Даже Месье и обе Мадам знали, что я терпеть этого не могу, и спрашивали меня лишь о том, о чем я сама хотела рассказать.
— Кто дал вам право, сударыня, говорить со мной подобным образом?
— Боже мой! Я и не жду от вас ответа, сударыня, разве это для кого-нибудь тайна? Я просто удостоверяю факт, чтобы объяснить причину своего визита, а также, почему я предпочла обратиться к вам, а не к госпоже де Ножан или другим родственникам графа, — я полагаю, что вы скорее окажете мне содействие. Речь идет о том, чтобы освободить графа из тюрьмы.
— Освободить графа! Разве это возможно?
— Да, если он соизволит в точности следовать моим указаниям. Можете ли вы послать к нему надежного человека?
— Помилуйте, сударыня! Вы сошли с ума, простите меня за эти слова. Послать надежного человека в Пиньероль! Как он туда попадет? Каким образом он сможет поговорить с графом, который сидит в одиночной камере? Если ваше средство заключается в этом, мы с ним далеко не уйдем, я вас предупреждаю.
Эта странная женщина заулыбалась, глядя на меня с жалостью; затем она встала, простерла руки, предварительно положив собачку и книги на кресло, начертала веером в воздухе два-три каких-то знака, произнесла несколько слов, очевидно на языке Ковьеля из «Мещанина во дворянстве», после чего повернулась в мою сторону и снова начала делать реверансы.
— Я прекрасно вижу, сударыня, что вы совсем меня не знаете, — сказала она, — вам неведомо, какой силой я обладаю и с каким духом нахожусь в сношения. Сейчас я расскажу вам свою историю, и после этого у вас будет ко мне полное доверие. Только что произнесенное мною заклинание обеспечит нам полную свободу действий; никто сюда не войдет, можете мне поверить, и мы сможем спокойно поговорить.
Я была наслышана об этой сумасбродке и даже видела ее при дворе несколько лет тому назад, когда она жила у г-жи де Гиз. Смутно припоминаю, что тогда рассказывали нечто странное о ее любовных связях и привычках; утверждали, что она колдунья, и, как вы сами видите, своими словами она подкрепляла это утверждение; я решила дать даме высказаться исключительно для того, чтобы посмотреть, куда ее заведет разговор о г-не де Лозене.
— Вы не можете меня не знать, сударыня, — продолжала она, — вам известно, что я истинная Комон Ла Форс и что, хотя у моего отца нет ни гроша за душой, он не перестает из-за этого быть вельможей. Отец поместил меня к госпоже де Гиз, что совсем меня не устраивало, но это было необходимо, чтобы меня узнали и приняли при дворе. Боже мой! Какая прескверная служба! Моя госпожа тратила и, несомненно, продолжает тратить все свое время на ссоры с Мадемуазель. Две сестры осыпают друг друга бранью, что отнюдь не подобает двум принцессам, двоюродным сестрам короля.
— Дальше, дальше, сударыня.
— Стало быть, я жила в Люксембургском дворце, и каждое утро мы не были уверены в том, что останемся здесь на ночь, так как Мадемуазель всеми силами стремилась нас оттуда выдворить. Эта жизнь казалась мне невыносимой, и я молила Бога избавить меня от нее; и вот однажды, роясь в книгах из библиотеки покойного господина Гастона, я наткнулась на пыльный разодранный фолиант, валявшийся в каком-то уголке со времен королевы Марии. Я заглянула в книгу, ничего не подозревая. Мне не позволено говорить, к чему это привело, но с того самого дня я обрела сверхъестественные способности, которые сделали меня знаменитой и благодаря которым все покоряется моей воле.
— Вы необычайно удачливы, сударыня, я хотела бы сказать то же самое о себе.
— Ах! — вздохнула колдунья. — Лишь одно остается мне неподвластным, будучи самым необходимым в этом продажном мире, — деньги! Да, сударыня, деньги; очевидно, это передалось мне по наследству: как я ни стараюсь, как я ни зову их, они не заводятся в моем кармане, а если случайно там появляются, то немедленно продырявливают карман, чтобы оттуда выпасть. За мной ухаживали самые красивые придворные кавалеры, все они были щедрыми и услужливыми, но не в отношении денег — они скорее брали бы их у меня, нежели давали, как прочим женщинам. За исключением одного, но этот, этот!.. О Боже! Неужели его отняли у меня навеки, возможно ли такое!
