Тогда почему он упорно висит у вас на «хвосте»?
— Ошибки быть не может?
— Исключено.
— Странно.
— Особенно, если учесть факт, что Илич и его дама тоже поселились в «Златной котве». Их номер рядом с вашим.
— Я их не встречал, а хозяйка о них ничего не говорила.
— Вы интересуетесь соседями?
— Регулярно.
— Обо мне вас поставили в известность?
— Да, сообщили, что рядом занимает номер фрау из Гамбурга. Старая клиентка.
— Верно, так это и есть. Выходит, повод для размышлений имеется. Но я могу предположить одну причину.
— Какую?
— Вам известна фамилия Зорана Вуковича?
— Вукович? Да, он был в группе спецназа, которой командовал Илич. Потом погиб во время рейда в тыл мусульман.
— Нет, он погиб всего несколько дней назад. На Голетане, неподалеку от горы Дебела Глава. Погиб как командир карательного мусульманского отряда. Собственные бойцы называли его делибашем.
— Я в это мало верю, фрау Шредер. И потом, при чем Вукович, если за мной следит Илич?
— При том, что Илич был агентом Вуковича в главном штабе. Вот взгляните.
Верочка вынула из сумочки и протянула Благое затянутую пластиком карточку удостоверения.
— Фотография вам знакома?
Благое бросил взгляд и кивнул.
— Да, это Вукович.
— Теперь прочитайте фамилию.
— Турчинич Халед… Странно… — И тут же, взглянув прямо в глаза Верочке, спросил жестко: — Что вы еще от меня хотите?
— Только одно — предупредить об опасности.
— Тот, кто сообщил вам пароль, больше от меня ничего не хотел?
Верочка улыбнулась понимающе.
— Вы имеете в виду недостающие цифры? Нет, мне узнавать их у вас не поручено. Тот человек придет к вам сам, в день, который оговорен заранее.
— Спасибо, фрау Шредер. Теперь я вам верю.
Они расстались. Благое спустился в холл и стал о чем-то беседовать с хозяйкой гостиницы. Верочка вернулась к себе. Когда она закрывала дверь, ее спину заметил Илич, выглянувший из номера в коридор. Потом он сбежал по лестнице и, не скрывая озабоченности, спросил хозяйку:
— У вас новая гостья? Кто она?
Хозяйка сразу уловила нотку неудовольствия в его голосе. Ей не хотелось терять постояльца, и она уверенно ответила:
— Наша старая клиентка из Гамбурга. Немка. Приезжает не первый год.
Илич успокоился: немка его планам помешать не могла. Он попросил хозяйку принести в номер бутылку вина, две порции жареной рыбы и овощной салат. Затем вернулся к себе наверх.
Благое Илич перехватил в коридоре в момент, когда тот вернулся из города и открывал дверь номера. Илич появился за его спиной.
Ударил профессионально — сильно и без замаха. Резиновая дубинка тупо тюкнула по затылку Благое. Тот не ожидал удара и не смог его парировать или хотя бы ослабить. Он запомнил только глухой взрыв где-то внутри под черепом, и мир уплыл в приятную беззвучную темноту. Илич подхватил падавшего Благое под мышки, протащил в комнату. Милена, подозрительно оглядевшись, вошла за ними. Щелкнул, закрываясь, замок.
Илич опустил пленника на пол. Быстро раскрыл чемодан, достал оттуда наручники, блестевшие никелем. Милена остановила его жестом.
— Не надо наруквицы. Свяжи шнуром.
Илич бросил браслеты в чемодан, вынул оттуда крученый нейлоновый шнур зеленого цвета. Нагнулся, ловким быстрым движением стянул руки Благое крепким узлом. Подвинул стул и сел на него.
— Теперь подождем, пока он придет в себя.
— Идиот! — Милена в который уже раз психанула. — Чего ждать?!
Она сходила к раковине, наполнила водой белый пластмассовый стаканчик. Вернулась. Остановилась в изголовье Благое и тонкой струйкой стала лить воду на его лицо. Благое очнулся, открыл глаза. Поначалу ничего не понял, кроме того что лежит на полу.
Попробовал встать, но обнаружил, что сделать этого не в состоянии. Его руки заведены за спину и туго скручены. Затылок жгла острая боль.
— Ожил?
Благое увидел склонившееся к нему лицо Илича. На ум сразу пришло все, что ему рассказала немка, но свои знания он постарался не выдать.
— Звездан?! — В голосе Благое прозвучали усталость и удивление. — Где мы?
От боли в затылке тошнота волнами подступала к горлу. Благое обреченно закрыл глаза. Илич ткнул его в бок ботинком.
— Я мыслил — ты крепак, атыкрепалин а. — Я думал, ты крепкий, а ты — дохлятина.
Благое застонал. Илич снова пристукнул его ногой.
— Запомни, твоя судьба в твоих руках.
— Что случилось? Чего тебе от меня надо?
— Искренности. Отвечай на мои вопросы. Только честно. Что ты делаешь в Сплите?
— Отдыхаю.
— За ложь буду наказывать. Больно. Офицер сербской армии просто так в Хорватию отдыхать не поедет.
