Солнце стояло уже высоко, от скал ложились короткие черные тени. Привстав на сиденье, Иван крутил головой, но не видел того, кого должен был опередить, — либо разведчик разобрался, что к чему, либо его скрывали камни.
Ну где, где он тут? И словно в ответ над головой взвизгнули пули и следом долетел звук короткой очереди. Чуть не перевернув машину, Иван резко взял вправо, потом влево и, еще не соображая, откуда ведется огонь, увел «джип» в тень торчащего из земли утеса.
Рядом шла жаркая перестрелка на два голоса — короткими хлесткими очередями работал «Калашников», «узи» огрызался и стрекотал, как детская трещотка.
Короткими перебежками, падая, залегая и вскакивая вновь, Док бросился в бой, пытаясь определить, откуда кто стреляет. Пули выбивали из земли пыльные фонтанчики, рикошетировали от скал, отлетая с осиным жужжанием… Смерть пронизывала раскаленный воздух.
Все островки скал уже казались неотличимыми, и он не мог вспомнить, где оставил Трубача. От серых глыб, многократно множась и повторяясь, отлетало дробное эхо — понять по звуку направление стрельбы было невозможно, и Док заметался, рискуя поймать безжалостный остроносый кусочек свинца.
Но вот, восстановив в памяти ориентиры и мысленно окинув поле боя сверху, как бы на огромной полевой карте, он решил, что это должно быть метров на триста левее, перебежал ближе и вдруг увидел спину человека, стрелявшего из «узи». Тот бил с колена, укрывшись за каменным бруствером — отлетавшие гильзы сверкали на солнце… Рядом лежали наготове несколько длинных заряженных магазинов.
Очередь… еще… еще… сейчас у него кончится боекомплект, секунды три уйдет на смену обоймы… Все!
И тут от скалы, за которой прятался стрелявший, и от земли совсем рядом с ним полетели облачка пыли и каменное крошево. Били сзади, из «калаша». С близкого расстояния. Били метко, не убивая, но и не давая бойцу дотянуться до лежащих у ног сменных обойм. Док слишком хорошо знал этот стрелковый почерк.
— Серега! — что есть мочи заорал Иван. — Мы тут!
— Хенде хох! — совершенно некстати с другой стороны жутким басом завопил Боцман и прострочил по камню над головой противника, осыпав его коричневый платок беловатой пылью. Поняв, что он окружен, схватка окончена и проиграна, боец отшвырнул «узи», быстро наклонился, сжался в комок, дернулся, забился в конвульсиях на земле… и затих.
Док бросился к нему, наклонился. Заросший до глаз черной бородой молодой боец по рукоятку вонзил себе в сердце кривой узкий кинжал. Глаза его остановились и смотрели вверх.
— Предпочел так. Я слышал об этом. Таков приказ по армии Рашид-Шаха…сказал Иван.
— Ну, мужики… — часто дыша, проговорил подбежавший Пастух, — ну и перли мы… Думали не успеем.
Обниматься было некогда. Уже никто не мог бы ответить им, успел ли самоубийца передать сигнал своей группе захвата на вездеходах и вертолетах. Если успел — «вертушки» будут здесь через считанные минуты.
— По коням, парни! — крикнул Док. — Не все же Олегу с Семеном на ралли форсить!
Они бросились к захваченному «джипу». Боцман хотел сесть за руль и тут увидел скорченное тело старшего в дозоре — тот был жив и ошалело смотрел на них бессмысленными глазами, пытаясь нащупать рацию и оружие.
— Извини, дорогой, — ласково сказал Боцман, вытащил его из машины и прислонил к камню.
Торопливо собрав все трофейное оружие, кое-что из снаряжения и боеприпасы, удостоверившись, что в баке достаточно бензина, они расселись под тентом и тронулись в путь. Боцман газанул и погнал сильную верткую машину мимо гористых возвышенностей по плоскогорью.
— Куда летим, командир? — повернулся он к Пастухову.
Они были вооружены теперь, что называется, до зубов — у каждого по спецпистолету ППС, «Калашникову» и взятому в бою «узи». Все четверо, ни на минуту не теряя бдительность, вглядывались в небо — «вертушек» пока не было слышно. Не было и тех «джипов». Но всякая секунда промедления была искушением судьбы.
— Вот что! — одолев возбуждение боя, взял себя в руки Пастух. — Дальше ехать сейчас нельзя. На открытой равнине нас запросто найдут. Догонят в два счета и размолотят на атомы.
— Будем исходить из худшего, — сказал Док. — Допустим, этот храбрец все-таки успел кликнуть на помощь. Тогда они уже кружили бы тут как миленькие. Пока их нет. Значит, он опоздал.
