И все время бормотала что-то в бреду.
– Можно нам немного посидеть рядом с мистером Джессапом? – спросила Фиона.
Такер кивнул, не сводя глаз с Мэгги:
– Только не слишком утомляйтесь.
– Не станем.
Такер поднял одеяло, натянул на плечи Мэгги и позволил себе погладить ее по щеке.
– Поправляйся, Мэгги, – шепнул он. – Поправляйся, пожалуйста.
Каким чертовски беспомощным ощущал он себя! И как ненавидел это чувство! Даже в детстве он обычно не любил никому уступать первенство, поскольку с рождения был природным лидером. Остальные мальчики часто спрашивали у него совета и готовы были идти за ним в огонь и воду, соглашаясь на любые проделки, не боясь самого тяжелого наказания. Такер был младше большинства одноклассников, но учеба давалась ему легко, и даже в университете к его мнению прислушивались.
Когда началась война, его почти сразу произвели в офицеры, и Такер командовал людьми, иногда годившимися ему в отцы.
Он вел их в бой, видел, как они погибают; был рядом с мужчинами и женщинами, ставшими его друзьями, и наблюдал, как их жизни уносятся с потоками крови, ненавидя себя за то, что не в силах остановить эти багровые реки.
Беспомощность. Как он ее ненавидел!
Такер намочил тряпку в миске с водой, снова приложил к горевшему лбу Мэгги и, печально улыбнувшись, взглянул на нее. Он всегда будет беспомощен во всем, что касается Мэгги, это ясно. Как он не мог понять этого раньше. Но это не имеет значения. Он все равно ее любит. Да, любит. Нет смысла бороться с этим.
Он пытался сказать себе, что сумеет так же легко забыть ее, как забыл Чармиан, но чувства, которые он питал к Мэгги, оказались гораздо глубже, чем все испытанное им ранее. Борьба с этими чувствами не имела смысла.
Мэгги не была светской, элегантной, хорошо воспитанной девушкой, у нее не было модных платьев, она не сооружала часами прическу. Зато она никогда не жаловалась на трудности дороги, часами правила мулами, шила, готовила или помогала матери. Она зачастую бывала застенчивой или упрямой, как те самые мулы, которых подгоняла день за днем. Такер сомневался, что Мэгги умеет играть на пианино или на арфе, и уж, конечно, она в жизни не сидела в дамском седле.
Нет, Мэгги совсем не была похожа на девушек, с которыми Такер привык флиртовать на балах и вечеринках. Она была совсем не такая, какой он раньше представлял будущую жену, а упорная, мужественная и настойчивая. И он любил ее.
Мэгги внезапно подняла ресницы, но Такер сомневался, что она видит его. Прекрасные серые глаза были мутными и воспаленными.
– Почему у тебя борода? – хрипло пробормотала она.
– Что?
Вопрос был настолько неожиданным, что Такер невольно рассмеялся.
– Трудно ответить. Не знаю, Мэгги, почему ты спрашиваешь?
– Просто интересно, как ты выглядишь без нее. Веки девушки снова опустились.
– Думаю, мне понравилось бы твое лицо. Готова поклясться, подбородок у тебя квадратный.
Она снова зашлась в кашле, на этот раз перевернувшись на бок, и долго так лежала. Такер поправил сброшенное одеяло и положил руку на плечо девушки.
Она не поверит, даже если он скажет, что любит ее. Мэгги ему не доверяет. Он даже сомневался, что она верит Морин, несмотря на то, что они очень сблизились за последние несколько месяцев. Нет, нужно подождать. Нужно дать ей время привыкнуть к нему. Но одно Такер знал наверняка. Она не поедет в Орегон. Останется в Бойсе… Как его невеста.
Такер поднял руку и, вновь улыбнувшись, задумчиво потер подбородок. Как он будет выглядеть без бороды? Что за странный вопрос?
– Поправляйся, Мэгги, – прошептал он, наклонившись к девушке, – и ты увидишь, как я выгляжу без бороды. И если захочешь, я никогда больше не буду ее отпускать.
Он коснулся губами ее виска:
– Я люблю тебя, Мэгги.
ДНЕВНИК МОРИН
16 июля
Бет Энн Эдамс умерла. Миссис Эдамс теряет последние силы. Теперь заболела Мэгги. Когда все это кончится?
ГЛАВА 27
– Она не может ехать дальше, – вздохнул Такер, глядя на мать и Дэвида, сидевших напротив. – Мэгги нуждается в покое и отдыхе. Она переносит болезнь гораздо тяжелее, чем остальные.
Дэвид покачал головой:
– Я не могу остановить караван, Так.
– Знаю. Поэтому и собираюсь остаться здесь с ней. Когда Мэгги почувствует себя лучше, мы вас догоним.
– Такер! – воскликнула Морин. Он поднял руку:
– Ничего не хочу слушать, мама. Я все решил. Гарри поможет тебе править фургоном, а Нил трудится, как настоящий мужчина. Фиона и Рейчел почти здоровы, а Эдамсы скоро смогут присоединиться к каравану. По крайней мере, старшие дети достаточно оправились, чтобы помочь младшим, да и Дороти сможет о них позаботиться.
