— Вы же знали это?
— Проверял, — сознался Браун, забирая пульт. — Да, от зоны «Зеро» идет встречный вагон. Если бы вы погнали нас вперед — тут есть такая кнопка «ignor.», — то есть «игнорировать», то наши отношения резко осложнились бы.
И он набрал совсем другой код. Под полом заработали электродвигатели, вагончик набрал ход и помчался по туннелю, отделанному мозаичными панно. Они мне запомнились еще с первого пребывания на Хайди, когда брат-близнец диктатора Лопеса Паскуаль прокатил нас на таком вагончике от кукурузного поля до асиенды «Лопес-23».
Не знаю, как уж так получилось, но в вагончике я оказался между Ленкой и Кармелой. Хрюшка, кажется, до сих пор не узнала нашу недавнюю пленницу, а я не спешил открывать ей глаза. В вагоне было полутемно, свет шел только от светильников в туннеле, но их было немного, и они мелькали за окнами, как серебристые полоски.
Таня смотрела в окно, держа свой «винторез» между коленок, и старалась не поворачивать ко мне голову. Я тоже отвернулся к Хрюшке и делал вид, что никаких знакомств с товарищем снайпером в прошлом не имел.
— Дух от тебя, как от бомжа! — квалифицировала Ленка. — Господи! А утром такой чистенький был!
Я тоже припомнил, каким симпатичным было утреннее пробуждение, и сразу же ощутил, как чешутся и саднят все вчерашние ссадины, прежде продезинфицированные и покрытые аэрозольной бактерицидной пленкой. Эдак можно и какие-нибудь заразы подцепить, если эта пленка полопалась… Вплоть до сепсиса.
Между тем Браун пока не вмешивался в управление вагончиком. Он считал пикеты и километровые столбы, поглядывая на маленький экранчик пульта, где с помощью полужидких кристаллов, как в карманной электронной игре, обозначалась трасса 23-28. Сама трасса обозначалась светлой полоской, путь, пройденный вагончиком, — темным, встречный вагон, идущий от точки «О» — зоны «Зеро», обозначался мигающей точкой. На схеме были обозначены два отростка-тупика, к одному из которых мы уже приближались. Браун проделал несколько манипуляций с пультом — разглядеть их я не сподобился, — и вагончик, заметно сбросив скорость, въехал на стрелку, а затем, освободив главный путь, вкатился в тупиковый туннель. Здесь он остановился — дожидаться, пока пройдет встречный. Впрочем, не только дожидаться.
— Давайте! — приказал Браун двум парням, сидевшим у какого-то подозрительного ящика. Что давать, он не объяснял. Как видно, ребята уже загодя получили инструкции. Эти двое, схватив ящик, бегом побежали обратно, к главному пути. Я прикинул: Браун послал своих молодцов заминировать рельсы. Скорее всего где-нибудь метрах в пятидесяти за стрелкой, ближе к «Лопес-28», чтобы, взорвав вагон с «джикейщиками», иметь возможность вернуться на главный путь. Так я думал, но ошибался.
Когда минеры, провозившись минут двадцать, вбежали в тупик, вагон из зоны «Зеро» был уже совсем близко. По крайней мере на схеме точка мигала всего в трех миллиметрах от поворота в тупик. Минеры еще бежали к нашему вагончику, когда «джикейщики» промчались по главному пути. Их вагон, промелькнув на несколько секунд в световом полукруге портала тупикового туннеля, проскочил дальше, и спустя несколько секунд тяжкий удар подземного взрыва тряханул и наш вагончик, и рельсы, и весь тупик. Минеров сшибло наземь, но через полминуты они вскочили и добежали до вагона.
Но этого я не увидел. Дело в том, что внимание мое привлекло иное событие, явившееся последствием взрыва. Пульт в руках Брауна тревожно
запищал и заговорил противным, немного механическим, но все-таки человечьимголосом:
— Авария! Авария! Авария! Наберите код AZ-7401! Наберите код AZ-7401!
Когда же Браун набрал указанную комбинацию, произошло небольшое чудо. Казавшаяся совершенно непроницаемой бетонная стена, в которую упирался тупиковый туннель, с гулом и скрежетом стала подниматься вверх. Через минуту, не больше, проем открылся полностью, и оказалось, что за стеной скрывался точно такой же путь. То есть тупик, как выяснилось, был вовсе не тупиком, а при нужде превращался в объезд.
Вагон двинулся дальше. Теперь на пульте была обозначена трасса 22-27, которая тоже проходила через зону «Зеро».
— Они нас видят? — спросил я у Брауна.
— Пока видят, — ответил он спокойно как раз в тот момент, когда вагончик выкатывал на трассу 22-27. — А через минуту видеть не будут. Кармела!
Танечка встала со своего места, держа под мышкой свой любимый «винторез», и неторопливо подошла к переднему окну вагона. Покрутив ручку, она чуть-чуть опустила стекло и выставила толстый ствол-глушитель наружу, приложила налобник с окуляром к глазу.
