Раскрытый дневник Люси лежал переплетом вверх у нее на коленях. Маттиас понял без слов, что его подозрения относительно сведений, содержащихся в дневнике, оправдались. Он стоял с покорной обреченностью, сжимая дверную ручку.
– Имоджин!
Она повернулась к нему. По ее щекам катились слезы.
– В чем дело? – прошептал он.
– У Люси был любовный роман. – Голос ее прервался, она всхлипнула. – Конечно, в этом нет ничего удивительного, если учесть ее несчастливый брак. И я не осуждаю ее за то, что она пыталась найти утешение на стороне… Честное слово, не осуждаю… Только… Маттиас, зачем она использовала для этого меня? Я думала, что она мне друг.
Маттиас почувствовал спазм в желудке. Он предполагал, что будет что-нибудь вроде этого.
– Люси использовала тебя?
– Оказывается, поэтому-то она и пригласила меня к себе три года назад. – Имоджин промокнула платочком глаза. – Это была единственная причина, почему она хотела меня видеть в Лондоне. Она надеялась, что в этом случае Ваннек не узнает о ее романе. Если бы он узнал, он мог бы лишить ее наследства, и она боялась этого… Или отправил бы в деревню… Он и без того был зол на Люси за то, что она не родила ему наследника.
Маттиас медленно подошел к Имоджин.
– Понимаю.
– Люси пишет, что она терпеть не может прикосновений Ваннека к ней. Она вышла за него лишь из-за титула и денег. – Имоджин покачала головой, словно не могла до конца осознать то, что вычитала. – Она очень откровенно пишет обо всем.
Маттиас остановился рядом с Имоджин. Он не проронил ни слова.
– Она решила, что, если я буду ее постоянным компаньоном в городе, Ваннек станет думать, что объектом страсти ее любовника являюсь я.
Все частички одной несложной загадки встали на место.
– Аластер Дрейк, – произнес Маттиас.
– Что? – Сморкаясь, Имоджин бросила взгляд на Маттиаса. – Ах да… Конечно же, Аластер… Он был ее любовником. Люси страстно любила его… Она пишет" что собиралась бежать с ним, что хотела с ним видеться как можно чаще.
– И благодаря тебе имела возможность проводить время с Дрейком, не возбуждая подозрений Ваннека, – полуутвердительно сказал Маттиас.
– Да. – Имоджин вытерла глаза ребром ладони. – Аластер был в сговоре с ней и делал вид, что я и есть та леди, к которой он стремится сердцем… Ваннек и все остальные, в том числе и я сама, верили ему. Он очень убедительно играл. Одно время я даже считала… Ах, да какое значение теперь это имеет!
– Я очень сожалею, что ты узнала таким образом правду.
– Не кори себя за это, Маттиас. Ты не мог знать, что именно я обнаружу в дневнике Люси. – Она грустно улыбнулась. – Я вынуждена сделать вывод, что ты прав. Похоже, я действительно во многих отношениях слишком наивна… И легковерна.
– Имоджин…
– Просто удивительно! Когда я была рядом с Аластером, мне и в голову не приходило, что он влюблен в Люси. Я и предположить не могла, что он использует меня, чтобы встречаться с ней и открыто, и тайно! Теперь понятно, почему Люси была в таком отличном настроении, когда мы ходили куда-нибудь втроем.
– Сожалею, – прошептал Маттиас.
Никаких других слов в эту минуту он найти не мог. Он осторожно поднял ее с кресла.
– Маттиас, ну как я могла быть такой глупой? – Имоджин прислонила голову к его груди. – Люси такие недобрые вещи написала обо мне… Она насмехалась надо мной… Выходит, я совсем не знала ее.
Маттиас не ведал, какими словами успокоить Имоджин. Обняв ее, он молча смотрел в темное окно.
Он спросил себя, может быть, у него и в самом деле слабые нервы. Или же отчаяние, от которого у него все заледенело внутри было той ценой, которую он заплатил за то, что растоптал нежный невинный цветок?
Глава 16
Двумя днями позже Имоджин мерила шагами маленькую гостиную Горации, держа в руке чашку с чаем.
– Я до сих пор не могу прийти в себя из-за того, что так ошибалась в Люси.
– Я знаю, что ты не любишь, когда плохо говорят о ней. – Сидя на диване, Горация озабоченно наблюдала за Имоджин. – Ты считала ее своим другом, а тех, к кому ты хорошо относишься, всегда видишь в розовом свете.
– Она действительно была моей подругой. – Имоджин остановилась перед окном и некоторое время смотрела на улицу. – Она была добра ко мне, когда мы жили по соседству в Аппер-Стиклфорде.
– Это ты была добра к ней. Ты всегда приглашала ее остаться на ночь.
– Она дарила мне свои платья.
– После того как они выходили из моды, – пробубнила Горация.
– Мода не важна в Аппер-Стиклфорде.
