Алекс низко поклонился и, взяв руку королевы, поцеловал ее.
Глаза королевы опять сверкнули.
— Не прощаюсь с вами, сэр, и надеюсь, вы хорошо повеселитесь! Несколько дам не сводят с вас глаз с того момента, как вы вошли в зал. Наглые, бесстыжие сучки, вот они кто.
Ты ревнуешь, Велвет?
— Нет, мадам, пока милорд не давал мне повода. Мне жалко этих дам, ведь в отличие от восточных султанов я ни с кем не намерена делить своего супруга.
Королева опять рассмеялась — в этот вечер у нее было прекрасное настроение.
— Мне иногда приходит в голову, что милорд Брок-Кэрн получил в твоем лице все, о чем мог только мечтать, мое дитя.
— Да, мадам, так оно и есть, — озорно ответила Велвет и присела перед королевой в реверансе. Затем, взяв мужа под руку, она растворилась в толпе.
— Вы смелая, негодница, — отчитал ее сэр Уолтер Рэлей, подходя к ним. Бесс вернулась на свое место рядом со своей повелительницей, как и прекрасный граф Эссекский.
— Значит, и дети будут смелыми, — быстро ответила Велвет.
Рэлей улыбнулся и подумал, как изменилась Велвет за те восемь месяцев, что пробыла при дворе. Музыканты заиграли танец эльфов, и не успел Алекс моргнуть, как Рэлей увел у него Велвет из-под носа. Обхватив ее за талию, он умело ввел ее в очередную фигуру, и они пропали где-то в глубине зала.
Усмехнувшись, Алекс вернулся назад к тронному возвышению. Испросив и получив разрешение, он заполучил себе в партнерши по танцам госпожу Трокмортон, а королева отправилась танцевать с лордом Эссексом.
Празднество должно было по программе закончиться в полночь. Весь двор отправится во дворцовую часовню. Но, казалось, веселью не будет конца. Музыканты наигрывали с воодушевлением и почти без перерывов. В середине вечера распахнулись двери в обеденную залу, и гости устремились к накрытому для них столу.
Королевские повара, прекрасно помнившие о грядущих шести неделях поста, превзошли сами себя, готовясь к этому вечеру. Были поданы целиком зажаренные говяжьи, оленьи, бараньи, воловьи и кабаньи туши. На столах стояла различная дичь: утки, лебеди, павлины, последние в перьях, наряду с куропатками, перепелами, голубями и жаворонками. Каплуны зажарены до сочной золотистой корочки так же, как и гуси, сочащиеся соком, коричневатые, фаршированные сушеными фруктами. Было множество пирогов с зайчатиной и птицей, молочные поросята с лимонами во рту на золотых подносах, устланных салатными листьями, розовая ветчина, бочонки с устрицами на льду, доставленные с Северного моря, целые лососи, тарелки с креветками, некоторые сваренные в вине, а другие в масле с травами. Стояли чаши с морковью и свеклой, молодым луком-латуком, отваренным в вине, лежали большие ломти свежеиспеченного хлеба и сыры: большие круги дерби, стилгона и чеддера местных сортов, мягкий, нежный брил из Франции.
На отдельном столе для гостей были приготовлены различные сладости: разнообразные желе, разлитые в формы, пирожные, пропитанные в вине, марципаны, вазы с поздними яблоками и грушами, крепенькие апельсины из Севильи. И вина: ударяющее в голову темное красное бургундское и светлое золотистое с фруктовым ароматом, — непрерывной рекой лились из серебряных кувшинов, разносимых лакеями..
Придворные сновали взад и вперед по обеденной зале, ликуя от предложенного изобилия. Они ели сосредоточенно, набивая себе рты, как будто пост продлится вечно, а не какие-то сорок дней. Танцы временно прекратились, и Елизавета Тюдор опять расположилась на своем золоченом троне с красным бархатным балдахином, наблюдая из-под опущенных век, как ее двор предается излишествам.
По ее губам блуждала слабая улыбка, но даже самый наблюдательный человек не смог бы решить, была ли она веселой или презрительной. Многие воздали должное прекрасным королевским винам, и среди некоторых придворных уже можно было заметить признаки опьянения. Королева видела все.
Ее очень радовало, что дозволенный ею брак ее воспитанницы Эйнджел Кристман и Роберта Саутвуда, графа Линмутского, оказался удачным. Молодая графиня, теперь уже заметно пополневшая, была счастлива; судя по всему, муж любил ее без памяти. Сурово поджатые губы королевы слегка расслабились. Хотя бы здесь интуиция не подвела ее. Как бы хотелось ей самой испытать такое счастье, но она давно уже усвоила, что, если мужчина получает власть над женщиной, он может разрушить ее тело, мозг или душу, или все вместе. Жизнь требует, чтобы кто-то один расплачивался за слабость другого. Она постигла этот урок, будучи молоденькой девушкой. И все-таки иногда в некоторых браках встречалось счастливое равенство, которое радовало ее, хотя она инстинктивно знала, что такое счастье не для нее. Нельзя быть блаженно счастливой, оставаясь королевой Англии, подумала она печально.
Ее взор нашел Велвет, которая наконец подарила танец собственному супругу. Губы Елизаветы тронула довольная усмешка. Восемь месяцев назад эта крошка была ребенком. Теперь же она весело танцевала со своим красивым супругом с шаловливой улыбкой на лице и остроумным замечанием, готовым сорваться с ее, без сомнения, острого язычка. Дражайшая Скай очень удивится, когда, вернувшись из своего путешествия, вдруг обнаружит, что ее младшая дочь сделала ее бабушкой, подумала королева. У нее не было сомнения, что стоит им очутиться в Шотландии, как девушка тут же понесет. «Мне будет не хватать маленькой негодницы с ее легким характером и веселостью», — вдруг поняла Елизавета.
А предмет раздумий королевы счастливо танцевал со своим мужем, отчаянно с ним флиртуя, пока он не пригрозил поцеловать ее на глазах всего двора, если она не угомонится. В ответ Велвет рассмеялась ему в лицо, жестоко испытывая его терпение.
Величавая павана подошла к концу, и музыканты заиграли лавольту. Велвет пригласил лорд Эссекс, и Алекс отправился хлебнуть холодного вина.
Взяв у проходившего лакея с подноса кубок, он нашел тихий уголок подальше от танцующих. У него не было сомнения, что Елизавета Тюдор держала самый элегантный, остроумный и цивилизованный двор во всем христианском мире. Он с удовольствием проводит время в Англии, но как же хочется вернуться домой! Он тосковал по чистому свежему воздуху своей родины, вдыхая зловонный воздух Лондона. Он мечтал побродить по холмам вокруг Дан-Брока, сопровождаемый своими собаками, вместо толкотни на улицах этого города, где он должен ходить со своими людьми, чтобы отпугнуть грабителей. Он соскучился по своему замку, по простой пище, он хотел, чтобы Велвет была только с ним, без всех ее родственников и друзей. Ему надо так много показать ей, разделить с ней радость встречи с родным домом! Да, он очень хочет побыстрее убраться отсюда.
— В одиночестве, милорд?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201