Очень немало.
Странно, как можно чувствовать одновременно печаль и огромную, головокружительную радость. Но именно это ощущала Мэгги. Она встала, отдала Анни матери и, усевшись рядом, обняла Сьюзен, молча сострадая молодой вдове, деля с ней скорбь и в то же время ощущая, как по телу разливается сладостное облегчение при мысли о том, что Сьюзен не намеревается сейчас выходить замуж.
Такер подъехал к фургону на Блу Бое, ведя за собой лошадь Мэгги, и, спешившись, закрутил поводья вокруг колеса.
– Ты смог все купить? – спросила Морин. Такер кивнул:
– В лавке много всего, полные полки. Хозяин сказал, что это первый караван за лето.
Он начал разгружать сумки.
– Пока тебя не было, приезжал Дэвид. Дуг Джибсон купил новый фургон.
– Я был почти уверен, что они повернут назад, – ответил Такер, продолжая разгружать вьюки. – Роуз Джибсон не переставала плакать с самого Эш-Холлоу. Все знают, как она относится к жизни в Орегоне. Сколько мужчина сможет выносить ее нытье?
– Весь фарфор ее матери побился, когда фургон рухнул вниз, – сочувственно вздохнула Морин.
Такер, повернувшись, положил руки на плечи матери:
– Ты потеряла гораздо больше, и взгляни на себя! Никогда не плачешь, не жалуешься, заботишься о всех нас, помогаешь Сьюзен и ее детям.
Глаза его были полны благодарности к этой замечательной женщине, матери и другу.
– Трудно поверить, что когда-то я была избалованной Морин О’Тул, ты это хочешь сказать?
Морин кокетливо улыбнулась, смягчая серьезность беседы, и, подражая ирландскому акценту отца, выговорила нарочито неразборчиво:
– Ну что ж, к этому времени ты должен был узнать, что для О’Тулов и Бренигенов преград не бывает.
Такер понял намек. Морин не хотела ни похвал, ни трогательных излияний. И за это он любил мать еще больше. Он сломался бы, как Дуг Джибсон, если бы Морин постоянно ныла и скорбела о потере семьи и «Туин Уиллоуз».
Такер вновь обернулся к вьючной лошади. Рука коснулась мягкого и легкого свертка. Платье Мэгги. Она так похожа на Морин. Цепляется за жизнь и стремится покорить судьбу. Беззащитная и уязвимая, однако стойкая и храбрая. Она будет стоять рядом с мужчиной, которого выберет, в беде и в радости и сражаться за него до последнего.
Такер взял сверток.
– Мама… Я увидел это и подумал, что Мэгги оно подойдет.
И, неловко пожав плечами, добавил:
– Отдай его сама, пусть наденет, хорошо? Морин окинула сына проницательным взглядом.
– Конечно, Такер.
Такер взялся за поводья и повел было лошадей прочь, но, остановившись, оглянулся:
– Я видел в форте Гарри Джессапа. Хочет присоединиться к каравану.
И прежде чем Морин успела ответить, отошел.
ГЛАВА 21
Мэгги спрыгнула с фургона Сьюзен и направилась к своему. Морин деловито раскладывала все, купленное сыном, и девушка поняла, что Такер вернулся из форта. Быстро оглядевшись, она увидела молодого человека. Он вел Блу Боя и ее клячу к табуну. Господи, что же с ней иногда творится при одном взгляде на него!
Не иногда. Всегда.
Ты просто безмозглая курица, Мэгги Харрис. Он лживый, подлый предатель и негодяй, и не мешало бы тебе помнить это.
И, выругав себя еще раз, Мэгги удовлетворенно кивнула и поспешила к Морин. Та подняла глаза:
– Ну как сегодня Сьюзен?
– Устала очень. Гораздо больше, чем желает признаться.
– Все женщины устают, когда на руках новорожденный. Но здесь, в пути… Не представляю, как она справляется без мужа. Я не вынесла бы, не будь рядом Такера.
Легкая улыбка осветила лицо женщины.
– Такер привез все, что я просила. И еще это. Он подумал, тебе понравится.
Мэгги молча, вопросительно смотрела на Морин.
– Не знаю, что здесь, дорогая. Разверни, и увидим.
Девушка присела на скамью, дрожащими пальцами разорвала тесемку, которой был перевязан пакет, и ахнула. В нем оказалось платье.
Она осторожно провела загрубелыми ладонями по блестящей поверхности ткани. В горле мгновенно пересохло.
– Почему он купил его для меня? – наконец прошептала Мэгги.
– Потому что хорошо относится к тебе и хочет, чтобы у тебя было что-нибудь красивое.
Мэгги подняла глаза, ничего не видя из-за слез, и тут же опустила голову, стараясь получше разглядеть платье. Как давно у нее не было ничего нового! С тех пор, как она подросла, приходилось переделывать материнскую одежду, но большая часть вещей осталась в Филадельфии. Кроме того, что на ней, и еще одного, такого же поношенного платьишка, у Мэгги ничего не было, и она не рассчитывала на новые наряды, пока не доберется до Орегона.
