Поплавать по озеру мне будет куда как полезно; хотя, если честно, я бы предпочел гоночную восьмерку, набитую студентами, и чтобы все налегали на весла, а рулевой отсчитывал гребки – раз-два, раз-два! Снова ощутить в руках полированное дерево каштана! Сколько сразу нахлынуло воспоминаний: гребные гонки по реке Солт, состязания в конце пасхального триместра!..
– Ну, за парные весла мы еще возьмемся – если на середине пути заштилеем. А такое вполне возможно: здешние горные ветра весьма переменчивы. Того и гляди улягутся, словно их и не было. Вот почему нужно ловить шанс. Давай, Нолл, подними-ка гафельный грот, ты у нас парень крепкий, а я поставлю кливер.
Друзья рьяно готовили шлюп к отплытию, а любопытный Забавник тыкался мордой туда-сюда, словно инспектируя качество работы (посредством холодного носа) и проверяя, не требуется ли какая-нибудь материальная помощь (посредством мокрого языка). Оливер, однако, интерпретировал происходящее несколько иначе: как требование снова поиграть в салочки и как проверку на предмет доступности определенных видов съестного. В плетеной корзинке джентльменов покоились кувшины с горячим чаем и кофе, сандвичи, кусок сыра, пирог с гусятиной и еще всяческая снедь для подкрепления сил в путешествии; об этом Оливер знал доподлинно, поскольку сам помогал мистеру Смидерзу и кухарке собирать яства в дорогу. Представьте же его изумление при виде предмета, что словно сам собою возник в руке у сквайра, – предметом сим оказалась холодная отбивная, волшебным образом извлеченная из потаенного уголка корзинки. Встрепенувшись, Забавник поймал сокровище зубами, умчавшись на переднюю палубу, уселся, сжимая кус в лапах, и на какое-то время удовольствовался тем, что наблюдал за подготовительной работой со стороны, вместо того чтобы контролировать процесс лично.
Вскорости после обнаружения отбивной – Марк и его новообретенный старший помощник уже собирались поднять паруса – с палубы донеслось негромкое угрожающее ворчание. Обернувшись как по команде, Марк и Оливер увидели две фигуры, пробирающиеся вдоль кромки воды. Джентльмен и леди, оба в летах и оба – одеты в черное, выглядели весьма уныло; белый воротничок джентльмена выдавал в нем священника. Оба обшаривали глазами озерный берег, и каменистые склоны, и заросли кустарников, а не то скользили взглядом по черной воде и галечному пляжу, словно ища чего-то. Ни словом не перекинувшись друг с другом, они молча брели вперед, пока не остановились в нескольких шагах от причала.
– Утро доброе! – воскликнул Оливер, в знак приветствия прикасаясь пальцем к широким полям фетровой шляпы. А затем обернулся к другу, всем своим видом говоря: поясни, кто такие, или хотя бы представь нас! Однако сквайр лишь взирал на чужаков с неодолимым любопытством, из чего Оливер заключил, что люди эти Марку незнакомы.
Поскольку никакого ответа на приветствие не последовало, Оливер, решив, что его, должно быть, не услышали – возможно, престарелая чета туговата на ухо, – проворно спрыгнул со шлюпа и сошел на берег – поздороваться с вновь пришедшими с расстояния более близкого и спросить, не нужна ли им помощь.
Завидев Оливера, старики обернулись к нему; в увядших, измученных, одряхлевших лицах читались тревога и озабоченность.
– Вы нашу Эдит не видели? Нашу девочку? – дребезжащим голосом осведомился священник.
Оливер озадаченно нахмурился; мистер Тренч подозрительно наблюдал с кормы.
Забавник снова зарычал – и захлебнулся лаем.
– Вашу девочку? – переспросил Оливер. – Вы про кого спрашиваете?
Ответа не последовало; старики лишь смотрели неотрывно на собеседника, и в их нездешнем, скорбном взгляде читалось не меньшее недоумение, чем в лице самого Оливера.
«Девочку»? Этим людям было слишком много лет, чтобы речь шла о малолетней дочери. Оливер вновь оглянулся на Марка, словно спрашивая совета, потом взор его скользнул по Забавнику, и молодого человека осенило.
– Вашу девочку? – повторил он, вновь оборачиваясь к старикам. – Это вы про собаку, да? Вы собаку потеряли?
И снова старики не ответили, но перевели взгляд на шлюп, и священник тем же самым дребезжащим голосом осведомился, не видел ли он (на сей раз Марк) их Эдит, не видел ли их девочку? Сквайр покачал головой, и почтенная пара, разом утратив всякий интерес к шлюпу, вновь неспешно и целеустремленно побрела вдоль озера.