– Но это не совсем прилично, сынок… ты и Мэгги одни, в этой глуши…
Зеленые глаза с сомнением смотрели на Такера. Он вполне понимал мать, но сейчас ничто не имело значения, кроме безопасности Мэгги. Пусть люди говорят, что вздумается; сплетни волновали Такера меньше всего. Он не желает ни на один день оставлять ее в тряском фургоне.
– Другого выхода нет, – произнес он вслух. – Детям необходима ты. Кроме того, мы не можем дальше плестись с такой скоростью, иначе никогда не догоним караван. Как только Мэгги станет лучше, лошади смогут покрыть это же расстояние в два-три раза быстрее.
Морин, смирившись, кивнула.
– Ну что ж, если так надо…
– Все будет хорошо, мама. Обещаю. Морин невесело улыбнулась.
– Знаю, сынок, – прошептала она, и Такер встретился с ее взглядом, полным материнской любви.
Дэвид задумчиво вздохнул:
– Завтра мы доберемся до Саблетт-Катофф. По пути к форту Бриджер воды больше и дорога лучше. Много корма для животных. Но так мы потеряем лишнюю неделю. Первые пятьдесят миль этой обходной тропы дадутся нелегко. Ни воды, ни травы, ни деревца. Придется напрячь все силы, чтобы добраться до Грин-Ривер и напоить скотину. Если ничего не случится, через два дня будем там. Следы хорошо видны. Ты нас не потеряешь.
Такер кивнул, прекрасно понимая, что теперь только от него зависит, сумеют ли они благополучно догнать караван.
– Еще через несколько дней обходная тропа соединяется с основной дорогой в форт Бриджер, – донеслись до Такера слова Дэвида. – Примерно неделя уйдет на то, чтобы добраться до Сода-Спрингз. К тому времени ты должен успеть догнать нас.
– Не волнуйтесь, – твердо пообещал Такер. – Мы там будем.
Мэгги открыла глаза. Прошло несколько мгновений, прежде чем она поняла, что лежит на земле под открытым небом. Было утро, она чувствовала это по запаху травы. Порыв теплого ветерка швырнул ей в лицо горсть пыли. Отвернувшись, она закашлялась и села.
И тут же почувствовала, как кровь отливает с лица. Фургонов не было! Люди ушли и бросили ее здесь!
Паника охватила ее, прежде чем верх взял здравый смысл. Не может быть, чтобы она осталась совсем одна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
– Можно нам немного посидеть рядом с мистером Джессапом? – спросила Фиона.
Такер кивнул, не сводя глаз с Мэгги:
– Только не слишком утомляйтесь.
– Не станем.
Такер поднял одеяло, натянул на плечи Мэгги и позволил себе погладить ее по щеке.
– Поправляйся, Мэгги, – шепнул он. – Поправляйся, пожалуйста.
Каким чертовски беспомощным ощущал он себя! И как ненавидел это чувство! Даже в детстве он обычно не любил никому уступать первенство, поскольку с рождения был природным лидером. Остальные мальчики часто спрашивали у него совета и готовы были идти за ним в огонь и воду, соглашаясь на любые проделки, не боясь самого тяжелого наказания. Такер был младше большинства одноклассников, но учеба давалась ему легко, и даже в университете к его мнению прислушивались.
Когда началась война, его почти сразу произвели в офицеры, и Такер командовал людьми, иногда годившимися ему в отцы.
Он вел их в бой, видел, как они погибают; был рядом с мужчинами и женщинами, ставшими его друзьями, и наблюдал, как их жизни уносятся с потоками крови, ненавидя себя за то, что не в силах остановить эти багровые реки.
Беспомощность. Как он ее ненавидел!
Такер намочил тряпку в миске с водой, снова приложил к горевшему лбу Мэгги и, печально улыбнувшись, взглянул на нее. Он всегда будет беспомощен во всем, что касается Мэгги, это ясно. Как он не мог понять этого раньше. Но это не имеет значения. Он все равно ее любит. Да, любит. Нет смысла бороться с этим.
Он пытался сказать себе, что сумеет так же легко забыть ее, как забыл Чармиан, но чувства, которые он питал к Мэгги, оказались гораздо глубже, чем все испытанное им ранее. Борьба с этими чувствами не имела смысла.
Мэгги не была светской, элегантной, хорошо воспитанной девушкой, у нее не было модных платьев, она не сооружала часами прическу. Зато она никогда не жаловалась на трудности дороги, часами правила мулами, шила, готовила или помогала матери. Она зачастую бывала застенчивой или упрямой, как те самые мулы, которых подгоняла день за днем. Такер сомневался, что Мэгги умеет играть на пианино или на арфе, и уж, конечно, она в жизни не сидела в дамском седле.
Нет, Мэгги совсем не была похожа на девушек, с которыми Такер привык флиртовать на балах и вечеринках. Она была совсем не такая, какой он раньше представлял будущую жену, а упорная, мужественная и настойчивая. И он любил ее.
