Благодарение небу, Такер разумный человек, и его не поразит болезнь, которую здесь называют золотой лихорадкой.
Мы взяли в фургон двух девочек – сирот. Шеннон, я думаю, тебе придется по душе Мэгги, и надеюсь, вы скоро познакомитесь. Она на год старше Делвина, а ее сестра Рейчел быстро подружилась с Фионой. Они останутся с нами в Бойсе, пока мы не найдем их опекуна. Не буду дальше рассказывать, подожду, пока вы не встретитесь.
Надеюсь, это письмо найдет вас в добром здравии, тетушка. Я рада, что вы решили остаться в Джорджии, хотя очень скучаю по вам. С нами путешествуют несколько престарелых людей, но боюсь, им слишком тяжело приходится в дороге. Меня утешает мысль, что вы в безопасности и покое, в своем доме и избавлены от трудностей ежедневного путешествия.
Дорогая Шеннон, надеюсь, ты написала нам на адрес кузена Кигена. Как мне хочется поскорее узнать новости о моих детях, которых я так долго не видела! Надеюсь, вы здоровы и счастливы. Слышала ли ты о Деление? Как он там?
Заканчиваю письмо молитвой о нашей скорой встрече.
Ваша племянница и мать Марин Брениген.
Нагруженный узлами, Такер вышел из лавки. Он привел с собой лошадь Мэгги в качестве вьючного животного. Кобыла стояла у коновязи, опустив голову и полузакрыв глаза. Такер подошел ближе и начал нагружать сумки и торбы.
– Так Брениген?
Так замер от неожиданности. Похоже на… Нет, не может быть.
Он медленно повернулся.
Гарри Джессап… Он был выше, чем помнил Такер, и выглядел старше. Но почему бы нет? Прошло шесть лет с тех пор, как они распростились.
– Клянусь Богом, это ты.
Гарри выпрямился, голубые глаза выжидающе смотрели на друга, преданного им когда-то.
– Много воды утекло, Гарри.
– Много, – хрипло повторил солдат.
В детстве мальчики дружили и обучались у одного наставника. Позже, в университете, они жили в одной комнате, вместе дразнили братьев и сестер и попадали в беду чаще, чем все отпрыски обоих семейств вместе взятые. И вот теперь ничего не осталось, кроме этих сладостно-горьких воспоминаний?
– Как мои родители? – осведомился у Такера Гарри.
Он и вправду повзрослел. Лицо загорело дочерна под безжалостным солнцем Запада, лоб бороздили глубокие морщины, в уголках губ пролегли резкие линии. От левого виска до самой челюсти лицо пересекал шрам.
Такер, прищурившись, поглядел на солнце и наконец ответил:
– Неплохо. Удалось сохранить плантацию. Во всяком случае, живут лучше многих.
– А Питер?
– Полон горечи. Да и чего еще ожидать от человека, у которого война отняла руку и жену?
– И брата, – добавил Гарри. – Когда я попытался увидеться с ним, Питер ответил, что я для него умер.
«Именно это чувство я испытывал к тебе, Гарри, когда узнал обо всем», – подумал Такер.
На самом деле он давно уже смирился и оставил позади злобу и разочарование; два месяца, проведенные в пути, избавили его от ярости и гнева, он поднялся выше раздоров, разделивших народ одной страны и приведших к братоубийственной войне. Но Гарри… Гарри в мундире янки… Может ли он простить Гарри?
Гарри Джессап спустился с крыльца:
– Что ты здесь делаешь, Так?
В животе Такера тугими кольцами свилась змея противоречивых эмоций.
– Мародеры украли у нас «Туин Уиллоуз». Везу семью в Айдахо. Киген живет там с шестьдесят четвертого и пишет, что у них еще много работы для начинающих адвокатов.
– Мне ужасно жаль, Такер. Но думаю, вместе с Фаррелом вы сможете открыть лучшую адвокатскую контору на Западе.
– Отец умер, – глухо, невыразительно пробормотал Такер.
Гарри с силой потер глаза, неумело пытаясь скрыть блеснувшую в них боль.
– Господи… Такер… Прости, я не знал. Никто не пишет…
И только сейчас Такер осознал, что перед ним – самый одинокий человек, которого он когда-либо встречал. Гарри верил в дело, за которое сражался, встал на сторону федеральных войск, чтобы сохранить Союз, но цена была слишком велика – он потерял все: родителей, брата, дом и друзей.
– Ну что ж, не буду больше тебя задерживать, – кивнул Гарри, снова поднимаясь на крыльцо. – Рад был повидаться, Так.
«И я тоже рад, Гарри, – пронеслось в голове у Такера. – Правда, рад. Хорошо, что тебе удалось выжить в этой войне. И не потерять глаз, руку или ногу. Я хотел бы… хотел… »
Такер повернулся к кляче и начал затягивать ремни.
– Так?
Он опять оглянулся.
– Я покончил с армией. Собирался отправиться на запад, в Орегон. Или в Калифорнию. И хотел присоединиться к этому каравану.
– Именно к этому?
– Если ты против, тогда подожду следующего. Такер с деланной небрежностью пожал плечами.
– Это свободная страна. Если Дэвид Фостер согласится, значит, сговоритесь.
– Спасибо, Так.
Мэгги качала на руках маленькую Анни, напевая колыбельную, пока Сьюзен перевязывала окровавленное колено Уиллса.
– Говорила же тебе, не смей играть с этими мальчишками, – упрекала она. – Они слишком взрослые для тебя и бегают быстро, к тому же забираются далеко. Сказано же, оставайся рядом, чтобы я могла тебя видеть Понятно?
– Да, мама.
– Ну вот, все в порядке. Играй здесь, в лагере. Слышишь?
Уилле послушно кивнул и тут же умчался.
Сьюзен, тяжело вздохнув, уселась и несколько мгновений смотрела вслед светловолосому сынишке. Наблюдая за ней, Мэгги заметила темные круги под глазами и осунувшееся лицо. Молодая женщина выглядела такой печальной и несчастной, словно нищенка, просящая подаяния на улице.
Была ли Сьюзен хорошенькой? По-видимому, да. Или, по крайней мере, считалась бы таковой, не будь она такой тощей и измученной. Может, эта неизбывная скорбь и привлекала Такера? Мэгги так хотелось бы узнать, почему Такер так внимателен к этой женщине. Сама девушка любила миссис Бейкер и обожала детишек. Почему бы и Такеру не помочь ей? Сьюзен нуждается в поддержке и доброте.
– Мистер Фостер говорит, что мы прошли только треть пути, – сообщила Мэгги, чтобы прервать неловкое молчание.
– Только треть, – устало пробормотала Сьюзен. – Такая тяжелая дорога, и всего треть.
– Ты когда-нибудь думала о том, чтобы повернуть назад?
Сьюзен покачала головой:
– Там меня ничего и никто не ждет. У нас с Маршаллом не было ни денег, ни земли, и он всегда уверял, что в Орегоне будет лучше.
– Ты…
Мэгги взглянула на спящую девочку:
– Ты собираешься когда-нибудь выйти замуж? Она быстро посмотрела на Сьюзен и тут же отвела глаза, боясь того, что может увидеть на лице вдовы.
Взгляд Сьюзен неожиданно стал отсутствующим.
– Я любила своего Маршалла больше, чем любая женщина может любить мужчину. Он был добр ко мне, а я не раз видела многих мужчин, плохо обращавшихся с женами. Наверное, когда-нибудь я возьму себе другого. Брат не захочет растить моих малышей. Но пройдет еще немало времени, прежде чем я соглашусь стать чьей-то женой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72