Волкодав, уткнувшись носом в передние лапы, пристроился у них в ногах.
— Никогда бы не подумал, что в свою свадебную ночь я буду исполнять роль повитухи, — пробормотал хозяин замка, обнимая молодую жену.
— Ты делаешь это для меня, зная, как я беспокоюсь об Индиго. Это так мило с твоей стороны и так романтично.
Пальцы женщины перебирали волосы на его груди, ей нравилось касаться тела мужчины, ощущать его запах, смешивающийся с запахом сена. Рэм прикоснулся губами к виску Тины.
— Никакой я не милый, а просто эгоист, раз женился на тебе, перед тем как идти на войну.
— Но ведь опасность миновала, поскольку Англия сражается сейчас с Францией?
Дуглас молчал несколько минут, потом произнес:
— Я слишком хорошо знаю Стюарта, Он будет воевать.
— В твоем голосе слышна нотка сожаления, — тихо проговорила Огонек.
— Я всегда больше доверял силе и до сих пор считаю, что надо быстро и жестоко мстить за каждое нападение врага, но нам не следует покидать Шотландию. Лучше сделать все возможное для того, чтобы наши границы стали непроходимы для врага. Джеймс поступил правильно, собрав такую огромную армию и подчинив себе все кланы, но одной демонстрации мощи уже достаточно.
— Ты думаешь, он поведет армию в Англию? — с недоверием спросила Тина.
Рэм не ответил на ее вопрос и перевел разговор на другую тему.
— Я заслуживаю хорошего пинка за то, что даром потерял столько времени. Есть так много мест, которые я хотел бы показать тебе, куда бы мог тебя свозить.
Она плотнее прижалась к мужу.
— Расскажи мне о них.
— Можно было бы вдвоем отправиться на север, за дикими лошадьми. Там горы покрыты такими непроходимыми лесами, будто время не коснулось их. Есть что-то сверхъестественное в молчаливых, величественных туманных чащобах. Животные там дикие и свободные, и поймать их очень-очень трудно. Мы могли бы провести целый год, объезжая все владения Дугласов. Если бы тебе удалось увидеть Танталлон! Это нечто особенное — шпили из розового песчаника, вид на море. Крепость Данбар еще красивее, она возведена на грудах огромных камней, вздымающихся прямо из моря и соединенных между собой крытыми коридорами, как мостами. Удивительное зрелище!
— Зловещий, должно быть, вид у этого сооружения, — предположила Тина.
— Только для врагов. А еще я хотел бы взять тебя в плавание из залива Форт до острова Мэй. Зимой это опасно, но летом Северное море совсем другое. Волны разбиваются о скалы у ног, и ты чувствуешь себя, как Бог на вершине мира. Остров необитаем, и тысячи буревестников и чаек кружат над головой, ничего не боясь. Весной здесь появляются на свет сотни маленьких тюленей. Расщелины в скалах образуют заводи — от дюйма до десяти футов глубиной. Сам король часто отдыхает на острове. Тебе бы понравилась вся эта возвышенная красота.
Услышав, как громко заржала Индиго, оба вскочили с сена. Огонек гладила кобылу по голове.
— Тише, тише, моя девочка, — успокаивающим голосом повторяла Тина.
Рэм определил положение жеребенка.
— Он продвинулся. Появилась нога.
Тина заметила обеспокоенный взгляд мужа.
— Что-то не так?
— Одна задняя — этого недостаточно, — ответил он, вдавливая ногу назад.
Кобыла вращала глазами, тяжело дышала, и крупный пот покрыл ее бордовую шкуру. Леди прикрыла круп лошади пледом, Рэм принес ведро с водой, чтобы животное могло напиться. Он старался облегчить боль, массируя живот Индиго. Это продолжалось почти час, наконец кобыла легла на бок, не в силах удерживаться больше на дрожащих ногах.
— Рэм, сделай же что-нибудь! — умоляла Тина. — Если он слишком крупный, надо ей помочь.
— Ну-ну, лиса, мы так просто не сдадимся.
Положив на колени веревку, Дуглас осторожно ввел руку внутрь вздувшегося крупа лошади. Прошло немало времени, прежде чем он удовлетворенно кивнул, и Тина увидела, как появилась его ладонь, сжимавшая два крошечных копытца. Лорд принялся терпеливо обматывать ноги жеребенка веревкой и осторожно стягивать ее. Огонек не переставала удивляться тому, как ловко и бережно загрубевшие руки ее мужа выполняли эту работу, удерживая скользкие ноги жеребенка. Она продолжала успокаивать кобылу, поглаживая ей морду и следя через плечо за действиями лорда. Даже такому мощному мужчине потребовалось немало усилий, чтобы помочь рождению отпрыска Индиго. Жеребенок появился на свет через час, с громким хлюпаньем и окруженный пленкой. Рэм быстро освободил его рот и нос, чтобы детеныш мог дышать, а кобыла уже обнюхивала своего первенца. Обтертый соломой, жеребенок пытался удержаться на длинных подкашивающихся ногах.
