, лежавших на столе, он выбрал сфабрикованное досье и быстро его пролистал. Оно содержало имя Билли Инрайта. После этого Морето отошел к окну. И когда Хупер вошел, он так и стоял у окна, что-то разглядывая на улице.
В промежутке между беседами Хупера вызвал директор.
– Я хочу, чтобы в понедельник вы отправили своего человека в Большое жюри. Прокуратура в конце этой недели подготовит обвинительное заключение. В понедельник вечером вы начнете производить аресты.
– Да, сэр.
– Хупер, – продолжал директор, – это исходит прямо из Белого дома, я надеюсь, вы все сделаете как надо.
В тот же вечер в шесть семнадцать в сопровождении бывшей мисс Джорджия появился сенатор. Девушку устроили в приемной, оставив в обществе молодого агента, выполнявшего роль провожатого. Том Хупер и Фрэдди Мюррей при закрытых дверях в ненавязчивой манере предостерегли сенатора и дали ему полный отчет об операции, назвав имя тайного агента – Айка Рэндольфа.
Большую часть сведений, сообщенных сенатору, они предварительно аккуратно и осторожно привели в соответствие с реальными фактами, известными ему. Правда, они намеренно забыли упомянуть о планируемом на понедельник посещении Большого жюри и арестах, которые надеялись провести в течение нескольких часов после получения обвинительного заключения.
В семь тридцать две Хупер, наконец, запер кабинет и вместе с Фрэдди отправился к метро.
Глава 17
– Таноса Лиаракоса, пожалуйста. Это Джек Йоук из «Вашингтон пост».
– Извините, мистер Йоук, – живо отозвался женский голос на другом конце провода. – Мистер Лиаракос сегодня не отвечает ни на какие звонки прессы.
– Видите ли, мы готовим статью для завтрашнего выпуска о выдаче генерала Хулио Сабы с Кубы. Сегодня утром ФБР доставило его из Гаваны. Представитель Министерства юстиции сказала, что судить его будут здесь, в Вашингтоне. Еще вчера Большое жюри подготовило секретное обвинительное заключение. По ее словам и по словам представителей прессы в Белом доме, Чано Альдана, клиент мистера Лиаракоса, персонально платил генералу Сабе большие деньги за помощь, которую оказывали кубинцы контрабандистам…
– Видите ли, мистер Йоук, мистер Лиаракос не…
– Он не хотел бы прокомментировать это сообщение?
– Если я скажу «никаких комментариев», то что вы напишете в своей статье?
– Я напишу, что мистер Лиаракос отказался прокомментировать сообщение.
Телефон замолчал. Она поставила его в режим ожидания: Джек Йоук положил ноги на стол и прижал трубку щекой к плечу. Он несколько раз хрустнул суставами пальцев. Альдана и Саба. Связь от А до Я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148