– Для Люси она была важна.
Имоджин пропустила мимо ушей реплику тети.
– Она часто приезжала навестить меня и посидеть за чашечкой чая после смерти моих родителей.
– Она навещала тебя, потому что изнывала от скуки. Жизнь в деревне ей была не по вкусу.
– Мы говорили с ней о древнем Замаре.
– Ты говорила… Подозреваю, что Люси только притворялась, что ее интересует Замар.
Имоджин повернулась столь резко, что чашка звякнула о блюдце.
– Почему ты так говоришь? Горация тяжело вздохнула:
– Я согласна допустить, что твою Люси знала не очень хорошо, но то, что я знала, отнюдь не располагало к этой женщине.
– Сплетни! – заявила Имоджин. – Ничего, кроме сплетен.
– Прошу прощения, дорогая, но все говорит о том, что она была эгоистична, своенравна, безрассудна и обладала эксцентричным, непредсказуемым нравом.
– Ей отчаянно хотелось уйти из дома ее дяди. Джордж Хэконби был весьма неприятный человек. Мои родители не любили его.
– Это мне известно, – подтвердила Горация.
Имоджин вспомнила глаза Люси, когда та в первый раз пришла к ней и попросила разрешения остаться на ночь.
– Хэконби пугал ее, особенно когда был пьян. И поэтому она часто ночевала в моем доме, чтобы не оставаться с ним наедине.
– И ты оставляла ее. – Горация пожала плечами. – Имоджин, я вовсе не хочу ссориться с тобой из-за этого. Люси умерла. Ничего не изменится, если мы начнем ворошить ее прошлое.
– Это верно.
Горация внимательно посмотрела на племянницу:
– Ты говоришь, что узнала о связи между Люси и мистером Дрейком из ее дневника?
– Да. Я знаю, что читать чужой дневник нехорошо, но Колчестер убежден, что это прольет свет на убийство Ваннека. Я прочитала примерно две трети, но пока не нашла ничего, что объясняло бы причины убийства.
Горация нахмурилась:
– Я думала, что Ваннека убил какой-нибудь разбойник.
– У нас есть сомнения на этот счет… Так или иначе, Колчестер сказал, что если я не стану читать дневник, он сделает это сам. Я сочла своей обязанностью скрыть то, что написала Люси для себя, не думая, что когда-нибудь это будет прочитано.
– Понятно. А могу я узнать, каким образом Колчестер завладел этим дневником?
Имоджин прокашлялась.
– Он… гм… обнаружил его, когда посетил дом лорда Ваннека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
– Имоджин!
Она повернулась к нему. По ее щекам катились слезы.
– В чем дело? – прошептал он.
– У Люси был любовный роман. – Голос ее прервался, она всхлипнула. – Конечно, в этом нет ничего удивительного, если учесть ее несчастливый брак. И я не осуждаю ее за то, что она пыталась найти утешение на стороне… Честное слово, не осуждаю… Только… Маттиас, зачем она использовала для этого меня? Я думала, что она мне друг.
Маттиас почувствовал спазм в желудке. Он предполагал, что будет что-нибудь вроде этого.
– Люси использовала тебя?
– Оказывается, поэтому-то она и пригласила меня к себе три года назад. – Имоджин промокнула платочком глаза. – Это была единственная причина, почему она хотела меня видеть в Лондоне. Она надеялась, что в этом случае Ваннек не узнает о ее романе. Если бы он узнал, он мог бы лишить ее наследства, и она боялась этого… Или отправил бы в деревню… Он и без того был зол на Люси за то, что она не родила ему наследника.
Маттиас медленно подошел к Имоджин.
– Понимаю.
– Люси пишет, что она терпеть не может прикосновений Ваннека к ней. Она вышла за него лишь из-за титула и денег. – Имоджин покачала головой, словно не могла до конца осознать то, что вычитала. – Она очень откровенно пишет обо всем.
Маттиас остановился рядом с Имоджин. Он не проронил ни слова.
– Она решила, что, если я буду ее постоянным компаньоном в городе, Ваннек станет думать, что объектом страсти ее любовника являюсь я.
Все частички одной несложной загадки встали на место.
– Аластер Дрейк, – произнес Маттиас.
– Что? – Сморкаясь, Имоджин бросила взгляд на Маттиаса. – Ах да… Конечно же, Аластер… Он был ее любовником. Люси страстно любила его… Она пишет" что собиралась бежать с ним, что хотела с ним видеться как можно чаще.
– И благодаря тебе имела возможность проводить время с Дрейком, не возбуждая подозрений Ваннека, – полуутвердительно сказал Маттиас.
– Да. – Имоджин вытерла глаза ребром ладони. – Аластер был в сговоре с ней и делал вид, что я и есть та леди, к которой он стремится сердцем… Ваннек и все остальные, в том числе и я сама, верили ему. Он очень убедительно играл. Одно время я даже считала… Ах, да какое значение теперь это имеет!