Мэгги внезапно подняла ресницы, но Такер сомневался, что она видит его. Прекрасные серые глаза были мутными и воспаленными.
– Почему у тебя борода? – хрипло пробормотала она.
– Что?
Вопрос был настолько неожиданным, что Такер невольно рассмеялся.
– Трудно ответить. Не знаю, Мэгги, почему ты спрашиваешь?
– Просто интересно, как ты выглядишь без нее. Веки девушки снова опустились.
– Думаю, мне понравилось бы твое лицо. Готова поклясться, подбородок у тебя квадратный.
Она снова зашлась в кашле, на этот раз перевернувшись на бок, и долго так лежала. Такер поправил сброшенное одеяло и положил руку на плечо девушки.
Она не поверит, даже если он скажет, что любит ее. Мэгги ему не доверяет. Он даже сомневался, что она верит Морин, несмотря на то, что они очень сблизились за последние несколько месяцев. Нет, нужно подождать. Нужно дать ей время привыкнуть к нему. Но одно Такер знал наверняка. Она не поедет в Орегон. Останется в Бойсе… Как его невеста.
Такер поднял руку и, вновь улыбнувшись, задумчиво потер подбородок. Как он будет выглядеть без бороды? Что за странный вопрос?
– Поправляйся, Мэгги, – прошептал он, наклонившись к девушке, – и ты увидишь, как я выгляжу без бороды. И если захочешь, я никогда больше не буду ее отпускать.
Он коснулся губами ее виска:
– Я люблю тебя, Мэгги.
ДНЕВНИК МОРИН
16 июля
Бет Энн Эдамс умерла. Миссис Эдамс теряет последние силы. Теперь заболела Мэгги. Когда все это кончится?
ГЛАВА 27
– Она не может ехать дальше, – вздохнул Такер, глядя на мать и Дэвида, сидевших напротив. – Мэгги нуждается в покое и отдыхе. Она переносит болезнь гораздо тяжелее, чем остальные.
Дэвид покачал головой:
– Я не могу остановить караван, Так.
– Знаю. Поэтому и собираюсь остаться здесь с ней. Когда Мэгги почувствует себя лучше, мы вас догоним.
– Такер! – воскликнула Морин. Он поднял руку:
– Ничего не хочу слушать, мама. Я все решил. Гарри поможет тебе править фургоном, а Нил трудится, как настоящий мужчина. Фиона и Рейчел почти здоровы, а Эдамсы скоро смогут присоединиться к каравану. По крайней мере, старшие дети достаточно оправились, чтобы помочь младшим, да и Дороти сможет о них позаботиться.
– Но это не совсем прилично, сынок… ты и Мэгги одни, в этой глуши…
Зеленые глаза с сомнением смотрели на Такера. Он вполне понимал мать, но сейчас ничто не имело значения, кроме безопасности Мэгги. Пусть люди говорят, что вздумается; сплетни волновали Такера меньше всего. Он не желает ни на один день оставлять ее в тряском фургоне.
– Другого выхода нет, – произнес он вслух. – Детям необходима ты. Кроме того, мы не можем дальше плестись с такой скоростью, иначе никогда не догоним караван. Как только Мэгги станет лучше, лошади смогут покрыть это же расстояние в два-три раза быстрее.
Морин, смирившись, кивнула.
– Ну что ж, если так надо…
– Все будет хорошо, мама. Обещаю. Морин невесело улыбнулась.
– Знаю, сынок, – прошептала она, и Такер встретился с ее взглядом, полным материнской любви.
Дэвид задумчиво вздохнул:
– Завтра мы доберемся до Саблетт-Катофф. По пути к форту Бриджер воды больше и дорога лучше. Много корма для животных. Но так мы потеряем лишнюю неделю. Первые пятьдесят миль этой обходной тропы дадутся нелегко. Ни воды, ни травы, ни деревца. Придется напрячь все силы, чтобы добраться до Грин-Ривер и напоить скотину. Если ничего не случится, через два дня будем там. Следы хорошо видны. Ты нас не потеряешь.
Такер кивнул, прекрасно понимая, что теперь только от него зависит, сумеют ли они благополучно догнать караван.
– Еще через несколько дней обходная тропа соединяется с основной дорогой в форт Бриджер, – донеслись до Такера слова Дэвида. – Примерно неделя уйдет на то, чтобы добраться до Сода-Спрингз. К тому времени ты должен успеть догнать нас.
– Не волнуйтесь, – твердо пообещал Такер. – Мы там будем.
Мэгги открыла глаза. Прошло несколько мгновений, прежде чем она поняла, что лежит на земле под открытым небом. Было утро, она чувствовала это по запаху травы. Порыв теплого ветерка швырнул ей в лицо горсть пыли. Отвернувшись, она закашлялась и села.
И тут же почувствовала, как кровь отливает с лица. Фургонов не было! Люди ушли и бросили ее здесь!
Паника охватила ее, прежде чем верх взял здравый смысл. Не может быть, чтобы она осталась совсем одна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72