— Это мальчишка! — с восторгом выкрикнул лорд, — Красавец! А как мы его назовем?
— Больше всего подходит кличка «Сорванец», — рассмеялся Рэм.
Огонек наблюдала за лошадью и малышом, пока ее муж отмывал руки в поилке и вытирался пледом. С сияющим лицом женщина произнесла:
— Это было возвышающее душу зрелище!
— Чепуха! — возразил лорд. — Это была чертовски тяжелая работа. — С порочной улыбкой он оглядел свою жену, лежащую на сене: — Вот теперь я тебе устрою нечто, возвышающее душу!
Упав рядом с ней, Сорвиголова принялся яростно целовать Тину, но в этот момент около них появился какой-то незнакомец.
— Лорд Дуглас? — с сомнением спросил он.
— Да, — нетерпеливо ответил Рэм.
— Я привез послание от короля, мой господин.
Вздохнув, лорд поднялся с сена. Огонек, смущенная, попыталась скрыться в тени. Дуглас протянул руку за письмом и с непроницаемым лицом произнес:
— Не вздумайте принять мою жену за какую-нибудь девку.
— О нет, мой господин, — последовал ответ.
— Кажется, уже рассвело. Можете пройти в замок и перекусить. Я присоединюсь к вам, как только вымоюсь и переоденусь.
Направляясь в свою комнату, Тина смущенно хихикала, но как только узнала, что Рэму надлежит немедленно отправляться в Эдинбург, веселое настроение покинуло ее. Ада была послана отдать слугам необходимые приказания. Вскоре Дуглас уже сидел в заполненной водой ванне.
— Дорогая, мне так жаль, что нам не удалось провести нашу свадебную ночь как следует.
— Ты должен уезжать сегодня? — печально спросила Огонек.
— Иди ко мне, — хрипло проговорил лорд.
Опустившись в воду и почувствовав прикосновение его рук, Тина застонала. Страсть охватила все ее существо, она лежала между согнутых ног мужа, прижимаясь грудью к его груди. Дрожь пронизала тело женщины, и, ощущая шелковистость ее кожи, Рэм сам возбуждался все больше и больше. Весь мир, за исключением его тела, перестал существовать для Тины. Она прижималась лицом к его груди, пока ей не стало казаться, что стук сердца мужа будет вечно звучать в ее ушах. Огонек хотела стать частью него самого, вечно отдаваться, подчиняясь его желанию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
— Никогда бы не подумал, что в свою свадебную ночь я буду исполнять роль повитухи, — пробормотал хозяин замка, обнимая молодую жену.
— Ты делаешь это для меня, зная, как я беспокоюсь об Индиго. Это так мило с твоей стороны и так романтично.
Пальцы женщины перебирали волосы на его груди, ей нравилось касаться тела мужчины, ощущать его запах, смешивающийся с запахом сена. Рэм прикоснулся губами к виску Тины.
— Никакой я не милый, а просто эгоист, раз женился на тебе, перед тем как идти на войну.
— Но ведь опасность миновала, поскольку Англия сражается сейчас с Францией?
Дуглас молчал несколько минут, потом произнес:
— Я слишком хорошо знаю Стюарта, Он будет воевать.
— В твоем голосе слышна нотка сожаления, — тихо проговорила Огонек.
— Я всегда больше доверял силе и до сих пор считаю, что надо быстро и жестоко мстить за каждое нападение врага, но нам не следует покидать Шотландию. Лучше сделать все возможное для того, чтобы наши границы стали непроходимы для врага. Джеймс поступил правильно, собрав такую огромную армию и подчинив себе все кланы, но одной демонстрации мощи уже достаточно.
— Ты думаешь, он поведет армию в Англию? — с недоверием спросила Тина.
Рэм не ответил на ее вопрос и перевел разговор на другую тему.
— Я заслуживаю хорошего пинка за то, что даром потерял столько времени. Есть так много мест, которые я хотел бы показать тебе, куда бы мог тебя свозить.
Она плотнее прижалась к мужу.
— Расскажи мне о них.
— Можно было бы вдвоем отправиться на север, за дикими лошадьми. Там горы покрыты такими непроходимыми лесами, будто время не коснулось их. Есть что-то сверхъестественное в молчаливых, величественных туманных чащобах. Животные там дикие и свободные, и поймать их очень-очень трудно. Мы могли бы провести целый год, объезжая все владения Дугласов. Если бы тебе удалось увидеть Танталлон! Это нечто особенное — шпили из розового песчаника, вид на море. Крепость Данбар еще красивее, она возведена на грудах огромных камней, вздымающихся прямо из моря и соединенных между собой крытыми коридорами, как мостами. Удивительное зрелище!
— Зловещий, должно быть, вид у этого сооружения, — предположила Тина.
