– наконец пробормотала она. – За то, что гоню прочь ваших знакомых.
Фелисити изо всех сил старалась вспомнить, о чем, собственно говоря, они спорили.
– А поцелуй? – сердито спросила она, тщетно стараясь рассердиться, хотя больше всего на свете ей хотелось, чтобы он снова ее поцеловал прямо сейчас.
Рейф покачал головой и тронул подушечкой большого пальца уголок ее рта.
– Это был не поцелуй. Проклятие, она снова льнула к нему!
– Тогда… тогда, ради всего святого, что это было?!
– Легкая попытка. Когда я вас поцелую, вы сразу это поймете, Лис.
Рейф обошел ее, вышел из конюшни и направился к приставленной к крыше лестнице. Фелисити без сил опустилась на кстати подвернувшуюся копну сена. Он собирался поцеловать ее еще раз. Что это – угроза или обещание? Она медленно выпрямилась и провела по губам кончиком указательного пальца. Значит, все-таки это был поцелуй.
– О Господи! – выдохнула Фелисити и невольно вздрогнула, вспомнив, что у Рейфела Бэнкрофта не все в порядке с головой. – Да пропади все пропадом, – прошептала она.
Фелисити еще немного посидела, мечтая о том, чтобы Рейф оказался тем, за кого себя выдавал, и чтобы она наконец смогла принимать его чуть более всерьез. Потом поднялась, отряхнула юбку от соломы и вернулась в дом. Она давным-давно знала, что любая мечта из рук вон плохо заменяет действительность.
Глава 5
Иногда, решил про себя Рейф, он ведет себя как форменный идиот.
– Легкая попытка, – с отвращением пробормотал он, еще раз проверяя, надежно ли закреплена дранка. – Вот придумал – вы, мол, узнаете, когда это будет по-настоящему! – Рейфа аж передернуло от омерзения, и он зло сплюнул. – Болван!
– Ты о чем это, Бэнкрофт? – Грэм, уже начавший было спускаться по лестнице, остановился и, подняв голову, с любопытством уставился на Рейфа.
– Да так, сам с собой про жизнь толкую, – отговорился Бэнкрофт, бросая вниз на землю молоток и заржавленную пилу.
– Мисс Мэй сказала, что ты был чуток не в себе, малость придурковат, – понимающе кивнул фермер и возобновил спуск.
Рейф перегнулся через край крыши, разрываясь между чувством оскорбленного достоинства и изумления. Черт возьми, у этой девчушки язык подвешен что надо, ничего не скажешь. Старшая сестра ей под стать.
– Никакой я не придурковатый! Несколько дней назад случилась небольшая неприятность, вот и все.
– Да мне-то что объяснять? Я всего лишь простой фермер. Дождавшись, когда простой фермер наконец добрался до земли, Рейф; уже не сдерживая смеха, тоже начал спускаться.
– Это надо же – простой фермер! Клянусь моей задницей, я сейчас умру от смеха! Эй вы, мистер, на завтра с кем назначены деловые встречи?
– Деловые встречи, говоришь? А что, и скажу, с кем – перво-наперво собираюсь попить чайку с королем и леди Джерси, вот только.
– Господи, зачем? – скривился Рейф. – С ними сдохнешь; со скуки?
– Рейф…
От звука голоса Фелисити он чуть не упал с лестницы. Она произносила слова с непередаваемой приятностью, с какой-то нежной мелодичностью, что совсем не вязалось с ее претензией на роль практичной женщины. Рейф подумал, что Фелисити должна хорошо петь. Из задумчивости его вывел пристальный и недоуменный взгляд Грэма. Тряхнув головой, чтобы освободиться от мечтаний, он повернулся к хозяйке:
– Да, Лис?
Девушка чуть замялась, и по неодобрительному выражению ее подвижного лица, он догадался: смутило ее то, как он к ней обратился. Однако, попробовав раз и убедившись, что получается, Рейф не намеревался так легко отказываться от завоеванного преимущества. И потом, черт возьми, он ее уже поцеловал. Так что «мисс Харрингтон» было бы неуместным.
– Пожалуйста, не донимайте больше мистера Грэма нашими заботами. У него есть и свои собственные обязанности, – нахмурившись, сказала Фелисити и, повернувшись к своему арендатору, спросила с теплой улыбкой: – Как поживают миссис Грэм, Салли и мальчики?
– До смерти рады, что избавились от меня на целый день, мисс Харрингтон, – ухмыльнулся Грэм. – Я передам Роуз, что вы про нее спрашивали.
– Буду признательна. – Она дружески накрыла ладонью его руку. – Спасибо вам за то, что так помогли нам сегодня, мистер Грэм.
Коренастый фермер даже побагровел от смущения.
– Да что вы, мисс. Такая работа только в радость. – Повернувшись к Рейфу, он вежливо приподнял шляпу: – Счастливо оставаться, Бэнкрофт.