Благое промолчал.
— Тебе подсказать?
— Что ты с ним миндальничаешь?
Голос прозвучал со стороны. Благое скосил глаза и увидел женщину, полулежавшую на кровати. Она заложила ногу за ногу и курила. Благое узнал в ней Милену — машинистку штаба. Ту, которая не раз прибегала к нему вечерами, чтобы улечься рядом. Значит, это о ней говорила фрау Шредер!
— Успокойся! — Обращаясь к Милене, Илич повысил голос: — Торопиться некуда. Верно, Селич?
— Лично мне — нет.
Илич зло засмеялся.
— Мне тоже. Так тебе подсказать, зачем ты здесь?
— Если можно. Мне кто-то треснул по башке, и память отшибло.
— Хорошо. — Илич почти мурлыкал, словно кот, игравший с мышкой. — Сколько денег ты привез русским?
— Чужих денег я не считаю.
Благое мог сказать «не знаю» и не соврал бы: ему о сумме гонорара диверсантов не говорили. Но признаваться в этом не очень хотелось.
— И все же? Не жмись, друг, я заставлю тебя сказать.
— Ах, деньги! Они в моей комнате. В сумке под кроватью. Возьми и сосчитай.
Илич подсунул резиновую палку под подбородок Благое и надавил на горло. Дыхание перехватило. Благое захрипел. Лицо покраснело, глаза выпучились.
— По-твоему, — сказал Илич, — я будала — глупак? Я проверял твою сумку. Хотя и знал, что этих долларов ты не привез. Ты должен только назвать русским номера счета. В каком банке?
Давление на горло ослабело. Благое несколько раз глубоко вздохнул, стараясь отдышаться.
— Мне поручено передать им только цифры. Их так много, что ни мне, ни тебе они ничего не скажут. Сколько их в номере счета, я не знаю. В каком порядке стоят, мне тоже никто не сообщал.
— На чье имя и где открыт счет? — Илич походил на лису, которая заговаривает зубы вороне, в надежде, что та уронит сыр.
— Не знаю.
Благое опять не врал. Он и в самом деле не знал ни цифр счета, ни то, как их можно вычислить. Ему передали небольшой карманный календарик авиакомпании КЛМ на 1992 год.
Ни пометок, ни тайных знаков на нем не имелось. В этом Благое мог поклясться — он все проверил сам. Как извлечь из календаря нужные цифры, знал только русский. Но это не делало в глазах Илича положение Благое более простым. В подобных случаях незнание воспринимается как уловка и только отягощает последствия, заставляя прибегать к пыткам и давлению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
— Ошибки быть не может?
— Исключено.
— Странно.
— Особенно, если учесть факт, что Илич и его дама тоже поселились в «Златной котве». Их номер рядом с вашим.
— Я их не встречал, а хозяйка о них ничего не говорила.
— Вы интересуетесь соседями?
— Регулярно.
— Обо мне вас поставили в известность?
— Да, сообщили, что рядом занимает номер фрау из Гамбурга. Старая клиентка.
— Верно, так это и есть. Выходит, повод для размышлений имеется. Но я могу предположить одну причину.
— Какую?
— Вам известна фамилия Зорана Вуковича?
— Вукович? Да, он был в группе спецназа, которой командовал Илич. Потом погиб во время рейда в тыл мусульман.
— Нет, он погиб всего несколько дней назад. На Голетане, неподалеку от горы Дебела Глава. Погиб как командир карательного мусульманского отряда. Собственные бойцы называли его делибашем.
— Я в это мало верю, фрау Шредер. И потом, при чем Вукович, если за мной следит Илич?
— При том, что Илич был агентом Вуковича в главном штабе. Вот взгляните.
Верочка вынула из сумочки и протянула Благое затянутую пластиком карточку удостоверения.
— Фотография вам знакома?
Благое бросил взгляд и кивнул.
— Да, это Вукович.
— Теперь прочитайте фамилию.
— Турчинич Халед… Странно… — И тут же, взглянув прямо в глаза Верочке, спросил жестко: — Что вы еще от меня хотите?
— Только одно — предупредить об опасности.
— Тот, кто сообщил вам пароль, больше от меня ничего не хотел?
Верочка улыбнулась понимающе.
— Вы имеете в виду недостающие цифры? Нет, мне узнавать их у вас не поручено. Тот человек придет к вам сам, в день, который оговорен заранее.
— Спасибо, фрау Шредер. Теперь я вам верю.
Они расстались. Благое спустился в холл и стал о чем-то беседовать с хозяйкой гостиницы. Верочка вернулась к себе. Когда она закрывала дверь, ее спину заметил Илич, выглянувший из номера в коридор. Потом он сбежал по лестнице и, не скрывая озабоченности, спросил хозяйку:
— У вас новая гостья? Кто она?
Хозяйка сразу уловила нотку неудовольствия в его голосе. Ей не хотелось терять постояльца, и она уверенно ответила:
— Наша старая клиентка из Гамбурга. Немка. Приезжает не первый год.
