И все-таки она разбудила ее, заставила выпить аспирин, заставила отправиться в ванную. Пока Лилька чертыхалась в ванной. Катя собрала фотографии, расстелила диван.
— Ты все-таки сделаешь из меня человека.
Лиля из ванной шагнула в комнату. Катя подхватила ее под руки и потащила в спальню. Уложила на антикварную кровать, поблескивающую надраенными шишечками, и Лилька тут же уснула.
— Ну, вот и поговорили, — криво усмехнулась Ершова, заворачивая фотографии в черную бумагу.
В душе она была немного суеверна, верила в то, что у каждого человека существует свой ангел-хранитель, но помогает он только тем, кто верит в его существование.
Поэтому Катя верила в это истово.
Ангел ей представлялся в виде атлетически сложенного мужчины с белыми крыльями на спине, размахом этак метров около трех. Из всех ее знакомых ангел-хранитель напоминал Кате лишь Илью, и то, наверное, потому, что она мало его знала. «Наверное, это он меня уберег, — подумала Катя. — Нельзя было показывать Лильке фотографии, вот она пьяным глазом их и не увидела. Проспится, проснется, черта с два вспомнит».
Катя тоже устроилась спать. Снились ей всякие гадости, мерзости и ужасы, причем цветные, реальные, почти осязаемые. То она оказывалась в Чечне, то потом чеченцы незаметно для Кати превращались в азербайджанцев. Улицы Грозного плавно перетекали в питерские, и Ершова, в конце концов, теряла ориентацию — где она, что происходит, кто ее преследует. Причем разумом она понимала, что все происходящее с ней — сон. И для того, чтобы перевести дыхание, спастись от погони, надо лишь проснуться.
«Я-то это знаю, — думала Катя, — я знаю, что все происходящее — сон. Но те, кто останется во сне, они-то этого не знают, они-то не проснутся!»
Ей было жаль оставлять на растерзание вооруженным бандитам своих друзей — Лильку, Илью, того же Варлама.
И только поэтому Катя не делала попыток проснуться. Все смешалось у нее в голове.
Она уже готова была навсегда остаться в своем фантасмагорическом сне. Она бежала по набережной, расталкивая прохожих, а за ней гнались трое азербайджанцев.
Мелькнуло кафе с порванными зонтиками, безымянный переулок. Катя очутилась на разбомбленной улице в Грозном, ничуть не удивившись тому, что Питер в одно мгновение превратился в чеченскую столицу.
Она уже не понимала, где может чувствовать себя в большей безопасности. В переулке слышался топот ног, это приближались азербайджанцы. С другой стороны, на фоне руин, появились чеченцы, не совсем такие, каких ей приходилось видеть в жизни, а почти театральные, такие, какими их представляют обыватели. Все в камуфляже, с длинными черными бородами и пиратскими платками на головах, вооруженные до зубов.
«Сколько же сейчас времени?» — подумала Катя и вскинула руку, чтобы посмотреть на часы, чтобы понять, сколько же осталось до утра, до того момента, когда кончится кошмар.
Но он и не думал заканчиваться. Под стеклом своих миниатюрных часов Катя увидела голый циферблат, лишенный стрелок, цифр, белый диск с маленькой черной точкой посередине.
И тут прозвенел звонок. Катя открыла глаза и сразу села на диване, боясь снова провалиться в сон. Зеленая лампочка на телефонном аппарате горела ровно, показывая, что идет подзарядка трубки.
«Померещилось, что ли?» — Катя протерла глаза и отбросила одеяло.
Из соседней комнаты доносилось сонное бормотание Лильки. Подруга что-то говорила во сне.
Звонок в дверь повторился, длинный и настойчивый, словно звонивший был уверен, что ему обязательно откроют. Катя соскользнула на пол, ощутив босыми ногами прохладу паркета, надела джинсы, набросила рубашку и пробралась в спальню.
— Лиля, — она тронула подругу за плечо.
Та тут же открыла глаза и недоуменно посмотрела на Ершову.
— В дверь звонят.
— Ты что, с ума сошла? — Лиля села и бросила взгляд на будильник. — Семь утра. Померещилось тебе.
Но в подтверждение Катиных слов вновь раздался звонок, а вслед за ним голос:
— Лиля, ты что, умерла там?
— Да уж, умрешь с вами! — пробурчала хозяйка и подмигнула Кате. — Совсем забыла. Иди открой, я сейчас оденусь.
Ершова схватила ее за руку:
— Ты знаешь, кто это звонит?
— Лиля, так ты умерла или нет?
— Сейчас открою. Приятель мой. Я же вчера тебе говорила…
Ершовой пришлось идти открывать дверь самой. На пороге стоял с огромным букетом цветов не очень молодой мужчина.
«Около пятидесяти», — определила Катя.
Он явно не ожидал, что откроет ему не хозяйка.
— Извините, — гость бросил быстрый взгляд на номер квартиры, — но Лиля мне вчера сказала, что живет она одна.
— Правильно сказала. Проходите.
Гость шагнул в прихожую и замер, не зная, что делать с цветами.
— Раздевайтесь, проходите. И не бойтесь отдать цветы мне, я всего лишь их поставлю в вазу. А Лиля сейчас к вам выйдет.
Гость с облегчением вздохнул и, уже отдав цветы. запоздало представился:
— Меня зовут Сергей Петрович, мы работаем вместе с Лилей.
— Как хотите, — Катя решила, что лучше будет остаться инкогнито.
Она сунула цветы в вазу с позеленевшей водой и. торопясь, застелила диван, даже не успев его сложить.
Когда Сергей Петрович зашел в гостиную, Лилька выбралась из спальни и уставилась на мужчину. Вид у нее был такой, словно она ожидала увидеть кого-либо другого — помоложе.
— Привет, — Сергей Петрович покосился на Катю.
— Могу и выйти, — Ершова удалилась на кухню и принялась там готовить кофе.
— Так ты едешь или нет? — услышала она вопрос гостя.
— Это довольно неожиданно. Я думала, ты вчера пошутил.
— Ничего себе, шуточки! Если ты откажешься, я даже и не знаю, что делать тогда, сорвется выгодныичаказ.
— Сколько, ты говорил, нам заплатят?
— Она кто? — послышался сдавленный шепот.
— Моя подруга, ее можешь не опасаться.
— За весь заказ дадут штуку.
— Штука, распиленная пополам, это пятьсот.
Вновь мужчина что-то шептал, а Лилька сперва недовольно бурчала, а затем принялась смеяться.
— Кофе пить будете? — крикнула Катя.
Кофеварка уже вовсю шипела, бурлящий кофе низвергался в широкую стеклянную колбу.
— По-моему, мы еще успеем, — крикнула Лилька.
К счастью Ершовой, Сергей Петрович оказался сыт, а Лилька с утра могла только пить, так что бутерброды ей готовить не пришлось.
— Я сейчас ехать должна, — виновато говорила Лиля, пытаясь поскорее выпить горячий кофе.
— Куда? — наивно поинтересовалась Катя.
Туг же в разговор вмешался Сергей Петрович:
— Мы по делам едем.
— Надолго?
— Не знаю, как получится.
За спиной гостя Лилька делала отчаянные жесты, пытаясь показать Ершовой, чтобы не приставала с расспросами, мол, он, дорогая, все равно ничего тебе не расскажет.
— Но все-таки, — вздохнула Катя, — мне нужно знать, это будет день, два или месяц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87