— Вон тот желтый кабель на потолке! — дал ЦУ Браун.
Не знаю, я лично никакого кабеля не видел, но Танечка, чуть кивнув, стала выцеливать… Чпок! Выстрела как такового за шумом колес мы и не расслышали. Ничего особенного не произошло, Кармела уселась на место, но на пульте у Брауна опять замигала лампочка и тревожно запищал зуммер, а потом все тот же противный голос сообщил:
— Потеря связи с центром. Управление автономно!
— То, что надо, — похвалил Браун. — С меня пузырь.
— Я не пью, — холодно ответила сеньорита Кармелюк.
— Погоди-ка! — встрепенулась Ленка, которая услышала, как Браун назвал Таню Кармелой, и с некоторым опозданием вспомнила, что слышит это имя не в первый раз. — Откуда она здесь?
— От верблюда… — вежливо ответила скрипачка. — Сиди, пока сидишь. Вам, господа Бариновы, я еще амнистии не давала. Особенно милому Димочке…
— Стоп! — попросту рявкнул Браун. — Разборки отставить! Всем заткнуться и молчать.
Ленка посмотрела на Татьяну исподлобья, та на нее — как на пустое место, но вслух ничего не сказала. Я тем более промолчал. У Кармелы за ремнем была «дрель», а мне хорошо помнилось, как она, не меняясь в лице, сверлит из нее дырки в черепах. Да и вообще я устал. Вагон куда-то катил, колеса стучали, меня в сон клонило…
ДУРАЦКИЙ СОН ДЛЯ ДИМЫ И ТАНИ
Никакого переходного периода от естественной реальности к искусственной я лично не заметил. Был просто какой-то мгновенный щелчок, словно бы кто-то нажал на кнопку, переключающую каналы на пульте дистанционного управления телевизором. Где-то на энском уровне подсознания я отметил воздействие РНС, именно она сыграла роль пульта ДУ.
Сразу после щелчка исчез стук колес, исчезло ощущение вагона, несмотря на то, что до щелчка я, даже прикрыв глаза веками, все-таки сознавал, где нахожусь. Вместо стука колес, перешептывания, кашля, всяких шорохов и скрипов, сопровождающих пребывание двух десятков людей в едущем по рельсам транспортном средстве, я услышал… скрипку. А когда «открыл глаза», то есть когда появилась картинка, увидел некое помещение, чем-то похожее на церковь, переделанную в концертный зал, но без стульев и без публики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158
— Проверял, — сознался Браун, забирая пульт. — Да, от зоны «Зеро» идет встречный вагон. Если бы вы погнали нас вперед — тут есть такая кнопка «ignor.», — то есть «игнорировать», то наши отношения резко осложнились бы.
И он набрал совсем другой код. Под полом заработали электродвигатели, вагончик набрал ход и помчался по туннелю, отделанному мозаичными панно. Они мне запомнились еще с первого пребывания на Хайди, когда брат-близнец диктатора Лопеса Паскуаль прокатил нас на таком вагончике от кукурузного поля до асиенды «Лопес-23».
Не знаю, как уж так получилось, но в вагончике я оказался между Ленкой и Кармелой. Хрюшка, кажется, до сих пор не узнала нашу недавнюю пленницу, а я не спешил открывать ей глаза. В вагоне было полутемно, свет шел только от светильников в туннеле, но их было немного, и они мелькали за окнами, как серебристые полоски.
Таня смотрела в окно, держа свой «винторез» между коленок, и старалась не поворачивать ко мне голову. Я тоже отвернулся к Хрюшке и делал вид, что никаких знакомств с товарищем снайпером в прошлом не имел.
— Дух от тебя, как от бомжа! — квалифицировала Ленка. — Господи! А утром такой чистенький был!
Я тоже припомнил, каким симпатичным было утреннее пробуждение, и сразу же ощутил, как чешутся и саднят все вчерашние ссадины, прежде продезинфицированные и покрытые аэрозольной бактерицидной пленкой. Эдак можно и какие-нибудь заразы подцепить, если эта пленка полопалась… Вплоть до сепсиса.
Между тем Браун пока не вмешивался в управление вагончиком. Он считал пикеты и километровые столбы, поглядывая на маленький экранчик пульта, где с помощью полужидких кристаллов, как в карманной электронной игре, обозначалась трасса 23-28. Сама трасса обозначалась светлой полоской, путь, пройденный вагончиком, — темным, встречный вагон, идущий от точки «О» — зоны «Зеро», обозначался мигающей точкой. На схеме были обозначены два отростка-тупика, к одному из которых мы уже приближались. Браун проделал несколько манипуляций с пультом — разглядеть их я не сподобился, — и вагончик, заметно сбросив скорость, въехал на стрелку, а затем, освободив главный путь, вкатился в тупиковый туннель. Здесь он остановился — дожидаться, пока пройдет встречный. Впрочем, не только дожидаться.
