Ни одна женщина так на него не действовала.
Тео был невзрачным худым подростком в очках, бледным, рыжеволосым и вихрастым, с хохолком наподобие петушиного гребешка. Мальчик с явной неохотой читал вслух стихотворение. Наконец, презрительно хмыкнув, он поднял глаза на сестру.
– Не понимаю, зачем мне учить Мильтона. Чем он может мне пригодиться?
– Зачем? Чтобы повысить свою эрудицию, чтобы научиться видеть мир под другим углом, – спокойно ответила Бринн. – Широко образованным человеком ты не станешь, если целыми днями будешь читать только свои книжки по химии.
– Но мой эксперимент находится в решающей стадии.
– Если ты согласишься помучиться еще десять минут, я разрешу тебе вернуться в твою лабораторию и сидеть там до ленча.
Тео в ответ улыбнулся и снова открыл книгу.
Лусиан как завороженный наблюдал эту сцену. Он еще ни разу не встречал юных леди из общества, которые бы с такой теплотой и вниманием относились к младшим членам семьи. Теперь он еще крепче уверовал в то, что Бринн станет хорошей матерью.
Он точно определил то мгновение, когда она почувствовала его присутствие. Бринн подняла глаза и посмотрела на него и тут же в волнении вскочила с места.
– Милорд Уиклифф, – подчеркнуто вежливо сказала Бринн, – что привело вас сюда?
– Вы, мисс Колдуэлл. – Непринужденно улыбаясь, Уиклифф направился к скамье. – Я бы хотел поговорить с вами наедине, если позволите.
– Урок еще не закончен.
– Ничего страшного, Бринн, – обрадовано затараторил Тео. – Я пойду. Ладно?
Бринн бросила на него осуждающий взгляд.
– Познакомьтесь, милорд Уиклифф, это мой брат Теодор.
Лусиан протянул мальчику руку, чем одновременно немало удивил и порадовал подростка.
– Я правильно понял, что вы интересуетесь химией, мистер Колдуэлл?
– Весьма интересуюсь, сэр.
– Я знаком со многими членами Королевского научного общества, – словно невзначай заметил Лусиан, – И я имел удовольствие присутствовать на лекции мистера Джона Дальтона в начале этого года.
У мальчика расширились глаза.
– Вы знакомы с мистером Дальтоном, сэр?
– Я имею честь быть одним из тех, кто финансирует его исследования. Он автор «Новой системы химической философии», верно?
– Да! Эта работа касается атомных весов. Я пытаюсь выделить один из описанных им элементов… – Парнишка вдруг сконфуженно замолчал.
– Дальтон – кумир моего брата, – пояснила Бринн. – Тео спит с его книгой под подушкой.
– Тогда, возможно, вам захочется встретиться с ним лично, – предложил Лусиан. – Это легко устроить, когда вы в следующий раз приедете в Лондон.
Выразительное лицо Тео просветлело от радости, но радость столь же быстро померкла.
– Я не смогу приехать в Лондон, сэр.
Лусиан взглянул на Бринн и увидел, что она смотрит на него, нахмурившись.
– Может, не в ближайшее время. Но в будущем – обязательно приедете. Могу я поговорить с вашей сестрой наедине?
– Да, конечно, – откликнулся Тео, не подумав даже дождаться разрешения Бринн.
Тео отошел на приличное расстояние, но при этом не сводил с Лусиана взгляда.
– Жестоко пробуждать в нем надежду, – заметила Бринн. – Не могу поверить, что такой человек, как вы, станет утруждать себя хлопотами ради мальчика, которого вы даже не знаете.
Лусиан на это спокойно сказал:
– Уверяю вас, я не даю пустых обещаний. Теодор мне кажется необычайно способным юношей, и Дальтону будет приятно узнать, что у него есть преданный обожатель. Он будет рад поддержать интерес Теодора к химии.
Лицо Бринн приняло озабоченное выражение.
– Даже если все так, у нас все равно нет средств на поездку в Лондон. Тео, ты можешь идти к себе.
– Обстоятельства могут измениться, – загадочно ответил Уиклифф, когда Теодор покинул сад. – Я приехал, просить вас выйти за меня замуж.
– Выйти за вас замуж? – Бринн попятилась. – Вы шутите? Зачем вам это?
– Я считаю, мне настало время жениться и произвести на свет наследника, – ответил Лусиан честно.
– Но почему я?
– А вы не знаете? – Он окинул ее оценивающим взглядом, всю, от ярких огненных прядей, усмиренных и стянутых в косу, до узких лодыжек. Оценка была самой высокой: эти волосы, эти зеленые глаза, эти полные губы и искушающая пышная грудь, которую только подчеркивал фасон платья с высокой талией… – Взгляните в зеркало, и вы получите ответ.
Бринн устало покачала головой. Она отчаялась втолковать ему правду.
– Это влечение – оно не настоящее, милорд. Я вам уже все объяснила.
