Но как он может изменить положение? Его зарплата помощника шерифа очень маленькая, а ферма, даже при самых хороших урожаях, в ближайшие годы позволит только перебиться, но не больше.
Тогда-то Джереми и принял решение. Он уедет из Хоумстеда. Уедет и чего-нибудь добьется. Он станет человеком, каким хочет его видеть Сара, человеком, которого она заслуживает. А потом вернется назад.
И вот когда он вернется, то скажет Саре, что любит ее. Когда он вернется...
Сара сбивала яйца в большой сковородке на плите, когда в кухню вошел Том. Увидев его, она улыбнулась. Он потерял добрых десять фунтов и для своего роста выглядел очень худым, но лицо снова порозовело и серые глаза светились.
– Утром заезжала Лесли Блейк. Мистеру Боннелю стало намного лучше, а близнецы Мортоны вчера ушли домой.
– Это хорошо, – вздохнул Том. Он сел на стул.
– Есть еще новые больные? Сара покачала головой.
– Нет. Похоже, самое худшее позади. – Сняв сковородку с плиты, она поставила ее на стол. – Ты сегодня уже был у Фанни?
– Да. Она выглядит получше.
Она разложила яичницу по тарелкам.
– Думаю, она будет на ногах через день-другой.
– Я тоже так думаю. – Он помолчал, потом проговорил:
– Сара?
Она обернулась.
Том показал на стул напротив себя.
– Ты можешь на минуточку присесть? Мне нужно поговорить с тобой.
Почувствовав, как от страха кольнуло сердце, она вытерла руки о передник. Он так серьезно глядел. Неужели она все видит в слишком розовом свете? Не болен ли дедушка? Он еще не выходил из своей комнаты сегодня.
– Сара, я думаю, тебе пора ехать домой. Она опустилась на стул.
– Я не могу.
Помолчав, он не сразу спросил:
– Почему?
Она не знала, как это объяснить ему. Как она может рассказать ему, что разъединяет Джереми с ней, если сама в этом не разобралась? Неделями она говорила себе, что Джереми любит ее. Все дело в том, что он не может произнести эти слова. Но теперь у нее нет такой уверенности. Если бы он любил ее, разве не понял бы, почему ей нужно позаботиться о тех, кто ей так дорог? Разве не заехал к ней, хотя бы только для того, чтобы справиться, как она?
– Почему не можешь, Сара? Она покачала головой.
– Просто не могу.
– Но ты же любишь его. – Он положил руку на ее сложенные руки.
У нее блеснули слезы в глазах, и она продолжала качать головой, чувствуя отчаяние, которому ей удавалось не поддаться с того дня, когда она сказала Джереми «Прощай».
– Могу я чем-нибудь помочь?
– Нет, – прошептала она охрипшим голосом. – Нет, ты ничем не можешь помочь.
ГЛАВА XXXVIII
Держа в руке корзинку для провизии, Сара открыла парадную дверь, и в этот момент Джереми поднялся на крыльцо. Оба остановились как вкопанные и молча смотрели друг на друга.
Сара вглядывалась в него, замечая все: глубоко залегшие вокруг глаз морщинки, золотистый загар от работы на мартовском солнце, складки на неглаженой рубашке.
У ног дорожный саквояж.
Она посмотрела ему в глаза. Каждый удар сердца отзывался у нее острой болью. Он уезжает. Уходит.
«Когда это я говорил тебе, что люблю тебя? «
Никогда. Он никогда этого не говорил. А теперь уже и не скажет никогда.
– Уезжаешь? – без всякого выражения в голосе спросила она.
Он посмотрел на саквояж, потом снова на нее.
– Да. С дневным поездом.
– Понятно.
Не эту ли боль испытывал он, когда умерла Милли? – подумалось Саре. Если так, тогда она наконец понимает, почему он не хотел еще раз полюбить. Это так больно. Так мучительно больно. Невыносимо.
– Мы можем присесть? – Он показал на лавочку.
Она сделала несколько шагов и села. Джереми облокотился на перила, не приближаясь к ней.
Он откашлялся.
– Я слышал, Том с Фанни чувствуют себя хорошо. И с дедушкой все обошлось благополучно.
– Да.
Воцарилось тяжелое молчание.
– Сара... Пока ты была в городе, я много передумал. Я был один и мог как следует разобраться в себе и своей жизни.
– Джереми... Он поднял руку.
– Дай мне договорить.
Она сжала пальцы в кулаки и прикусила верхнюю губу.
– Сара, я никогда не умел как следует выразить свои мысли или чувства, прости меня. Я знаю, у тебя это были очень трудные недели. В тебе столько жизни. Столько желания дать любовь, что я просто не знаю, как ее принять.
Он оттолкнулся от перил и повернулся к ней спиной.
– С первой же нашей встречи, Сара, я знал, что не достоин тебя. Я не могу дать тебе того, что ты заслуживаешь. Мой отец всегда говорил, что из меня ничего не выйдет, и не вышло. С тех пор как я уехал с той фермы в Огайо, мне ничего не нужно было, только крыши над головой и какой-нибудь еды на столе. – Он остановился и засунул руки в карман. – Но, Сара, ты заставила меня захотеть большего. Большего для себя и для тебя. Ты заставила меня захотеть дать тебе лучшее.
У нее радостно забилось сердце.
– Когда ты смотришь на меня, то мне хочется быть таким, каким ты хочешь меня видеть, таким, каким ты хотела меня видеть с самого начала. – Он снова повернулся и посмотрел на нее. – Вот почему мне нужно уехать. Я должен каким-то образом доказать, что могу быть лучше, чем я есть сейчас.
Она медленно поднялась на ноги. Он снова поднял руку.
– Это то, что я должен сделать. Как я могу узнать, чего я стою, когда живу в отцовском доме, кое-как перебиваюсь и никогда не уверен, что смогу перебиться, вечно в ожидании какой-нибудь катастрофы, вечно гадая...
Гадая о чем? – хотелось ей спросить, но она не спросила.
Он быстро подошел к ней, обнял, поцеловал. Поцеловал горьким прощальным поцелуем.
Он с трудом оторвался от ее губ и, отстранившись от ее лица, сказал:
– Я не обижусь, если ты не сможешь простить меня. И не обижусь, если ты не захочешь меня, когда я вернусь. – Он отступил от нее. – Прости.
Повернувшись на каблуках, подхватив саквояж, он спустился по ступенькам и зашагал прочь.
Сара через пелену слез смотрела, как он уходит все дальше и дальше. Растерянность, замешательство, неуверенность переполняли ее. Что же ей теперь делать?
Она не слышала, как открылась дверь, не чувствовала, как к ней подошел дедушка, и обратила на него внимание только тогда, когда он оказался сидящим рядом с ней. Он обнял ее и притянул ее голову к своему плечу.
– Сара, помнишь, как ты мечтала поездить по заморским странам? Готов поспорить, ты знала об этих городах больше, чем те, кто живет в них. – Шишковатой рукой он погладил ее по голове. – Что ж, ты знаешь о своем муже больше, чем он знает о себе.
Она выпрямилась и, смахнув слезы, посмотрела на него.
– Большинство мечтаний, принцесса, не сбываются от одного только желания. Они сбываются, когда ты добиваешься этого. Нужно только сильно хотеть их исполнения. – Он взял ее за подбородок. – Я всегда был уверен, что на самом деле ты не хочешь уехать, потому что если бы хотела, то нашла бы способ уеxать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71