— Ешь сама, — сказала старуха. — Я пошутила — мне просто хотелось тебя испытать.
Старуха положила гнутую монету на ладонь, подкинула ее, кашлянула, и монета сразу стала как новенькая.
— Ну как, хорош фокус? — спросила она, отдавая монету Юнъэр.
— Очень хороший! — воскликнула девочка. — Научите и меня!
— Этот фокус — пустяк! — сказала старуха. — Если ты захочешь у меня учиться, я научу тебя многому! Ты грамоту знаешь?
— Немного.
— Вот и хорошо! — Старуха запустила руку в корзину, вытащила перевязанный шнурком пурпурный шелковый мешочек и протянула Юнъэр. — На, возьми!
— Что это? — удивилась девочка.
— Это книга, называется: «Сокровища по желанию». В ней описано много чудесных способов приобретения богатства. Почитай, и сама узнаешь. Если же чего не поймешь, позови мысленно Святую тетушку, я сразу же явлюсь и все тебе объясню. Но смотри, никому об этом ни слова!
Юнъэр спрятала книжку за пазуху, сунула за пояс обновленную монетку, поблагодарила старуху и направилась к дому. Сделав несколько шагов, она обернулась — старухи как не бывало.
Когда Юнъэр возвратилась домой с лепешками, мать спросила:
— Доченька, где ты так долго пропадала? И платье на тебе мокрое и грязное. Может, упала?
— Мама, на улице скользко, трудно ходить. Я упала и потеряла две монеты. Поэтому и купила только шесть лепешек.
Мать вздохнула:
— Дитя мое, у кого судьба горькая, тому достается одно лишь горе. Двумя лишними лепешками весь век сыт не будешь, так что не надо об этом и вспоминать. А платье пока не трогай, почистишь, когда высохнет.
Мать с дочерью съели по две лепешки, а две оставшиеся завернули в лист лотоса и оставили для отца.
Вскоре вернулся Ху Хао. Глядя на раскрасневшееся лицо мужа, жена недовольно спросила:
— Где тебя целый день носило? Да ты, никак, пьяный?
Ху Хао рассказал о встрече с учителем Чэнем, о том, как они вместе ходили к цензору Ми, и добавил:
— Поистине, мир не без добрых людей. Старый слуга Лю И посочувствовал мне, пригласил в трактир и угостил. А учитель Чэнь даже дал мне триста монет.
Жена обрадовалась, тотчас велела ему пойти купить немного риса, дров и угля. Денег, правда, было маловато, но все же несколько дней прожить на них можно...
Вечером все улеглись спать, лишь одна Юнъэр никак не могла уснуть и все думала: «Старуха говорила, чтобы я в случае крайней нужды заглянула в ее книжку. Правда, отцу сегодня удалось раздобыть немного риса, но ведь его хватит всего на несколько дней, а там — опять голодать. Это ли не крайняя нужда?! Загляну-ка я в книжку, может, в ней сказано, как избавляться от голода?..»
Девочка потихоньку оделась и решила пробраться в заброшенный дворовый флигелек, где ей никто не мог помешать заняться изучением книги. Но для того чтобы попасть во двор, ей нужно было пройти через комнатушку, в которой спали мать с отцом. Как ни старалась она не шуметь, мать все же услышала.
— Доченька, ты куда? — спросила она.
— Во двор, мама. Что-то живот разболелся.
— Смотри не простудись, сейчас холодно, — сказала мать. — Оденься потеплее.
— Ничего, обойдется...
Юнъэр выскользнула из дома и пробралась во флигель. Он был полуразрушен, стены зияли дырами и огромными щелями, и от снега в нем было светло почти как днем. Девочка развязала мешочек, вытащила книжку и принялась читать...
Поистине, не стало ли это причиной того, что:
В тридцати шести округах Поднебесной
изменился девиз правленья,
И на долгие годы в стране воцарились
смута, войны, волненья.
Если хотите узнать, что произошло с Юнъэр после этого, прочтите следующую главу.
Глава двадцатая
Разгневанный Ху Хао сжигает колдовскую книгу. Юнъэр по ночам посещает храм Первого министра

Книга Девятого неба священна,
чудесны ее письмена,
Страшно, если какой-то невежа
ее истолкует неверно.
Если ж до самой истинной сути
воспринята будет она,
Демоны добрыми духами станут,
исчезнут нечисть и скверна.

Итак, Юнъэр раскрыла книжку и на первой же странице прочла слова: «Способы приобретения денег». Дальше говорилось: «Нужно взять шнурок, надеть на него одну монету, хлопнуть ею по ладони, положить на землю и чем-нибудь прикрыть. Затем взять чашку воды, семь раз прочесть над ней заклинание, набрать в рот воды и, прыснув ею на прикрытую монету, воскликнуть: „Живо!“ После этого под покрывалом на месте одной монеты будет лежать целая связка в тысячу монет».
«Вот, значит, как!» — подумала девочка, достала из-за пояса монетку, которую ей днем дала старуха, надела ее на шнурок, положила на пол и прикрыла ведром. Затем взяла воды, прочитала заклинание, прыснула водой на ведро, сняла его и увидела, что на полу лежит целая связка медных монет. Юнъэр растерялась, не зная, что делать дальше.
«Может, отдать родителям? — думала девочка. — А если они спросят, откуда я взяла деньги, что я им скажу?..»
И тут у девочки возникла мысль. Она осторожно отперла калитку в задней стене двора и бросила монеты в снег. Пусть, мол, думают, что их подбросил кто-то из желающих помочь беднякам!
Заперев калитку, девочка вернулась в дом. Услышав, как она вошла, мать спросила:
— Все еще болит, доченька?
— Нет, больше не болит, — отвечала Юнъэр, прошла в свою комнату, улеглась и безмятежно уснула.
Наутро, когда все встали и умылись, мать понесла выливать воду за калитку и увидела на снегу связку монет. Схватив ее, она прибежала к мужу:
— Смотри! Нам кто-то подбросил целую связку монет!.. Я нашла ее на снегу у задней ограды.
— Послушай, мать! Лучше честная бедность, чем нечестно нажитое богатство, — пробурчал Ху Хао. — Наша дочь уже взрослая, и, возможно, эти деньги подбросил какой-нибудь молодой развратник, чтобы соблазнить ее. Всем известно, что мы бедствуем, и начни мы тратить неизвестно откуда взявшиеся деньги, тотчас пойдут разговоры, от которых нам будет стыдно показаться людям на глаза.
— Ну и бестолковый же ты! — рассердилась жена. — Мало ли в столице богатых людей, которые помогают беднякам, но желают остаться в безвестности.
— Ерунда! — возразил муж. — Я тоже был богат, но разве помог хоть кому-нибудь?
— Старый дурень! — еще больше рассердилась жена. — Неужто ты думаешь, что все такие, как ты? Есть же люди, которые делают добро от души, за что их и вознаграждает Небо. У них ничего не сгорит от небесного огня, как у тебя! А о дочери что ты сказал?! Ведь глупее этого не придумать. Она у нас и за ворота-то не выходит, никого не видит, а ты несешь чушь о каких-то молодых людях!..
Жена так распалилась, что Ху Хао только рукой махнул.
— Ладно, пусть будет по-твоему. Мне вчера дали триста монет, но на них долго не проживешь. Теперь, когда у нас появилась еще тысяча, мы на пятьсот сможем купить риса, на триста — дров, а на остальные — овощей, соли и соевого соуса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125