Трудовые сбережения миллионов граждан, вложенные в Государственный сберегательный банк, которые они копили всю жизнь, обесценены до такой степени, что превращены в пустую бумажку (на средний вклад уже невозможно купить даже один килограмм хлеба).
О каких правах человека можно говорить, если в обществе миллионы безработных, десятки миллионов граждан не получают в течение 2—3 месяцев (нередко и дольше) честно заработанную оплату труда! Власти рассчитывают, что армия безработных, как бич, заставит людей работать лучше. Ложь! Похвала, моральный и материальный стимул — вот что нужно человеку, а не угроза голода.
О свободе передвижения. Когда-то в тридцатые годы в СССР был принят закон, запрещающий без разрешения уезжать из колхозов в город. После войны 1941 — 1945 гг. этот закон был отменен. Ежегодно сотни миллионов человек при доступных ценах на транспорт свободно перемещались по стране. А что сейчас? Большая часть населения не в состоянии купить билет на самолет, поезд, теплоход, так как цены выросли в десятки тысяч раз, сейчас даже поездка на похороны родных невозможна. Так же обстоит дело со средствами связи между населенными пунктами (телефонной, телеграфной и почтовой связью). Контакты человеческие сужены до предела.
О какой демократии как власти народа может идти речь, если трудовой народ отстранен от власти, правит страной единолично президент, наделенный полномочиями монарха при бесправном парламенте. Сегодня президенту, говоря пословицей, неподвластно лишь превратить мужчину в женщину. Согласно Конституции, за которую голосовало менее одной трети избирателей, президент, а не парламент самолично определяет основные направления внутренней и внешней политики. Президент любит повторять: Как я скажу, так и будет. Мания величия не знает границ. Он стоит над законодательной и исполнительной властью — «верховный правитель».
Естественно ставится вопрос: почему народ не защитил социализм, его завоевания? Почему контрреволюция не встретила сопротивления со стороны трудящихся? Так ли это на самом деле? Безмолвствует ли народ?
Народ поверил в перестройку потому, что она проводилась под лозунгом «Больше социализма — больше демократии». Люди труда были убеждены в необходимости изменений в рамках социализма, без его разрушения. И первые годы перестройки принесли улучшение в стране, вызвали у людей подъем, а затем начался процесс упадка, что повлекло за собой недовольство населения и было использовано антисоциалистическими силами сначала для дискредитации, а затем и подрыва советского общества.
Надо иметь в виду, что перестройка проводилась КПСС, которая пользовалась доверием трудящихся масс. К тому времени политическое противоборство в партии ушло в прошлое (во всяком случае так воспринималось), и трудно было себе представить, что внутри руководства партии есть люди, которые предадут интересы страны, своего народа. Так думал и я, входя в состав политического руководства страны. Здоровые силы партии, в том числе в руководящем ядре, были разобщены и поглощены решением экономических, хозяйственных проблем, опытом открытой политической борьбы фактически не обладали. Никто из политиков в годы перестройки и после государственного переворота 1991 года не говорил о смене общественного строя. Народ был обманут.
Если бы псевдодемократы заранее обнародовали свой план действий, нацеленный на развал СССР, реставрацию капитализма, то народ, в своем большинстве, это бы не поддержал, отверг. Известно, что реформизм предполагает лишь улучшение существующего строя без изменений экономических, политических и социальных основ общества. Лжедемократы, под флагом реформирования разрушая советский общественный строй, тащат страну назад, к капитализму, называя себя реформаторами. На самом деле нынешние правители — реставраторы капитализма, политические реакционеры.
Возникает вопрос: оказывалось ли какое-либо сопротивление в партии, в обществе антисоциалистическим силам, политике, направленной на разрушение страны, переводу ее на буржуазные рельсы развития? Бытует мнение, что народу до всего, что происходит в стране, нет дела. Народ безмолвствует и не оказывает сопротивления правящему режиму. Это не так.
В начале 1990 года делались попытки созвать внеочередной Пленум ЦК КПСС по вопросам единства компартии и территориальной целостности СССР. Требования о созыве такого Пленума поступали от многих коммунистов, партийных комитетов страны.
