Ты был такой красивый.
— Красивый? — он весело рассмеялся. — Я думал, все дети выглядят как маленькие старички.
— Нет, у тебя вовсе не было морщин. У тебя было такое серьезное личико, и эти огромные карие глаза…
— Карие? — прервал он ее.
— Да, темно-карие, и такие большие…
— Но у меня голубые глаза!
— О, я уверена, что… — Стефани смущенно остановилась. — Я помню, что подумала: эти глаза точь-в-точь, как у Амаля. Может, после они изменили цвет — стали голубыми. Я слышала, что такое бывает.
Том лихорадочно соображал. «Но не так же…» — увидев испуганный взгляд Стефани, он резко оборвал себя. Нет смысла снова копаться во всех этих вещах, как будто что-нибудь можно изменить. После всех недавних разочарований пора вернуться на твердую почву реальности.
«Ты хватаешься за соломинку, — сказал он себе. — Выкинь это из головы».
Но, сев в машину и возвращаясь в Сидней, он обнаружил, что просто не способен на это. А что, если Стефани права и у ее ребенка были карие глаза? Такие вещи женщины не забывают. Тогда, стало быть, он не может быть ее сыном. А это значит… Испытав вдруг прилив страстной надежды, он резко развернулся и поехал через город к «Таре».
Он не виделся с Сарой с тех пор, как они с Деннисом повздорили около бассейна — когда он попросил Сару поговорить с ним. Ему все еще неприятно было вспоминать эту дурацкую перепалку. Но раз решившись, он уже не будет более колебаться. Приехав на место, Том помчался наверх, прыгая через ступеньки, и без стука ворвался в кабинет Сары. Она работала над какими то эскизами к новому сезону и, судя по ее нахмуренному виду, вовсе не жаждала, чтобы ее отрывали, а уж он тем более. Она открыла было рот.
— Сара, а что, если мы не брат и сестра?
— Что?
— Мне кажется, я кое-что могу выяснить — есть надежда, что…
— Том! — Ее рассерженный голос заставил его остановиться. — Оставь это! Ты просто мучаешь себя и меня.
— Но что, если…
— Мы же ничего не можем изменить!
Неожиданно он тоже разозлился.
— Так тебе, выходит, наплевать, — выкрикнул он, — что я все еще люблю тебя, так, что ли?
— Том, это жестоко.
— И ты предпочитаешь думать, что мы с тобой единоутробные брат и сестра, верно?
— Не смей так говорить! — Она в ярости вскочила на ноги и, обогнув стол, подошла к нему. — Ты просто хватаешься за любую соломинку. Но в этом нет смысла. Нам обоим следует примириться со всем этим, и чем скорее мы это сделаем, тем лучше. Чем больше растравляешь себя, тем…
— Сэсси, но все же не так! Я знаю, что не так! — В его голосе прозвучала истинная боль. — Стефани мне не мать!
— Ты хочешь сказать, что она лжет?
— Нет… но ведь случаются ошибки.
— Ошибки! — Она саркастически усмехнулась. — Том, у тебя нет никаких доказательств.
— Они у меня будут. Это наша единственная надежда!
Она вцепилась ему в рукав, но он резко рванулся.
— Не пытайся остановить меня! — закричал он.
Сара безнадежно смотрела, как он сбегает по лестнице и выходит на улицу. Затем она закрыла дверь кабинета и села за стол. Ей хотелось заплакать, но слезы не шли.
Глава тридцать пятая
Сидя в президентском кресле на верхнем этаже «Харпер майнинг», Джейк невидяще смотрел в разложенные перед ним бумаги. Обхватив голову руками, он изо всех сил растирал виски. Надо попробовать сосредоточиться. Что же это такое было в Стефани, что заставляло мысли разбегаться в стороны, не позволяло целиком отдаться делу? А может, тут не только в ней суть, подумал он мрачно. И что он получает взамен? Почти ничего.
С нарастающим раздражением он вспомнил дни и месяцы, прошедшие со времени знакомства со Стефани. С его стороны — нарастающее увлечение, слишком сильное, чтобы просто доставлять удовольствие, — ничего подобного по отношению к женщине он до тех пор не переживал. Он не любил ощущений, какие испытываешь на американских горах, когда от тебя ничего не зависит, а она?
Для нее что это означает? Загадка ощущений Стефани — вот что не в последнюю очередь мучило его. И все же он знал, что что-то там есть — был уверен в этом. У Джейка был слишком большой опыт по части женщин, чтобы не распознать умом, сердцем, всем своим нутром растущего интереса женщины, тайного пробуждения сексуального влечения, которое она может отрицать, но не в состоянии скрыть. И он видел этот интерес в глазах Стефани, чувствовал токи, исходящие от ее тела. В этом его не обманешь.
