И всегда узнавал важные новости заранее. Баба Гассан был поистине полезным человеком и заслуживал высокого положения, но Кейнан от души радовался, что евнух принадлежит ему.
Узнав о заговоре, он все рассказал жене поздней ночью, когда оба лежали в постели, пресыщенные страстью. Индия, выслушав его, предостерегла от необдуманных поступков.
— Разве молодой султан так уж плох, повелитель? — удивилась она.
Дей пояснил, что Мурад совсем еще юн и во всем слушается свою мать, которая до сих пор отдавала весьма мудрые распоряжения. При ней империя процветала и жила в мире.
— Я не стала бы соглашаться ни на какие посулы, повелитель, — посоветовала она. — По-моему, это опасно, и разве когда-нибудь янычарский мятеж удавался? Отрекись от этих изменников.
Кейнан согласился с Индией и потом долго расхваливал Азуре и евнуху ум и проницательность жены. Однако теперь он сообразил, что нашел способ обеспечить своему сыну-первенцу трон Эль-Синута. Если он первым выдаст заговорщиков валиде, разве благодарная мать не вознаградит его?
Кейнан-реис довольно улыбнулся.
Глава 13
— Не нравится мне этот Кейнан-реис, — проворчал по-турецки Гуссейн-ага, когда оба янычара спустились в бассейн с теплой водой.
— Почему? — удивился молодой капитан. — Он добрый и справедливый правитель и преданный друг.
Он отвечал на том же языке, усвоенном еще с детства, — языке, который янычары считали родным.
— Чересчур умен! Велел мне ехать к другим государям, а потом вернуться сюда. Я не верю этому человеку. Он не собирается стать нашим союзником, а кто не с нами, тот против нас.
Вокруг суетились невольники, готовя скамьи для массажа и нагретые полотенца.
— Он просто осторожен и не любит спешить, — вступился за, друга Арудж-ага. — Я знаю его десять лет и ни разу не видел, чтобы он поступал бесчестно. Ведь ты предложил ему освобождение от налогов, трон Эль-Синута для него и наследников. Непреодолимое искушение! Всего несколько месяцев назад он взял первую жену и опасается рисковать ее благополучием, да и своим тоже. Много лет соседние государства, словно стервятники, подстерегают случай захватить Эль-Синут. Поэтому Кейнан-реис так осмотрителен.
— Но кому, во имя Аллаха, нужен жалкий клочок земли? — пренебрежительно бросил янычар.
— В Эль-Синуте лучшая и самая безопасная гавань во всей Берберии. Поэтому от нас в казну султана поступает куда больше денег, чем из Алжира и Туниса. Кроме того, за городом простираются рощи финиковых пальм, дающих огромные урожаи. Финики здесь сочнее и слаще, чем в других местах. А еще у нас есть соляные копи и знаменитый источник в Оазисе Звезды, куда приезжают лечиться от ревматизма богачи со всего Востока, даже из Дамаска, — пояснил Арудж-ага.
— Я и не знал, что Эль-Синут так процветает, — задумчиво заметил Гуссейн-ага. — Возможно, ты прав и я чрезмерно подозрителен и принимаю тень от дерева за джинна. Разумеется, твоя дружба с этим мелким правителем весьма полезна. Неплохо, что он велел тебе остаться, когда я попросил его о беседе с глазу на глаз. Очевидно, он уважает силу янычар.
— Он никогда не ссорился с нами, Гуссейн-ага, и, откровенно говоря, более чем щедро делился с нами богатством, которое мы привозим из плаваний. Знаешь ли ты, что раз в год он посылает янычарам корабль, груженный золотом, с того времени как стал деем вместо покойного Шарифа?
— Знаю, поэтому и приехал сюда в первую очередь, — кивнул Гуссейн-ага. — Считал, что Кейнан-реис — наш друг, которому можно верить.
— Так и есть! — воскликнул Арудж-ага. — Клянусь жизнью! Надеюсь, ты поймешь столь благоразумное поведение.
— Я поверю твоему слову и приму поручительство, — объявил Гуссейн-ага, — поскольку знаю тебя как благородного человека. Но помни, Арудж-ага, если он хоть в чем-то предаст нас, твоя обязанность — убить его. Тебе все ясно?
— Слушаю и повинуюсь, — коротко ответил капитан.
— Прекрасно! Ну а теперь — не мог бы ты подыскать мне хорошенькую девушку, чтобы скрасить ночь? Такой молодой повеса, как ты, наверняка знает, где ее найти.
— Женщина будет с нетерпением ждать тебя в казарме после ужина, — улыбнулся Арудж-ага.
Мужчины вышли из бассейна, и банщицы немедленно стали хлопотать над ними — вытирать, массировать и одевать в чистое платье. Потом янычары решили прогуляться в садах дворца. Они не знали, что Баба Гассан следит за ними из узкого оконца. Покачав головой, евнух послал за старшей банщицей.
