Дни тянулись так же долго, как и ночи. Наши моряки посещали по традиции публичные дома. Их развлекали те же девицы, которые обслуживали раньше многих матросов, включая боевых товарищей, покоившихся уже на морском дне. К услугам гурманов имелись несколько хороших ресторанов, предлагавших экзотическую пищу и длинный перечень вин различных марок. Даже менее изысканные блюда и напитки воодушевляли людей, которые ели несколько недель подряд заплесневевший хлеб и размякшую пищу. Да и просто ходить по улицам Лорьяна и разглядывать витрины магазинов было большим удовольствием. В этом уголке, не тронутом войной, изобиловали товары прекрасного качества.
Однако война никуда не уходила от нас. Сообщения верховного командования вермахта, регулярно передававшиеся немецкими радиостанциями, чрезвычайно волновали нас. Особенно когда речь шла о блестящем наступлении наших войск на Восточном фронте. Германские вооружённые силы уже нанесли Красной Армии жестокие поражения и захватили около двух миллионов военнопленных. Наши солдаты атаковали противника под Ленинградом. 29 июня они охватили Ригу, днём позже Минск. Восточная кампания обещала повторить в гораздо большем масштабе победный марш Германии на Балканах минувшей весной.
Специальные бюллетени информации сообщали о немецких победах и в подводной войне, В июле в Атлантике было потоплено судов союзников общим тоннажем 300 тысяч регистровых брутто-тонн. Это значительно превышало число их потерь в июне. Сообщалось о регулярных успехах подлодок, действовавших против британских конвоев на судоходных линиях вокруг Гибралтара и в Средиземном море. Они охраняли также наши пути снабжения в Северную Африку, где корпус Роммеля предпринял потрясающее контрнаступление против элитных бронетанковых дивизий Великобритании.
Радости жизни нахлынули на меня, когда я наконец попал в Карнак, как военные сводки. Я загорал на пляже под палящим солнцем, плавал в море с загорелыми француженками, общался с той или иной из них до поздней ночи. Через несколько дней этой летней идиллии я вернулся со своей группой в Лорьян. Поступил приказ немедленно собраться в полной боевой форме во внутреннем дворе префектуры. Впервые за 20 дней экипаж подлодки собрался вместе. Керн воспользовался случаем сообщить нам, что весёлая жизнь закончилась. Он добавил, что «У-557» перемещена на пристань для погрузки и что несколько дней мы будем работать как рабы, чтобы погрузить в неё торпеды, боеприпасы, топливо и продовольствие.
Как и обещал Керн, наш труд оказался тяжёлым, но команда работала с определённым чувством удовлетворения. Для многих из нас очарование жизни в порту уже поблекло, крепло желание вновь выступить в поход.
Наш выход в море был назначен на утро. Снова мы совершили ритуал разрыва связей с мирной жизнью. Уединившись, клеили бирки на оставляемый багаж, писали прощальные письма домой и готовили к походу своё морское снаряжение. Потом одни из нас пили вино, другие проводили последнюю ночь в объятиях любимой девушки или проститутки. И все гадали, удастся ли нам пройти через боевые испытания ещё раз.
Глава 6
В начале августа 1941 года «У-557» уходила в свой второй боевой поход. В 14.00 мы отдали швартовы. Сыграл обязательный по такому случаю марш духовой оркестр, громовое «ура» прокричали с пирса командующий флотилией, офицеры и матросы. На дальнем краю пирса стояла другая толпа провожающих, в которой находились девушки, со слезами на глазах прощавшиеся со своими возлюбленными. Война свела их вместе, война же разлучила их снова.
«У-557» вышла из Лорьяна на электромоторах. Когда она оставила слева от себя Порт-Луи, запущенные дизели начали свой старый, хорошо знакомый, глухой рокот. Половина команды лодки стояла либо на палубе, либо, прислонившись к ограждению, дымя сигаретами, переговаривалась, наслаждаясь последним часом пребывания на свежем воздухе под солнцем. Живописный Лорьян и побережье Бретани медленно исчезали за горизонтом. Как только корабль сопровождения покинул нас, командир подлодки высказал через мегафон напутствие: «Приятного путешествия и хорошей охоты!»
Членам экипажа, находившимся наверху, было приказано спуститься вниз. На палубе остались вахтенные и капитан вместе с гостем, который прибыл на борт лодки всего лишь за полчаса до нашего отхода в море. Капитан-лейтенант Келблинг, соученик Паульсена, был назначен к нам как перспективный кандидат в командиры. У него не было специальных обязанностей. В его задачу входило пополнить свой опыт участием в боевом походе. Позже мы прошли сквозь флотилию рыбацких траулеров, лениво покачивавшихся под ярким солнцем. Их жёлтые, красные и зелёные углы парусов упирались в тёмно-синее небо, как верхушки разноцветных сахарных головок. После того как мы приблизились к последнему из траулеров, Паульсен тихо скомандовал:
– Полный вперёд. Курс по пеленгу 2-7.
Когда берег исчез, «У-557» совершила своё первое тренировочное погружение. Три дня мы не видели ни самолёта противника, ни дымка транспорта. Бискайский залив оставался спокойным и пустынным. После прохождения восьмой западной долготы Паульсен вскрыл запечатанный конверт, полученный от адмирала Деница. Нам было приказано охотиться на линиях прохождения конвоев в Северном проливе между Ирландией и Шотландией: штаб предполагал, что в этом районе происходит интенсивное движение судов противника. В конверте содержались также сведения о минных полях близ пролива.
«У-557» взяла курс на северо-запад. Дизели лодки выстукивали симфонию, которая заставляла наши сердца учащённо биться. На следующее утро ровно в 7.00 команда была разбужена громкой музыкой по радио. Уже не первый раз песня под фонограмму возвещала наступление нового дня на борту лодки. Необычным было то, что передавалась английская песня. Все узнали знакомую мелодию и, широко улыбаясь, подпевали: «Мы развесим своё белье на линии Зигфрида…» Англичане, так и не захватив знаменитый оборонительный вал, оставили эту пластинку в Лорьяне вместе с кипами своей военной формы и боеприпасами, когда спасались бегством через Францию на родину от наступающих германских войск в 1940 году.
На шестой день похода мы вошли в опасную зону, в 120 милях к юго-западу от Фастнет-Рок, маяка на южной оконечности Ирландии. Здесь южные маршруты конвоев сходились в узкую полосу шириной не более 80 миль. Мы, однако, ничего не обнаружили в этом районе и продолжили круговое движение приблизительно в 250 милях от побережья Ирландии, чтобы избежать встречи с британской авиацией. Постепенно мы достигли 58-й параллели, резко развернулись правым бортом и пошли курсом на восток к Северному проливу. Через десять дней после разлуки с французским раем мы прибыли в точку, расположенную в трёх милях на северо-запад от возвышающихся утёсов острова Иништрахалл, который находился почти в центре судоходной линии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124