Конечно, она окажет сопротивление — к этому он был готов. Она была замужем, но не из тех замужних женщин, которые больше влюблены в свою респектабельность, чем в мужа. Похоже, у нее были хорошие отношения с доктором — человеком, которого Джейк находил настолько блеклым, что готов был на все, лишь бы не видеть его. Бог знает, что Стефани нашла в этом образцовом зануде Дэне. Испытывая уколы ревности, Джейк даже и думать не хотел, что хороший доктор может быть хорошим любовником. Но даже счастливые в замужестве женщины испытывают, как говорится, раз в семь лет зуд, и тогда можно заставить и их почесаться. У Джейка был немалый опыт по части счастливых жен — их немало прошло через его кровать.
Но эта… Что с ней, черт побери, делать? Он отнял у нее компанию, вышвырнул за борт — что же еще сделать, чтобы заставить ее воспринимать себя всерьез? Ладно, как бы то ни было, надо решать поскорее. Невозможно так долго держать ее в приемной. Он принялся репетировать в уме различные заходы: «Стефани, я пригласил вас сегодня, потому что… потому что хотел сказать… попросить вас…» Безнадежно. Надо придумать что-нибудь получше. Давай, давай… он обхватил голову руками. Надо придумать что-нибудь…
Перед кабинетом, который совсем недавно принадлежал ей, ожидала, набравшись терпения, Стефани. Неподалеку, посредине большой приемной, сидела за своим столом Хилари. Вид у нее был грустный, она и не думала скрывать своих чувств. На ее открытом лице буквально отражалось страдание, вызванное таким непредвиденным поворотом событий — мисс Харпер заставляют ожидать перед дверьми президентского кабинета так, словно это новичок, пришедший наниматься на какую-нибудь ничтожную должность. Будучи женщиной, которую особенно не интересовали ни секс, ни политика, Хилари решила, что Джейк Сандерс явно переоценивает свои возможности и как Казакова, и как магнат. Если б это зависело от нее, Хилари с радостью бы от него избавилась.
Пока она пыталась сосредоточиться на своих делах, а Стефани стоически ожидала, всячески изображая совершенное безразличие, мимо по коридору прошествовал, направляясь в свой кабинет, Деннис.
— Мама, — удивленно выдохнул он, — а ты что здесь делаешь?
— Меня попросил прийти мистер Сандерс, — бесстрастно ответила Стефани.
— А чего же ты не послала его куда подальше? С чего бы это тебе сидеть здесь и ждать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
— Красивый? — он весело рассмеялся. — Я думал, все дети выглядят как маленькие старички.
— Нет, у тебя вовсе не было морщин. У тебя было такое серьезное личико, и эти огромные карие глаза…
— Карие? — прервал он ее.
— Да, темно-карие, и такие большие…
— Но у меня голубые глаза!
— О, я уверена, что… — Стефани смущенно остановилась. — Я помню, что подумала: эти глаза точь-в-точь, как у Амаля. Может, после они изменили цвет — стали голубыми. Я слышала, что такое бывает.
Том лихорадочно соображал. «Но не так же…» — увидев испуганный взгляд Стефани, он резко оборвал себя. Нет смысла снова копаться во всех этих вещах, как будто что-нибудь можно изменить. После всех недавних разочарований пора вернуться на твердую почву реальности.
«Ты хватаешься за соломинку, — сказал он себе. — Выкинь это из головы».
Но, сев в машину и возвращаясь в Сидней, он обнаружил, что просто не способен на это. А что, если Стефани права и у ее ребенка были карие глаза? Такие вещи женщины не забывают. Тогда, стало быть, он не может быть ее сыном. А это значит… Испытав вдруг прилив страстной надежды, он резко развернулся и поехал через город к «Таре».
Он не виделся с Сарой с тех пор, как они с Деннисом повздорили около бассейна — когда он попросил Сару поговорить с ним. Ему все еще неприятно было вспоминать эту дурацкую перепалку. Но раз решившись, он уже не будет более колебаться. Приехав на место, Том помчался наверх, прыгая через ступеньки, и без стука ворвался в кабинет Сары. Она работала над какими то эскизами к новому сезону и, судя по ее нахмуренному виду, вовсе не жаждала, чтобы ее отрывали, а уж он тем более. Она открыла было рот.
— Сара, а что, если мы не брат и сестра?
— Что?
— Мне кажется, я кое-что могу выяснить — есть надежда, что…
— Том! — Ее рассерженный голос заставил его остановиться. — Оставь это! Ты просто мучаешь себя и меня.
— Но что, если…
— Мы же ничего не можем изменить!
Неожиданно он тоже разозлился.
— Так тебе, выходит, наплевать, — выкрикнул он, — что я все еще люблю тебя, так, что ли?
— Том, это жестоко.
— И ты предпочитаешь думать, что мы с тобой единоутробные брат и сестра, верно?
