громя партийные верхи, напропалую обвиняя во взяточничестве всех и вся, прибегая к намекам, они приобрели популярность. На этой волне в Тушинском районе Москвы Гдлян прошел в депутаты с первого тура.
У Иванова же в Ленинграде произошла осечка: он не получил большинства голосов. Однако у него оставалась возможность баллотироваться на повторных выборах 14 мая.
Вспомните, именно на 14 мая 1989 года был назначен второй тур выборов в народные депутаты СССР.
А Иванов выступал по ленинградскому телевидению 12 мая!
Еще в то воскресенье, когда провожали в Китай Горбачева, я провел, как говорится, домашний анализ ситуации и понял, что речь, безусловно, идет о нечистоплотном предвыборном маневре. Этот Иванов оказался ловким малым. Одним выстрелом задумал свалить трех зайцев. Выступал по телевидению в пятницу вечером, а выборы уже в воскресенье — за субботу никто ни в чем не разберется, даже опровержения дать не успеют. Во-вторых, называя громкие фамилии, начал именно с Романова, особенно «близкого» ленинградцам. Иными словами, психологически точно рассчитал тот эффект, какой его выступление произведет на избирателей. И, наконец, назвал Лигачева, желая угодить моим политическим оппонентам и заручиться поддержкой некоторых средств массовой информации.
Действительно, ловко задумано. Уже в тот первый момент, еще не прочитав текст выступления Иванова, я понял, что два следователя не в одиночку сообразили эту многоходовую пропагандистскую предвыборную акцию.
Утром в понедельник принялся разыскивать текст. Звоню одному, другому — никто толком ничего не знает. Мне передают только обрывки из сообщений западных радиостанций, которые моментально оповестили о случившемся весь белый свет. Международное французское радио, например, сообщило: «Советский прокурор Николай Иванов, заявил, что отдельные высокопоставленные лица, в том числе лидер консерваторов в Политбюро Егор Лигачев, Григорий Романов и Михаил Соломенцев замешаны в крупном скандале и что власти пытаются заблокировать следствие. Сегодня газета „Правда“ перешла в контратаку против Иванова».
Ознакомившись с этим сообщением, я сделал акцент на двух важных моментах. Если Иванов первым по порядку назвал Романова, то французы сразу же спикировали на «лидера консерваторов Лигачева». Согласитесь, деталь для политического анализа немаловажная. Иванову явно отводилась роль мальчика, подбрасывающего мячик. А уж ударить по этому мячику лопатой, а то и оглоблей предстояло другим силам, куда более влиятельным.
И во-вторых, я обратил внимание на слово «замешаны». Что это значит? Что за ним стоит?
Кстати, небезынтересно прокомментировать и ссылку на газету «Правда». Иванов выступал поздно вечером 1.2 мая, а «Правда», как и другие центральные газеты, утром 13 мая поместила сообщение «В Президиуме Верховного Совета СССР», где говорилось о том. что специальная комиссия изучает многочисленные жалобы и заявления на серьезные злоупотребления Гдляна и Иванова. Совершенно ясно, что речь могла идти только о случайном совпадении. Но зарубежные радиоголоса тут же «обыграли» его: газета «Правда» перешла в контратаку на Иванова. Это уже звучит!
Вот что значит пропаганда!
Еще более любопытную информацию передал «Голос Америки»: «Прокурор Николай Иванов заявил, что в ходе проводимого им расследования коррупции в государственных органах всплыло имя члена Политбюро ЦК Лигачева. Иванов не сообщил никаких подробностей. Егора Лигачева, имеющего репутацию деятеля консервативного толка, иногда считают соперником Горбачева».
Ого! Прицел обозначается все более и более точно. «Голосу Америки» уже не до Романова, не до Соломенцева. Его интересует только Лигачев! Тут уж у меня и вовсе никаких не осталось сомнений в том, что Иванов — всего лишь малая фигура в политической игре, которая ведется вокруг меня не только в нашей стране, но и скоординирована с некоторыми зарубежными силами.
И еще: в американском сообщении я сразу выделил слово «всплыло». Что за ним стоит?
Наконец удалось раздобыть пленку с записью выступления Иванова. Когда его расшифровали, получилось всего-навсего неполная страничка машинописного текста. Я считаю необходимым привести его здесь полностью, дословно, ибо сегодня, по прошествии многих лет, и в свете дальнейших событий, ураганом несущихся над страной, этот текст приобретает интерес, воспринимается совершенно иначе, чем в то время.
