Через некоторое время нам сообщили, что адмирал готов принять нас, и провели в большой светлый кабинет. Дениц стоял у окна, на его бледном лице играли лучи зимнего солнца. Он сильно постарел с тех пор, как я в последний раз видел его в Лориане в 1941 году. Тогда в тёплый осенний день он прикрепил к моей груди Железный крест. Теперь же он выглядел осунувшимся, малорослым и менее подвижным.
Адмирал пожал каждому из нас руки и пригласил присесть в кресла, стоявшие напротив его стола. Он прошёлся перед нами и начал говорить, стараясь держаться уверенно и решительно. Он говорил о необходимости самопожертвования и о больших переменах к лучшему в подводной войне, которые вскоре должны были про-» изойти. По его словам, цель нашего предстоящего похода – это связать военно-морские силы союзников в их собственных акваториях и не допустить операций противника близ побережья территорий, контролировавшихся нашими войсками. Мы должны были стать теми доблестными воинами, которые будут самоотверженно сражаться до тех пор, пока новые типы лодок не изменят ход войны в нашу пользу. Когда мы вернёмся из похода, то получим первую из этих лодок. В заключение Дениц поразил нас заявлением, что ради выполнения стоявших перед Германией задач он пошлёт на фронт все имевшиеся в наличии лодки, даже те, которые предназначены для учебных целей.
Речь адмирала была короткой, но впечатляющей: Дениц всё же не утратил способности зажигать в нас искры энтузиазма, также как после его выступлений в годы триумфа. Вместе с тем он ничего не сказал нового и, как мне показалось, был убедителен только потому, что нам отчаянно хотелось верить ему. Мои представления о Денице сводились к тому, что его тактика, некогда обеспечившая нам победы, теперь вызывала бессмысленную гибель тысяч подводников вместе с их устаревшими подлодками. Его последний приказ можно было расценить только как отчаянную попытку отсрочить неизбежное поражение. И всё же я от всей души желал себе ошибиться.
После двухдневного отсутствия я вернулся на базу. На следующее утро за завтраком старпом доложил, что ремонт «У-953» завершён и лодка днём раньше отбуксирована к пирсу. Затем в большом возбуждении он сообщил мне, что в порт прибыли две лодки новейшего типа и перед наступлением сумерек пришвартовались рядом с нашей. Я прервал завтрак, переоделся в свой кожаный костюм и спустился к причалу. У его подножия стояла «У-953», свежевыкрашенная, с надраенной палубой, с пушками, на которых ещё не высохла смазка. Мои подводники собрались на кормовой палубе для переклички. Каждый из них поглядывал одним глазом на меня, а другим – на монстрообразные новые подлодки, стоявшие по оба борта от нашей. Я вступил на борт нашей возрождённой рабочей лошадки, ответил на рапорт старпома и приветствие команды, затем сказал всем, что нам придётся совершить ещё один поход на нашей старой подлодке, прежде чем нам предоставят лодку нового типа, подобную тем, что раскачиваются рядом с нами. Я пообещал это в надежде, что Дениц сдержит своё обещание.
Из того, что дал поверхностный осмотр «У-953», я пришёл к выводу, что в сухом доке механики основательно поработали. Страдавшая всемк старческими болезнями, она была переоснащена новым оборудованием. Прежний примитивный «шнеркель», доставлявший нам столько неприятностей, был заменён новым гидравлическим устройством с усовершенствованным поплавком. Вонь от разложения и застоя сменил запах новой краски. «У-953», кажется, была готова к походу.
Затем я решил познакомиться с одной из подводных диковин. Перейдя по сходням на один из стальных китов, я спросил у вахтенного, на месте ли командир. Тот ответил утвердительно.
– Как его имя?
– Капитан-лейтенант Зигман.
Мой прежний капитан с «У-230»! Я взобрался по необъятной скорлупе лёгкого корпуса на мостик, опустился через люк в оборудованную сложнейшей аппаратурой боевую рубку, из неё в помещение центрального поста, которое походило на электростанцию. Заметив Зигмана, стоявшего ко мне спиной, я взволнованно произнёс:
– Доброе утро! Хочу доложить о своём прибытии. Зигман обернулся:
– Что за чёрт! Неужели это ты? Что привело тебя в этот вшивый порт?
– Прибыл из Норвегии на старой развалюхе, чтобы из неё сделали новую.
– Ты всё ещё ходишь на одном из этих старых гробов? – спросил он с удивлением.
– Увы, у меня нет ваших связей. Поздравляю с новой подлодкой.
– Спасибо. Пойдём, я покажу тебе её. Или ты уже видел такой корабль раньше?
– Нет, не имел удовольствия.
Пока мы шли в носовые отсеки, Зигман сообщил, что сменил «У-230» на новую подлодку весной прошлого года. 21 августа, когда союзники высадились в Тулоне, команда бежала с «У-230», которой командовал уже Эбербах. Большинство наших старых товарищей захвачено в плен. Я также узнал от Зигмана, что Фридрих покинул «У-230» вместе с ним и остаётся его главмехом. Ридель же стал капитаном «У-242». Мы дошли наконец до носового торпедного отсека. В его обширном помещении было установлено шесть торпедных аппаратов вместо четырёх, имевшихся на обычных подлодках. Вдоль стенки прочного корпуса располагалось хранилище для 14 незагруженных торпед.
– Мы загружаем аппараты при помощи гидравлики за десять минут, – пояснил Зигман. – Только нажимаем кнопки, и все потихоньку идёт само собой. Больше мы к торпедам не прикасаемся.
Отсек был оборудован механизмами для хранения, перемещения и загрузки торпед в аппараты. Торпедисты, спавшие на старых лодках вповалку среди стальных рыбин, имели здесь просторное помещение для отдыха. Офицеры и унтер-офицеры занимали помещения, похожие на каюты 1-го класса на пассажирском лайнере. Водоизмещение новой лодки почти в три раза превосходило водоизмещение «У-953».
– Ты не поверишь, но мы движемся под водой быстрее, чем на поверхности, – продолжил Зигман пояснения. – Можем двигаться там с предельной скоростью в 17 узлов довольно продолжительное время.
– И кроме того, можете атаковать конвой из подводного положения.
– Это ещё не все. Мы не только быстрее движемся под водой, но также способны стрелять торпедами с глубины 50 метров, воочию не видя цели. Глубина нашего погружения в два раза превышает вашу, и мы легко уходим от преследующего эскорта.
– Выходит, что вы практически неуязвимы.
– Именно так. Высокая скорость позволяет нам атаковать и уходить незамеченными. Новая электронная система управления стрельбой обеспечивает стопроцентную точность огня. Наш новый «шнеркель» действует так же, как ваш перископ. Он выдвигается очень быстро и позволяет скорее перезарядить батареи. Наша подлодка – идеал субмарины.
То, что нам говорили много месяцев, было правдой. Новые подлодки действительно существовали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124