Но ведь Дэн пережил свои ужасные испытания не для того, чтобы погрязнуть в мелкой ревности и суетности мира. Он никого не обвинял, он только жалел Сару и Тома и сострадал им, а она держала его руку и чувствовала, что на сердце у нее легко и светло, так как, открыв старую тайну, тяготившую ее, она сняла груз со своей души.
По сравнению с этим все, что происходило в «Харпер майнинг», казалось не столь уж важным. Дэн спокойно воспринял известие о том, что попытки дозвониться до Стефани в связи с заседанием правления оказались напрасными. Не сильно обеспокоили его и всевозможные угрозы Джейка Сандерса. Перенесенные им страдания убили в нем ревность — он больше не ревновал Стефани. — Когда мысли мои прояснились и ко мне вернулась память, — говорил он ей, — у меня было много времени для размышления. Я понял, что мы… что я плохо распоряжался своим временем, И я дал себе слово, что, если у меня когда-нибудь вновь появится шанс начать жизнь с тобой, я сделаю это гораздо лучше.
Через несколько дней Стефани подняла вопрос о том, чтобы ей разрешили забрать Дэна в Эдем. Он не был ранен. Обследования показали, что повреждение головы не имело никаких последствий. Все, что ему сейчас было нужно, — это отдых, и Стефани убедила врача, что Дэн вполне может находиться в своей собственной постели под наблюдением опытной сестры и неусыпным взором самой Стефани. Врач понял ее и согласился. И вот частным рейсом в специальном гидроплане, переоборудованном под санитарный самолет, в сопровождении санитарного отряда Дэн вернулся домой. Стефани получила строгие указания от врача на Орфее, чтобы встреча Дэна дома прошла как можно спокойнее, дабы не повредить ему. Однако никто в Эдеме не мог скрыть своей радости, когда он вернулся. Для Сары возвращение Дэна с того света было единственным светлым лучом во мраке, который окутал ее жизнь после ухода из нее Тома. Деннис приятно удивился сам себе, обнаружив, как он обрадовался этому известию, и решил, что он просто не имеет права вести себя как мелочный ревнивый пасынок. Мейти, правда, не пришлось съездить в Сидней, чтобы закупить много ярдов материи для флагов и транспарантов и сделать въезд Дэна триумфальным. Но ничто не могло помешать ему время от времени крепко жать Дэну руку, постоянно околачиваться где-нибудь поблизости и бесконечно предлагать чай, кофе, пиво или сандвичи, к которым уже больше никто не мог притронуться.
Вскоре Стефани решительно выставила всех из спальни, заявив, что Дэну пора немного вздремнуть.
— Предписание врача, — объяснила она.
— Еще минутку, — попросил Дэн, сияя от удовольствия. — Разве ты не знаешь, что медики сами не всегда следуют всем правилам, как вы, простые смертные? — Но при этом глаза у него слипались.
— Я перепишу устав завтра утром. — Она опустила шторы и поправила ему постель.
— У нас были прекрасные каникулы до аварии, Стеф.
— У нас еще будет много прекрасного, — ответила она, целуя его. — А сейчас спи.
Осторожно прикрыв дверь, она на цыпочках вышла. За дверью ее ждала Сара. Она обняла Стефани и сказала:
— Добро пожаловать домой, ма.
День подходил к концу, и люди, молодые и старые, отходили ко сну. Но по улицам в Элизабет-Бей слонялся ночной странник, шагая размеренной походкой, словно он шел в ногу с невидимым отрядом солдат. Сейчас никто — ни коллеги, ни друзья — не узнали бы в этом осунувшемся, изможденном человеке Филипа Стюарта. Пока он так шел, перед его глазами стояла безобразная сцена с Джилли, после которой он был вынужден спасаться бегством из дома.
— Где ты была?
— У Стефани.
— Я звонил туда.
— Это что? Испанская инквизиция?
— Джилли, не лги. Я должен знать правду.
— Ты что, не доверяешь мне?
— Послушай, Джилли. Это больше на меня не подействует. Я встречался с Касси Джонс.
— Ну и что?
— Она показала мне документ по переводу акций. Ты отдала твои акции в «Харпере»… мои акции в «Харпере»… Джейку Сандерсу.
— Ну а даже если это так? Что, черт побери, ты можешь сделать?
— Джилли, ради бога… по-моему, я схожу с ума. Зачем? Зачем ты сделала это?
— Пошел к черту, Филип. Чтоб ты сдох.
Он вновь и вновь возвращался к этой сцене; от мыслей голова шла кругом; они иссушили его мозг. Он был беззащитен. Он поставил на кон все, что имел. И вдруг все лопнуло, все полетело к черту: все, что он поставил, — и стол, и кости — все! В голове Филипа все перепуталось, и он, как сомнамбула, вышагивал по мостовым. Он двигался, как маньяк, не останавливаясь и не имея цели.