— Тебе есть что сообщить мне, Ома? — спросил он.
— Нет, повелитель, но Рифет что-то узнала. Она вывела вперед тоненькую девушку, прятавшуюся за ее широкой спиной, явно напуганную присутствием столь важной персоны.
— Говори, дитя мое, — добродушно велел Баба Гассан.
— Я турчанка, — начала она, — Янычары говорили на моем родном языке. Старший не поверил дею, потому что тот не согласился помочь им, но Арудж-ага успокоил его, поклявшись, что повелитель предан своим друзьям. Но второй приказал ему убить повелителя, если он вдруг изменит своему слову. Арудж-ага согласился. Тогда гость попросил привести ему женщину на ночь. Вот и все.
Баба Гассан поблагодарил девушку, отпустил обеих банщиц и погрузился в глубокое раздумье. Как лучше поступить? Разумеется, прежде всего необходимо тщательно выбрать ту, которая будет ублажать гостя. Поскольку дей совсем забыл о своем гареме, возможно, он позволит невольницам развлечь обоих янычаров? Семара будет счастлива побыть рядом с деем на ужине, а милая Мирма, когда-то принадлежавшая Аруджу-аге, снова будет ночью с ним. Неукротимая огненноволосая Серай придется по душе Гуссейну-аге. Кто знает, что сумеет она вытянуть из своего случайного любовника за ночь страсти?
Баба Гассан поднялся и отправился к господину. Он застал дея с женой. По всему было видно, что супруги только что поднялись с ложа любви. Старший евнух, скрывая улыбку, низко поклонился и передал дею подслушанный банщицей разговор.
— Пожалуй, господин, будет лучше, чтобы янычар ублажали женщины, которым мы можем довериться, — посоветовал он. — Если ты не выберешь невольниц из своего гарема, я пошлю за двумя искусными куртизанками, которые преданы повелителю.
Кейнан-реис тихо рассмеялся, и в его глазах заблестели веселые искорки.
— Нет, Баба Гассан, последнее время я постыдно пренебрегал своими бедными наложницами, ибо прелестная жена занимает все мои помыслы. Пошли Гуссейну кого хочешь. Пусть считает, что я почтил его.
— Но почему Семара должна занять мое место за ужином? — расстроилась Индия. — Гуссейну-аге будет оказана великая честь сидеть за столом с женой повелителя!
— Будь это обычный вечер, я бы не возражал, — пояснил евнух. — Но положение слишком опасно. Мало кто вне дворца знает тебя в лицо, и это хорошо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
Узнав о заговоре, он все рассказал жене поздней ночью, когда оба лежали в постели, пресыщенные страстью. Индия, выслушав его, предостерегла от необдуманных поступков.
— Разве молодой султан так уж плох, повелитель? — удивилась она.
Дей пояснил, что Мурад совсем еще юн и во всем слушается свою мать, которая до сих пор отдавала весьма мудрые распоряжения. При ней империя процветала и жила в мире.
— Я не стала бы соглашаться ни на какие посулы, повелитель, — посоветовала она. — По-моему, это опасно, и разве когда-нибудь янычарский мятеж удавался? Отрекись от этих изменников.
Кейнан согласился с Индией и потом долго расхваливал Азуре и евнуху ум и проницательность жены. Однако теперь он сообразил, что нашел способ обеспечить своему сыну-первенцу трон Эль-Синута. Если он первым выдаст заговорщиков валиде, разве благодарная мать не вознаградит его?
Кейнан-реис довольно улыбнулся.
Глава 13
— Не нравится мне этот Кейнан-реис, — проворчал по-турецки Гуссейн-ага, когда оба янычара спустились в бассейн с теплой водой.
— Почему? — удивился молодой капитан. — Он добрый и справедливый правитель и преданный друг.
Он отвечал на том же языке, усвоенном еще с детства, — языке, который янычары считали родным.
— Чересчур умен! Велел мне ехать к другим государям, а потом вернуться сюда. Я не верю этому человеку. Он не собирается стать нашим союзником, а кто не с нами, тот против нас.
Вокруг суетились невольники, готовя скамьи для массажа и нагретые полотенца.
— Он просто осторожен и не любит спешить, — вступился за, друга Арудж-ага. — Я знаю его десять лет и ни разу не видел, чтобы он поступал бесчестно. Ведь ты предложил ему освобождение от налогов, трон Эль-Синута для него и наследников. Непреодолимое искушение! Всего несколько месяцев назад он взял первую жену и опасается рисковать ее благополучием, да и своим тоже. Много лет соседние государства, словно стервятники, подстерегают случай захватить Эль-Синут. Поэтому Кейнан-реис так осмотрителен.
— Но кому, во имя Аллаха, нужен жалкий клочок земли? — пренебрежительно бросил янычар.
