Развяжите его, я хочу с ним поговорить.
Дун Чао развязал Бу Цзи. Тот, не дожидаясь расспросов, заговорил первым. Он подробно рассказал даосу обо всех своих злоключениях, начавшихся с того, как он повстречал на дороге молодую женщину, которая попросила довезти ее до Чжэнчжоу, и напоследок сказал:
— Отдавая мне треножник, Святая тетушка наказывала, чтобы я позвал ее, если мне будет грозить опасность. Вот я ее и позвал.
— Вон что! — воскликнул даос и обратился к конвойным: — Бу Цзи не должен умереть. Послушайте, служилые! Сейчас мы вместе пойдем в деревню за лесом, выпьем вина, я дам вам на дорогу денег, и вы доставите его в Лочэн целым и невредимым.
— Премного благодарны, наставник! — воскликнули конвоиры.
Они вышли из леса, прошли около половины ли и, увидев на окраине деревни трактир, вошли в него и сели за столик.
Подошел трактирщик:
— Сколько прикажете подать вина, наставник Чжан?
— Четыре рога, — сказал даос. — И курицу на закуску.
— Не знаю, как быть, — замялся трактирщик. — Курицу нужно покупать, а до рынка далеко — долго ждать придется.
— Ладно, обойдемся без закуски. А вино есть?
— Вино есть, пожалуйста.
Трактирщик поставил на стол вино. Все четверо выпили.
— Все-таки жаль, что закусить нечем, — посетовал даос и огляделся по сторонам. Заметив у стены чан с водой, он незаметно вытащил из рукава тыкву-горлянку, вытряхнул из нее белую пилюлю, бросил в воду и, сев как ни в чем не бывало на прежнее место, позвал трактирщика:
— Не годится же пить без закуски! Я там бросил в чан кое-что съестное — возьми и свари для нас.
— Наставник, вы же пришли с пустыми руками, — недоумевал трактирщик. — О каком съестном вы говорите?
— А ты загляни в чан!..
Трактирщик заглянул — и, к своему великому удивлению, вытащил из кипящей воды огромного карпа.
Очистив рыбу, он бросил ее довариваться и вскоре подал к столу, предварительно приправив соевым соусом и перцем.
Когда все изрядно выпили и плотно закусили, Дун Чао обратился к даосу:
— Премного вам благодарны, наставник, за вашу щедрость.
— А я бы еще немного съел, — не удержался Се Ба. — Уж очень хороша рыба!
— Охотно вас угощу! — сказал даос. — Если не брезгуете, прошу вас в мою обитель. Выпьете, отдохнете, а завтра в путь. Согласны?
Се Ба, любивший гульнуть, обрадовался приглашению:
— Конечно, наставник! Сегодня уже поздно, и мы с удовольствием переночуем в вашей обители.
Однако Дун Чао, который был постарше своего приятеля и обладал кое-каким жизненным опытом, потихоньку шепнул ему:
— Этот даос — колдун! Разумно ли принимать его приглашение?
— Эх, брат Дун Чао! Хоть ты и прожил больше меня, но, видать, так ничему и не научился! — возразил Се Ба. — Здешний трактирщик знает даоса и всегда поможет его найти, если с нами что случится.
— Тоже верно, — вынужден был согласиться Дун Чао.
Между тем даос расплатился с трактирщиком, и все четверо покинули трактир. Болтая по дороге о разных пустяках, они и не заметили, как прошли довольно большое расстояние. Неожиданно даос остановился и, показывая рукой вперед, сказал:
— Вот здесь я и живу...
Перед ними стояла небольшая по размерам, но очень искусно построенная камышовая хижина. Дун Чао огляделся по сторонам — никакого жилья больше поблизости не было, и он заколебался.
Тем временем даос отпер ворота и пропустил гостей во двор. Они осторожно вошли и хотели было сесть на землю, но даос их удержал:
— Для отдыха найдется место получше, так что не беспокойтесь. Отдохнете как следует, а завтра пойдете дальше.
Надо сказать, что происходило это в середине шестого месяца, когда луна всходит рано.
Вскоре даос вынес из хижины столик, расставил на нем всевозможные редкостные яства и обратился к гостям:
— Простите, что в трактире я не мог угостить вас как полагается. Зато здесь можете есть и пить, сколько душе угодно!
Конвоиры удивленно переглянулись.
Даос угостил их в трактире, а теперь хочет здесь. Отказываться не стоит. Непонятно только, зачем он это делает?
И Се Ба сказал приятелю:
— Нам приказано сопровождать преступника, и если мы нарушим приказ, несдобровать ни нам, ни нашим родным.
— Теперь поздно об этом рассуждать, — возразил Дун Чао. — Пока ты не гость — действуй сам по себе, а пришел в гости — повинуйся хозяину. Так что угощайся пока, а там видно будет.
Даос вынес вино, и все принялись пить и есть. Когда есть уже стало невмоготу, Дун Чао встал:
— Благодарим вас, наставник, за угощение! А теперь пора спать...