Рассвет следующего дня был чистым и ясным, туманное золотое утро обещало отличный осенний день. Стефани казалось, что сама природа как в зеркале отражала ее настроение. Если день оправдает ее надежды, она выведет Дэна на час в сад. Она вместе с Сарой будет держать его под руки, помогая ему двигаться.
Стефани лежала в кровати, глядя, как солнечный свет играл на занавесках, и радовалась, что в мире есть кто-то, кто разбудит ее. Она повернулась и взглянула на Дэна. Он лежал на спине, закинув руки за голову, глядя в потолок.
— Ты проснулся? — спросила она.
— Конечно. Разве ты забыла, что я проспал больше пятнадцати часов.
— А мне кажется, что я могла бы проспать еще пятнадцать. Но я должна вставать и работать, пока ты в постели.
Последовала пауза.
— Должна?
— Я знаю, мы все решили на Орфее, — вздохнула Стефани. — Мы решили быть вместе и к дьяволу все остальное. Но пока я была одна, я поняла, что просто не могу уйти из «Харпера». Эта компания слишком долго была частью моей жизни. Ты не должен заставлять меня сделать выбор между тобой и компанией.
— А я и не требую этого. — Он говорил нежным голосом. — Я только хочу, чтобы все было сбалансировано. Я хочу, чтобы ты признала, что у нас есть нечто очень важное, чем мы не можем пожертвовать ради какой бы то ни было компании.
— Тогда ты должен позволить мне довести до конца, каким бы он ни был, сражение с Джейком Сандерсом.
— Позволить? А разве я могу помешать? — Он обнял ее. — Я люблю тебя, Стеф. Я буду поддерживать тебя во всем, что ты делаешь, и я останусь здесь, когда все будет кончено. Ну как?
Она улыбнулась ему:
— Замечательно.
— Но есть кое-что, о чем я бы хотел спросить тебя.
— Да?
— Отец Тома.
Стефани напряглась:
— Ты хочешь знать, кто он?
— Нет, не это. Я только хотел бы знать, следует ли мне опасаться чего-нибудь.
— Нет, не следует. Если бы это было так, я бы сказала тебе.
Они лежали рядом в теплой, сближающей их тишине. Но на мгновение страх закрался в сердце Стефани.
Анджело обрадовался, когда дверь бистро отворилась и вошел Деннис. В конце дня в работе наступало затишье, так что у них была возможность поговорить. Он бросился навстречу другу:
— Деннис! Как ты? Я так давно не видел тебя!
Он сразу понял, что «Витторио» не было первым заведением, торгующим спиртными напитками, которое Деннис посетил в этот вечер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
По сравнению с этим все, что происходило в «Харпер майнинг», казалось не столь уж важным. Дэн спокойно воспринял известие о том, что попытки дозвониться до Стефани в связи с заседанием правления оказались напрасными. Не сильно обеспокоили его и всевозможные угрозы Джейка Сандерса. Перенесенные им страдания убили в нем ревность — он больше не ревновал Стефани. — Когда мысли мои прояснились и ко мне вернулась память, — говорил он ей, — у меня было много времени для размышления. Я понял, что мы… что я плохо распоряжался своим временем, И я дал себе слово, что, если у меня когда-нибудь вновь появится шанс начать жизнь с тобой, я сделаю это гораздо лучше.
Через несколько дней Стефани подняла вопрос о том, чтобы ей разрешили забрать Дэна в Эдем. Он не был ранен. Обследования показали, что повреждение головы не имело никаких последствий. Все, что ему сейчас было нужно, — это отдых, и Стефани убедила врача, что Дэн вполне может находиться в своей собственной постели под наблюдением опытной сестры и неусыпным взором самой Стефани. Врач понял ее и согласился. И вот частным рейсом в специальном гидроплане, переоборудованном под санитарный самолет, в сопровождении санитарного отряда Дэн вернулся домой. Стефани получила строгие указания от врача на Орфее, чтобы встреча Дэна дома прошла как можно спокойнее, дабы не повредить ему. Однако никто в Эдеме не мог скрыть своей радости, когда он вернулся. Для Сары возвращение Дэна с того света было единственным светлым лучом во мраке, который окутал ее жизнь после ухода из нее Тома. Деннис приятно удивился сам себе, обнаружив, как он обрадовался этому известию, и решил, что он просто не имеет права вести себя как мелочный ревнивый пасынок. Мейти, правда, не пришлось съездить в Сидней, чтобы закупить много ярдов материи для флагов и транспарантов и сделать въезд Дэна триумфальным. Но ничто не могло помешать ему время от времени крепко жать Дэну руку, постоянно околачиваться где-нибудь поблизости и бесконечно предлагать чай, кофе, пиво или сандвичи, к которым уже больше никто не мог притронуться.
Вскоре Стефани решительно выставила всех из спальни, заявив, что Дэну пора немного вздремнуть.
