Кристи уехал намного раньше, загодя облегчив вам работу; он также подобрал двух твоих помощников, когда они высадились в Лайфорд Кэй, где и были замечены несчастным Артуром. Затем Кристи высадил своих неприятных пассажиров у «Вестбурна» и отправился к своей любовнице. Но когда к утру он вернулся в поместье, то обнаружил, как трагично закончилась попытка переубедить сэра Гарри. Кристи быстренько сочинил новую версию, показав, что всю ночь он проспал в соседней комнате. Он оказался достаточно порядочным человеком, чтобы не втягивать в дело свою подругу, которую он попросил молчать.
А теперь Ди принялась качать головой, снисходительно улыбаясь.
— Мне так жаль разочаровывать тебя, но это всего лишь нелепые домыслы. Нэнси де Мариньи — моя лучшая подруга, и, если бы я даже совершила этот подлый поступок, последним из тех, кого бы я решила подставить, был бы ее муж.
— А я и не говорил, что ты подставила Фредди. Твой убедительный розыгрыш вуду был рассчитан на то, чтобы поставить под подозрение кого-нибудь из местных жителей, а фабрикация дела против Фредди была сработана руками Баркера и Мелчена с благословения герцога, роль которого, как я полагаю, ограничилась тем, что по совету Кристи он пригласил этих двух очень своеобразных майамских полицейских.
— А, так это была идея Гарольда!
— Вероятно. А может быть, и твоя. В любом случае кто-то подсказал герцогу пригласить этих двух продажных, связанных с мафией копов. И кто-то подсказал ему, что тем самым он сможет замять это дело. И он поступил так, как ему советовали. Ведь, в конце концов, он по самые уши увяз в аферах «Банко Континенталь».
Ди запрокинула голову; холодно улыбаясь, она смотрела на меня блестящими веселыми глазами.
— Так значит кем ты меня теперь считаешь? Каким-то нацистским драконом?
— Нет, я думаю, что ты просто некая Джуди Симз из Ист-энда — бедная девушка из низших слоев общества, которая жадно делала свою карьеру путем обмана и корыстного расчета. Кстати, как умер твой муж?
Ее лицо побледнело. На мгновенье под хорошенькой маской промелькнуло выражение полной безнравственности. Затем ей удалось изобразить наполовину соблазнительную, наполовину саркастическую улыбку.
— Что ж, я так понимаю, твой последний вопрос, который я даже не собираюсь удостаивать своим ответом, является заключительной частью твоей «сказки»?
— В общем, да. Хотя я не уверен, что после этого все заживут счастливой жизнью. Я так же не уверен в том, что именно ты убила беднягу Артура — ведь и Кристи мог так же легко это сделать. Вот мы и подобрались к той части, в которой ты вновь вызываешь двух наемников, чтобы закончить свое дело. То есть, чтобы прикончить меня.
— О! Это я-то пыталась тебя убить? Надо же, это как-то выскользнуло из моей памяти! Ну и опять тот же вопрос: зачем мне это?
— Я начал поднимать слишком много шума вокруг этого дела после суда над де Мариньи. Именно это и сделало меня той брешью, которую надо было срочно заткнуть. — Я ухмыльнулся. — Хочешь узнать кое-что веселенькое?
Она пожала плечами; ее мощные груди всколыхнулись под розовым шелком халата.
— Конечно. Я люблю посмеяться.
— Я знаю. Ты веселая девушка. Самое смешное состоит в том, что я не вполне представлял себе все это до тех пор, пока твой мальчик Дэниел не начал вести себя как Вилли Бест.
— Как Вилли Бест? — переспросила Ди.
— Да, как Вилли Бест, или Мантан Морлэнд, или Степин Фетчит. Все эти цветные слуги из кинофильмов, которые так пугаются и разбегаются в ужасе.
Теперь она была откровенно раздосадована.
— О чем ты, черт возьми, говоришь?
— Думаю, такой лживой стерве, как ты, это должно понравиться. Дэниел чуть не выпрыгнул из своей черной кожи, когда увидел меня подходящим к его катеру после того, как я пережил нападение двух посланных тобой убийц. Ведь они прибыли в Шангри-Ла не на лодке, не правда ли? Они приплыли в Нассау, откуда Дэниел доставил их на катере на остров Хог! Он сделал это по твоему поручению, как и то, что он рассказал мне историю о золотых монетах. — Ее взгляд стал еще тверже, но я знал, что снова угодил в больное место.
— Должно быть, ты приказала Дэниелу оставаться у пристани несмотря на звуки, которые он мог бы услышать со стороны поместья, заниматься своим делом и не беспокоиться, если мистер Геллер вдруг исчезнет. А может быть, он должен был помочь избавиться от тела. Однако спустя час я появился на пристани — белое привидение, желающее прокатиться на лодке. А когда он вез меня обратно сюда, он все еще продолжал что-то бормотать! Готов поспорить, что он теперь на полпути к одному из самых дальних островов. — Я рассмеялся. — Единственный темнокожий слуга, которого ты когда-либо нанимала за всю твою жизнь, выдает тебя. Это роскошно!
— Роскошно, — повторила она. Затем, словно пробуя слово на вкус, она снова произнесла: — Роскошно. Именно так ты мог бы жить. Именно так мы могли бы жить...
— Да брось ты! Из всех один только Мейер Лански смог открыть мне правду. Я еврей, леди. Твои друзья считают, что из меня получился бы шикарный абажур.
Ди нахмурилась.
— Я не проститутка, — произнесла она.
— Верно! Ты гораздо хуже, ты и твой босс Аксель Веннер-Грен. Нацисты — больные подонки, но они хотя бы во что-то верят. А вы ввязались в эту игру только из-за денег.
Правда моих слов заставила ее на мгновенье замолчать. Затем она печально улыбнулась, и я не мог понять, насколько искренней была эта улыбка.
— Я была добра к тебе, Геллер. Нам было хорошо вместе.
Ди сбросила свой гонкий халатик. Расправив плечи, она выпятила вперед два своих, давно переставших быть для меня секретными, орудия. На ней осталась лишь тончайшая шелковая ночнушка.
— Да, ты была очень добра ко мне, — признал я.
Она склонилась вперед, нависнув над кофейным столиком; казалось, что она собирается влезть на него. Ее груди гипнотически раскачивались из стороны в сторону, крохотные соски затвердели под тонкой шелковой тканью.
— Я владею тобой, помнишь? — произнесла Ди, облизывая языком свою верхнюю губу, словно ребенок, снимающий молочные «усики».
— Это был, скорее, договор аренды, — возразил я.
— Брось, Геллер! Я думаю, ты даже немного любил меня...
— А я думаю, что иногда серая амбра оказывается всего-навсего протухшим маслом...
Она фыркнула.
— Это еще, черт возьми, как следует понимать?
— Все то золото, которое сэр Гарри так долго и с таким трудом искал, оказалось не более чем обыкновенной глыбой протухшего масла, разве нет?
— Да что это значит?
— Это значит, леди, что торг окончен.
Ее рука скользнула в ведерко, где стояла бутылка шампанского, и принялась рыться в кусочках льда. Я подумал тогда, что она собиралась налить себе шампанского. Вместо этого в руке ее появился маленький блестящий пистолет, и я нырнул с дивана куда-то в сторону, но, прицелившись мне в живот, Ди спустила курок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100