— Как насчет ленча? — опять вмешался Куомо. — Угости его ленчем у француза.
Глаза Уилла Шортера-младшего вспыхнули надеждой и округлились за стеклами очков в роговой оправе.
— Ленч за два доллара, мистер Голт. Бифштекс с картошкой, лучший в городе.
Джесс задумчиво провел ладонью по чисто выбритому подбородку, пока Куомо обмахивал ему плечи щеткой.
— И яблочный пирог на десерт?
— Безусловно.
— Пошли.
* * *
Съемки заняли несколько больше времени, чем было обещано. Уиллу пришлось сбегать за фотоаппаратом в редакцию «Реверберейтора», потом повозиться, устанавливая его на солнечном углу Главной и Сосновой улиц. Пока он хлопотал вокруг аппарата, Джесс праздно стоял в тени, покуривая папироску и провожая взглядом прохожих, которые, в свою очередь, глазели на него.
В отношении жителей Парадиза к нему ощущалось заметное потепление: лишний довод в пользу того, что Голту пора убираться из города. Люди больше не боялись его, как раньше. Он пробыл здесь несколько дней и еще никого не застрелил; теперь на него смотрели скорее с любопытством, чем со страхом. Ему следовало что-то предпринять, чтобы вернуть себе прежнюю славу, но не то у него настроение.
По правде, Голт начал надоедать ему самому. Конечно, Джессу нравилось пугать людей: приятно войти в помещение и услышать вокруг благоговейную тишину. Все украдкой бросают на него взгляды и решают, что с ним лучше дела не иметь. И все-таки многое в Голте его раздражало. Если хорошенько подумать, он, Джесс, считал своего Голта настоящей ослиной задницей.
По улице навстречу ему ковылял, опустив голову, человек на костылях, он старался опираться только на здоровую левую ногу. Правая в лубках неловко дергалась и раскачивалась на каждом шагу между грубо сколоченных самодельных костылей. Джесс узнал его, лишь когда он прошел мимо, да и то скорее по запаху.
— Креветка Мэлоун!
Рыжий старатель остановился и вприпрыжку совершил пол-оборота, щурясь на солнце.
— Мистер Голт?
— Что с вами произошло?
— Сорвался с обрыва, сломал эту чертову ногу. Вы же не станете в меня стрелять, правда?
Уилл Шортер-младший наблюдал за ними с нескрываемым интересом.
— Я сейчас вернусь, — предупредил Джесс и подошел к Креветке.
Они двинулись вперед вместе.
— Куда путь держите? — спросил Джесс, выравнивая шаг по ковыляющей походке старателя.
— В церковь.
— В церковь?
Креветка бросил на него странный взгляд из-под кустистых рыжих бровей.
— От них можно кое-что получить.
— Что получить?
— Суп, — кратко пояснил Креветка. — Раз в день. Раздают суп бедным и увечным. Ну а я теперь, можно сказать, и то и другое.
Стиснув тонкие губы. Креветка Мэлоун продолжил путь. Выглядел он ужасно — куда хуже, чем в день первой встречи. И пахло от него еще забористее, чем раньше. Он вспотел, передвигаясь на костылях по солнцепеку, грязная рубаха взмокла у него на спине.
— Когда это случилось?
— В прошлую субботу. На следующий день после того, как я отдал вам все свои сбережения до последнего цента.
Мэлоун отвернулся и сплюнул табачную жижу.
— Где вы живете?
Креветка остановился и повернулся к Джессу, слегка покачиваясь и согнув в колене сломанную ногу.
— Послушайте, мистер Голт. Не обижайтесь, но из камня крови не выжать. Я уже отдал вам все, что у меня было, стало быть, мы квиты. Мои личные дела вас больше не касаются.
Он величаво распрямил плечи, повернулся и захромал прочь.
Джесс нагнал его в три шага.
— Спите на воздухе, да?
Креветка фыркнул и даже не взглянул в его сторону.
— Скверное дело, — походя заметил Джесс. — Как-то раз со мной тоже такое было: проигрался в покер в Сан-Франциско и остался без гроша. Не скажу, что я был от этого в восторге. Кстати о покере, давайте-ка на минутку присядем — вот тут в тенечке, если не возражаете, а то солнце уж больно печет. Вот так гораздо лучше, а? Садитесь, в ногах правды нет.
— У меня всего минута, — угрюмо проворчал старатель, опускаясь на край тротуара. — Суп, знаете ли, раздают не целый день.
— В таком случае я вас надолго не задержу. Просто хотел сказать: помните те семь сотен, что вы мне отдали золотым песочком?
— Что-то припоминаю.
— Представляете, вчера я их утроил. Три валета и пара дам.
— Да что вы говорите! Как бы мне сейчас не расплакаться от радости, мистер Голт. А теперь, если не возражаете…
Джесс положил руку ему на плечо. Мэлоун замер.
— Прошу на меня не обижаться, — проворчал он. — Я могу сидеть тут и трепаться хоть целый день, если хотите, мне все равно больше делать нечего…
— Так вот, я считаю, что вы принесли мне удачу, мистер Мэлоун.
—Я?
— И учтите: я всегда плачу по долгам. Понимаете, что я имею в виду?
— Гм…
— Если кто-то переходит мне дорогу или пытается навредить, таких убиваю на месте. Или раню. Знаете, иногда достаточно человека изувечить.
— Н-да…
— И то же самое, когда человек оказывает мне услугу.
Креветка начал озираться по сторонам.
— Вы в него стреляете?
— Да нет же, болван. Я плачу ему тем же.
— О? — Поросячьи глазки старателя загорелись. — Вы ему платите?
— Только это должно остаться строго между нами.
— Да-да, конечно. Но почему?
— Вы что, не соображаете? Мне надо поддерживать свою репутацию! Представляете, что будет, если люди узнают, что я помогаю немощным и неимущим? Кто-то может решить, что раз уж я так подобрел, со мной вообще можно не считаться. А кто-нибудь просто захочет меня вызвать. И тогда мне придется пристрелить их обоих, хотя вполне может статься, что мне это будет совсем не с руки. Может, я буду не в настроении.
— Ну да, — задумчиво проговорил Мэлоун. — Да, я понимаю, это может здорово осложнить жизнь.
Джесс огляделся по сторонам. Горизонт был чист…
— Так вот, — продолжал он, вытащив из кармана пачку банкнот и сунув их в протянутую руку старателя, — прячьте быстрее. Если кто-то спросит, откуда они у вас, придумайте что-нибудь поубедительнее.
— Непременно.
Креветка Мэлоун сунул деньги в карман своих замызганных рабочих штанов. Поведение Джесса его оглушило, и двигался он как в тумане. До старателя еще не дошло, что его материальное положение только что коренным образом изменилось.
— Спасибо, мистер Голт, спасибо вам большое. Вы настоящий…
— Ладно-ладно, главное, держите язык за зубами. Меньше всего на свете мне нужно, чтобы кто-то слышал, как меня благодарят.
— Да-да, конечно.
Пока они поднимались с тротуара, Джессу пришлось напрячь все силы, чтобы удержаться и не протянуть охромевшему руку помощи. Голт уже сыграл роль доброго самаритянина, на один день это больше чем достаточно.
— Ну пока.
— Пока.
Но Креветка не двинулся с места.
— Э-э-э… мистер Голт?
— Да?
— Вы, конечно, поступили, как настоящий джентльмен, тут спору нет, и я вам очень благодарен…
— Ну и что дальше?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84