— Предписание врача, — объяснила она.
— Еще минутку, — попросил Дэн, сияя от удовольствия. — Разве ты не знаешь, что медики сами не всегда следуют всем правилам, как вы, простые смертные? — Но при этом глаза у него слипались.
— Я перепишу устав завтра утром. — Она опустила шторы и поправила ему постель.
— У нас были прекрасные каникулы до аварии, Стеф.
— У нас еще будет много прекрасного, — ответила она, целуя его. — А сейчас спи.
Осторожно прикрыв дверь, она на цыпочках вышла. За дверью ее ждала Сара. Она обняла Стефани и сказала:
— Добро пожаловать домой, ма.
День подходил к концу, и люди, молодые и старые, отходили ко сну. Но по улицам в Элизабет-Бей слонялся ночной странник, шагая размеренной походкой, словно он шел в ногу с невидимым отрядом солдат. Сейчас никто — ни коллеги, ни друзья — не узнали бы в этом осунувшемся, изможденном человеке Филипа Стюарта. Пока он так шел, перед его глазами стояла безобразная сцена с Джилли, после которой он был вынужден спасаться бегством из дома.
— Где ты была?
— У Стефани.
— Я звонил туда.
— Это что? Испанская инквизиция?
— Джилли, не лги. Я должен знать правду.
— Ты что, не доверяешь мне?
— Послушай, Джилли. Это больше на меня не подействует. Я встречался с Касси Джонс.
— Ну и что?
— Она показала мне документ по переводу акций. Ты отдала твои акции в «Харпере»… мои акции в «Харпере»… Джейку Сандерсу.
— Ну а даже если это так? Что, черт побери, ты можешь сделать?
— Джилли, ради бога… по-моему, я схожу с ума. Зачем? Зачем ты сделала это?
— Пошел к черту, Филип. Чтоб ты сдох.
Он вновь и вновь возвращался к этой сцене; от мыслей голова шла кругом; они иссушили его мозг. Он был беззащитен. Он поставил на кон все, что имел. И вдруг все лопнуло, все полетело к черту: все, что он поставил, — и стол, и кости — все! В голове Филипа все перепуталось, и он, как сомнамбула, вышагивал по мостовым. Он двигался, как маньяк, не останавливаясь и не имея цели.
Рассвет следующего дня был чистым и ясным, туманное золотое утро обещало отличный осенний день. Стефани казалось, что сама природа как в зеркале отражала ее настроение. Если день оправдает ее надежды, она выведет Дэна на час в сад. Она вместе с Сарой будет держать его под руки, помогая ему двигаться.
Стефани лежала в кровати, глядя, как солнечный свет играл на занавесках, и радовалась, что в мире есть кто-то, кто разбудит ее. Она повернулась и взглянула на Дэна. Он лежал на спине, закинув руки за голову, глядя в потолок.
— Ты проснулся? — спросила она.
— Конечно. Разве ты забыла, что я проспал больше пятнадцати часов.
— А мне кажется, что я могла бы проспать еще пятнадцать. Но я должна вставать и работать, пока ты в постели.
Последовала пауза.
— Должна?
— Я знаю, мы все решили на Орфее, — вздохнула Стефани. — Мы решили быть вместе и к дьяволу все остальное. Но пока я была одна, я поняла, что просто не могу уйти из «Харпера». Эта компания слишком долго была частью моей жизни. Ты не должен заставлять меня сделать выбор между тобой и компанией.
— А я и не требую этого. — Он говорил нежным голосом. — Я только хочу, чтобы все было сбалансировано. Я хочу, чтобы ты признала, что у нас есть нечто очень важное, чем мы не можем пожертвовать ради какой бы то ни было компании.
— Тогда ты должен позволить мне довести до конца, каким бы он ни был, сражение с Джейком Сандерсом.
— Позволить? А разве я могу помешать? — Он обнял ее. — Я люблю тебя, Стеф. Я буду поддерживать тебя во всем, что ты делаешь, и я останусь здесь, когда все будет кончено. Ну как?
Она улыбнулась ему:
— Замечательно.
— Но есть кое-что, о чем я бы хотел спросить тебя.
— Да?
— Отец Тома.
Стефани напряглась:
— Ты хочешь знать, кто он?
— Нет, не это. Я только хотел бы знать, следует ли мне опасаться чего-нибудь.
— Нет, не следует. Если бы это было так, я бы сказала тебе.
Они лежали рядом в теплой, сближающей их тишине. Но на мгновение страх закрался в сердце Стефани.
Анджело обрадовался, когда дверь бистро отворилась и вошел Деннис. В конце дня в работе наступало затишье, так что у них была возможность поговорить. Он бросился навстречу другу:
— Деннис! Как ты? Я так давно не видел тебя!
Он сразу понял, что «Витторио» не было первым заведением, торгующим спиртными напитками, которое Деннис посетил в этот вечер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110