Почему он сделал это? Почему купил ей платье?
Потому что должен был. Не может же он продолжать игнорировать ее, если собирается жениться?
Но платье такое красивое, а у Такера и без того совсем мало денег.
«Он считает, что все вернет, когда я стану его женой», – подумала Мэгги.
Все же…
– Примерь его, Мэгги, – настаивала Морин.
Конечно, не следовало этого делать. Лучше отдать его Такеру и сказать, что ей ничего не нужно от него. Мэгги тяжело работает, чтобы оплатить дорогу в Орегон, правит фургоном и помогает Морин. Но за платье ей нечего отдать. Следовало бы…
– Забирайся в фургон и примерь его. Если переделывать ничего не нужно, можешь вечером надеть на танцы.
Может, и в самом деле ничего плохого в этом нет. Вот примерит и потом отнесет Такеру и скажет, чтобы вернул платье. Определенно даст понять, что не желает от него никаких подарков. Но как хочется надеть его, хоть на несколько минут. Такое красивое…
И, чтобы не передумать, Мэгги побыстрее влезла в фургон.
Дэвид помогал Полу Фалкерсону и его отцу Ралфу чинить ось, когда появился белокурый незнакомец.
– Простите, вы мистер Фостер?
Дэвид вытер замасленные руки тряпкой и поднял глаза на молодого человека.
– Я.
Тот дружелюбно протянул руку:
– Я Гарри Джессап и хотел бы присоединиться к вашему каравану.
Мужчины обменялись рукопожатием, и Гарри крепко стиснул большую ладонь Дэвида.
– Вы из этих мест? – осведомился тот.
– Назначен в форт почти два года назад. Но сейчас ушел в отставку и хочу добраться до Орегона.
– С семьей?
– Нет, только я и мой конь. Припасы у меня есть, только нужно место, чтобы их хранить. Готов делать все, что скажете, и помогать, чем могу. Кроме того, неплохо управляюсь с оружием. И не прошу платы, только позвольте мне ехать с вами.
Дэвид, прищурившись, разглядывал молодого человека. Лет двадцати пяти. Высокий, красивый, с пронизывающими голубыми глазами и прямым открытым взглядом. По всему видно, нелегко ему пришлось в жизни. В точеных чертах навеки запечатлелись тяжелые испытания и горечь. Дэвид не мог не заметить, что Гарри говорит с южным акцентом, хотя и не признался, откуда родом. Но, если интуиция не подводит, перед Дэвидом стоит честный и порядочный человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
Странно, как можно чувствовать одновременно печаль и огромную, головокружительную радость. Но именно это ощущала Мэгги. Она встала, отдала Анни матери и, усевшись рядом, обняла Сьюзен, молча сострадая молодой вдове, деля с ней скорбь и в то же время ощущая, как по телу разливается сладостное облегчение при мысли о том, что Сьюзен не намеревается сейчас выходить замуж.
Такер подъехал к фургону на Блу Бое, ведя за собой лошадь Мэгги, и, спешившись, закрутил поводья вокруг колеса.
– Ты смог все купить? – спросила Морин. Такер кивнул:
– В лавке много всего, полные полки. Хозяин сказал, что это первый караван за лето.
Он начал разгружать сумки.
– Пока тебя не было, приезжал Дэвид. Дуг Джибсон купил новый фургон.
– Я был почти уверен, что они повернут назад, – ответил Такер, продолжая разгружать вьюки. – Роуз Джибсон не переставала плакать с самого Эш-Холлоу. Все знают, как она относится к жизни в Орегоне. Сколько мужчина сможет выносить ее нытье?
– Весь фарфор ее матери побился, когда фургон рухнул вниз, – сочувственно вздохнула Морин.
Такер, повернувшись, положил руки на плечи матери:
– Ты потеряла гораздо больше, и взгляни на себя! Никогда не плачешь, не жалуешься, заботишься о всех нас, помогаешь Сьюзен и ее детям.
Глаза его были полны благодарности к этой замечательной женщине, матери и другу.
– Трудно поверить, что когда-то я была избалованной Морин О’Тул, ты это хочешь сказать?
Морин кокетливо улыбнулась, смягчая серьезность беседы, и, подражая ирландскому акценту отца, выговорила нарочито неразборчиво:
– Ну что ж, к этому времени ты должен был узнать, что для О’Тулов и Бренигенов преград не бывает.
Такер понял намек. Морин не хотела ни похвал, ни трогательных излияний. И за это он любил мать еще больше. Он сломался бы, как Дуг Джибсон, если бы Морин постоянно ныла и скорбела о потере семьи и «Туин Уиллоуз».
Такер вновь обернулся к вьючной лошади. Рука коснулась мягкого и легкого свертка. Платье Мэгги. Она так похожа на Морин. Цепляется за жизнь и стремится покорить судьбу. Беззащитная и уязвимая, однако стойкая и храбрая. Она будет стоять рядом с мужчиной, которого выберет, в беде и в радости и сражаться за него до последнего.