— Давайте! — приказал Браун двум парням, сидевшим у какого-то подозрительного ящика. Что давать, он не объяснял. Как видно, ребята уже загодя получили инструкции. Эти двое, схватив ящик, бегом побежали обратно, к главному пути. Я прикинул: Браун послал своих молодцов заминировать рельсы. Скорее всего где-нибудь метрах в пятидесяти за стрелкой, ближе к «Лопес-28», чтобы, взорвав вагон с «джикейщиками», иметь возможность вернуться на главный путь. Так я думал, но ошибался.
Когда минеры, провозившись минут двадцать, вбежали в тупик, вагон из зоны «Зеро» был уже совсем близко. По крайней мере на схеме точка мигала всего в трех миллиметрах от поворота в тупик. Минеры еще бежали к нашему вагончику, когда «джикейщики» промчались по главному пути. Их вагон, промелькнув на несколько секунд в световом полукруге портала тупикового туннеля, проскочил дальше, и спустя несколько секунд тяжкий удар подземного взрыва тряханул и наш вагончик, и рельсы, и весь тупик. Минеров сшибло наземь, но через полминуты они вскочили и добежали до вагона.
Но этого я не увидел. Дело в том, что внимание мое привлекло иное событие, явившееся последствием взрыва. Пульт в руках Брауна тревожно
запищал и заговорил противным, немного механическим, но все-таки человечьимголосом:
— Авария! Авария! Авария! Наберите код AZ-7401! Наберите код AZ-7401!
Когда же Браун набрал указанную комбинацию, произошло небольшое чудо. Казавшаяся совершенно непроницаемой бетонная стена, в которую упирался тупиковый туннель, с гулом и скрежетом стала подниматься вверх. Через минуту, не больше, проем открылся полностью, и оказалось, что за стеной скрывался точно такой же путь. То есть тупик, как выяснилось, был вовсе не тупиком, а при нужде превращался в объезд.
Вагон двинулся дальше. Теперь на пульте была обозначена трасса 22-27, которая тоже проходила через зону «Зеро».
— Они нас видят? — спросил я у Брауна.
— Пока видят, — ответил он спокойно как раз в тот момент, когда вагончик выкатывал на трассу 22-27. — А через минуту видеть не будут. Кармела!
Танечка встала со своего места, держа под мышкой свой любимый «винторез», и неторопливо подошла к переднему окну вагона. Покрутив ручку, она чуть-чуть опустила стекло и выставила толстый ствол-глушитель наружу, приложила налобник с окуляром к глазу.
— Вон тот желтый кабель на потолке! — дал ЦУ Браун.
Не знаю, я лично никакого кабеля не видел, но Танечка, чуть кивнув, стала выцеливать… Чпок! Выстрела как такового за шумом колес мы и не расслышали. Ничего особенного не произошло, Кармела уселась на место, но на пульте у Брауна опять замигала лампочка и тревожно запищал зуммер, а потом все тот же противный голос сообщил:
— Потеря связи с центром. Управление автономно!
— То, что надо, — похвалил Браун. — С меня пузырь.
— Я не пью, — холодно ответила сеньорита Кармелюк.
— Погоди-ка! — встрепенулась Ленка, которая услышала, как Браун назвал Таню Кармелой, и с некоторым опозданием вспомнила, что слышит это имя не в первый раз. — Откуда она здесь?
— От верблюда… — вежливо ответила скрипачка. — Сиди, пока сидишь. Вам, господа Бариновы, я еще амнистии не давала. Особенно милому Димочке…
— Стоп! — попросту рявкнул Браун. — Разборки отставить! Всем заткнуться и молчать.
Ленка посмотрела на Татьяну исподлобья, та на нее — как на пустое место, но вслух ничего не сказала. Я тем более промолчал. У Кармелы за ремнем была «дрель», а мне хорошо помнилось, как она, не меняясь в лице, сверлит из нее дырки в черепах. Да и вообще я устал. Вагон куда-то катил, колеса стучали, меня в сон клонило…
ДУРАЦКИЙ СОН ДЛЯ ДИМЫ И ТАНИ
Никакого переходного периода от естественной реальности к искусственной я лично не заметил. Был просто какой-то мгновенный щелчок, словно бы кто-то нажал на кнопку, переключающую каналы на пульте дистанционного управления телевизором. Где-то на энском уровне подсознания я отметил воздействие РНС, именно она сыграла роль пульта ДУ.
Сразу после щелчка исчез стук колес, исчезло ощущение вагона, несмотря на то, что до щелчка я, даже прикрыв глаза веками, все-таки сознавал, где нахожусь. Вместо стука колес, перешептывания, кашля, всяких шорохов и скрипов, сопровождающих пребывание двух десятков людей в едущем по рельсам транспортном средстве, я услышал… скрипку. А когда «открыл глаза», то есть когда появилась картинка, увидел некое помещение, чем-то похожее на церковь, переделанную в концертный зал, но без стульев и без публики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158