Лусиан поймал себя на том, что едва сдерживает улыбку. То влечение, что он сейчас испытывал, было, самым, что ни на есть настоящим. Он мог бы предъявить ей физическое свидетельство своего влечения.
– Я готов с вами поспорить. Правда, то, что я нахожу вашу красоту искушающей, но вы обладаете многими иными качествами, которые столь же привлекают меня в вас, как и ваша красота. Например, ваш ум и остроумие. Я видел, с какой заботой вы относитесь к брату. Я думаю, из вас получится хорошая мать.
Но своим ответом он привел ее в еще большее раздражение.
– Вы сделали все эти выводы после трех кратких встреч? Странно, но Лусиан был убежден в том, что Бринн именно та женщина, какую он ищет. Он встретил ее совсем недавно, но отчего-то он чувствовал, что многое о ней знает.
– Назовите это инстинктом, если хотите.
– Думаю, ваши инстинкты вас подводят. Я могу назвать множество причин, по которым мы не можем друг другу подойти. И первая – я не та, из которой получится настоящая графиня.
– Почему вы так говорите?
– Потому что я не люблю бывать в обществе. Я не умею вести себя непринужденно в больших компаниях. Я действительно синий чулок, как вы меня назвали. Меня считают странной, неуступчивой, даже грубой. Я регулярно помогаю брату… – Бринн вдруг замолчала, явно передумав признаваться в том, в чем собиралась признаться.
– Вот уж воистину преступления, – пробормотал Уиклифф.
Бринн вздернула подбородок. Ей не нравилось, когда ее дразнят.
– Можете смеяться, если хотите, милорд, но смею вас уверить, в моем лице вы не приобретете жену, с которой уютно и удобно.
Нет, едва ли он мог бы надеяться на то, что с ней ему будет уютно и покойно. Впрочем, глядя на нее, слово «жена» тоже как-то не приходило ему в голову. Скорее он воспринимал ее как очень дорогую куртизанку. При виде ее воображение рисовало смятые простыни и жаркие постельные схватки. При одном взгляде на нее в нем просыпалось что-то первобытное, необузданное.
– Я не слишком ценю комфорт, – начал было Лусиан, но тут же спохватился: – Впрочем, если я и люблю комфорт, то комфорт совсем иного рода. Я думаю, что вам не стоит беспокоиться на этот счет. Я целовал вас – и не один раз. И я не сомневаюсь, что вы удовлетворите меня как партнерша в постели.
Ее щеки цвета слоновой кости тут же густо порозовели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Тео был невзрачным худым подростком в очках, бледным, рыжеволосым и вихрастым, с хохолком наподобие петушиного гребешка. Мальчик с явной неохотой читал вслух стихотворение. Наконец, презрительно хмыкнув, он поднял глаза на сестру.
– Не понимаю, зачем мне учить Мильтона. Чем он может мне пригодиться?
– Зачем? Чтобы повысить свою эрудицию, чтобы научиться видеть мир под другим углом, – спокойно ответила Бринн. – Широко образованным человеком ты не станешь, если целыми днями будешь читать только свои книжки по химии.
– Но мой эксперимент находится в решающей стадии.
– Если ты согласишься помучиться еще десять минут, я разрешу тебе вернуться в твою лабораторию и сидеть там до ленча.
Тео в ответ улыбнулся и снова открыл книгу.
Лусиан как завороженный наблюдал эту сцену. Он еще ни разу не встречал юных леди из общества, которые бы с такой теплотой и вниманием относились к младшим членам семьи. Теперь он еще крепче уверовал в то, что Бринн станет хорошей матерью.
Он точно определил то мгновение, когда она почувствовала его присутствие. Бринн подняла глаза и посмотрела на него и тут же в волнении вскочила с места.
– Милорд Уиклифф, – подчеркнуто вежливо сказала Бринн, – что привело вас сюда?
– Вы, мисс Колдуэлл. – Непринужденно улыбаясь, Уиклифф направился к скамье. – Я бы хотел поговорить с вами наедине, если позволите.
– Урок еще не закончен.
– Ничего страшного, Бринн, – обрадовано затараторил Тео. – Я пойду. Ладно?
Бринн бросила на него осуждающий взгляд.
– Познакомьтесь, милорд Уиклифф, это мой брат Теодор.
Лусиан протянул мальчику руку, чем одновременно немало удивил и порадовал подростка.
– Я правильно понял, что вы интересуетесь химией, мистер Колдуэлл?
– Весьма интересуюсь, сэр.
– Я знаком со многими членами Королевского научного общества, – словно невзначай заметил Лусиан, – И я имел удовольствие присутствовать на лекции мистера Джона Дальтона в начале этого года.
У мальчика расширились глаза.
– Вы знакомы с мистером Дальтоном, сэр?
– Я имею честь быть одним из тех, кто финансирует его исследования. Он автор «Новой системы химической философии», верно?
