Велвет вдруг показалось, что когда-то это уже было. Когда Алекс со своим слугой вышли в маленькую спальню, Пэнси помогла своей госпоже раздеться. Сняв с нее платье, она принесла ей кувшин теплой воды с плававшими в нем лепестками левкоя и кусок любимого мыла Велвет.
— Жасмин почти кончился, миледи, и в Англии мы вряд ли его достанем.
— Не пользуйся им, — кратко приказала Велвет. — Убери его куда-нибудь подальше. Я не хочу, мне надо забыть Индию — Слушаюсь, миледи, — покорно ответила Пэнси.
— Ты счастлива, Пэнси? Как относится Дагалд к маленькому Даги?
— Он горд, как павлин, миледи! Можно подумать, что он родил его сам, и ему не терпится сделать следующего, так он, во всяком случае, говорит. — Она улыбнулась:
— Ему легко говорить, правда?
Велвет тоже улыбнулась:
— Он хороший человек, Пэнси, и по тому, как он смотрит на тебя, я поняла, что он тебя любит. Заботься о нем, девочка.
— Конечно, миледи. Тем более что, да простит меня Господь, я уже и не надеялась увидеть его больше. Как же мне повезло!
Говоря все это, служанка Велвет снимала со своей хозяйки нижнее белье, чулки, туфли, убирая все на место. Достав тонкую, как паутина, шелковую ночную рубашку абрикосового цвета, Пэнси начала одевать ее на свою госпожу, но Велвет неожиданно оттолкнула ее.
— Нет, — сказала она. — Я продрогла, Пэнси, и окончательно замерзну в этой рубашке. Дай мне обычную, из белого шелка.
Пэнси удивленно подняла брови, но, ничего не сказав, протянула своей госпоже простенькую ночную рубашку с длинными рукавами и завязывавшимися под самым горлом лентами.
Велвет плотно затянула ленты и, почистив зубы смесью пемзы и мяты, нырнула в кровать.
— Оставь меня одну, Пэнси, и можешь не приходить до утра, пока я тебя не позову. Может быть, я проснусь поздно, так что у тебя будет время побыть с мужем и ребенком. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, миледи, и да пребудет с вами Бог. — Она поклонилась и вышла из комнаты.
Велвет дотянулась до подсвечника на столике и задула свечу. Теперь Алексу будет освещать путь только слабо горевший камин. Она свернулась калачиком, натянув одеяло чуть ли не до ушей, так что наружу торчал только нос. И все-таки ей было холодно, она вся дрожала. И вдруг до нее дошло, что тряслась она не из-за холода августовской ночи, а из-за элементарного страха. Она боялась и не хотела признаваться в этом. Да, она давно уже не девственница. У нее было два мужа за ее короткую жизнь, и она успела родить ребенка. Услышав, что Алекс вошел в спальню, она еще сильнее зажмурилась и почти перестала дышать. Может быть, он поверит, что она спит.
Она почувствовала холод, когда он поднял одеяло, и услышала, как заскрипела кровать под его тяжестью. Она вся сжалась, когда его длинное сухощавое тело прижалось к ней. А когда он потянулся и прижал ее к себе, она окончательно впала в панику и крикнула:
— Нет!
Какое-то мгновение Алекс не мог прийти в себя. Она же была его женой, а не какой-то там недотрогой, которую надо еще уговаривать. Он чуть было не рассвирепел, но, почувствовав, что она вся дрожит, мягко проговорил:
— Велвет, девочка, я только хочу обнять тебя. Столько времени прошло! Но если тебе не хочется, я не буду.
— Прости меня, — прошептала она, но не отодвинулась. Постепенно бившая ее дрожь прошла, она изредка вздрагивала.
Он лежал рядом с ней в темноте, так как огонь в камине почти совсем потух, отбрасывая на потолок слабый оранжевый отблеск. Рядом с ним, изогнувшись дугой, лежала его жена, явно напуганная тем, что он может предъявить на нее свои права. И вдруг в каком-то мгновенном откровении он понял, что стоит за ее страхом. Целых два с половиной года Велвет была жива для него, а он для нее мертв. Пока он развлекался с Аланной Вит, она начала новую жизнь с другим человеком. И эта, как он понял, счастливая жизнь оборвалась. Ее оторвали от любимого. У нее хватило храбрости на все. Он уже слышал, какие дифирамбы пел ей обычно сдержанный Дагалд, рассказывая какую-то дикую басню о том, как Велвет якобы спасла жизнь Пэнси и тогда еще не родившемуся Даги.
— Она просто блеск, милорд! Просто блеск! И она нарожает отличных сыновей для Дан-Брока! — не переставал твердить Дагалд.
Алекс улыбнулся в темноте. Никаких сыновей не будет, пока сердце Велвет не перестанет кровоточить, и залечить его должен именно он, потому что его неуемная гордость послужила причиной всех их бед. Из-за него это юное храброе сердечко так болит сейчас.