– Я очень сожалею, что ты узнала таким образом правду.
– Не кори себя за это, Маттиас. Ты не мог знать, что именно я обнаружу в дневнике Люси. – Она грустно улыбнулась. – Я вынуждена сделать вывод, что ты прав. Похоже, я действительно во многих отношениях слишком наивна… И легковерна.
– Имоджин…
– Просто удивительно! Когда я была рядом с Аластером, мне и в голову не приходило, что он влюблен в Люси. Я и предположить не могла, что он использует меня, чтобы встречаться с ней и открыто, и тайно! Теперь понятно, почему Люси была в таком отличном настроении, когда мы ходили куда-нибудь втроем.
– Сожалею, – прошептал Маттиас.
Никаких других слов в эту минуту он найти не мог. Он осторожно поднял ее с кресла.
– Маттиас, ну как я могла быть такой глупой? – Имоджин прислонила голову к его груди. – Люси такие недобрые вещи написала обо мне… Она насмехалась надо мной… Выходит, я совсем не знала ее.
Маттиас не ведал, какими словами успокоить Имоджин. Обняв ее, он молча смотрел в темное окно.
Он спросил себя, может быть, у него и в самом деле слабые нервы. Или же отчаяние, от которого у него все заледенело внутри было той ценой, которую он заплатил за то, что растоптал нежный невинный цветок?
Глава 16
Двумя днями позже Имоджин мерила шагами маленькую гостиную Горации, держа в руке чашку с чаем.
– Я до сих пор не могу прийти в себя из-за того, что так ошибалась в Люси.
– Я знаю, что ты не любишь, когда плохо говорят о ней. – Сидя на диване, Горация озабоченно наблюдала за Имоджин. – Ты считала ее своим другом, а тех, к кому ты хорошо относишься, всегда видишь в розовом свете.
– Она действительно была моей подругой. – Имоджин остановилась перед окном и некоторое время смотрела на улицу. – Она была добра ко мне, когда мы жили по соседству в Аппер-Стиклфорде.
– Это ты была добра к ней. Ты всегда приглашала ее остаться на ночь.
– Она дарила мне свои платья.
– После того как они выходили из моды, – пробубнила Горация.
– Мода не важна в Аппер-Стиклфорде.
– Для Люси она была важна.
Имоджин пропустила мимо ушей реплику тети.
– Она часто приезжала навестить меня и посидеть за чашечкой чая после смерти моих родителей.
– Она навещала тебя, потому что изнывала от скуки. Жизнь в деревне ей была не по вкусу.
– Мы говорили с ней о древнем Замаре.
– Ты говорила… Подозреваю, что Люси только притворялась, что ее интересует Замар.
Имоджин повернулась столь резко, что чашка звякнула о блюдце.
– Почему ты так говоришь? Горация тяжело вздохнула:
– Я согласна допустить, что твою Люси знала не очень хорошо, но то, что я знала, отнюдь не располагало к этой женщине.
– Сплетни! – заявила Имоджин. – Ничего, кроме сплетен.
– Прошу прощения, дорогая, но все говорит о том, что она была эгоистична, своенравна, безрассудна и обладала эксцентричным, непредсказуемым нравом.
– Ей отчаянно хотелось уйти из дома ее дяди. Джордж Хэконби был весьма неприятный человек. Мои родители не любили его.
– Это мне известно, – подтвердила Горация.
Имоджин вспомнила глаза Люси, когда та в первый раз пришла к ней и попросила разрешения остаться на ночь.
– Хэконби пугал ее, особенно когда был пьян. И поэтому она часто ночевала в моем доме, чтобы не оставаться с ним наедине.
– И ты оставляла ее. – Горация пожала плечами. – Имоджин, я вовсе не хочу ссориться с тобой из-за этого. Люси умерла. Ничего не изменится, если мы начнем ворошить ее прошлое.
– Это верно.
Горация внимательно посмотрела на племянницу:
– Ты говоришь, что узнала о связи между Люси и мистером Дрейком из ее дневника?
– Да. Я знаю, что читать чужой дневник нехорошо, но Колчестер убежден, что это прольет свет на убийство Ваннека. Я прочитала примерно две трети, но пока не нашла ничего, что объясняло бы причины убийства.
Горация нахмурилась:
– Я думала, что Ваннека убил какой-нибудь разбойник.
– У нас есть сомнения на этот счет… Так или иначе, Колчестер сказал, что если я не стану читать дневник, он сделает это сам. Я сочла своей обязанностью скрыть то, что написала Люси для себя, не думая, что когда-нибудь это будет прочитано.
– Понятно. А могу я узнать, каким образом Колчестер завладел этим дневником?
Имоджин прокашлялась.
– Он… гм… обнаружил его, когда посетил дом лорда Ваннека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85