– Да! Эта работа касается атомных весов. Я пытаюсь выделить один из описанных им элементов… – Парнишка вдруг сконфуженно замолчал.
– Дальтон – кумир моего брата, – пояснила Бринн. – Тео спит с его книгой под подушкой.
– Тогда, возможно, вам захочется встретиться с ним лично, – предложил Лусиан. – Это легко устроить, когда вы в следующий раз приедете в Лондон.
Выразительное лицо Тео просветлело от радости, но радость столь же быстро померкла.
– Я не смогу приехать в Лондон, сэр.
Лусиан взглянул на Бринн и увидел, что она смотрит на него, нахмурившись.
– Может, не в ближайшее время. Но в будущем – обязательно приедете. Могу я поговорить с вашей сестрой наедине?
– Да, конечно, – откликнулся Тео, не подумав даже дождаться разрешения Бринн.
Тео отошел на приличное расстояние, но при этом не сводил с Лусиана взгляда.
– Жестоко пробуждать в нем надежду, – заметила Бринн. – Не могу поверить, что такой человек, как вы, станет утруждать себя хлопотами ради мальчика, которого вы даже не знаете.
Лусиан на это спокойно сказал:
– Уверяю вас, я не даю пустых обещаний. Теодор мне кажется необычайно способным юношей, и Дальтону будет приятно узнать, что у него есть преданный обожатель. Он будет рад поддержать интерес Теодора к химии.
Лицо Бринн приняло озабоченное выражение.
– Даже если все так, у нас все равно нет средств на поездку в Лондон. Тео, ты можешь идти к себе.
– Обстоятельства могут измениться, – загадочно ответил Уиклифф, когда Теодор покинул сад. – Я приехал, просить вас выйти за меня замуж.
– Выйти за вас замуж? – Бринн попятилась. – Вы шутите? Зачем вам это?
– Я считаю, мне настало время жениться и произвести на свет наследника, – ответил Лусиан честно.
– Но почему я?
– А вы не знаете? – Он окинул ее оценивающим взглядом, всю, от ярких огненных прядей, усмиренных и стянутых в косу, до узких лодыжек. Оценка была самой высокой: эти волосы, эти зеленые глаза, эти полные губы и искушающая пышная грудь, которую только подчеркивал фасон платья с высокой талией… – Взгляните в зеркало, и вы получите ответ.
Бринн устало покачала головой. Она отчаялась втолковать ему правду.
– Это влечение – оно не настоящее, милорд. Я вам уже все объяснила.
Лусиан поймал себя на том, что едва сдерживает улыбку. То влечение, что он сейчас испытывал, было, самым, что ни на есть настоящим. Он мог бы предъявить ей физическое свидетельство своего влечения.
– Я готов с вами поспорить. Правда, то, что я нахожу вашу красоту искушающей, но вы обладаете многими иными качествами, которые столь же привлекают меня в вас, как и ваша красота. Например, ваш ум и остроумие. Я видел, с какой заботой вы относитесь к брату. Я думаю, из вас получится хорошая мать.
Но своим ответом он привел ее в еще большее раздражение.
– Вы сделали все эти выводы после трех кратких встреч? Странно, но Лусиан был убежден в том, что Бринн именно та женщина, какую он ищет. Он встретил ее совсем недавно, но отчего-то он чувствовал, что многое о ней знает.
– Назовите это инстинктом, если хотите.
– Думаю, ваши инстинкты вас подводят. Я могу назвать множество причин, по которым мы не можем друг другу подойти. И первая – я не та, из которой получится настоящая графиня.
– Почему вы так говорите?
– Потому что я не люблю бывать в обществе. Я не умею вести себя непринужденно в больших компаниях. Я действительно синий чулок, как вы меня назвали. Меня считают странной, неуступчивой, даже грубой. Я регулярно помогаю брату… – Бринн вдруг замолчала, явно передумав признаваться в том, в чем собиралась признаться.
– Вот уж воистину преступления, – пробормотал Уиклифф.
Бринн вздернула подбородок. Ей не нравилось, когда ее дразнят.
– Можете смеяться, если хотите, милорд, но смею вас уверить, в моем лице вы не приобретете жену, с которой уютно и удобно.
Нет, едва ли он мог бы надеяться на то, что с ней ему будет уютно и покойно. Впрочем, глядя на нее, слово «жена» тоже как-то не приходило ему в голову. Скорее он воспринимал ее как очень дорогую куртизанку. При виде ее воображение рисовало смятые простыни и жаркие постельные схватки. При одном взгляде на нее в нем просыпалось что-то первобытное, необузданное.
– Я не слишком ценю комфорт, – начал было Лусиан, но тут же спохватился: – Впрочем, если я и люблю комфорт, то комфорт совсем иного рода. Я думаю, что вам не стоит беспокоиться на этот счет. Я целовал вас – и не один раз. И я не сомневаюсь, что вы удовлетворите меня как партнерша в постели.
Ее щеки цвета слоновой кости тут же густо порозовели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76