Итак, Иванов говорил:
«Многие избиратели спрашивают, почему не ведется борьба с мафией в Ленинграде и кто из высших чинов в Москве проходит по уголовному делу. Дело в том, что борьба не ведется потому, что государственная политика сегодня — это политика полного сворачивания борьбы с организованной преступностью. А бороться можно везде. К сведению ленинградцев можно сказать, что в числе лиц, которые фигурируют в нашем уголовном деле, имеется фигура бывшего руководителя Ленинграда товарища Романова. Кроме всего прочего, в деле замелькали такие фигуры членов Политического бюро, как товарищ Соломенцев, товарищ Лигачев, бывший председатель Верховного суда Теребилов. Очень беспокоит на сегодняшний день та ситуация, которая сложилась вокруг Лигачева. Нас очень беспокоит усиление позиций этого человека с учетом того сдвига вправо, который мы наблюдаем в сегодняшней политике, это не может не вызывать существенного беспокойства. Я не говорю о виновности или невиновности этих лиц. Я на сегодняшний день говорю то, что дело в дальнейшем будет свернуто. Я прекрасно себе отдаю отчет в том, что я сейчас говорю. И я готов нести полную ответственность за свои слова. Спасибо».
Прочитал это одним духом и, честно сказать, повеселел. Надо же, «не говорю о виновности или невиновности»! Облил грязью, а о виновности или невиновности даже не говорит — ай да следователь! Ай да законник! Ай да умелец!
Стал вчитываться снова и снова, анализировать каждое слово. И сразу подчеркнул — «замелькали». А это что такое? Что значит, «замелькали»? Наконец, почему следователь проявил такое особое внимание к моей персоне с политической точки зрения? Ну коррупция, взяточничество — это, как говорится, его тема. А при чем здесь «усиление позиций с учетом сдвига вправо»? При чем тут «существенное беспокойство»? «Нас очень беспокоит…» Кого это — нас? В годы перестройки уже писано-переписано было о том, как вредоносно влияние политики на правосудие, о необходимости политической беспристрастности следствия и суда. А тут «прогрессивный» следователь вовсю ударяется именно в политику.
Сомнений не оставалось: за Ивановым стоят более мощные фигуры.
Он просто выполнил заказ, политический заказ тех, кого «беспокоит усиление позиций этого человека».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
У Иванова же в Ленинграде произошла осечка: он не получил большинства голосов. Однако у него оставалась возможность баллотироваться на повторных выборах 14 мая.
Вспомните, именно на 14 мая 1989 года был назначен второй тур выборов в народные депутаты СССР.
А Иванов выступал по ленинградскому телевидению 12 мая!
Еще в то воскресенье, когда провожали в Китай Горбачева, я провел, как говорится, домашний анализ ситуации и понял, что речь, безусловно, идет о нечистоплотном предвыборном маневре. Этот Иванов оказался ловким малым. Одним выстрелом задумал свалить трех зайцев. Выступал по телевидению в пятницу вечером, а выборы уже в воскресенье — за субботу никто ни в чем не разберется, даже опровержения дать не успеют. Во-вторых, называя громкие фамилии, начал именно с Романова, особенно «близкого» ленинградцам. Иными словами, психологически точно рассчитал тот эффект, какой его выступление произведет на избирателей. И, наконец, назвал Лигачева, желая угодить моим политическим оппонентам и заручиться поддержкой некоторых средств массовой информации.
Действительно, ловко задумано. Уже в тот первый момент, еще не прочитав текст выступления Иванова, я понял, что два следователя не в одиночку сообразили эту многоходовую пропагандистскую предвыборную акцию.
Утром в понедельник принялся разыскивать текст. Звоню одному, другому — никто толком ничего не знает. Мне передают только обрывки из сообщений западных радиостанций, которые моментально оповестили о случившемся весь белый свет. Международное французское радио, например, сообщило: «Советский прокурор Николай Иванов, заявил, что отдельные высокопоставленные лица, в том числе лидер консерваторов в Политбюро Егор Лигачев, Григорий Романов и Михаил Соломенцев замешаны в крупном скандале и что власти пытаются заблокировать следствие. Сегодня газета „Правда“ перешла в контратаку против Иванова».
Ознакомившись с этим сообщением, я сделал акцент на двух важных моментах. Если Иванов первым по порядку назвал Романова, то французы сразу же спикировали на «лидера консерваторов Лигачева». Согласитесь, деталь для политического анализа немаловажная. Иванову явно отводилась роль мальчика, подбрасывающего мячик. А уж ударить по этому мячику лопатой, а то и оглоблей предстояло другим силам, куда более влиятельным.