– Мое почтение, Грэм, – ответил Рейф, наблюдая, как фермер усаживается в повозку и щелкает кнутом, трогая с места своих мулов. Повернувшись к Фелисити, он обнаружил, что та уже ушла в дом, оставив его в одиночестве. – Черт, – пробормотал он, нисколько не осуждая молодую женщину за желание избежать его компании.
Впервые он оказался таким неуклюжим обольстителем. Он пытался ее очаровать, но, видит Бог, вовсе не собирался выставлять их с сестрой из Фортон-Холла.
– Идиот!
На обед были поданы отлично зажаренные голуби. Какой бы родовитой дворянкой ни была Фелисити Харрингтон, стряпала она явно лучше, чем старый повар у Куина в Лондоне. И Рейф готов был поспорить на свою месячную офицерскую зарплату, что ни знаменитая леди Джерси, ни ее ветреные, суетливые и титулованные друзья не способны зажарить голубя, даже если он сам запрыгнет в духовку.
За столом Фелисити то и дело метала в его сторону сердитые взгляды. Рейф не мог понять, за что она на него злится: то ли за поцелуй, то ли за «Лис». Однако выяснять это сейчас он не собирался.
Как-то, когда они сидели за бутылкой бренди, Куин попытался описать свои чувства в тот момент, когда он впервые поцеловал Мадди. Однако весь рассказ свелся у него к беспорядочной словесной мешанине, где глупость громоздилась на глупость. Обычно невозмутимый и хладнокровный, брат плел такое, что Рейф зашелся в диком хохоте и даже едва не свалился со стула. Однако сейчас он, к своему ужасу, вдруг начал понимать, что кое-что из чепухи, что тогда нес Куин, все больше обретает смысл. Рейф поймал себя на том, что все время смотрит на Фелисити, тщетно стараясь угадать по выражению лица, о чем она может думать.
Конечно, он ничуть не жалел, что поцеловал ее. Присутствие Фелисити делало пребывание в Чешире весьма интересным. Впрочем, он нередко целовал женщин. Доводилось ему, и заводить интрижки, иметь любовниц и даже терпеть сокрушительные поражения на любовном фронте. Тем не менее ни разу не было так, чтобы какой-то один чертов поцелуй, который и поцелуем-то назвать трудно, внес такую сумятицу ему в душу.
Он снова и снова смотрел на девушку, любуясь грациозным изгибом ее шеи, пока она, склонив голову над тетрадкой Мэй, помогала младшей сестренке решить арифметическую задачу. Он предельно ясно помнил, какой нежной оказалась ее кожа при прикосновении, и у него даже закололо в кончиках пальцев от желания еще раз пережить это ощущение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
Фелисити изо всех сил старалась вспомнить, о чем, собственно говоря, они спорили.
– А поцелуй? – сердито спросила она, тщетно стараясь рассердиться, хотя больше всего на свете ей хотелось, чтобы он снова ее поцеловал прямо сейчас.
Рейф покачал головой и тронул подушечкой большого пальца уголок ее рта.
– Это был не поцелуй. Проклятие, она снова льнула к нему!
– Тогда… тогда, ради всего святого, что это было?!
– Легкая попытка. Когда я вас поцелую, вы сразу это поймете, Лис.
Рейф обошел ее, вышел из конюшни и направился к приставленной к крыше лестнице. Фелисити без сил опустилась на кстати подвернувшуюся копну сена. Он собирался поцеловать ее еще раз. Что это – угроза или обещание? Она медленно выпрямилась и провела по губам кончиком указательного пальца. Значит, все-таки это был поцелуй.
– О Господи! – выдохнула Фелисити и невольно вздрогнула, вспомнив, что у Рейфела Бэнкрофта не все в порядке с головой. – Да пропади все пропадом, – прошептала она.
Фелисити еще немного посидела, мечтая о том, чтобы Рейф оказался тем, за кого себя выдавал, и чтобы она наконец смогла принимать его чуть более всерьез. Потом поднялась, отряхнула юбку от соломы и вернулась в дом. Она давным-давно знала, что любая мечта из рук вон плохо заменяет действительность.
Глава 5
Иногда, решил про себя Рейф, он ведет себя как форменный идиот.
– Легкая попытка, – с отвращением пробормотал он, еще раз проверяя, надежно ли закреплена дранка. – Вот придумал – вы, мол, узнаете, когда это будет по-настоящему! – Рейфа аж передернуло от омерзения, и он зло сплюнул. – Болван!
– Ты о чем это, Бэнкрофт? – Грэм, уже начавший было спускаться по лестнице, остановился и, подняв голову, с любопытством уставился на Рейфа.
– Да так, сам с собой про жизнь толкую, – отговорился Бэнкрофт, бросая вниз на землю молоток и заржавленную пилу.
– Мисс Мэй сказала, что ты был чуток не в себе, малость придурковат, – понимающе кивнул фермер и возобновил спуск.
Рейф перегнулся через край крыши, разрываясь между чувством оскорбленного достоинства и изумления. Черт возьми, у этой девчушки язык подвешен что надо, ничего не скажешь. Старшая сестра ей под стать.
