— Это моя обязанность.
Шурша нижними юбками, девушка соскочила с лошади прямо в объятия красавца и, глядя на мрачного жениха, пропела:
— Мсье Бюрк бесценен для меня, мой господин.
— В качестве кого? — холодно поинтересовался Рэм.
— Мсье Бюрк — мой повар.
— Повар? — изумленно переспросил он. — Вы полагаете, в нашем замке некому готовить?
Огонек расхохоталась.
— О, сэр, не сомневаюсь, что у вас полным-полно кухарок, судомоек и поварят, но наверняка никто из них ни в какое сравнение не идет с мсье Бюрком. Он — лучший повар в Шотландии, и он служит мне!
Под свирепым взглядом Дугласа француз, извинившись, отправился руководить разгрузкой своих драгоценных кухонных принадлежностей.
— Уж слишком он красив для моих кастрюлек, — пробурчал хозяин замка, и Тина засмеялась, ей хотелось показать Рэму, что она ценит его шутку. Дуглас коснулся магических бус на шее девушки.
— Ты что, пытаешься подчинить себе самого Хвостатого?
— Бусы действуют, вон уже и посланец от него явился, — ответила Огонек, метнув взгляд в сторону Ангуса.
Теперь настала очередь Рэма расхохотаться, и Тина колдовски поглядела на него из-под длинных ресниц.
— Ну вот, нам и удалось позабавить друг друга. Чего же еще желать? Кроме, конечно, денег, земель и кораблей? — ехидно поинтересовалась невеста.
Жених мягко ответил:
— Опыт в общении с женщинами подсказывает мне, что им требуется и еще кое-что с наступлением темноты.
Тина не ожидала от Черного Дугласа такого мастерства в игре словами. Его реплику можно было понимать двояко. Обмен колкостями захватил ее, и, широко открыв наивные глаза, она выдохнула:
— О, милорд, я не могу ждать наступления темноты. Разве вы не подниметесь сейчас со мной?
— Ваше желание — закон для меня, — выделив слово «желание», ответил Рэм.
— Прекрасно, тогда вы будете не против, если я займу комнату, прежде принадлежавшую моей тете Дамарис. — Девушка повернулась, чтобы отдать приказание Аде, и увидела приближавшегося Гэвина. — Ада, пусть мои сундуки отнесут наверх, я буду жить в комнате Дамарис. — Чувствуя, как внутри нее кипит веселая злость, Тина снова посмотрела в глаза Рэму. — А вот кто с радостью примет на себя ваши обязанности. Думаю, Гэвин будет счастлив проводить меня наверх ознакомиться с обстановкой. — Она многозначительно посмотрела на младшего Дугласа и, опираясь о его руку, прощебетала: — Что бы я без вас делала, сэр! Мне просто необходимо как можно скорее принять ванну и сменить наряд.
Гэвин идиотски ухмылялся, а в душе Рэма гнев боролся с удивлением.
Главы обоих кланов желали немедленно приступить к делу, и, как только позволили приличия, они вместе с Робом Кеннеди и Рэмсеем удалились в оружейную замка, где на протяжении веков Дугласы решали все свои проблемы. Рэм предложил гостям пиво, и лорд Кеннеди с благодарностью смыл дорожную пыль, осевшую в горле, но графы пренебрежительно отвернулись: их могло устроить только виски. Хозяин Грозного замка разлил темно-янтарную жидкость по бокалам.
Вначале было решено дело с передачей земель в Киркудбрайте, затем были подписаны документы на владение судами «Шотландия» и «Валентина». Само собой подразумевалось, что команды судов отныне составят люди Дугласа. В свою очередь, Рэм подписал обязательство жениться на леди Валентине Кеннеди, если она понесет от него. Помолвка не требовала никаких документов — только устную клятву, свидетелями которой выступали члены обеих семей и которая должна была прозвучать несколько позже. Сейчас наступал черед самой важной бумаги — договора о дружбе, именно его подписания тан упорно добивался король. Наконец желание монарха сбылось, и два древнейших шотландских клана поклялись не затевать больше междоусобиц. Был растоплен сургуч, и все четверо присутствующих поставили личные печати своими золотыми перстнями. Завершая процедуру, Роб передал в руки Рэмсея банковский счет на 10 тысяч шотландских фунтов. Ангус произнес тост за то, чтобы их союз оказался удачным во всех отношениях, и мужчины залпом проглотили огненную жидкость.
Тина поднималась по лестнице, сопровождаемая Адой и Гэвином, когда ей навстречу вышел Колин. Он протянул руку.
— Добро пожаловать в замок, леди Валентина. Здесь вам не обойтись без преданного друга. Сочту за честь, если вы захотите назвать меня таковым.
— Колин, — с благодарностью произнесла девушка, — это честь и для меня.
Мужчина коснулся ее лба братским поцелуем, и рукопожатие закрепило начавшуюся дружбу. Тина продолжала:
— Я буду жить в комнате Дамарис.
Глаза Колина приобрели странное выражение.
— Я тан и думал, — ответил он, указывая гостям путь.
Огонек вошла первой и, словно приветствуя бывшую хозяйку, провела рукой по портрету.
Ада промолвила:
— Художнику удалось передать самое главное — ее характер. Он, видимо, был великолепный мастер.
— Спасибо, — тихо произнес Колин.
— Так это вы нарисовали? — с изумлением спросила Тина.
— Вынужден признаться. Но вас, конечно, восхищает ее чудесная красота, а не мои ничтожные способности.
В темном углу комнаты Дамарис стыдливо покраснела. Она вспомнила, как позировала для портрета, уже тогда понимая, что рукой художника двигало нечто большее, чем простая привязанность.
— Оставляю вас на попечение слуг, — продолжал Колин. — Если кто-нибудь из них недостаточно быстро или хорошо выполнит ваши распоряжения, я разберусь с ними по-свойски.
Дамарис, не веря своим глазам, смотрела, как ее комната заполнилась людьми, спешащими внести и расставить по местам сундуки, расстелить ковры, развесить занавеси и установить невиданную ванну. После 15 лет относительного одиночества для призрачной жены Алекса Дугласа наступали разительные перемены.
Юный паж принес овсяные лепешки и вино, но Тина отказалась от угощения. Паж отправился за горячей водой для купания, а гувернантка, оглядывая бледные щеки девушки, поинтересовалась:
— Ты вообще-то хоть что-нибудь сегодня съела?
Тина сморщила носик.
— Овсяные лепешки только поцарапают мне горло.
— Во всяком случае, я не советую тебе пить вино на пустой желудок. Ты и без того неуправляемая.
Нелл было приказано распаковывать вещи и развешивать их в огромном гардеробе. Ада хлопотала, разыскивая затерявшиеся предметы туалета. Прошло не менее двух часов, пока леди Валентина была вымыта и наряжена в платье тяжелого кремового шелка, по вырезу обшитое речным жемчугом. Скромное декольте лишь слегка приоткрывало грудь, а жесткий сборчатый воротничок приподнимал подбородок девушки. Как того требовал обычай, копна ее волос свободно ниспадала на плечи: для хрупкой шеи и гордо посаженной головки Тины эта пылающая грива казалась слишком тяжелой. Отец сопровождал ее, но едва нога невесты коснулась ковра в зале, как граф Ангус с видом собственника обхватил Тину за талию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120