Возможно, она впала в ярость; возможно, именно это и лишило ее душевного равновесия и подтолкнуло к самоубийству. Будь я там, я сумела бы помочь бедняжке и предотвратила бы катастрофу. Как мне с детства внушал отец, в жизни есть только две важные вещи: труд и добрые дела. И в этом я с ним всецело солидарна.
– До чего ты в себе уверена, милая, – подивилась вслух мисс Вайолет. – Ты говоришь так, словно и в самом деле лично знала дочку викария Марчанта.
– Мне кажется, я понимаю, что она была за девушка, – объявила Черри безо всякой заносчивости, безо всякого чувства превосходства, как нечто само собою разумеющееся. – Мне и впрямь ее очень-очень жаль, но, право же, таких девушек здесь, в горах, на каждом шагу встречаешь. В Тарнли, в Джее, даже в Кедровом Кряже, где живет мой дядя; девиз у них один: «лови-хватай!» У этих девиц нет иной цели в жизни, кроме как подцепить себе мужа; эти девицы ни о труде, ни о добрых делах и не задумываются; рассчитывать на себя даже и не пытаются, собственными дарованиями не гордятся. Для таких преуспеть означает лишь сунуть голову в брачное ярмо. Спасибо, меня отец воспитал совсем иначе! И я уверена: матушка моя, кабы мы ее не утратили, когда мне только шесть исполнилось, поддержала бы его всей душою.
– Брак – это священный союз, самим Небом налагаемые узы, и, стало быть, любому мужчине и любой женщине к такой цели стремиться не зазорно, – возразила Дина; как супруга викария она, конечно же, иного мнения придерживаться и не могла. – Нет ничего дурного в том, чтобы подыскать себе спутника жизни, и создать семью, и видеть, как любовь супругов друг к другу отражается в лицах детей. Твои родители – наглядный тому пример.
– Верно, ровным счетом ничего дурного здесь нет, – разгорячившись, отвечала Черри. – Вот только не следует предаваться этому со всепоглощающей страстью, как некоторые. Напротив, молодую женщину следует поощрять к тому, чтобы развивала свои таланты и способности.
– Каковые она не преминет использовать, чтобы привлечь будущего мужа, – улыбнулась мисс Кримп.
– Что тоже в общем-то не так плохо, – добавила Дина. – Уж такова роль женщины в обществе, самой природой ей уготованная.
– И тем не менее жаль мне, что я не была знакома с мисс Марчант, – не отступалась Черри, возможно, слегка смущенная тем, какой отклик вызвали ее убеждения. – Уж я бы ее убедила в том, сколь пагубен ее образ мыслей. Я бы объяснила ей, что чувство к молодому мистеру Кэмплемэну, пусть и крайне сильное, не должно возобладать над любовью и уважением к себе самой. Я бы уговорила ее не жертвовать видами на будущее из-за джентльмена, которому до нее и дела нет. Надо радоваться тому, что у нас есть, и не плакать о том, чего у нас нет и чего мы заполучить не можем. Да, я отлично знаю, что за девушка была мисс Марчант.
– В самом деле, надо наслаждаться жизнью, пока есть возможность, – вздохнула мисс Кримп, уютно покивав. – Чем старше становишься, тем быстрее летит время. Чем дороже тебе каждый день, тем стремительнее он проходит. Помню, в детстве я о времени вообще не задумывалась и хода часов не отслеживала.
– К сожалению, время не считается ни с детьми, ни с нами, – посетовала тетушка Джейн, на миг задержав взгляд на своих морщинистых, увядших руках, которые некогда были гладкими и прекрасными, под стать лицу. – Время невозможно остановить, точно часы с боем, хотя и хотелось бы. Оно идет само по себе, независимо от нас и наших целей.
– Время несется мимо нас, точно бурная река. Дни неумолимо поспешают вперед один за другим, и ничего тут не поделаешь. Но отчего так заведено? Отчего дням позволено мчаться столь стремительно, как вы думаете? – осведомилась мисс Вайолет совершенно по-Слэковски.
– Ну не чудесно оно было бы, – улыбнулась Мэгс, – если бы такой чудовищной вещи, как Время, на свете вообще не существовало бы, и все мы жили бы себе спокойно, нисколько не меняясь с каждым часом и с каждым днем, оставаясь в точности такими же, как сейчас?
– Ты описываешь обещанную Господом вечность, – отозвалась Дина, супруга викария до мозга костей.
– Да, наверное.
С вечностью прихожане Шильстон-Алкота уже отчасти соприкасались, размышляла про себя Дина; кто, как не ее супруг, приобщал паству к вечности со своей кафедры каждым воскресным утром? Миссис Скаттергуд тотчас же устыдилась своих мыслей – и с хрустом сжевала последний кусочек вафли, выдавив из него ненавистный воздух.