— Все равно через сколько-то минут они обнаружат, что их группа не выходит на связь, — сказал Трубач. — Кинутся выяснять. Пока туда прилетят, пока разберутся, пока смекнут — накинем еще минут двадцать.
— Согласен, — кивнул Сергей. — Плюс-минус минутка, но где-то так.
Он обернулся, вгляделся в грунт позади быстро несущейся машины. Почва была каменистой: шины «джипа» здесь почти не оставляли следов и не вздымали пыль. Во всяком случае, с вертолета увидеть их вряд ли смогли бы.
— Само собой, они кинутся в погоню. Туда, куда по логике и надо нам. К границе, на север. Будут обшаривать с воздуха и на земле каждый камешек.
— Ну и?.. — спросил Док.
— А мы пока что останемся здесь. Машину загоним как можно выше на склон и спрячем в скалах. В горах на колесах нам делать нечего — так? Значит, где нас надо искать?
— На равнине — сказал Трубач. — Все правильно. Риск, конечно, но это единственный выход.
— Сворачивай, Димыч! — приказал Пастух. — Займемся маскировкой.
Горы начинались километрах в пяти по правую руку — Боцман домчал их к ним за три минуты. Нет, наверное, все же по праву сорвал он куш на гонках в Крылатском.
Прочный «джип» подскакивал и едва не переворачивался на скорости. Они сидели, подпрыгивая на сиденьях, вцепившись в стальные поручни, чтоб не выбросило за борт. А в предгорье выпрыгнули из машины, дав возможность лихому водителю разогнаться и забросить прочную стальную коробочку на колесах в узкую расщелину между нависшими утесами. Здесь ее не могли обнаружить ни с воздуха, ни с равнины.
Мотор взвыл… Машина начала резво карабкаться по камням, но вот силы ее иссякли… Они подбежали, навалились сзади, не давая ей скатиться вниз и, одолев гранитный порожек, почти на руках вкатили ее в укрытие. Отдуваясь и часто дыша, обессилено опустились наземь и припали спинами к горячим колесам.
Вертолеты зарокотали минут через двадцать пять. Но это были другие машины, не те легкие поисковые стрекозки, что кружили ранним утром и ночью. Над равниной низко неслись два боевых ударных Ми-24 с реактивными снарядами в подвесных кассетах на коротких крылышках и торчащими пулеметами и пушками из выпуклых глазастых кабин.
Успели… Опоздай, задержись они — и тогда… Грохочущая смерть умчалась и скрылась за хребтами на севере.
На полу в кузовке «джипа» оказался ящик с шестью двухлитровыми пластиковыми бутылями минеральной воды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
Ну где, где он тут? И словно в ответ над головой взвизгнули пули и следом долетел звук короткой очереди. Чуть не перевернув машину, Иван резко взял вправо, потом влево и, еще не соображая, откуда ведется огонь, увел «джип» в тень торчащего из земли утеса.
Рядом шла жаркая перестрелка на два голоса — короткими хлесткими очередями работал «Калашников», «узи» огрызался и стрекотал, как детская трещотка.
Короткими перебежками, падая, залегая и вскакивая вновь, Док бросился в бой, пытаясь определить, откуда кто стреляет. Пули выбивали из земли пыльные фонтанчики, рикошетировали от скал, отлетая с осиным жужжанием… Смерть пронизывала раскаленный воздух.
Все островки скал уже казались неотличимыми, и он не мог вспомнить, где оставил Трубача. От серых глыб, многократно множась и повторяясь, отлетало дробное эхо — понять по звуку направление стрельбы было невозможно, и Док заметался, рискуя поймать безжалостный остроносый кусочек свинца.
Но вот, восстановив в памяти ориентиры и мысленно окинув поле боя сверху, как бы на огромной полевой карте, он решил, что это должно быть метров на триста левее, перебежал ближе и вдруг увидел спину человека, стрелявшего из «узи». Тот бил с колена, укрывшись за каменным бруствером — отлетавшие гильзы сверкали на солнце… Рядом лежали наготове несколько длинных заряженных магазинов.
Очередь… еще… еще… сейчас у него кончится боекомплект, секунды три уйдет на смену обоймы… Все!
И тут от скалы, за которой прятался стрелявший, и от земли совсем рядом с ним полетели облачка пыли и каменное крошево. Били сзади, из «калаша». С близкого расстояния. Били метко, не убивая, но и не давая бойцу дотянуться до лежащих у ног сменных обойм. Док слишком хорошо знал этот стрелковый почерк.
— Серега! — что есть мочи заорал Иван. — Мы тут!
— Хенде хох! — совершенно некстати с другой стороны жутким басом завопил Боцман и прострочил по камню над головой противника, осыпав его коричневый платок беловатой пылью. Поняв, что он окружен, схватка окончена и проиграна, боец отшвырнул «узи», быстро наклонился, сжался в комок, дернулся, забился в конвульсиях на земле… и затих.