Пришлось обратиться с двумя письмами в ЦК КПСС. В этих письмах напомнил, что о проблемах единства партии и государства я говорил открыто, честно на Пленумах ЦК, совещаниях секретарей ЦК компартий союзных республик, крайкомов, обкомов, на заседаниях Политбюро, настаивал на проведении «расширенного Пленума ЦК с участием партийного актива страны» для выработки «мер по спасению Отечества как целостного государства, очищению рядов партии от тех, кто занимает позицию ревизионизма, социал-демократизма, национализма», организации «отпора антисоциалистическим силам».
Хочу сказать, что начиная с 30-х годов подобного в практике Политбюро, чтобы один из его членов требовал созыва внеочередного Пленума ЦК по кардинальным вопросам деятельности ЦК, не было. Однако Горбачев не пошел на созыв Пленума ЦК, понимая, какими последствиями для него и особенно для его окружения могло бы это обернуться.
Я выступал против осквернения советской истории, разрушения Советского государства, против идейного разрушения партии, отстаивал социализм, классовые интересы трудящихся. В ответ на это в конце 1988 года был отстранен от руководства Секретариатом ЦК КПСС. Сто членов ЦК было выведено из состава ЦК. С этого момента начинается сворачивание принципа коллективного руководства в высшем эшелоне партии. На XXVIII партсъезде в 1990 году почти весь состав Политбюро был заменен. Компартия теряла политическое лидерство в стране.
В эти годы были предприняты меры (и об этом я пишу впервые) по организации здоровых сил партии и общества для отпора оппортунизму, ревизионизму Горбачева и его команды, для защиты Советской власти.
В 1990 году организована Коммунистическая партия России (до этого парторганизации России входили напрямую непосредственно в КПСС); в 1989 году — Крестьянский союз СССР. В этом я принимал самое непосредственное участие. Создание партии и союза было ответом на многочисленные требования с мест. Проекты постановлений и записок в Политбюро с обоснованием формирования российской компартии и Крестьянского союза приходилось продвигать с трудом, на это ушло немало времени. Лишь я, один из числа членов Политбюро, по собственной инициативе выступал на учредительных съездах Компартии России и Крестьянского союза (выступления опубликованы).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
О каких правах человека можно говорить, если в обществе миллионы безработных, десятки миллионов граждан не получают в течение 2—3 месяцев (нередко и дольше) честно заработанную оплату труда! Власти рассчитывают, что армия безработных, как бич, заставит людей работать лучше. Ложь! Похвала, моральный и материальный стимул — вот что нужно человеку, а не угроза голода.
О свободе передвижения. Когда-то в тридцатые годы в СССР был принят закон, запрещающий без разрешения уезжать из колхозов в город. После войны 1941 — 1945 гг. этот закон был отменен. Ежегодно сотни миллионов человек при доступных ценах на транспорт свободно перемещались по стране. А что сейчас? Большая часть населения не в состоянии купить билет на самолет, поезд, теплоход, так как цены выросли в десятки тысяч раз, сейчас даже поездка на похороны родных невозможна. Так же обстоит дело со средствами связи между населенными пунктами (телефонной, телеграфной и почтовой связью). Контакты человеческие сужены до предела.
О какой демократии как власти народа может идти речь, если трудовой народ отстранен от власти, правит страной единолично президент, наделенный полномочиями монарха при бесправном парламенте. Сегодня президенту, говоря пословицей, неподвластно лишь превратить мужчину в женщину. Согласно Конституции, за которую голосовало менее одной трети избирателей, президент, а не парламент самолично определяет основные направления внутренней и внешней политики. Президент любит повторять: Как я скажу, так и будет. Мания величия не знает границ. Он стоит над законодательной и исполнительной властью — «верховный правитель».
Естественно ставится вопрос: почему народ не защитил социализм, его завоевания? Почему контрреволюция не встретила сопротивления со стороны трудящихся? Так ли это на самом деле? Безмолвствует ли народ?