Такер взял сверток.
– Мама… Я увидел это и подумал, что Мэгги оно подойдет.
И, неловко пожав плечами, добавил:
– Отдай его сама, пусть наденет, хорошо? Морин окинула сына проницательным взглядом.
– Конечно, Такер.
Такер взялся за поводья и повел было лошадей прочь, но, остановившись, оглянулся:
– Я видел в форте Гарри Джессапа. Хочет присоединиться к каравану.
И прежде чем Морин успела ответить, отошел.
ГЛАВА 21
Мэгги спрыгнула с фургона Сьюзен и направилась к своему. Морин деловито раскладывала все, купленное сыном, и девушка поняла, что Такер вернулся из форта. Быстро оглядевшись, она увидела молодого человека. Он вел Блу Боя и ее клячу к табуну. Господи, что же с ней иногда творится при одном взгляде на него!
Не иногда. Всегда.
Ты просто безмозглая курица, Мэгги Харрис. Он лживый, подлый предатель и негодяй, и не мешало бы тебе помнить это.
И, выругав себя еще раз, Мэгги удовлетворенно кивнула и поспешила к Морин. Та подняла глаза:
– Ну как сегодня Сьюзен?
– Устала очень. Гораздо больше, чем желает признаться.
– Все женщины устают, когда на руках новорожденный. Но здесь, в пути… Не представляю, как она справляется без мужа. Я не вынесла бы, не будь рядом Такера.
Легкая улыбка осветила лицо женщины.
– Такер привез все, что я просила. И еще это. Он подумал, тебе понравится.
Мэгги молча, вопросительно смотрела на Морин.
– Не знаю, что здесь, дорогая. Разверни, и увидим.
Девушка присела на скамью, дрожащими пальцами разорвала тесемку, которой был перевязан пакет, и ахнула. В нем оказалось платье.
Она осторожно провела загрубелыми ладонями по блестящей поверхности ткани. В горле мгновенно пересохло.
– Почему он купил его для меня? – наконец прошептала Мэгги.
– Потому что хорошо относится к тебе и хочет, чтобы у тебя было что-нибудь красивое.
Мэгги подняла глаза, ничего не видя из-за слез, и тут же опустила голову, стараясь получше разглядеть платье. Как давно у нее не было ничего нового! С тех пор, как она подросла, приходилось переделывать материнскую одежду, но большая часть вещей осталась в Филадельфии. Кроме того, что на ней, и еще одного, такого же поношенного платьишка, у Мэгги ничего не было, и она не рассчитывала на новые наряды, пока не доберется до Орегона.
Почему он сделал это? Почему купил ей платье?
Потому что должен был. Не может же он продолжать игнорировать ее, если собирается жениться?
Но платье такое красивое, а у Такера и без того совсем мало денег.
«Он считает, что все вернет, когда я стану его женой», – подумала Мэгги.
Все же…
– Примерь его, Мэгги, – настаивала Морин.
Конечно, не следовало этого делать. Лучше отдать его Такеру и сказать, что ей ничего не нужно от него. Мэгги тяжело работает, чтобы оплатить дорогу в Орегон, правит фургоном и помогает Морин. Но за платье ей нечего отдать. Следовало бы…
– Забирайся в фургон и примерь его. Если переделывать ничего не нужно, можешь вечером надеть на танцы.
Может, и в самом деле ничего плохого в этом нет. Вот примерит и потом отнесет Такеру и скажет, чтобы вернул платье. Определенно даст понять, что не желает от него никаких подарков. Но как хочется надеть его, хоть на несколько минут. Такое красивое…
И, чтобы не передумать, Мэгги побыстрее влезла в фургон.
Дэвид помогал Полу Фалкерсону и его отцу Ралфу чинить ось, когда появился белокурый незнакомец.
– Простите, вы мистер Фостер?
Дэвид вытер замасленные руки тряпкой и поднял глаза на молодого человека.
– Я.
Тот дружелюбно протянул руку:
– Я Гарри Джессап и хотел бы присоединиться к вашему каравану.
Мужчины обменялись рукопожатием, и Гарри крепко стиснул большую ладонь Дэвида.
– Вы из этих мест? – осведомился тот.
– Назначен в форт почти два года назад. Но сейчас ушел в отставку и хочу добраться до Орегона.
– С семьей?
– Нет, только я и мой конь. Припасы у меня есть, только нужно место, чтобы их хранить. Готов делать все, что скажете, и помогать, чем могу. Кроме того, неплохо управляюсь с оружием. И не прошу платы, только позвольте мне ехать с вами.
Дэвид, прищурившись, разглядывал молодого человека. Лет двадцати пяти. Высокий, красивый, с пронизывающими голубыми глазами и прямым открытым взглядом. По всему видно, нелегко ему пришлось в жизни. В точеных чертах навеки запечатлелись тяжелые испытания и горечь. Дэвид не мог не заметить, что Гарри говорит с южным акцентом, хотя и не признался, откуда родом. Но, если интуиция не подводит, перед Дэвидом стоит честный и порядочный человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72