— Не бойся меня, Велвет, — мягко сказал он. — Я все понимаю. Правда, понимаю.
— Я чувствую себя такой дурочкой, — ответила она, — но я еще не готова исполнить эту часть супружеского долга, Алекс. Пожалуйста, подожди немного. Я буду стараться, клянусь тебе!
— Я понимаю, — повторил он, — я для тебя был мертв, а Акбар жив.
— Да.
— Тогда я должен отвоевать тебя у него, девочка, и я постараюсь это сделать. Я, правда, не тот человек, который может наигрывать на лютне и распевать серенады. Я не смог бы сложить ни единого стиха, даже если речь шла бы о спасении моей души, но я докажу тебе, что я люблю тебя, другими способами, если ты только дашь мне шанс. Ты дашь, девочка?
Она долго молчала и наконец сказала «да», ничего к этому не добавив, но повернулась и оказалась с ним лицом к лицу. Затем нежно взяла его за голову и поцеловала в губы, прежде чем опять отвернуться. Сердце Алекса дрогнуло. Он чувствовал себя мальчишкой, впервые попавшим в постель к женщине. Это будет непросто, знал он. Ему придется проглотить свою гордость, чтобы отвоевать сердце и душу своей жены у другого мужчины, но он сделает это! Он хочет ее! О, как он хочет ее, и он пойдет на все, чтобы Велвет опять улыбнулась ему с любовью во взоре, как она улыбалась когда-то, два с половиной года назад. Откинув ее тяжелые волосы, он поцеловал ее в шею, — Спокойной ночи, — прошептал он.
— Спокойной ночи, милорд, — прозвучало в ответ.
Глава 14
В последний день августа 1591 года с Рождества Христова отряд графа Брок-Кэрнского перевалил через Шевиотские холмы и пересек невидимую границу, отделявшую Англию от Шотландии. Они шли медленно, так как Велвет все еще не оправилась от своего предыдущего длительного путешествия. Неделя, прошедшая с тех пор как Алекс опять встретился со своей женой, была довольно странной. Велвет держалась с ним очень покорно и наконец-то перестала дрожать, когда он ночью дотрагивался до нее. Он знал, что, будь он понастойчивее, она бы уступила. Но это смахивало бы на изнасилование Он решил ждать. Она должна сама захотеть его так же сильно, как он хотел ее. Терпение, сказала Скай, и она была права. Ему оставалось только надеяться, что этого терпения у него хватит. Но как тяжело все-таки ночь за ночью лежать рядом с Велвет и не иметь возможности взять ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201
— Жасмин почти кончился, миледи, и в Англии мы вряд ли его достанем.
— Не пользуйся им, — кратко приказала Велвет. — Убери его куда-нибудь подальше. Я не хочу, мне надо забыть Индию — Слушаюсь, миледи, — покорно ответила Пэнси.
— Ты счастлива, Пэнси? Как относится Дагалд к маленькому Даги?
— Он горд, как павлин, миледи! Можно подумать, что он родил его сам, и ему не терпится сделать следующего, так он, во всяком случае, говорит. — Она улыбнулась:
— Ему легко говорить, правда?
Велвет тоже улыбнулась:
— Он хороший человек, Пэнси, и по тому, как он смотрит на тебя, я поняла, что он тебя любит. Заботься о нем, девочка.
— Конечно, миледи. Тем более что, да простит меня Господь, я уже и не надеялась увидеть его больше. Как же мне повезло!
Говоря все это, служанка Велвет снимала со своей хозяйки нижнее белье, чулки, туфли, убирая все на место. Достав тонкую, как паутина, шелковую ночную рубашку абрикосового цвета, Пэнси начала одевать ее на свою госпожу, но Велвет неожиданно оттолкнула ее.
— Нет, — сказала она. — Я продрогла, Пэнси, и окончательно замерзну в этой рубашке. Дай мне обычную, из белого шелка.
Пэнси удивленно подняла брови, но, ничего не сказав, протянула своей госпоже простенькую ночную рубашку с длинными рукавами и завязывавшимися под самым горлом лентами.
Велвет плотно затянула ленты и, почистив зубы смесью пемзы и мяты, нырнула в кровать.
— Оставь меня одну, Пэнси, и можешь не приходить до утра, пока я тебя не позову. Может быть, я проснусь поздно, так что у тебя будет время побыть с мужем и ребенком. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, миледи, и да пребудет с вами Бог. — Она поклонилась и вышла из комнаты.
Велвет дотянулась до подсвечника на столике и задула свечу. Теперь Алексу будет освещать путь только слабо горевший камин. Она свернулась калачиком, натянув одеяло чуть ли не до ушей, так что наружу торчал только нос. И все-таки ей было холодно, она вся дрожала. И вдруг до нее дошло, что тряслась она не из-за холода августовской ночи, а из-за элементарного страха. Она боялась и не хотела признаваться в этом. Да, она давно уже не девственница. У нее было два мужа за ее короткую жизнь, и она успела родить ребенка. Услышав, что Алекс вошел в спальню, она еще сильнее зажмурилась и почти перестала дышать. Может быть, он поверит, что она спит.
