К тому же все это не имеет теперь значения.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты отстаешь от событий, Джилли. Стефани вернула себе компанию. Со мною покончено.
У Джилли от ужаса даже челюсть отвисла.
— Не может быть, — прошептала она. — Я и подумать не могла, что она тебя одолеет.
— И я тоже, — сухо сказал он. — И ошибся. Но я не привык болтаться в местах, где со мной такое случается. Так что я уезжаю.
— Куда?
— Кто знает, — пожал он плечами. — Я пришлю тебе открытку.
— Джейк, ты должен взять меня с собой! — Она вцепилась ему в руку. — Я не могу здесь оставаться, Стефани стало известно, что у нас с тобой был роман. Я должна уехать из Сиднея.
Он рассмеялся:
— Это невозможно, Джилли. Я отправляюсь один.
— Но ты просто не можешь бросить меня! Ты кое-чем обязан мне, — яростно проговорила она.
— Я ничем тебе не обязан. Ты преследовала собственные цели. И не моя вина, что ты их не достигла. — Он повернулся к двери. — Ну а теперь, будь добра, дай мне собраться…
Джилли еще крепче вцепилась в него, запустив ногти в ладонь.
— Ты не сделаешь этого, Джейк, — хрипло сказала она. — Я не люблю, когда меня бросают. Грегу я не позволила сделать это… — Она вся подобралась, как пантера, готовая к прыжку, и глаза ее сверкали безумным блеском. «Она помешалась», — подумал Джейк, и у него живот свело от страха.
Неожиданно напряжение, достигшее предела, было оборвано оглушительным стуком в дверь.
— Джилли, Джилли! Впусти меня! — заорал кто-то снаружи. Джилли ринулась к двери и распахнула ее. Оливия буквально упала на нее.
— Нам надо удирать отсюда! — закричала она; лицо у нее было белое как бумага, и она вся дрожала. — Приходила полиция. Филип послал им и Стефани пленку.
— Филип?
— Он установил за тобой слежку. И теперь отчет частного детектива тоже у них, — бессвязно пробормотала Оливия. — В нем есть и мое имя как одной из тех, кто к тебе приходил. Так они на меня и вышли. Они были у меня и ушли только сейчас!
Джилли бешено потрясла ее за плечи:
— Что ты им сказала?
— Ничего! И на меня у них тоже ничего нет! Но они сказали, что могут и с тобой разобраться, и меня заставить говорить. Джилли, надо удирать!
— Тут внизу есть агентство, где можно арендовать машину, — сказал Джейк. Он полез за бумажником. — Вот, возьми.
Оливия ястребиным движением вырвала у него банкноты и подхватила Джилли под руку.
— Пошли, — настойчиво сказала она.
Джилли обнажила зубы в улыбке, которая больше походила на гримасу.
— Итак, до свидания? — в голосе ее была смесь истерики и неуверенности. — И меня даже не поцелуют на прощание?
— Боюсь, что нет, Джилли, — сказал Джейк, едва подавив неожиданный приступ тошноты.
— Ну что ж. Но не надейся, что это наша последняя встреча. У меня есть предчувствие, что мы еще встретимся — пусть хоть в аду!
Женщины вышли и пустились бежать по коридору. Джейк закрыл дверь и вернулся в гостиную. Он ощущал страшную пустоту и потерянность. Потянувшись к бутылке, он налил в стакан джину и прочно уселся на стуле.
Глава сорок первая
Удивительно, но делать было почти нечего. В первый же вечер Хилари с редкой расторопностью освободила президентский кабинет от всех следов присутствия Сандерса. Дня два заняли разные бумажные процедуры, но они были проведены через посредников — так что ему было даже отказано в печальном наслаждении от еще одной встречи со Стефани. Да он и не ожидал ее. Он знал, что свидание, когда она пришла в «Харпер», чтобы снова утвердиться в собственном кабинете, было последним.
Предстояло уложить вещи. Но ведь он всегда путешествовал налегке. «Прелесть жизни в гостиничном люксе — или, может, напротив, несчастье? — спрашивал он себя, охваченный неведомым дотоле духом отчаяния, — состоит в том, что не оставляешь следов. Все свое ношу с собой. Все, Джейк? Неужели и впрямь все твое — с тобой?»
Он устало отмахнулся от этой мысли. Два удобных чемодана-гардероба стояли в холле люкса, врезаясь в толстый ковер своими металлическими краями. Он мысленно проверил их содержимое. К ручной клади оставалось добавить только несессер. Завтрашний костюм вплоть до свежих носков и трусов висел в спальне. Он ослабил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу. «Скинь с себя это барахло, приятель, — подумал он, — выпей, но не увлекайся, ты и так в последнее время слишком много позволял себе, а затем — освежающий душ и пораньше в постель. Пораньше в постель! Стареешь, приятель, а? Ну и черт с ним».
Он автоматически разоблачился, не забыв, впрочем, по привычке аккуратно развесить костюм и рубашку. В ванной он пустил душ, остро ощутив первую, обжигающе холодную струю, а затем отвернул кран до предела, с наслаждением подставляя воде все тело. Ощущая, как возвращается прежняя энергия, решимость, он намылил плечи, подмышки и грудь, затем все ниже и ниже. Живот все еще был плоский, хотя он знал, что прибавил в весе. «В Нью-Йорке надо походить в спортивный зал, — подумал он и принялся яростно тереть поясницу и бедра. — В старом коне еще теплится жизнь, особенно если принять во внимание, что я не собираюсь становиться слишком старым — для чего? Еще тридцать — сорок лет?»
Выйдя из-под душа, он досуха вытерся. Кожа горела, и впервые после болезненного поражения от Стефани он почувствовал прилив сил. Стефани… снова эта старая боль. Завернувшись в уютное шелковое кимоно, он размышлял, стоит ли выпить еще джина. Да пропади оно все пропадом! Что еще ему остается?
Он двинулся к бару и потянулся за бутылкой. В этот самый момент раздался легкий стук в дверь. Наверное, из бюро обслуживания. Он босиком, как был, прошагал через холл и открыл дверь.
Там стояла Стефани — глаза ее были широко открыты, губы шевелились. На секунду у него перехватило дыхание. Она была очень бледна, руки судорожно скрещены на груди.
— Извините за беспокойство, — нервно сказала она. — Можете уделить мне минуту? Мне кое-что надо выяснить.
— Заходите, — механически сказал он.
— Да нет, я… — она остановилась, увидев, что вышедшие из лифта люди направляются в их сторону.
— Но мы же не можем разговаривать здесь, — сказал он, потянув ее за руку, приглашая в холл, и закрыл дверь. Она смотрела на него с таким неподдельным волнением, что у него сердце перевернулось.
— Так что я могу для вас сделать, только скажите?
— Боюсь, что ничего — или не захотите.
— Да в чем же дело? — мягко спросил он.
— Казалось бы, теперь, когда я вернула компанию, мне не о чем волноваться. И все же я боюсь — вдруг вы начнете снова.
— Снова начну что?
— Попытаетесь завладеть компанией. Однажды мы уже одолели вас — и решили, что это победа. Но для вас это было только одно сражение в продолжительной войне. — При воспоминании об этом она помрачнела. — И вот теперь я просто не чувствую себя в безопасности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110