Оставшуюся часть дня мисс Моубрей и миссис Филдинг провели в обществе деревенских друзей и знакомых, заглянули в коттеджики и лавки на Нижней улице и на окраине и наконец направили свои стопы домой, в Грей-Лодж. По дороге они миновали древний крест на ярмарочной площади, с подножием и ступеньками из доброго талботширского камня, затем – общинный выгон и колодец, где дамы задержались утолить жажду. Наконец они добрели до церкви Святой Люсии и домика священника, и узенькой тропки, что вилась через кладбище и выводила из низины к каретному тракту поблизости от входа в Грей-Лодж. День уже клонился к вечеру и сгущались сумерки – в горах темнеет довольно рано, едва солнце спрячется за высокой грядой Талботских пиков.
Поднимаясь по тропке, дамы вдруг заметили, что на кладбище кто-то есть. В тени вековых деревьев, среди причудливо покосившихся надгробий – ни дать ни взять корабли, бороздящие бурное земляное море! – у одной из могил застыла одинокая фигура со склоненной головой и скрещенными на груди руками. Над могилой высился один из самых внушительных памятников, увенчанный скульптурным изображением ангела: ангел словно размышлял над участью усопшего, чей прах покоился под плитой. Разумеется, в появлении незнакомца не было ровным счетом ничего примечательного; родственники и друзья покойных на кладбище – частые гости. Внимание Мэгс и миссис Филдинг привлекло скорее то, сколь странно повел себя данный конкретный скорбящий: в следующий миг он развернулся и, вытянув руки в стороны, двинулся спиной вперед вокруг могилы – осторожно, шаг за шагом. Человек обошел могилу один раз, другой и третий; дамы наблюдали за ним не без страха, но и не без досады, ибо к тому времени на погосте почти совсем стемнело и опознать скорбящего никак не удавалось даже на расстоянии столь близком.
– Кто это? – спросила Мэгс у тетушки. – И что он такое затеял?
Глава 7
СМУТНО ЗНАКОМЫЙ ГОЛОС
– Ох, надо остановить его! – Тетя Джейн, трепеща от волнения, схватила племянницу за руку.
– Что он такое вытворяет? – осведомилась Мэгс, заинтригованная тетушкиным восклицанием ничуть не меньше, нежели странным поведением незнакомца. – И зачем его останавливать?
По настоянию вдовы они свернули с тропинки и бросились наперерез через кладбище к одинокой фигуре:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
– До чего ты в себе уверена, милая, – подивилась вслух мисс Вайолет. – Ты говоришь так, словно и в самом деле лично знала дочку викария Марчанта.
– Мне кажется, я понимаю, что она была за девушка, – объявила Черри безо всякой заносчивости, безо всякого чувства превосходства, как нечто само собою разумеющееся. – Мне и впрямь ее очень-очень жаль, но, право же, таких девушек здесь, в горах, на каждом шагу встречаешь. В Тарнли, в Джее, даже в Кедровом Кряже, где живет мой дядя; девиз у них один: «лови-хватай!» У этих девиц нет иной цели в жизни, кроме как подцепить себе мужа; эти девицы ни о труде, ни о добрых делах и не задумываются; рассчитывать на себя даже и не пытаются, собственными дарованиями не гордятся. Для таких преуспеть означает лишь сунуть голову в брачное ярмо. Спасибо, меня отец воспитал совсем иначе! И я уверена: матушка моя, кабы мы ее не утратили, когда мне только шесть исполнилось, поддержала бы его всей душою.
– Брак – это священный союз, самим Небом налагаемые узы, и, стало быть, любому мужчине и любой женщине к такой цели стремиться не зазорно, – возразила Дина; как супруга викария она, конечно же, иного мнения придерживаться и не могла. – Нет ничего дурного в том, чтобы подыскать себе спутника жизни, и создать семью, и видеть, как любовь супругов друг к другу отражается в лицах детей. Твои родители – наглядный тому пример.
– Верно, ровным счетом ничего дурного здесь нет, – разгорячившись, отвечала Черри. – Вот только не следует предаваться этому со всепоглощающей страстью, как некоторые. Напротив, молодую женщину следует поощрять к тому, чтобы развивала свои таланты и способности.
– Каковые она не преминет использовать, чтобы привлечь будущего мужа, – улыбнулась мисс Кримп.
– Что тоже в общем-то не так плохо, – добавила Дина. – Уж такова роль женщины в обществе, самой природой ей уготованная.