– Это ведь явно не викарий – не этот ваш мистер Скаттергуд? – осведомился Оливер, возвращаясь к другу.
– Нет, конечно.
– Тогда кто они? Может, постояльцы из «Герба»?
– Вероятно.
– Наверное, собаку потеряли. Сбежала куда-нибудь.
– Чертовски странно, – пробормотал про себя сквайр, не сводя глаз с того места, где престарелая чета уже почти растворилась в сумерках. И, будто откликаясь на чувства хозяина, Забавник снова зарычал.
Джентльмены рьяно взялись за работу и в должный срок отдали швартовы, оттолкнулись от причала и приступили к постановке парусов. Марк бросился на переднюю палубу и взялся за кливер, а Забавник удрал к кормовым шкотам вместе с Оливером, которому поручили румпель. Кливер поймал ветер, и шлюп развернулся носом в открытое озеро; паруса наполнились, шлюп вдохнул полной грудью и ожил. Марк выпустил кливер и выбрал снасти. Паруса заплескались, затрепетали, наполнились снова, заглотав еще воздуха, и повлекли шлюп вперед по широкой и темной водной глади.
Капитану и старшему помощнику понадобилось некоторое время на то, чтобы войти в нужный ритм, вывести корабль на прямой курс и выровнять крен. Озеро было спокойным, лишь местами на поверхности играла рябь и плескали небольшие волны. По правому борту они различали очертания проплывающего мимо Шильстон-Апкота, лавок и домиков вдоль Нижней улицы и шпиля церкви Святой Люсии. Выше по склону холма сквозь одетый туманом лес проглядывали «Герб» и коттеджи верхнего Шильстон-Апкота.
Шлюп взял курс на юго-запад, мимо городишки и через бухту, а затем, накренившись на левый борт, обогнул величественный изгиб мыса, на вершине которого раскинулся Скайлингденский лес и стояла усадьба. Плеск и шум воды, корабль, гонимый ветром и взрывающий носом тучи брызг, – все радовало, все бодрило Оливера: он стоял за румпелем, а Забавник лежал у его ног. Воздух был прохладен и свеж, волны перекатывались и играли у борта, воскрешая в душе новые надежды.
Глядя вниз на воду, Оливер не мог не отметить, что вода эта кажется черной как смоль и густой как сироп, и поделился своей мыслью с капитаном.
– Это потому, что здесь нет дна, – ответствовал Марк.
– Что?!
– Во всяком случае, достать до него еще никому не удавалось. Предпринимали попытки исследовать самые глубокие места, однако всякий раз длины линя оказывалось недостаточно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
– Ну, за парные весла мы еще возьмемся – если на середине пути заштилеем. А такое вполне возможно: здешние горные ветра весьма переменчивы. Того и гляди улягутся, словно их и не было. Вот почему нужно ловить шанс. Давай, Нолл, подними-ка гафельный грот, ты у нас парень крепкий, а я поставлю кливер.
Друзья рьяно готовили шлюп к отплытию, а любопытный Забавник тыкался мордой туда-сюда, словно инспектируя качество работы (посредством холодного носа) и проверяя, не требуется ли какая-нибудь материальная помощь (посредством мокрого языка). Оливер, однако, интерпретировал происходящее несколько иначе: как требование снова поиграть в салочки и как проверку на предмет доступности определенных видов съестного. В плетеной корзинке джентльменов покоились кувшины с горячим чаем и кофе, сандвичи, кусок сыра, пирог с гусятиной и еще всяческая снедь для подкрепления сил в путешествии; об этом Оливер знал доподлинно, поскольку сам помогал мистеру Смидерзу и кухарке собирать яства в дорогу. Представьте же его изумление при виде предмета, что словно сам собою возник в руке у сквайра, – предметом сим оказалась холодная отбивная, волшебным образом извлеченная из потаенного уголка корзинки. Встрепенувшись, Забавник поймал сокровище зубами, умчавшись на переднюю палубу, уселся, сжимая кус в лапах, и на какое-то время удовольствовался тем, что наблюдал за подготовительной работой со стороны, вместо того чтобы контролировать процесс лично.
Вскорости после обнаружения отбивной – Марк и его новообретенный старший помощник уже собирались поднять паруса – с палубы донеслось негромкое угрожающее ворчание. Обернувшись как по команде, Марк и Оливер увидели две фигуры, пробирающиеся вдоль кромки воды. Джентльмен и леди, оба в летах и оба – одеты в черное, выглядели весьма уныло; белый воротничок джентльмена выдавал в нем священника. Оба обшаривали глазами озерный берег, и каменистые склоны, и заросли кустарников, а не то скользили взглядом по черной воде и галечному пляжу, словно ища чего-то. Ни словом не перекинувшись друг с другом, они молча брели вперед, пока не остановились в нескольких шагах от причала.