— Не смей так говорить! — Она в ярости вскочила на ноги и, обогнув стол, подошла к нему. — Ты просто хватаешься за любую соломинку. Но в этом нет смысла. Нам обоим следует примириться со всем этим, и чем скорее мы это сделаем, тем лучше. Чем больше растравляешь себя, тем…
— Сэсси, но все же не так! Я знаю, что не так! — В его голосе прозвучала истинная боль. — Стефани мне не мать!
— Ты хочешь сказать, что она лжет?
— Нет… но ведь случаются ошибки.
— Ошибки! — Она саркастически усмехнулась. — Том, у тебя нет никаких доказательств.
— Они у меня будут. Это наша единственная надежда!
Она вцепилась ему в рукав, но он резко рванулся.
— Не пытайся остановить меня! — закричал он.
Сара безнадежно смотрела, как он сбегает по лестнице и выходит на улицу. Затем она закрыла дверь кабинета и села за стол. Ей хотелось заплакать, но слезы не шли.
Глава тридцать пятая
Сидя в президентском кресле на верхнем этаже «Харпер майнинг», Джейк невидяще смотрел в разложенные перед ним бумаги. Обхватив голову руками, он изо всех сил растирал виски. Надо попробовать сосредоточиться. Что же это такое было в Стефани, что заставляло мысли разбегаться в стороны, не позволяло целиком отдаться делу? А может, тут не только в ней суть, подумал он мрачно. И что он получает взамен? Почти ничего.
С нарастающим раздражением он вспомнил дни и месяцы, прошедшие со времени знакомства со Стефани. С его стороны — нарастающее увлечение, слишком сильное, чтобы просто доставлять удовольствие, — ничего подобного по отношению к женщине он до тех пор не переживал. Он не любил ощущений, какие испытываешь на американских горах, когда от тебя ничего не зависит, а она?
Для нее что это означает? Загадка ощущений Стефани — вот что не в последнюю очередь мучило его. И все же он знал, что что-то там есть — был уверен в этом. У Джейка был слишком большой опыт по части женщин, чтобы не распознать умом, сердцем, всем своим нутром растущего интереса женщины, тайного пробуждения сексуального влечения, которое она может отрицать, но не в состоянии скрыть. И он видел этот интерес в глазах Стефани, чувствовал токи, исходящие от ее тела. В этом его не обманешь.
Конечно, она окажет сопротивление — к этому он был готов. Она была замужем, но не из тех замужних женщин, которые больше влюблены в свою респектабельность, чем в мужа. Похоже, у нее были хорошие отношения с доктором — человеком, которого Джейк находил настолько блеклым, что готов был на все, лишь бы не видеть его. Бог знает, что Стефани нашла в этом образцовом зануде Дэне. Испытывая уколы ревности, Джейк даже и думать не хотел, что хороший доктор может быть хорошим любовником. Но даже счастливые в замужестве женщины испытывают, как говорится, раз в семь лет зуд, и тогда можно заставить и их почесаться. У Джейка был немалый опыт по части счастливых жен — их немало прошло через его кровать.
Но эта… Что с ней, черт побери, делать? Он отнял у нее компанию, вышвырнул за борт — что же еще сделать, чтобы заставить ее воспринимать себя всерьез? Ладно, как бы то ни было, надо решать поскорее. Невозможно так долго держать ее в приемной. Он принялся репетировать в уме различные заходы: «Стефани, я пригласил вас сегодня, потому что… потому что хотел сказать… попросить вас…» Безнадежно. Надо придумать что-нибудь получше. Давай, давай… он обхватил голову руками. Надо придумать что-нибудь…
Перед кабинетом, который совсем недавно принадлежал ей, ожидала, набравшись терпения, Стефани. Неподалеку, посредине большой приемной, сидела за своим столом Хилари. Вид у нее был грустный, она и не думала скрывать своих чувств. На ее открытом лице буквально отражалось страдание, вызванное таким непредвиденным поворотом событий — мисс Харпер заставляют ожидать перед дверьми президентского кабинета так, словно это новичок, пришедший наниматься на какую-нибудь ничтожную должность. Будучи женщиной, которую особенно не интересовали ни секс, ни политика, Хилари решила, что Джейк Сандерс явно переоценивает свои возможности и как Казакова, и как магнат. Если б это зависело от нее, Хилари с радостью бы от него избавилась.
Пока она пыталась сосредоточиться на своих делах, а Стефани стоически ожидала, всячески изображая совершенное безразличие, мимо по коридору прошествовал, направляясь в свой кабинет, Деннис.
— Мама, — удивленно выдохнул он, — а ты что здесь делаешь?
— Меня попросил прийти мистер Сандерс, — бесстрастно ответила Стефани.
— А чего же ты не послала его куда подальше? С чего бы это тебе сидеть здесь и ждать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110