— Не стоит благодарности. Посидите немного.
Даос вынес из хижины два слитка серебра весом по пятнадцать лянов и сказал:
— Возьмите каждый по слитку и не взыщите за столь ничтожный подарок.
— Мы благодарны вам за угощение, а серебро взять не можем! — стали отказываться конвоиры.
— Берите, — сказал даос, — я преподношу его в знак моего к вам уважения.
Дун Чао и Се Ба взяли слитки, а даос продолжал:
— Я бы хотел еще кое-что вам предложить, но вот не знаю, согласитесь ли вы?
«Вино мы выпили, серебро получили, почему же не согласиться?» — подумали конвоиры, а вслух заявили:
— Если только ваше предложение приемлемо — мы готовы!
— Вам хорошо известно, что Бу Цзи обижен несправедливо, — продолжал даос. — Сжальтесь над ним и оставьте у меня послушником. Если правитель округа спросит вас, скажите ему, что арестованного освободил наставник Чжан Луань. Ну как, согласны?
Се Ба не посмел возразить, а Дун Чао решительно воспротивился:
— Эх, наставник, сразу видно, как вы неопытны в мирских делах! Под небом нет земли, на которой бы не властвовал либо государь, либо его сановники. Раз вы живете в пределах округа Чжэнчжоу, стало быть, как и все мы, подвластны его правителю. Бу Цзи — преступник, им осужденный, и потому никто не смеет его укрывать! Нет, на ваше предложение мы согласиться не можем. Возьмите обратно ваше серебро и не думайте, что нас можно подкупить!
— Не горячитесь, не хотите — не надо, — сказал даос. — Серебро оставьте себе и давайте выпьем по чарке на прощание.
— Не стоит, — сказал Дун Чао. — Мы и так заставили вас потратиться.
— Я не только предлагаю вам вина, но и хочу показать свое искусство, — продолжал даос. — Пусть все, от правителя округа и до простого народа, полюбуются сегодня двумя лунами.
С этими словами он вытащил из-за пазухи лист бумаги, вырезал ножницами круглую луну, брызнул на нее вином и воскликнул:
— Поднимись!
Бумажная луна тотчас взлетела кверху и повисла на небе.
— Чудеса! — воскликнули пораженные стражники.
— Давайте выпьем за вторую луну! — предложил даос, и все четверо осушили чаши.
Мы не будем рассказывать о том, какой переполох поднялся в Чжэнчжоу и ого окрестностях, когда люди увидели на небе сразу две луны, а продолжим наш рассказ о Дун Чао и Се Ба.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
Дун Чао развязал Бу Цзи. Тот, не дожидаясь расспросов, заговорил первым. Он подробно рассказал даосу обо всех своих злоключениях, начавшихся с того, как он повстречал на дороге молодую женщину, которая попросила довезти ее до Чжэнчжоу, и напоследок сказал:
— Отдавая мне треножник, Святая тетушка наказывала, чтобы я позвал ее, если мне будет грозить опасность. Вот я ее и позвал.
— Вон что! — воскликнул даос и обратился к конвойным: — Бу Цзи не должен умереть. Послушайте, служилые! Сейчас мы вместе пойдем в деревню за лесом, выпьем вина, я дам вам на дорогу денег, и вы доставите его в Лочэн целым и невредимым.
— Премного благодарны, наставник! — воскликнули конвоиры.
Они вышли из леса, прошли около половины ли и, увидев на окраине деревни трактир, вошли в него и сели за столик.
Подошел трактирщик:
— Сколько прикажете подать вина, наставник Чжан?
— Четыре рога, — сказал даос. — И курицу на закуску.
— Не знаю, как быть, — замялся трактирщик. — Курицу нужно покупать, а до рынка далеко — долго ждать придется.
— Ладно, обойдемся без закуски. А вино есть?
— Вино есть, пожалуйста.
Трактирщик поставил на стол вино. Все четверо выпили.
— Все-таки жаль, что закусить нечем, — посетовал даос и огляделся по сторонам. Заметив у стены чан с водой, он незаметно вытащил из рукава тыкву-горлянку, вытряхнул из нее белую пилюлю, бросил в воду и, сев как ни в чем не бывало на прежнее место, позвал трактирщика:
— Не годится же пить без закуски! Я там бросил в чан кое-что съестное — возьми и свари для нас.
— Наставник, вы же пришли с пустыми руками, — недоумевал трактирщик. — О каком съестном вы говорите?
— А ты загляни в чан!..
Трактирщик заглянул — и, к своему великому удивлению, вытащил из кипящей воды огромного карпа.
Очистив рыбу, он бросил ее довариваться и вскоре подал к столу, предварительно приправив соевым соусом и перцем.
Когда все изрядно выпили и плотно закусили, Дун Чао обратился к даосу:
— Премного вам благодарны, наставник, за вашу щедрость.
— А я бы еще немного съел, — не удержался Се Ба. — Уж очень хороша рыба!
— Охотно вас угощу! — сказал даос. — Если не брезгуете, прошу вас в мою обитель. Выпьете, отдохнете, а завтра в путь. Согласны?