– Никакой я не придурковатый! Несколько дней назад случилась небольшая неприятность, вот и все.
– Да мне-то что объяснять? Я всего лишь простой фермер. Дождавшись, когда простой фермер наконец добрался до земли, Рейф; уже не сдерживая смеха, тоже начал спускаться.
– Это надо же – простой фермер! Клянусь моей задницей, я сейчас умру от смеха! Эй вы, мистер, на завтра с кем назначены деловые встречи?
– Деловые встречи, говоришь? А что, и скажу, с кем – перво-наперво собираюсь попить чайку с королем и леди Джерси, вот только.
– Господи, зачем? – скривился Рейф. – С ними сдохнешь; со скуки?
– Рейф…
От звука голоса Фелисити он чуть не упал с лестницы. Она произносила слова с непередаваемой приятностью, с какой-то нежной мелодичностью, что совсем не вязалось с ее претензией на роль практичной женщины. Рейф подумал, что Фелисити должна хорошо петь. Из задумчивости его вывел пристальный и недоуменный взгляд Грэма. Тряхнув головой, чтобы освободиться от мечтаний, он повернулся к хозяйке:
– Да, Лис?
Девушка чуть замялась, и по неодобрительному выражению ее подвижного лица, он догадался: смутило ее то, как он к ней обратился. Однако, попробовав раз и убедившись, что получается, Рейф не намеревался так легко отказываться от завоеванного преимущества. И потом, черт возьми, он ее уже поцеловал. Так что «мисс Харрингтон» было бы неуместным.
– Пожалуйста, не донимайте больше мистера Грэма нашими заботами. У него есть и свои собственные обязанности, – нахмурившись, сказала Фелисити и, повернувшись к своему арендатору, спросила с теплой улыбкой: – Как поживают миссис Грэм, Салли и мальчики?
– До смерти рады, что избавились от меня на целый день, мисс Харрингтон, – ухмыльнулся Грэм. – Я передам Роуз, что вы про нее спрашивали.
– Буду признательна. – Она дружески накрыла ладонью его руку. – Спасибо вам за то, что так помогли нам сегодня, мистер Грэм.
Коренастый фермер даже побагровел от смущения.
– Да что вы, мисс. Такая работа только в радость. – Повернувшись к Рейфу, он вежливо приподнял шляпу: – Счастливо оставаться, Бэнкрофт.
– Мое почтение, Грэм, – ответил Рейф, наблюдая, как фермер усаживается в повозку и щелкает кнутом, трогая с места своих мулов. Повернувшись к Фелисити, он обнаружил, что та уже ушла в дом, оставив его в одиночестве. – Черт, – пробормотал он, нисколько не осуждая молодую женщину за желание избежать его компании.
Впервые он оказался таким неуклюжим обольстителем. Он пытался ее очаровать, но, видит Бог, вовсе не собирался выставлять их с сестрой из Фортон-Холла.
– Идиот!
На обед были поданы отлично зажаренные голуби. Какой бы родовитой дворянкой ни была Фелисити Харрингтон, стряпала она явно лучше, чем старый повар у Куина в Лондоне. И Рейф готов был поспорить на свою месячную офицерскую зарплату, что ни знаменитая леди Джерси, ни ее ветреные, суетливые и титулованные друзья не способны зажарить голубя, даже если он сам запрыгнет в духовку.
За столом Фелисити то и дело метала в его сторону сердитые взгляды. Рейф не мог понять, за что она на него злится: то ли за поцелуй, то ли за «Лис». Однако выяснять это сейчас он не собирался.
Как-то, когда они сидели за бутылкой бренди, Куин попытался описать свои чувства в тот момент, когда он впервые поцеловал Мадди. Однако весь рассказ свелся у него к беспорядочной словесной мешанине, где глупость громоздилась на глупость. Обычно невозмутимый и хладнокровный, брат плел такое, что Рейф зашелся в диком хохоте и даже едва не свалился со стула. Однако сейчас он, к своему ужасу, вдруг начал понимать, что кое-что из чепухи, что тогда нес Куин, все больше обретает смысл. Рейф поймал себя на том, что все время смотрит на Фелисити, тщетно стараясь угадать по выражению лица, о чем она может думать.
Конечно, он ничуть не жалел, что поцеловал ее. Присутствие Фелисити делало пребывание в Чешире весьма интересным. Впрочем, он нередко целовал женщин. Доводилось ему, и заводить интрижки, иметь любовниц и даже терпеть сокрушительные поражения на любовном фронте. Тем не менее ни разу не было так, чтобы какой-то один чертов поцелуй, который и поцелуем-то назвать трудно, внес такую сумятицу ему в душу.
Он снова и снова смотрел на девушку, любуясь грациозным изгибом ее шеи, пока она, склонив голову над тетрадкой Мэй, помогала младшей сестренке решить арифметическую задачу. Он предельно ясно помнил, какой нежной оказалась ее кожа при прикосновении, и у него даже закололо в кончиках пальцев от желания еще раз пережить это ощущение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98