– Утро доброе! – воскликнул Оливер, в знак приветствия прикасаясь пальцем к широким полям фетровой шляпы. А затем обернулся к другу, всем своим видом говоря: поясни, кто такие, или хотя бы представь нас! Однако сквайр лишь взирал на чужаков с неодолимым любопытством, из чего Оливер заключил, что люди эти Марку незнакомы.
Поскольку никакого ответа на приветствие не последовало, Оливер, решив, что его, должно быть, не услышали – возможно, престарелая чета туговата на ухо, – проворно спрыгнул со шлюпа и сошел на берег – поздороваться с вновь пришедшими с расстояния более близкого и спросить, не нужна ли им помощь.
Завидев Оливера, старики обернулись к нему; в увядших, измученных, одряхлевших лицах читались тревога и озабоченность.
– Вы нашу Эдит не видели? Нашу девочку? – дребезжащим голосом осведомился священник.
Оливер озадаченно нахмурился; мистер Тренч подозрительно наблюдал с кормы.
Забавник снова зарычал – и захлебнулся лаем.
– Вашу девочку? – переспросил Оливер. – Вы про кого спрашиваете?
Ответа не последовало; старики лишь смотрели неотрывно на собеседника, и в их нездешнем, скорбном взгляде читалось не меньшее недоумение, чем в лице самого Оливера.
«Девочку»? Этим людям было слишком много лет, чтобы речь шла о малолетней дочери. Оливер вновь оглянулся на Марка, словно спрашивая совета, потом взор его скользнул по Забавнику, и молодого человека осенило.
– Вашу девочку? – повторил он, вновь оборачиваясь к старикам. – Это вы про собаку, да? Вы собаку потеряли?
И снова старики не ответили, но перевели взгляд на шлюп, и священник тем же самым дребезжащим голосом осведомился, не видел ли он (на сей раз Марк) их Эдит, не видел ли их девочку? Сквайр покачал головой, и почтенная пара, разом утратив всякий интерес к шлюпу, вновь неспешно и целеустремленно побрела вдоль озера.
– Это ведь явно не викарий – не этот ваш мистер Скаттергуд? – осведомился Оливер, возвращаясь к другу.
– Нет, конечно.
– Тогда кто они? Может, постояльцы из «Герба»?
– Вероятно.
– Наверное, собаку потеряли. Сбежала куда-нибудь.
– Чертовски странно, – пробормотал про себя сквайр, не сводя глаз с того места, где престарелая чета уже почти растворилась в сумерках. И, будто откликаясь на чувства хозяина, Забавник снова зарычал.
Джентльмены рьяно взялись за работу и в должный срок отдали швартовы, оттолкнулись от причала и приступили к постановке парусов. Марк бросился на переднюю палубу и взялся за кливер, а Забавник удрал к кормовым шкотам вместе с Оливером, которому поручили румпель. Кливер поймал ветер, и шлюп развернулся носом в открытое озеро; паруса наполнились, шлюп вдохнул полной грудью и ожил. Марк выпустил кливер и выбрал снасти. Паруса заплескались, затрепетали, наполнились снова, заглотав еще воздуха, и повлекли шлюп вперед по широкой и темной водной глади.
Капитану и старшему помощнику понадобилось некоторое время на то, чтобы войти в нужный ритм, вывести корабль на прямой курс и выровнять крен. Озеро было спокойным, лишь местами на поверхности играла рябь и плескали небольшие волны. По правому борту они различали очертания проплывающего мимо Шильстон-Апкота, лавок и домиков вдоль Нижней улицы и шпиля церкви Святой Люсии. Выше по склону холма сквозь одетый туманом лес проглядывали «Герб» и коттеджи верхнего Шильстон-Апкота.
Шлюп взял курс на юго-запад, мимо городишки и через бухту, а затем, накренившись на левый борт, обогнул величественный изгиб мыса, на вершине которого раскинулся Скайлингденский лес и стояла усадьба. Плеск и шум воды, корабль, гонимый ветром и взрывающий носом тучи брызг, – все радовало, все бодрило Оливера: он стоял за румпелем, а Забавник лежал у его ног. Воздух был прохладен и свеж, волны перекатывались и играли у борта, воскрешая в душе новые надежды.
Глядя вниз на воду, Оливер не мог не отметить, что вода эта кажется черной как смоль и густой как сироп, и поделился своей мыслью с капитаном.
– Это потому, что здесь нет дна, – ответствовал Марк.
– Что?!
– Во всяком случае, достать до него еще никому не удавалось. Предпринимали попытки исследовать самые глубокие места, однако всякий раз длины линя оказывалось недостаточно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116