Се Ба, любивший гульнуть, обрадовался приглашению:
— Конечно, наставник! Сегодня уже поздно, и мы с удовольствием переночуем в вашей обители.
Однако Дун Чао, который был постарше своего приятеля и обладал кое-каким жизненным опытом, потихоньку шепнул ему:
— Этот даос — колдун! Разумно ли принимать его приглашение?
— Эх, брат Дун Чао! Хоть ты и прожил больше меня, но, видать, так ничему и не научился! — возразил Се Ба. — Здешний трактирщик знает даоса и всегда поможет его найти, если с нами что случится.
— Тоже верно, — вынужден был согласиться Дун Чао.
Между тем даос расплатился с трактирщиком, и все четверо покинули трактир. Болтая по дороге о разных пустяках, они и не заметили, как прошли довольно большое расстояние. Неожиданно даос остановился и, показывая рукой вперед, сказал:
— Вот здесь я и живу...
Перед ними стояла небольшая по размерам, но очень искусно построенная камышовая хижина. Дун Чао огляделся по сторонам — никакого жилья больше поблизости не было, и он заколебался.
Тем временем даос отпер ворота и пропустил гостей во двор. Они осторожно вошли и хотели было сесть на землю, но даос их удержал:
— Для отдыха найдется место получше, так что не беспокойтесь. Отдохнете как следует, а завтра пойдете дальше.
Надо сказать, что происходило это в середине шестого месяца, когда луна всходит рано.
Вскоре даос вынес из хижины столик, расставил на нем всевозможные редкостные яства и обратился к гостям:
— Простите, что в трактире я не мог угостить вас как полагается. Зато здесь можете есть и пить, сколько душе угодно!
Конвоиры удивленно переглянулись.
Даос угостил их в трактире, а теперь хочет здесь. Отказываться не стоит. Непонятно только, зачем он это делает?
И Се Ба сказал приятелю:
— Нам приказано сопровождать преступника, и если мы нарушим приказ, несдобровать ни нам, ни нашим родным.
— Теперь поздно об этом рассуждать, — возразил Дун Чао. — Пока ты не гость — действуй сам по себе, а пришел в гости — повинуйся хозяину. Так что угощайся пока, а там видно будет.
Даос вынес вино, и все принялись пить и есть. Когда есть уже стало невмоготу, Дун Чао встал:
— Благодарим вас, наставник, за угощение! А теперь пора спать...
— Не стоит благодарности. Посидите немного.
Даос вынес из хижины два слитка серебра весом по пятнадцать лянов и сказал:
— Возьмите каждый по слитку и не взыщите за столь ничтожный подарок.
— Мы благодарны вам за угощение, а серебро взять не можем! — стали отказываться конвоиры.
— Берите, — сказал даос, — я преподношу его в знак моего к вам уважения.
Дун Чао и Се Ба взяли слитки, а даос продолжал:
— Я бы хотел еще кое-что вам предложить, но вот не знаю, согласитесь ли вы?
«Вино мы выпили, серебро получили, почему же не согласиться?» — подумали конвоиры, а вслух заявили:
— Если только ваше предложение приемлемо — мы готовы!
— Вам хорошо известно, что Бу Цзи обижен несправедливо, — продолжал даос. — Сжальтесь над ним и оставьте у меня послушником. Если правитель округа спросит вас, скажите ему, что арестованного освободил наставник Чжан Луань. Ну как, согласны?
Се Ба не посмел возразить, а Дун Чао решительно воспротивился:
— Эх, наставник, сразу видно, как вы неопытны в мирских делах! Под небом нет земли, на которой бы не властвовал либо государь, либо его сановники. Раз вы живете в пределах округа Чжэнчжоу, стало быть, как и все мы, подвластны его правителю. Бу Цзи — преступник, им осужденный, и потому никто не смеет его укрывать! Нет, на ваше предложение мы согласиться не можем. Возьмите обратно ваше серебро и не думайте, что нас можно подкупить!
— Не горячитесь, не хотите — не надо, — сказал даос. — Серебро оставьте себе и давайте выпьем по чарке на прощание.
— Не стоит, — сказал Дун Чао. — Мы и так заставили вас потратиться.
— Я не только предлагаю вам вина, но и хочу показать свое искусство, — продолжал даос. — Пусть все, от правителя округа и до простого народа, полюбуются сегодня двумя лунами.
С этими словами он вытащил из-за пазухи лист бумаги, вырезал ножницами круглую луну, брызнул на нее вином и воскликнул:
— Поднимись!
Бумажная луна тотчас взлетела кверху и повисла на небе.
— Чудеса! — воскликнули пораженные стражники.
— Давайте выпьем за вторую луну! — предложил даос, и все четверо осушили чаши.
Мы не будем рассказывать о том, какой переполох поднялся в Чжэнчжоу и ого окрестностях, когда люди увидели на небе сразу две луны, а продолжим наш рассказ о Дун Чао и Се Ба.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125