— Только для врагов. А еще я хотел бы взять тебя в плавание из залива Форт до острова Мэй. Зимой это опасно, но летом Северное море совсем другое. Волны разбиваются о скалы у ног, и ты чувствуешь себя, как Бог на вершине мира. Остров необитаем, и тысячи буревестников и чаек кружат над головой, ничего не боясь. Весной здесь появляются на свет сотни маленьких тюленей. Расщелины в скалах образуют заводи — от дюйма до десяти футов глубиной. Сам король часто отдыхает на острове. Тебе бы понравилась вся эта возвышенная красота.
Услышав, как громко заржала Индиго, оба вскочили с сена. Огонек гладила кобылу по голове.
— Тише, тише, моя девочка, — успокаивающим голосом повторяла Тина.
Рэм определил положение жеребенка.
— Он продвинулся. Появилась нога.
Тина заметила обеспокоенный взгляд мужа.
— Что-то не так?
— Одна задняя — этого недостаточно, — ответил он, вдавливая ногу назад.
Кобыла вращала глазами, тяжело дышала, и крупный пот покрыл ее бордовую шкуру. Леди прикрыла круп лошади пледом, Рэм принес ведро с водой, чтобы животное могло напиться. Он старался облегчить боль, массируя живот Индиго. Это продолжалось почти час, наконец кобыла легла на бок, не в силах удерживаться больше на дрожащих ногах.
— Рэм, сделай же что-нибудь! — умоляла Тина. — Если он слишком крупный, надо ей помочь.
— Ну-ну, лиса, мы так просто не сдадимся.
Положив на колени веревку, Дуглас осторожно ввел руку внутрь вздувшегося крупа лошади. Прошло немало времени, прежде чем он удовлетворенно кивнул, и Тина увидела, как появилась его ладонь, сжимавшая два крошечных копытца. Лорд принялся терпеливо обматывать ноги жеребенка веревкой и осторожно стягивать ее. Огонек не переставала удивляться тому, как ловко и бережно загрубевшие руки ее мужа выполняли эту работу, удерживая скользкие ноги жеребенка. Она продолжала успокаивать кобылу, поглаживая ей морду и следя через плечо за действиями лорда. Даже такому мощному мужчине потребовалось немало усилий, чтобы помочь рождению отпрыска Индиго. Жеребенок появился на свет через час, с громким хлюпаньем и окруженный пленкой. Рэм быстро освободил его рот и нос, чтобы детеныш мог дышать, а кобыла уже обнюхивала своего первенца. Обтертый соломой, жеребенок пытался удержаться на длинных подкашивающихся ногах.
— Это мальчишка! — с восторгом выкрикнул лорд, — Красавец! А как мы его назовем?
— Больше всего подходит кличка «Сорванец», — рассмеялся Рэм.
Огонек наблюдала за лошадью и малышом, пока ее муж отмывал руки в поилке и вытирался пледом. С сияющим лицом женщина произнесла:
— Это было возвышающее душу зрелище!
— Чепуха! — возразил лорд. — Это была чертовски тяжелая работа. — С порочной улыбкой он оглядел свою жену, лежащую на сене: — Вот теперь я тебе устрою нечто, возвышающее душу!
Упав рядом с ней, Сорвиголова принялся яростно целовать Тину, но в этот момент около них появился какой-то незнакомец.
— Лорд Дуглас? — с сомнением спросил он.
— Да, — нетерпеливо ответил Рэм.
— Я привез послание от короля, мой господин.
Вздохнув, лорд поднялся с сена. Огонек, смущенная, попыталась скрыться в тени. Дуглас протянул руку за письмом и с непроницаемым лицом произнес:
— Не вздумайте принять мою жену за какую-нибудь девку.
— О нет, мой господин, — последовал ответ.
— Кажется, уже рассвело. Можете пройти в замок и перекусить. Я присоединюсь к вам, как только вымоюсь и переоденусь.
Направляясь в свою комнату, Тина смущенно хихикала, но как только узнала, что Рэму надлежит немедленно отправляться в Эдинбург, веселое настроение покинуло ее. Ада была послана отдать слугам необходимые приказания. Вскоре Дуглас уже сидел в заполненной водой ванне.
— Дорогая, мне так жаль, что нам не удалось провести нашу свадебную ночь как следует.
— Ты должен уезжать сегодня? — печально спросила Огонек.
— Иди ко мне, — хрипло проговорил лорд.
Опустившись в воду и почувствовав прикосновение его рук, Тина застонала. Страсть охватила все ее существо, она лежала между согнутых ног мужа, прижимаясь грудью к его груди. Дрожь пронизала тело женщины, и, ощущая шелковистость ее кожи, Рэм сам возбуждался все больше и больше. Весь мир, за исключением его тела, перестал существовать для Тины. Она прижималась лицом к его груди, пока ей не стало казаться, что стук сердца мужа будет вечно звучать в ее ушах. Огонек хотела стать частью него самого, вечно отдаваться, подчиняясь его желанию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120