И тут сумасбродка принялась отчаянно кричать, ломая руки, в то время как ее собака, сидевшая напротив хозяйки, вторила ей чрезвычайно жалобным воем — никогда еще мне не доводилось слышать подобный концерт. Я кричала, надрываясь, чтобы заставить их замолчать, но — куда там! — они продолжали вопить сильнее, чем прежде; я звала Блондо, чтобы она избавила меня от них, но она так и не появилась. Я уже начинала верить в воздействие на меня колдовских чар и в то же время не могла удержаться от смеха, слушая этот вой и глядя на эти два существа, но внезапно воцарилась тишина, и хозяйка с собачкой как по волшебству вернулись на свои места; колдунья вновь принялась подбирать свои юбки и сказала, утирая рот веером:
— Ах! Полезно немного облегчить сердце; я знала, что нам не помешают. На чем же я остановилась? — На вашем пустом кошельке, сударыня.
— Он по-прежнему такой; но вернемся к моей юности и прекрасной поре моей любви. Вы, конечно, знаете маркиза де Неля? Он увидел меня у госпожи де Гиз; маркиз мне понравился, и я решила, что тоже ему понравлюсь. Я собралась выйти за него замуж — мне стоило только этого захотеть. За неделю он чрезвычайно влюбился в меня и заявил своему досточтимому отцу, что никогда не женится ни на какой другой женщине. Майи разохались: они и слышать не хотели об этом браке, опять-таки из-за того, что я отнюдь не богата, и попросили господина принца, с которым они имеют честь состоять в родстве, вразумить молодого человека. Для этого его повезли в Шантийи. Я была совершенно спокойна, будучи уверенной в своей силе — я должна была в это верить; но этот гадкий дух меня обманул! Несчастная, до чего я несчастная!
Сумасбродка снова принялась хныкать и причитать вместе с Фиделем, который вторил хозяйке изо всех сил, сидя на задних лапах. На этот раз я не стала волноваться и посмеялась от всей души, терпеливо дожидаясь, когда концерт закончится. Я припоминаю историю с г-ном де Нелем: вот что тогда произошло.
Мадемуазель де Ла Форс пользовалась очень дурной славой; она воспылала страстью к самому господину дофину, в ту пору еще совсем юному, и всячески старалась расположить его к себе. Вероятно, книга королевы Марии тогда еще не попала к ней в руки — его светлость даже не глядел на девицу (он вообще ни на кого не смотрит). Рифмоплеты сочинили об этом песенку, которую я только что нашла, порывшись, среди рождественских стихов: Ла Форс вздыхала: «Средь мужчин Мне мил дофин, лишь он один. Ах, был бы чуть смелей дофин, Мне б устоять не стало силы. Мне мил дофин, лишь он один.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213
— Кто дал вам право, сударыня, говорить со мной подобным образом?
— Боже мой! Я и не жду от вас ответа, сударыня, разве это для кого-нибудь тайна? Я просто удостоверяю факт, чтобы объяснить причину своего визита, а также, почему я предпочла обратиться к вам, а не к госпоже де Ножан или другим родственникам графа, — я полагаю, что вы скорее окажете мне содействие. Речь идет о том, чтобы освободить графа из тюрьмы.
— Освободить графа! Разве это возможно?
— Да, если он соизволит в точности следовать моим указаниям. Можете ли вы послать к нему надежного человека?
— Помилуйте, сударыня! Вы сошли с ума, простите меня за эти слова. Послать надежного человека в Пиньероль! Как он туда попадет? Каким образом он сможет поговорить с графом, который сидит в одиночной камере? Если ваше средство заключается в этом, мы с ним далеко не уйдем, я вас предупреждаю.
Эта странная женщина заулыбалась, глядя на меня с жалостью; затем она встала, простерла руки, предварительно положив собачку и книги на кресло, начертала веером в воздухе два-три каких-то знака, произнесла несколько слов, очевидно на языке Ковьеля из «Мещанина во дворянстве», после чего повернулась в мою сторону и снова начала делать реверансы.
— Я прекрасно вижу, сударыня, что вы совсем меня не знаете, — сказала она, — вам неведомо, какой силой я обладаю и с каким духом нахожусь в сношения. Сейчас я расскажу вам свою историю, и после этого у вас будет ко мне полное доверие. Только что произнесенное мною заклинание обеспечит нам полную свободу действий; никто сюда не войдет, можете мне поверить, и мы сможем спокойно поговорить.
Я была наслышана об этой сумасбродке и даже видела ее при дворе несколько лет тому назад, когда она жила у г-жи де Гиз. Смутно припоминаю, что тогда рассказывали нечто странное о ее любовных связях и привычках; утверждали, что она колдунья, и, как вы сами видите, своими словами она подкрепляла это утверждение; я решила дать даме высказаться исключительно для того, чтобы посмотреть, куда ее заведет разговор о г-не де Лозене.