Илич успокоился: немка его планам помешать не могла. Он попросил хозяйку принести в номер бутылку вина, две порции жареной рыбы и овощной салат. Затем вернулся к себе наверх.
Благое Илич перехватил в коридоре в момент, когда тот вернулся из города и открывал дверь номера. Илич появился за его спиной.
Ударил профессионально — сильно и без замаха. Резиновая дубинка тупо тюкнула по затылку Благое. Тот не ожидал удара и не смог его парировать или хотя бы ослабить. Он запомнил только глухой взрыв где-то внутри под черепом, и мир уплыл в приятную беззвучную темноту. Илич подхватил падавшего Благое под мышки, протащил в комнату. Милена, подозрительно оглядевшись, вошла за ними. Щелкнул, закрываясь, замок.
Илич опустил пленника на пол. Быстро раскрыл чемодан, достал оттуда наручники, блестевшие никелем. Милена остановила его жестом.
— Не надо наруквицы. Свяжи шнуром.
Илич бросил браслеты в чемодан, вынул оттуда крученый нейлоновый шнур зеленого цвета. Нагнулся, ловким быстрым движением стянул руки Благое крепким узлом. Подвинул стул и сел на него.
— Теперь подождем, пока он придет в себя.
— Идиот! — Милена в который уже раз психанула. — Чего ждать?!
Она сходила к раковине, наполнила водой белый пластмассовый стаканчик. Вернулась. Остановилась в изголовье Благое и тонкой струйкой стала лить воду на его лицо. Благое очнулся, открыл глаза. Поначалу ничего не понял, кроме того что лежит на полу.
Попробовал встать, но обнаружил, что сделать этого не в состоянии. Его руки заведены за спину и туго скручены. Затылок жгла острая боль.
— Ожил?
Благое увидел склонившееся к нему лицо Илича. На ум сразу пришло все, что ему рассказала немка, но свои знания он постарался не выдать.
— Звездан?! — В голосе Благое прозвучали усталость и удивление. — Где мы?
От боли в затылке тошнота волнами подступала к горлу. Благое обреченно закрыл глаза. Илич ткнул его в бок ботинком.
— Я мыслил — ты крепак, атыкрепалин а. — Я думал, ты крепкий, а ты — дохлятина.
Благое застонал. Илич снова пристукнул его ногой.
— Запомни, твоя судьба в твоих руках.
— Что случилось? Чего тебе от меня надо?
— Искренности. Отвечай на мои вопросы. Только честно. Что ты делаешь в Сплите?
— Отдыхаю.
— За ложь буду наказывать. Больно. Офицер сербской армии просто так в Хорватию отдыхать не поедет.
Благое промолчал.
— Тебе подсказать?
— Что ты с ним миндальничаешь?
Голос прозвучал со стороны. Благое скосил глаза и увидел женщину, полулежавшую на кровати. Она заложила ногу за ногу и курила. Благое узнал в ней Милену — машинистку штаба. Ту, которая не раз прибегала к нему вечерами, чтобы улечься рядом. Значит, это о ней говорила фрау Шредер!
— Успокойся! — Обращаясь к Милене, Илич повысил голос: — Торопиться некуда. Верно, Селич?
— Лично мне — нет.
Илич зло засмеялся.
— Мне тоже. Так тебе подсказать, зачем ты здесь?
— Если можно. Мне кто-то треснул по башке, и память отшибло.
— Хорошо. — Илич почти мурлыкал, словно кот, игравший с мышкой. — Сколько денег ты привез русским?
— Чужих денег я не считаю.
Благое мог сказать «не знаю» и не соврал бы: ему о сумме гонорара диверсантов не говорили. Но признаваться в этом не очень хотелось.
— И все же? Не жмись, друг, я заставлю тебя сказать.
— Ах, деньги! Они в моей комнате. В сумке под кроватью. Возьми и сосчитай.
Илич подсунул резиновую палку под подбородок Благое и надавил на горло. Дыхание перехватило. Благое захрипел. Лицо покраснело, глаза выпучились.
— По-твоему, — сказал Илич, — я будала — глупак? Я проверял твою сумку. Хотя и знал, что этих долларов ты не привез. Ты должен только назвать русским номера счета. В каком банке?
Давление на горло ослабело. Благое несколько раз глубоко вздохнул, стараясь отдышаться.
— Мне поручено передать им только цифры. Их так много, что ни мне, ни тебе они ничего не скажут. Сколько их в номере счета, я не знаю. В каком порядке стоят, мне тоже никто не сообщал.
— На чье имя и где открыт счет? — Илич походил на лису, которая заговаривает зубы вороне, в надежде, что та уронит сыр.
— Не знаю.
Благое опять не врал. Он и в самом деле не знал ни цифр счета, ни то, как их можно вычислить. Ему передали небольшой карманный календарик авиакомпании КЛМ на 1992 год.
Ни пометок, ни тайных знаков на нем не имелось. В этом Благое мог поклясться — он все проверил сам. Как извлечь из календаря нужные цифры, знал только русский. Но это не делало в глазах Илича положение Благое более простым. В подобных случаях незнание воспринимается как уловка и только отягощает последствия, заставляя прибегать к пыткам и давлению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93