Роджер подумал, что лежит в конюшне уже целый час, если не больше. Потом он снова услышал звон железных подков о булыжник. Дверь открылась опять, и на фоне звездного неба Роджер увидел два силуэта.
Сначала вошедшие не замечали его, а он не мог кричать из-за кляпа. Один из них стал искать фонарь и выругался, не обнаружив его на обычном месте. Вскоре чиркнул кремень, и пламя трутницы осветило разбитый фонарь на полу.
Мужчина снова выругался, поднял фонарь и зажег свечу. Свет упал на связанные ноги Роджера.
– Тысяча чертей! – послышался голос его отца. – Джим! Здесь человек, связанный по рукам и ногам! Что, черт побери, тут творилось в наше отсутствие? Привяжи лошадей к засову и возьми фонарь, пока я развяжу парня.
Когда адмирал вытащил карманный нож, Джим Баттон осветил фонарем лицо Роджера.
– Чтоб мне лопнуть! – воскликнул он. – По-моему, это мастер Роджер!
– Разрази меня гром! – отозвался адмирал. – Ты прав!
Быстрыми уверенными взмахами он разрезал веревки, связывавшие Роджера, и освободил его от кляпа. Роджер с трудом поднялся, но его губы так сильно болели, что он не мог говорить. Отец взял его за руку:
– Спокойно, парень! В жизни не видел такого странного возвращения домой. Клянусь Богом, твоя мать будет счастлива тебя видеть. Пошли в дом.
Какой бы они ни представляли себе их встречу, никто не ожидал, что она произойдет при столь необычных обстоятельствах, поэтому адмирал мог приветствовать блудного сына, не теряя достоинства.
Роджер провел языком по губам и пробормотал:
– Я уже видел ее, сэр. Я собирался оседлать лошадь и отправиться в Лондон, когда на меня напали около часа тому назад.
– Что? – загремел адмирал. – Ты хочешь сказать, что, вернувшись после стольких лет, хотел сбежать, не повидав меня?
– Я намеревался возвратиться из Лондона как можно скорее, – ответил Роджер, сжав руку отца. – Но я прибыл из Франции только в шесть часов и должен мчаться в Лондон по делам мистера Гилберта Максвелла.
Адмирал внимательно посмотрел на него:
– Тогда другое дело. Рад слышать, что ты ставишь долг превыше всего, парень. Но пойдем в дом и объясни мне, почему я нашел тебя в таком отчаянном положении.
– В последний раз я видел вас, мастер Роджер, – неожиданно вмешался Джим Баттон, – в тот день, когда адмирал вернулся с войны. Очень рад, что вы вернулись, и надеюсь, что вы пробудете с нами так же долго, как адмирал.
– Спасибо, Джим. – Роджер пожал конюху руку. – Думаю, я вернусь в середине недели, и мы с тобой еще поскачем вместе. Когда напоишь и почистишь лошадей, оседлай мою кобылу и приведи ее к входу, чтобы я мог сразу же выехать.
– Будет сделано, мастер Роджер, – весело отозвался конюх, и отец с сыном зашагали к дому.
Испуг леди Мэри, вызванный неожиданным возвращением Роджера в весьма потрепанном состоянии, почти сразу же сменился радостью при виде мужа и сына, идущих рука об руку. Быстро осмотрев голову Роджера, она сказала, что повреждения только поверхностные, но тут же поспешила за теплой водой, корпией и бинтами.
Адмирал пребывал в отличном расположении духа. Он превосходно пообедал в Пайлуэлле, и его лицо раскраснелось от портвейна и хорошего настроения. Когда дверь за его женой закрылась, он весело осведомился:
– Ну, мальчик, сопутствовала ли тебе удача в твоих странствиях? Набиты ли твои карманы луидорами?
Роджер рассмеялся:
– Мне грех жаловаться на судьбу, так как последний год я наслаждался доходом в двести сорок луидоров, живя на всем готовом, включая лошадей и слуг, в доме могущественного аристократа. Но колесо Фортуны повернулось, и я потерял все, вернувшись к вам нищим. Так что месяц или два мне придется зависеть от вашей щедрости, пока я не найду себе новую работу.
– Не думай об этом, – махнул рукой адмирал. – Ты молодчина, что сам достиг такого положения. Но тебе незачем искать работу. Теперь я богат и могу обеспечить единственного сына, выделив ему доход в триста фунтов и не ощущая при этом убытка.
– Значит, вы унаследовали состояние? – удивленно воскликнул Роджер.
– Нет, – усмехнулся адмирал. – Это призовые деньги, вырученные от продажи кораблей, которые я захватил за годы войны. Их лордства платили чертовски неохотно, но со всеми французскими, испанскими, голландскими и прочими судами я заработал тысячи, как и большинство британских капитанов. Ты, очевидно, не заметил в темноте, но я пристраиваю еще две комнаты – большую столовую и такую же спальню наверху для тебя.
– Для меня? – ахнул Роджер. – Так вот что означают леса, которые я видел, входя в дом с матушкой. Но откуда вы знали, что я вернусь, сэр?
– Я знал, что ты вернешься рано или поздно, – ответил адмирал. – Не стану отрицать, что твой отказ служить во флоте был для меня тяжелым ударом. Но то, что у тебя хватило смелости идти своим путем, означало, что ты не спустишь флаг и вернешься в порт, как бравый моряк. Я не поощрял надежды твоей матери, но давно поджидал тебя, чтобы сплеснить с тобой грот-брас.
Подобно королю Карлу II , Роджер мог только удивляться, что был так глуп, не возвратившись гораздо раньше.
– Но скажи, – продолжал адмирал, – что побудило тебя в такой спешке отказаться от своего надежного положения и что означает это подлое нападение в конюшне?
Роджер едва начал пересказывать свою одиссею, когда вернулась его мать. Промыв ему раны, она приготовила припарку из райских зерен и обвязала ее вокруг его головы. Тем временем Роджер продолжал рассказ.
Когда он умолк, адмирал нахмурился и промолвил:
– Но кто мог быть тот негодяй, который напал на тебя? Каким образом кто-то из твоих врагов узнал, что найдет тебя здесь, и подстерег тебя в конюшне?
– Этот вопрос и мне не дает покоя, – отозвался Роджер. – Сначала я подумал, что, судя по крепким узлам, это один из моряков с барка. Хотя я не понимаю, как ему удалось сойти на берег. Это, безусловно, не капитан Рапно, так как у него крюк вместо левой руки, а тот человек держал меня за горло двумя руками. Кроме того, я слишком серьезно ранил Рапно и его второго помощника, чтобы они рискнули на подобное предприятие.
– Они могли послать на берег первого помощника или кого-то из матросов, – предположил адмирал.
Роджер покачал головой:
– Едва ли это возможно, сэр. Барк плыл прямиком на запад. Пока генерал Кливленд вез меня к берегу, я наблюдал за ним более часа – они не спускали шлюпку и не бросали якорь.
– Барк мог пристать в Крайстчерче.
– Нет. В таком случае один из них не мог бы добраться сюда к половине восьмого. Более того, хотя они догадались, кто я такой, я сказал им только, что мой дом неподалеку от Саутгемптона. Каким образом иностранный моряк мог так быстро выяснить, где я живу? Теперь я уверен, что этот человек явился не с барка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150