И во-вторых, я обратил внимание на слово «замешаны». Что это значит? Что за ним стоит?
Кстати, небезынтересно прокомментировать и ссылку на газету «Правда». Иванов выступал поздно вечером 1.2 мая, а «Правда», как и другие центральные газеты, утром 13 мая поместила сообщение «В Президиуме Верховного Совета СССР», где говорилось о том. что специальная комиссия изучает многочисленные жалобы и заявления на серьезные злоупотребления Гдляна и Иванова. Совершенно ясно, что речь могла идти только о случайном совпадении. Но зарубежные радиоголоса тут же «обыграли» его: газета «Правда» перешла в контратаку на Иванова. Это уже звучит!
Вот что значит пропаганда!
Еще более любопытную информацию передал «Голос Америки»: «Прокурор Николай Иванов заявил, что в ходе проводимого им расследования коррупции в государственных органах всплыло имя члена Политбюро ЦК Лигачева. Иванов не сообщил никаких подробностей. Егора Лигачева, имеющего репутацию деятеля консервативного толка, иногда считают соперником Горбачева».
Ого! Прицел обозначается все более и более точно. «Голосу Америки» уже не до Романова, не до Соломенцева. Его интересует только Лигачев! Тут уж у меня и вовсе никаких не осталось сомнений в том, что Иванов — всего лишь малая фигура в политической игре, которая ведется вокруг меня не только в нашей стране, но и скоординирована с некоторыми зарубежными силами.
И еще: в американском сообщении я сразу выделил слово «всплыло». Что за ним стоит?
Наконец удалось раздобыть пленку с записью выступления Иванова. Когда его расшифровали, получилось всего-навсего неполная страничка машинописного текста. Я считаю необходимым привести его здесь полностью, дословно, ибо сегодня, по прошествии многих лет, и в свете дальнейших событий, ураганом несущихся над страной, этот текст приобретает интерес, воспринимается совершенно иначе, чем в то время.
Итак, Иванов говорил:
«Многие избиратели спрашивают, почему не ведется борьба с мафией в Ленинграде и кто из высших чинов в Москве проходит по уголовному делу. Дело в том, что борьба не ведется потому, что государственная политика сегодня — это политика полного сворачивания борьбы с организованной преступностью. А бороться можно везде. К сведению ленинградцев можно сказать, что в числе лиц, которые фигурируют в нашем уголовном деле, имеется фигура бывшего руководителя Ленинграда товарища Романова. Кроме всего прочего, в деле замелькали такие фигуры членов Политического бюро, как товарищ Соломенцев, товарищ Лигачев, бывший председатель Верховного суда Теребилов. Очень беспокоит на сегодняшний день та ситуация, которая сложилась вокруг Лигачева. Нас очень беспокоит усиление позиций этого человека с учетом того сдвига вправо, который мы наблюдаем в сегодняшней политике, это не может не вызывать существенного беспокойства. Я не говорю о виновности или невиновности этих лиц. Я на сегодняшний день говорю то, что дело в дальнейшем будет свернуто. Я прекрасно себе отдаю отчет в том, что я сейчас говорю. И я готов нести полную ответственность за свои слова. Спасибо».
Прочитал это одним духом и, честно сказать, повеселел. Надо же, «не говорю о виновности или невиновности»! Облил грязью, а о виновности или невиновности даже не говорит — ай да следователь! Ай да законник! Ай да умелец!
Стал вчитываться снова и снова, анализировать каждое слово. И сразу подчеркнул — «замелькали». А это что такое? Что значит, «замелькали»? Наконец, почему следователь проявил такое особое внимание к моей персоне с политической точки зрения? Ну коррупция, взяточничество — это, как говорится, его тема. А при чем здесь «усиление позиций с учетом сдвига вправо»? При чем тут «существенное беспокойство»? «Нас очень беспокоит…» Кого это — нас? В годы перестройки уже писано-переписано было о том, как вредоносно влияние политики на правосудие, о необходимости политической беспристрастности следствия и суда. А тут «прогрессивный» следователь вовсю ударяется именно в политику.
Сомнений не оставалось: за Ивановым стоят более мощные фигуры.
Он просто выполнил заказ, политический заказ тех, кого «беспокоит усиление позиций этого человека».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131