Она почувствовала холод, когда он поднял одеяло, и услышала, как заскрипела кровать под его тяжестью. Она вся сжалась, когда его длинное сухощавое тело прижалось к ней. А когда он потянулся и прижал ее к себе, она окончательно впала в панику и крикнула:
— Нет!
Какое-то мгновение Алекс не мог прийти в себя. Она же была его женой, а не какой-то там недотрогой, которую надо еще уговаривать. Он чуть было не рассвирепел, но, почувствовав, что она вся дрожит, мягко проговорил:
— Велвет, девочка, я только хочу обнять тебя. Столько времени прошло! Но если тебе не хочется, я не буду.
— Прости меня, — прошептала она, но не отодвинулась. Постепенно бившая ее дрожь прошла, она изредка вздрагивала.
Он лежал рядом с ней в темноте, так как огонь в камине почти совсем потух, отбрасывая на потолок слабый оранжевый отблеск. Рядом с ним, изогнувшись дугой, лежала его жена, явно напуганная тем, что он может предъявить на нее свои права. И вдруг в каком-то мгновенном откровении он понял, что стоит за ее страхом. Целых два с половиной года Велвет была жива для него, а он для нее мертв. Пока он развлекался с Аланной Вит, она начала новую жизнь с другим человеком. И эта, как он понял, счастливая жизнь оборвалась. Ее оторвали от любимого. У нее хватило храбрости на все. Он уже слышал, какие дифирамбы пел ей обычно сдержанный Дагалд, рассказывая какую-то дикую басню о том, как Велвет якобы спасла жизнь Пэнси и тогда еще не родившемуся Даги.
— Она просто блеск, милорд! Просто блеск! И она нарожает отличных сыновей для Дан-Брока! — не переставал твердить Дагалд.
Алекс улыбнулся в темноте. Никаких сыновей не будет, пока сердце Велвет не перестанет кровоточить, и залечить его должен именно он, потому что его неуемная гордость послужила причиной всех их бед. Из-за него это юное храброе сердечко так болит сейчас.
— Не бойся меня, Велвет, — мягко сказал он. — Я все понимаю. Правда, понимаю.
— Я чувствую себя такой дурочкой, — ответила она, — но я еще не готова исполнить эту часть супружеского долга, Алекс. Пожалуйста, подожди немного. Я буду стараться, клянусь тебе!
— Я понимаю, — повторил он, — я для тебя был мертв, а Акбар жив.
— Да.
— Тогда я должен отвоевать тебя у него, девочка, и я постараюсь это сделать. Я, правда, не тот человек, который может наигрывать на лютне и распевать серенады. Я не смог бы сложить ни единого стиха, даже если речь шла бы о спасении моей души, но я докажу тебе, что я люблю тебя, другими способами, если ты только дашь мне шанс. Ты дашь, девочка?
Она долго молчала и наконец сказала «да», ничего к этому не добавив, но повернулась и оказалась с ним лицом к лицу. Затем нежно взяла его за голову и поцеловала в губы, прежде чем опять отвернуться. Сердце Алекса дрогнуло. Он чувствовал себя мальчишкой, впервые попавшим в постель к женщине. Это будет непросто, знал он. Ему придется проглотить свою гордость, чтобы отвоевать сердце и душу своей жены у другого мужчины, но он сделает это! Он хочет ее! О, как он хочет ее, и он пойдет на все, чтобы Велвет опять улыбнулась ему с любовью во взоре, как она улыбалась когда-то, два с половиной года назад. Откинув ее тяжелые волосы, он поцеловал ее в шею, — Спокойной ночи, — прошептал он.
— Спокойной ночи, милорд, — прозвучало в ответ.
Глава 14
В последний день августа 1591 года с Рождества Христова отряд графа Брок-Кэрнского перевалил через Шевиотские холмы и пересек невидимую границу, отделявшую Англию от Шотландии. Они шли медленно, так как Велвет все еще не оправилась от своего предыдущего длительного путешествия. Неделя, прошедшая с тех пор как Алекс опять встретился со своей женой, была довольно странной. Велвет держалась с ним очень покорно и наконец-то перестала дрожать, когда он ночью дотрагивался до нее. Он знал, что, будь он понастойчивее, она бы уступила. Но это смахивало бы на изнасилование Он решил ждать. Она должна сама захотеть его так же сильно, как он хотел ее. Терпение, сказала Скай, и она была права. Ему оставалось только надеяться, что этого терпения у него хватит. Но как тяжело все-таки ночь за ночью лежать рядом с Велвет и не иметь возможности взять ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201