– И тем не менее жаль мне, что я не была знакома с мисс Марчант, – не отступалась Черри, возможно, слегка смущенная тем, какой отклик вызвали ее убеждения. – Уж я бы ее убедила в том, сколь пагубен ее образ мыслей. Я бы объяснила ей, что чувство к молодому мистеру Кэмплемэну, пусть и крайне сильное, не должно возобладать над любовью и уважением к себе самой. Я бы уговорила ее не жертвовать видами на будущее из-за джентльмена, которому до нее и дела нет. Надо радоваться тому, что у нас есть, и не плакать о том, чего у нас нет и чего мы заполучить не можем. Да, я отлично знаю, что за девушка была мисс Марчант.
– В самом деле, надо наслаждаться жизнью, пока есть возможность, – вздохнула мисс Кримп, уютно покивав. – Чем старше становишься, тем быстрее летит время. Чем дороже тебе каждый день, тем стремительнее он проходит. Помню, в детстве я о времени вообще не задумывалась и хода часов не отслеживала.
– К сожалению, время не считается ни с детьми, ни с нами, – посетовала тетушка Джейн, на миг задержав взгляд на своих морщинистых, увядших руках, которые некогда были гладкими и прекрасными, под стать лицу. – Время невозможно остановить, точно часы с боем, хотя и хотелось бы. Оно идет само по себе, независимо от нас и наших целей.
– Время несется мимо нас, точно бурная река. Дни неумолимо поспешают вперед один за другим, и ничего тут не поделаешь. Но отчего так заведено? Отчего дням позволено мчаться столь стремительно, как вы думаете? – осведомилась мисс Вайолет совершенно по-Слэковски.
– Ну не чудесно оно было бы, – улыбнулась Мэгс, – если бы такой чудовищной вещи, как Время, на свете вообще не существовало бы, и все мы жили бы себе спокойно, нисколько не меняясь с каждым часом и с каждым днем, оставаясь в точности такими же, как сейчас?
– Ты описываешь обещанную Господом вечность, – отозвалась Дина, супруга викария до мозга костей.
– Да, наверное.
С вечностью прихожане Шильстон-Алкота уже отчасти соприкасались, размышляла про себя Дина; кто, как не ее супруг, приобщал паству к вечности со своей кафедры каждым воскресным утром? Миссис Скаттергуд тотчас же устыдилась своих мыслей – и с хрустом сжевала последний кусочек вафли, выдавив из него ненавистный воздух.
Оставшуюся часть дня мисс Моубрей и миссис Филдинг провели в обществе деревенских друзей и знакомых, заглянули в коттеджики и лавки на Нижней улице и на окраине и наконец направили свои стопы домой, в Грей-Лодж. По дороге они миновали древний крест на ярмарочной площади, с подножием и ступеньками из доброго талботширского камня, затем – общинный выгон и колодец, где дамы задержались утолить жажду. Наконец они добрели до церкви Святой Люсии и домика священника, и узенькой тропки, что вилась через кладбище и выводила из низины к каретному тракту поблизости от входа в Грей-Лодж. День уже клонился к вечеру и сгущались сумерки – в горах темнеет довольно рано, едва солнце спрячется за высокой грядой Талботских пиков.
Поднимаясь по тропке, дамы вдруг заметили, что на кладбище кто-то есть. В тени вековых деревьев, среди причудливо покосившихся надгробий – ни дать ни взять корабли, бороздящие бурное земляное море! – у одной из могил застыла одинокая фигура со склоненной головой и скрещенными на груди руками. Над могилой высился один из самых внушительных памятников, увенчанный скульптурным изображением ангела: ангел словно размышлял над участью усопшего, чей прах покоился под плитой. Разумеется, в появлении незнакомца не было ровным счетом ничего примечательного; родственники и друзья покойных на кладбище – частые гости. Внимание Мэгс и миссис Филдинг привлекло скорее то, сколь странно повел себя данный конкретный скорбящий: в следующий миг он развернулся и, вытянув руки в стороны, двинулся спиной вперед вокруг могилы – осторожно, шаг за шагом. Человек обошел могилу один раз, другой и третий; дамы наблюдали за ним не без страха, но и не без досады, ибо к тому времени на погосте почти совсем стемнело и опознать скорбящего никак не удавалось даже на расстоянии столь близком.
– Кто это? – спросила Мэгс у тетушки. – И что он такое затеял?
Глава 7
СМУТНО ЗНАКОМЫЙ ГОЛОС
– Ох, надо остановить его! – Тетя Джейн, трепеща от волнения, схватила племянницу за руку.
– Что он такое вытворяет? – осведомилась Мэгс, заинтригованная тетушкиным восклицанием ничуть не меньше, нежели странным поведением незнакомца. – И зачем его останавливать?
По настоянию вдовы они свернули с тропинки и бросились наперерез через кладбище к одинокой фигуре:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116