Док бросился к нему, наклонился. Заросший до глаз черной бородой молодой боец по рукоятку вонзил себе в сердце кривой узкий кинжал. Глаза его остановились и смотрели вверх.
— Предпочел так. Я слышал об этом. Таков приказ по армии Рашид-Шаха…сказал Иван.
— Ну, мужики… — часто дыша, проговорил подбежавший Пастух, — ну и перли мы… Думали не успеем.
Обниматься было некогда. Уже никто не мог бы ответить им, успел ли самоубийца передать сигнал своей группе захвата на вездеходах и вертолетах. Если успел — «вертушки» будут здесь через считанные минуты.
— По коням, парни! — крикнул Док. — Не все же Олегу с Семеном на ралли форсить!
Они бросились к захваченному «джипу». Боцман хотел сесть за руль и тут увидел скорченное тело старшего в дозоре — тот был жив и ошалело смотрел на них бессмысленными глазами, пытаясь нащупать рацию и оружие.
— Извини, дорогой, — ласково сказал Боцман, вытащил его из машины и прислонил к камню.
Торопливо собрав все трофейное оружие, кое-что из снаряжения и боеприпасы, удостоверившись, что в баке достаточно бензина, они расселись под тентом и тронулись в путь. Боцман газанул и погнал сильную верткую машину мимо гористых возвышенностей по плоскогорью.
— Куда летим, командир? — повернулся он к Пастухову.
Они были вооружены теперь, что называется, до зубов — у каждого по спецпистолету ППС, «Калашникову» и взятому в бою «узи». Все четверо, ни на минуту не теряя бдительность, вглядывались в небо — «вертушек» пока не было слышно. Не было и тех «джипов». Но всякая секунда промедления была искушением судьбы.
— Вот что! — одолев возбуждение боя, взял себя в руки Пастух. — Дальше ехать сейчас нельзя. На открытой равнине нас запросто найдут. Догонят в два счета и размолотят на атомы.
— Будем исходить из худшего, — сказал Док. — Допустим, этот храбрец все-таки успел кликнуть на помощь. Тогда они уже кружили бы тут как миленькие. Пока их нет. Значит, он опоздал.
— Все равно через сколько-то минут они обнаружат, что их группа не выходит на связь, — сказал Трубач. — Кинутся выяснять. Пока туда прилетят, пока разберутся, пока смекнут — накинем еще минут двадцать.
— Согласен, — кивнул Сергей. — Плюс-минус минутка, но где-то так.
Он обернулся, вгляделся в грунт позади быстро несущейся машины. Почва была каменистой: шины «джипа» здесь почти не оставляли следов и не вздымали пыль. Во всяком случае, с вертолета увидеть их вряд ли смогли бы.
— Само собой, они кинутся в погоню. Туда, куда по логике и надо нам. К границе, на север. Будут обшаривать с воздуха и на земле каждый камешек.
— Ну и?.. — спросил Док.
— А мы пока что останемся здесь. Машину загоним как можно выше на склон и спрячем в скалах. В горах на колесах нам делать нечего — так? Значит, где нас надо искать?
— На равнине — сказал Трубач. — Все правильно. Риск, конечно, но это единственный выход.
— Сворачивай, Димыч! — приказал Пастух. — Займемся маскировкой.
Горы начинались километрах в пяти по правую руку — Боцман домчал их к ним за три минуты. Нет, наверное, все же по праву сорвал он куш на гонках в Крылатском.
Прочный «джип» подскакивал и едва не переворачивался на скорости. Они сидели, подпрыгивая на сиденьях, вцепившись в стальные поручни, чтоб не выбросило за борт. А в предгорье выпрыгнули из машины, дав возможность лихому водителю разогнаться и забросить прочную стальную коробочку на колесах в узкую расщелину между нависшими утесами. Здесь ее не могли обнаружить ни с воздуха, ни с равнины.
Мотор взвыл… Машина начала резво карабкаться по камням, но вот силы ее иссякли… Они подбежали, навалились сзади, не давая ей скатиться вниз и, одолев гранитный порожек, почти на руках вкатили ее в укрытие. Отдуваясь и часто дыша, обессилено опустились наземь и припали спинами к горячим колесам.
Вертолеты зарокотали минут через двадцать пять. Но это были другие машины, не те легкие поисковые стрекозки, что кружили ранним утром и ночью. Над равниной низко неслись два боевых ударных Ми-24 с реактивными снарядами в подвесных кассетах на коротких крылышках и торчащими пулеметами и пушками из выпуклых глазастых кабин.
Успели… Опоздай, задержись они — и тогда… Грохочущая смерть умчалась и скрылась за хребтами на севере.
На полу в кузовке «джипа» оказался ящик с шестью двухлитровыми пластиковыми бутылями минеральной воды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114