Народ поверил в перестройку потому, что она проводилась под лозунгом «Больше социализма — больше демократии». Люди труда были убеждены в необходимости изменений в рамках социализма, без его разрушения. И первые годы перестройки принесли улучшение в стране, вызвали у людей подъем, а затем начался процесс упадка, что повлекло за собой недовольство населения и было использовано антисоциалистическими силами сначала для дискредитации, а затем и подрыва советского общества.
Надо иметь в виду, что перестройка проводилась КПСС, которая пользовалась доверием трудящихся масс. К тому времени политическое противоборство в партии ушло в прошлое (во всяком случае так воспринималось), и трудно было себе представить, что внутри руководства партии есть люди, которые предадут интересы страны, своего народа. Так думал и я, входя в состав политического руководства страны. Здоровые силы партии, в том числе в руководящем ядре, были разобщены и поглощены решением экономических, хозяйственных проблем, опытом открытой политической борьбы фактически не обладали. Никто из политиков в годы перестройки и после государственного переворота 1991 года не говорил о смене общественного строя. Народ был обманут.
Если бы псевдодемократы заранее обнародовали свой план действий, нацеленный на развал СССР, реставрацию капитализма, то народ, в своем большинстве, это бы не поддержал, отверг. Известно, что реформизм предполагает лишь улучшение существующего строя без изменений экономических, политических и социальных основ общества. Лжедемократы, под флагом реформирования разрушая советский общественный строй, тащат страну назад, к капитализму, называя себя реформаторами. На самом деле нынешние правители — реставраторы капитализма, политические реакционеры.
Возникает вопрос: оказывалось ли какое-либо сопротивление в партии, в обществе антисоциалистическим силам, политике, направленной на разрушение страны, переводу ее на буржуазные рельсы развития? Бытует мнение, что народу до всего, что происходит в стране, нет дела. Народ безмолвствует и не оказывает сопротивления правящему режиму. Это не так.
В начале 1990 года делались попытки созвать внеочередной Пленум ЦК КПСС по вопросам единства компартии и территориальной целостности СССР. Требования о созыве такого Пленума поступали от многих коммунистов, партийных комитетов страны.
Пришлось обратиться с двумя письмами в ЦК КПСС. В этих письмах напомнил, что о проблемах единства партии и государства я говорил открыто, честно на Пленумах ЦК, совещаниях секретарей ЦК компартий союзных республик, крайкомов, обкомов, на заседаниях Политбюро, настаивал на проведении «расширенного Пленума ЦК с участием партийного актива страны» для выработки «мер по спасению Отечества как целостного государства, очищению рядов партии от тех, кто занимает позицию ревизионизма, социал-демократизма, национализма», организации «отпора антисоциалистическим силам».
Хочу сказать, что начиная с 30-х годов подобного в практике Политбюро, чтобы один из его членов требовал созыва внеочередного Пленума ЦК по кардинальным вопросам деятельности ЦК, не было. Однако Горбачев не пошел на созыв Пленума ЦК, понимая, какими последствиями для него и особенно для его окружения могло бы это обернуться.
Я выступал против осквернения советской истории, разрушения Советского государства, против идейного разрушения партии, отстаивал социализм, классовые интересы трудящихся. В ответ на это в конце 1988 года был отстранен от руководства Секретариатом ЦК КПСС. Сто членов ЦК было выведено из состава ЦК. С этого момента начинается сворачивание принципа коллективного руководства в высшем эшелоне партии. На XXVIII партсъезде в 1990 году почти весь состав Политбюро был заменен. Компартия теряла политическое лидерство в стране.
В эти годы были предприняты меры (и об этом я пишу впервые) по организации здоровых сил партии и общества для отпора оппортунизму, ревизионизму Горбачева и его команды, для защиты Советской власти.
В 1990 году организована Коммунистическая партия России (до этого парторганизации России входили напрямую непосредственно в КПСС); в 1989 году — Крестьянский союз СССР. В этом я принимал самое непосредственное участие. Создание партии и союза было ответом на многочисленные требования с мест. Проекты постановлений и записок в Политбюро с обоснованием формирования российской компартии и Крестьянского союза приходилось продвигать с трудом, на это ушло немало времени. Лишь я, один из числа членов Политбюро, по собственной инициативе выступал на учредительных съездах Компартии России и Крестьянского союза (выступления опубликованы).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131