— В Эль-Синуте лучшая и самая безопасная гавань во всей Берберии. Поэтому от нас в казну султана поступает куда больше денег, чем из Алжира и Туниса. Кроме того, за городом простираются рощи финиковых пальм, дающих огромные урожаи. Финики здесь сочнее и слаще, чем в других местах. А еще у нас есть соляные копи и знаменитый источник в Оазисе Звезды, куда приезжают лечиться от ревматизма богачи со всего Востока, даже из Дамаска, — пояснил Арудж-ага.
— Я и не знал, что Эль-Синут так процветает, — задумчиво заметил Гуссейн-ага. — Возможно, ты прав и я чрезмерно подозрителен и принимаю тень от дерева за джинна. Разумеется, твоя дружба с этим мелким правителем весьма полезна. Неплохо, что он велел тебе остаться, когда я попросил его о беседе с глазу на глаз. Очевидно, он уважает силу янычар.
— Он никогда не ссорился с нами, Гуссейн-ага, и, откровенно говоря, более чем щедро делился с нами богатством, которое мы привозим из плаваний. Знаешь ли ты, что раз в год он посылает янычарам корабль, груженный золотом, с того времени как стал деем вместо покойного Шарифа?
— Знаю, поэтому и приехал сюда в первую очередь, — кивнул Гуссейн-ага. — Считал, что Кейнан-реис — наш друг, которому можно верить.
— Так и есть! — воскликнул Арудж-ага. — Клянусь жизнью! Надеюсь, ты поймешь столь благоразумное поведение.
— Я поверю твоему слову и приму поручительство, — объявил Гуссейн-ага, — поскольку знаю тебя как благородного человека. Но помни, Арудж-ага, если он хоть в чем-то предаст нас, твоя обязанность — убить его. Тебе все ясно?
— Слушаю и повинуюсь, — коротко ответил капитан.
— Прекрасно! Ну а теперь — не мог бы ты подыскать мне хорошенькую девушку, чтобы скрасить ночь? Такой молодой повеса, как ты, наверняка знает, где ее найти.
— Женщина будет с нетерпением ждать тебя в казарме после ужина, — улыбнулся Арудж-ага.
Мужчины вышли из бассейна, и банщицы немедленно стали хлопотать над ними — вытирать, массировать и одевать в чистое платье. Потом янычары решили прогуляться в садах дворца. Они не знали, что Баба Гассан следит за ними из узкого оконца. Покачав головой, евнух послал за старшей банщицей.
— Тебе есть что сообщить мне, Ома? — спросил он.
— Нет, повелитель, но Рифет что-то узнала. Она вывела вперед тоненькую девушку, прятавшуюся за ее широкой спиной, явно напуганную присутствием столь важной персоны.
— Говори, дитя мое, — добродушно велел Баба Гассан.
— Я турчанка, — начала она, — Янычары говорили на моем родном языке. Старший не поверил дею, потому что тот не согласился помочь им, но Арудж-ага успокоил его, поклявшись, что повелитель предан своим друзьям. Но второй приказал ему убить повелителя, если он вдруг изменит своему слову. Арудж-ага согласился. Тогда гость попросил привести ему женщину на ночь. Вот и все.
Баба Гассан поблагодарил девушку, отпустил обеих банщиц и погрузился в глубокое раздумье. Как лучше поступить? Разумеется, прежде всего необходимо тщательно выбрать ту, которая будет ублажать гостя. Поскольку дей совсем забыл о своем гареме, возможно, он позволит невольницам развлечь обоих янычаров? Семара будет счастлива побыть рядом с деем на ужине, а милая Мирма, когда-то принадлежавшая Аруджу-аге, снова будет ночью с ним. Неукротимая огненноволосая Серай придется по душе Гуссейну-аге. Кто знает, что сумеет она вытянуть из своего случайного любовника за ночь страсти?
Баба Гассан поднялся и отправился к господину. Он застал дея с женой. По всему было видно, что супруги только что поднялись с ложа любви. Старший евнух, скрывая улыбку, низко поклонился и передал дею подслушанный банщицей разговор.
— Пожалуй, господин, будет лучше, чтобы янычар ублажали женщины, которым мы можем довериться, — посоветовал он. — Если ты не выберешь невольниц из своего гарема, я пошлю за двумя искусными куртизанками, которые преданы повелителю.
Кейнан-реис тихо рассмеялся, и в его глазах заблестели веселые искорки.
— Нет, Баба Гассан, последнее время я постыдно пренебрегал своими бедными наложницами, ибо прелестная жена занимает все мои помыслы. Пошли Гуссейну кого хочешь. Пусть считает, что я почтил его.
— Но почему Семара должна занять мое место за ужином? — расстроилась Индия. — Гуссейну-аге будет оказана великая честь сидеть за столом с женой повелителя!
— Будь это обычный вечер, я бы не возражал, — пояснил евнух. — Но положение слишком опасно. Мало кто вне дворца знает тебя в лицо, и это хорошо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97