— Вы не можете меня не знать, сударыня, — продолжала она, — вам известно, что я истинная Комон Ла Форс и что, хотя у моего отца нет ни гроша за душой, он не перестает из-за этого быть вельможей. Отец поместил меня к госпоже де Гиз, что совсем меня не устраивало, но это было необходимо, чтобы меня узнали и приняли при дворе. Боже мой! Какая прескверная служба! Моя госпожа тратила и, несомненно, продолжает тратить все свое время на ссоры с Мадемуазель. Две сестры осыпают друг друга бранью, что отнюдь не подобает двум принцессам, двоюродным сестрам короля.
— Дальше, дальше, сударыня.
— Стало быть, я жила в Люксембургском дворце, и каждое утро мы не были уверены в том, что останемся здесь на ночь, так как Мадемуазель всеми силами стремилась нас оттуда выдворить. Эта жизнь казалась мне невыносимой, и я молила Бога избавить меня от нее; и вот однажды, роясь в книгах из библиотеки покойного господина Гастона, я наткнулась на пыльный разодранный фолиант, валявшийся в каком-то уголке со времен королевы Марии. Я заглянула в книгу, ничего не подозревая. Мне не позволено говорить, к чему это привело, но с того самого дня я обрела сверхъестественные способности, которые сделали меня знаменитой и благодаря которым все покоряется моей воле.
— Вы необычайно удачливы, сударыня, я хотела бы сказать то же самое о себе.
— Ах! — вздохнула колдунья. — Лишь одно остается мне неподвластным, будучи самым необходимым в этом продажном мире, — деньги! Да, сударыня, деньги; очевидно, это передалось мне по наследству: как я ни стараюсь, как я ни зову их, они не заводятся в моем кармане, а если случайно там появляются, то немедленно продырявливают карман, чтобы оттуда выпасть. За мной ухаживали самые красивые придворные кавалеры, все они были щедрыми и услужливыми, но не в отношении денег — они скорее брали бы их у меня, нежели давали, как прочим женщинам. За исключением одного, но этот, этот!.. О Боже! Неужели его отняли у меня навеки, возможно ли такое!
И тут сумасбродка принялась отчаянно кричать, ломая руки, в то время как ее собака, сидевшая напротив хозяйки, вторила ей чрезвычайно жалобным воем — никогда еще мне не доводилось слышать подобный концерт. Я кричала, надрываясь, чтобы заставить их замолчать, но — куда там! — они продолжали вопить сильнее, чем прежде; я звала Блондо, чтобы она избавила меня от них, но она так и не появилась. Я уже начинала верить в воздействие на меня колдовских чар и в то же время не могла удержаться от смеха, слушая этот вой и глядя на эти два существа, но внезапно воцарилась тишина, и хозяйка с собачкой как по волшебству вернулись на свои места; колдунья вновь принялась подбирать свои юбки и сказала, утирая рот веером:
— Ах! Полезно немного облегчить сердце; я знала, что нам не помешают. На чем же я остановилась? — На вашем пустом кошельке, сударыня.
— Он по-прежнему такой; но вернемся к моей юности и прекрасной поре моей любви. Вы, конечно, знаете маркиза де Неля? Он увидел меня у госпожи де Гиз; маркиз мне понравился, и я решила, что тоже ему понравлюсь. Я собралась выйти за него замуж — мне стоило только этого захотеть. За неделю он чрезвычайно влюбился в меня и заявил своему досточтимому отцу, что никогда не женится ни на какой другой женщине. Майи разохались: они и слышать не хотели об этом браке, опять-таки из-за того, что я отнюдь не богата, и попросили господина принца, с которым они имеют честь состоять в родстве, вразумить молодого человека. Для этого его повезли в Шантийи. Я была совершенно спокойна, будучи уверенной в своей силе — я должна была в это верить; но этот гадкий дух меня обманул! Несчастная, до чего я несчастная!
Сумасбродка снова принялась хныкать и причитать вместе с Фиделем, который вторил хозяйке изо всех сил, сидя на задних лапах. На этот раз я не стала волноваться и посмеялась от всей души, терпеливо дожидаясь, когда концерт закончится. Я припоминаю историю с г-ном де Нелем: вот что тогда произошло.
Мадемуазель де Ла Форс пользовалась очень дурной славой; она воспылала страстью к самому господину дофину, в ту пору еще совсем юному, и всячески старалась расположить его к себе. Вероятно, книга королевы Марии тогда еще не попала к ней в руки — его светлость даже не глядел на девицу (он вообще ни на кого не смотрит). Рифмоплеты сочинили об этом песенку, которую я только что нашла, порывшись, среди рождественских стихов: Ла Форс вздыхала: «Средь мужчин Мне мил дофин, лишь он один. Ах, был бы чуть смелей дофин, Мне б устоять не стало силы. Мне мил дофин, лишь он один.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213