– Моя жизнь не хуже жизни многих других, кого семейные соображения вынудили против их воли дать церковные обеты. Во всем виновата мстительность королевы и эта проклятая история с бриллиантовым ожерельем. Ей мало высылки де Роана в аббатство Овергю, хотя судьи признали его невиновным; она преследует своей ненавистью всех, кто его поддерживал. Мадам де Брионн – урожденная Роан, поэтому я, будучи ее протеже, должен страдать из-за глупости короля, допустившего публичное рассмотрение дела. Повторяю: я не намерен служить полоумному мужчине и капризной женщине.
Когда маркиз заговорил снова, Роджер понял по его голосу, что он очень сердит, но старается сдержать гнев:
– Я сочувствую вам, месье аббат, ибо кардинальская шляпа – немалая потеря. Но я хотел бы, чтобы вы вновь обдумали ваше решение. Мы живем в весьма беспокойные времена, и сейчас важно, чтобы мы, дворяне, каковы бы ни были наши личные чувства к монархам, оказывали им всестороннюю поддержку. Иначе пострадают государственные интересы.
– Что из того? – В голосе аббата слышались нотки насмешливого цинизма. – Боюсь, месье маркиз, вы слишком стары, чтобы приспосабливаться к новым условиям, но это не относится ко мне. Какие бы ни произошли изменения, я найду место, соответствующее моим способностям, и не исключено, что при новых хозяевах смогу служить Франции более эффективно.
– Пусть так, – равнодушно произнес маркиз. – Давайте вернемся к делу, которое привело вас сюда. Вы убедили месье де Калонна послать графа де Мирабо в Берлин со специальным поручением выяснить, сколько осталось жить королю Фридриху и как его смерть может отразиться на прусской политике. Вы договорились, что месье де Мирабо будет посылать вам свои извещения для передачи месье де Калонну, и обещали мне – за определенную цену – снабжать меня копиями этих извещений, прежде чем их увидит министр. Вы готовы выполнить нашу сделку?
– Да, так как я дал слово и нуждаюсь в деньгах. Но это последнее, что я делаю на благо королеве.
– Извещения при вас?
– Нет. Они в моем доме в Пасси. Я приехал к вам из Пале-Руайяля и узнал об их прибытии от слуги, который нашел меня там по другому делу. Он сказал, что пакет объемистый, поэтому придется потратить несколько часов, чтобы скопировать его содержимое – если только оно представляет ценность – к вечеру, потому что я должен представить бумаги месье де Калонну не позднее чем завтра к полудню. Сейчас мне нужно вернуться во дворец, так как я ужинаю с его королевским высочеством, да и вообще я не намерен переписывать длинные документы. Моя карета внизу, и я пришел предложить, чтобы вы послали со мной в Пасси одного из ваших секретарей снять копии.
– Это легко устроить, – согласился маркиз и позвонил в лежащий на столе колокольчик.
Стараясь ступать бесшумно, Роджер вышел из потайной комнаты, закрыл дверь шкафа и поспешил в кабинет маркиза через основную дверь.
– Где д'Эри? – нахмурившись, спросил маркиз.
– Он еще ужинает, монсеньор, – ответил Роджер. – Я могу привести его.
– Да… хотя нет, погодите. Аббату де Перигору нужно скопировать кое-какие бумаги в его доме в Пасси. Это может занять несколько часов, а я хочу получить копии как можно скорее. Если бы вы с д'Эри отправились туда и разделили работу между собой, времени ушло бы вдвое меньше. Когда спуститесь, передайте д'Эри мое распоряжение.
– Ваш слуга, монсеньор. – Роджер положил письма, которые все еще держал в руке, на стол маркиза, пока двое дворян прощались друг с другом; затем, приспосабливаясь к походке хромого аббата, последовал за ним из комнаты.
Подобрав по пути д'Эри, они сели в карету аббата де Перигора и отправились в Пасси. Было без четверти десять, и, несмотря на почти самый длинный день в году, улицы окутывали синеватые сумерки, за исключением перекрестков, где уже горели фонари. Два аббата заняли заднее сиденье, а Роджер устроился напротив них, спиной к лошадям. Он знал, что им предстоит проехать две-три мили, и, пока его спутники негромко переговаривались, погрузился в размышления о недавно подслушанной беседе.
Прошло больше года с тех пор, как Роджер отправил сведения о проекте колонизации Новой Зеландии мистеру Гилберту Максвеллу, и с тех пор он не сталкивался ни с чем, что, по его мнению, могло бы представлять интерес для этого таинственного джентльмена. Роджеру показалось, что этим вечером ему представился шанс открыть секреты французской политики в отношении Британии. Однако, подумав, он понял, что не обнаружил ничего важного. Роджер и так знал, что маркиз был оголтелым империалистом, но он не занимал никакого официального положения и всего лишь представлял мнение небольшой клики аристократов при дворе. Аббат де Перигор имел еще меньше оснований считаться глашатаем правительства, поэтому возможности осуществления его экстравагантного плана организации «тайных легионов», преданных интересам Франции, в других странах казались Роджеру маловероятными.
Каковы бы ни были мотивы, побудившие королеву препятствовать получению аббатом кардинальской шляпы, Роджер понимал, что де Перигор – малоподходящий кандидат на столь высокий сан. Ходили слухи, что его поймали на использовании правительственных фондов в личных целях и что только огромное влияние на многих высокопоставленных дам спасло хромого аббата от заключения в Бастилию. К тому же теперь Роджер знал, что он обманывает доверие месье де Калонна, продавая маркизу копии секретных документов. Все же Роджер не мог не чувствовать симпатии к любезному, веселому и остроумному аббату.
Лошади быстро мчали карету вдоль северного берега Сены и направо, параллельно большой излучине реки, к западной части города, пока улицы не уступили место усаженным деревьями аллеям с большими особняками, утопавшими в садах. На другом берегу реки виднелись огни Дома инвалидов и Военной академии. Проезжая Лебединый остров, они свернули на запад и оказались на открытой местности, окружавшей деревушку Пасси.
Они находились в нескольких минутах от места назначения и проезжали лесную полосу, когда послышался крик, лошади встали на дыбы, и карета внезапно остановилась.
– Mort dieu! Это разбойники! – воскликнул де Перигор.
В тот же момент в обоих окнах кареты появились лица в масках, двери распахнулись, и два головореза направили пистолеты на пассажиров.
Глава 17
НАПАДЕНИЕ НА КАРЕТУ
Луна еще не взошла, и отсветы позднего летнего заката блуждали в кронах деревьев, почти не нарушая сумрак аллеи, где остановилась карета. Роджер мог разглядеть лишь лица двух аббатов, выглядевшие белесыми пятнами в темноте, и фигуры разбойников в дверных проемах. Оба были в масках, и каждый угрожал парой пистолетов одному из аббатов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150