Ответом ей была тишина. Взгляд его был тяжел и мрачен. Бринн судорожно вздохнула.
– Ведь вы – именно этого хотите? Ребенка? Впрочем, я уже тоже его хочу. Вы пообещали мне, что, когда ребенок будет зачат, вы больше не станете требовать от меня супружеской близости. Так что чем раньше это случится, тем скорее мы освободимся друг от друга. Но после того, что случилось, вы, надеюсь, постараетесь держать под контролем свою похоть. – С этими словами Бринн развернулась и с гордо поднятой головой вышла из спальни мужа.
Глава 10
Ей снова снился Лусиан. Он прикасался к ней влажным языком там, внизу, нежно, возбуждающе нежно. Восхитительно нежно. Она прогнулась навстречу его ласке, всхлипывая от наслаждения. Ласки его подвели ее к краю, за которым должен последовать взрыв, но взрыва не последовало, Лусиан отстранился, оставив ее неудовлетворенной, томящейся от желания.
– Прошу тебя… – Бринн хотела, чтобы они соединились, чтобы он овладел ею.
Он знал, чего она хочет.
Он целовал ее, поднимаясь, все выше, дыхание его обжигало ее кожу… ее живот, грудь, горло. Тело ее дрожало от радостного предвкушения. Лусиан накрыл ее своим телом. Его набухшая отвердевшая плоть скользнула в ее влажное, истомленное ожиданием лоно, вошла глубоко… но тут он замер.
Невероятно нежно губы его коснулись ее лица, сорвали с губ ее радостный вздох. Он улыбнулся ей, и от пронзительной нежности этой его улыбки Бринн захотелось плакать. Изнемогая от желания, она сжала его в себе, чувствуя его жар, его желание.
И тогда он начал двигаться в ней, и ритм его движений был древним, как мир. Томление желания нарастало, распускалось в ней, как цветок, казалось, этой сладкой муке не будет конца, и вот один, последний толчок, и мир раскололся на тысячу ослепительных осколков, на брызги огня, и она закричала в экстазе…
Бринн проснулась, вся дрожа. Постель рядом с ней была пуста. Она была одна.
Все это ей лишь приснилось. Лусиана не было рядом. Эта его пронзительная нежность была лишь видением. Она своей расчетливой холодностью прогнала его прочь.
Бринн дотронулась до лица. Щеки были влажными от слез. Во сне она нашла нежность, которой ей так не хватало в Лусиане. Во сне он согревал ее теплом своей души. Во сне она узнала радость, которой не знала наяву.
Зажмурившись, Бринн прижала подушку к груди, вспоминая свой сон, вспоминая о том, как отчаянно тосковала по нему, как сильно ей его не хватило.
Как хотелось ей отогреть его своим теплом, подарить ему нежность, которой была лишена сама, но уделом ее была лишь холодная отчужденность. Она знала, что по-другому нельзя.
В ту ночь Лусиан не приходил к ней, как не приходил и всю последующую неделю. Бринн убеждала себя, что должна быть благодарна ему за передышку. Но отчего-то без этих ночных визитов она еще острее чувствовала свое одиночество.
Однако причина ее уныния крылась не только в том, что отношения с мужем стали донельзя напряженными. Дабы не допускать того, что случилось во время приема у леди Эджком, Бринн перестала бывать в мужском обществе. Она вообще редко выходила из дома, и то лишь в компании знакомых дам. С Пикерингом и Хогартом она отказывалась общаться совсем.
Она чувствовала себя отрезанной от жизни. К тому же временами на нее накатывала черная меланхолия, которую нельзя было объяснить одним лишь одиночеством. Месячные пришли и закончились в срок, что означало, что она не забеременела. А это значило, что рано или поздно их брачные отношения с Лусианом должны были восстановиться.
К концу первого месяца ее замужней жизни все же случилось одно радостное событие – по пути домой из Харроу ее заехал навестить Грейсон.
Бринн была так счастлива, что бегом помчалась ему навстречу и бросилась в объятия брата.
– Эй, детка, не задуши меня, – со смехом сказал Грейсон, освобождаясь от сестриных, объятий.
Когда до Бринн дошло, что на нее с недоумением смотрит дворецкий и кое-кто из слуг, она схватила Грейсона за руку и потащила за собой в салон, закрыв за ними дверь, чтобы никто не мешал.
– Надеюсь, ты привез мне весточку от Тео? С тех пор как я уехала, я ничего о нем не знаю.
– Некогда было писать. Ведение домашнего хозяйства занимает уйму времени. Я даже представить не мог, сколько всего ты делала по дому, чтобы в нем было тепло и уютно.
Бринн лишь досадливо отмахнулась от комплимента.
– Как дела у Тео?
– Хочу тебя обрадовать. Учителя в Харроу им довольны, и, по-моему, он вполне счастлив. Когда я уезжал, он с учителем химии обсуждал окислительные свойства каких-то там кислот.
– Он счастлив, ты не шутишь? Он, правда, выглядит счастливым?
– Безмерно. – Грейсон испытующе посмотрел на сестру. – А как насчет тебя, Бринн? Ты счастлива?
Бринн пожала плечами. Ей не хотелось обсуждать свой брак.
– Я счастья не искала. А теперь, пожалуйста, расскажи мне о Тео.
Бринн уселась рядом с Грейсоном на кушетку и принялась расспрашивать его об успехах Тео. Она с любовью смотрела на брата, пока тот с удовольствием пил чай с домашним печеньем, принесенный заботливым дворецким.
Когда речь, наконец, зашла о ближайших планах Грейсона, тот смущенно сказал:
– Я надеялся получить приглашение остановиться здесь, в этом доме, если Уиклифф не возражает. Мне бы не хотелось тратить деньги на номер в гостинице.
– Ну конечно, ты должен остановиться у нас, – заявила Бринн, добавив немного запальчиво: – Не важно, возражает против этого Уиклифф или нет.
Бринн вызвала дворецкого, велев ему распорядиться насчет того, чтобы карету Колдуэллов разместили в каретном сарае, а лошадей на конюшне. Она сама проводила брата в комнату для гостей. Отношения Бринн с домоправительницей оставались натянутыми, и Бринн не хотелось, чтобы язвительные замечания миссис Пул отравили им с Греем радость от общения.
Решив, что Грейсону надо дать время на то, чтобы освежиться и отдохнуть, Бринн предложила встретиться за ужином в шесть.
– В Лондоне обычно ужинают намного позднее, – пояснила Бринн, – но я предпочитаю сохранять привычный деревенский уклад.
– Уиклифф будет ужинать с нами? – стараясь не выдать голосом своей острой заинтересованности, спросил Грейсон.
– Едва ли, – ответила Бринн. – Я обычно ужинаю одна. Лусиан мало бывает дома.
Грейсон пытливо взглянул на сестру, но от комментариев касательно ее брака воздержался. Вместо этого Он задал ей довольно странный вопрос.
– Бринн, что ты знаешь о работе Уиклиффа в министерстве иностранных дел?
– Не так уж много. Мы никогда не говорили о его работе.
– Я слышал, что он работает в разведке. Шпион, так сказать.
– Мне об этом говорили. – Она вопросительно подняла брови. – А тебе что до этого?
Грей пожал плечами:
– Так. Просто любопытно. Ну что же, увидимся за ужином.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76