– Никаких трудностей с этим я не вижу. Ты все продумал, план убедителен. И как ты сам мне сказал, продажа по хорошей цене сторицей вернет деньги нам обоим.
– Спасибо, Уорфилд. Прости за то, что называл тебя занудой.
Куин приподнял бровь, но прежде, чем он успел ответить, из открытого кухонного окна донесся оглушительный грохот падающих кастрюль. Возможно, Фелисити подбирала подходящее орудие, чтобы покончить с ним сразу и навсегда.
– Извини, я сейчас, – устремился к дверям Рейф.
– Я еще погуляю, – сообщил ему в спину Куин. – Не беспокойся обо мне.
Рейф уже забыл про него. Он рывком распахнул дверь.
– Лис! Что случилось?
Фелисити откинула с лица упавшую на глаза прядь.
– Это ты пригласил сюда этих людей? – набросилась она на него. – И ничего мне не сказал!
– Я их сюда не приглашал. Они сами приехали.
– Тогда отправь их обратно!
– Не могу, – нахмурился Рейф. – Это было бы совсем уж непорядочно. К тому же все они мои друзья.
Фелисити грохнула сковороду на стол.
– Прекрасно. А ты, часом, не размышлял о том, кто будет убираться в спальнях, разжигать камин, готовить всем еду? Или ты все рассчитал и отвел эту роль мне?
Он обожал ее практичность во всем… почти во всем.
– Не ругайся! Я не виноват!
– Ты не ответил на мой вопрос!
– Послушай, Лис…
– Если тебя тоска заела, – перебила его Фелисити, – какого черта ты здесь делаешь?
По ее щеке поползла одинокая слезинка, которую девушка смахнула нетерпеливой рукой.
– Так вот отчего ты так рассердилась…
– Нет, не из-за этого!
Голос у нее сорвался, и Рейф вдруг осознал, как ей сейчас больно и плохо.
– Послушай, никакая тоска меня здесь не заела, – мирно проговорил он, подходя к ней.
– С чего тогда писать письма и жаловаться приятелям, как здесь скучно?
Он посмотрел на тонкие плечи, которые подрагивали то ли от гнева, то ли от сдерживаемых рыданий, а может быть, от того и другого.
– Я ничего такого не писал, Лис. Роберт все это придумал, чтобы извинить свое появление. Просто у него в голове не укладывается, как люди могут радоваться друг другу, а его поблизости нет.
– Вот как? – Фелисити упрямо держалась к нему спиной. Рейф, истощив все свои аргументы, прибег к последнему средству – обнял ее и попытался привлечь к себе. Фелисити чувствительно ткнула его локтем под ребра, высвободилась и отступила.
– Прекрати, Рейф. Не надо меня соблазнять после всего случившегося. Подумай сам, каково это – принимать в Фортон-Холле цвет лондонского света в таком… разоре.
– Подумаешь, высший свет, – запротестовал Рейф.
– Да плевать мне на это! Это унизительно, понимаешь? Рейф не нашелся что ответить.
Фелисити с грохотом водрузила на плиту еще один чайник, полный воды.
– Я сделаю им чай, а вечером приготовлю ужин. После этого, Бэнкрофт, предоставляю вас самим себе. Ты ведь сам говорил, что нанял меня в бухгалтеры, а не в служанки. – С гордо поднятой головой она подошла к нему вплотную и потрясла у него перед носом половником: – И не вздумай еще раз прикоснуться ко мне!
С этими словами Фелисити вернулась к столу, взяла поднос, на котором стоял заварочный чайник и с полдюжины самых разных чашек, и гордой поступью вышла из кухни.
– Проклятие, – пробормотал Рейф и принялся было подбирать разбросанную кухонную утварь, но вскоре выпрямился. Куин пообещал ему две тысячи соверенов, а это значило, что со своими шестьюдесятью он волен был делать все, что заблагорассудится. И независимо от того, по чьей вине случилась вся эта кутерьма, исправлять положение придется ему.
Фелисити думала, что успела узнать Рейфа Бэнкрофта: он добрый и заботливый, она ему нравится. Но тут он пригласил своих друзей из Лондона, ни звуком не обмолвившись об этом ей, и она теперь могла убедиться, какой невоспитанной и провинциальной выглядит в сравнении с его гостями. Не важно, приглашал он их или нет, – в том, что эти дамы и господа оказались в Фортон-Холле, был виноват только он.
Все женщины были холеными красотками как на подбор, а одна из них, изящная девица с рыжими волосами, откровенно пялилась на Рейфа, пока тот со всеми здоровался. Держа в руках поднос с чашками, Фелисити поднялась на второй этаж и остановилась, заслышав голосок Мэй.
– Боже мой! – ответил ее сестре женский голос. – Вы с сестрой, должно быть, ужасно испугались.
– Я-то испугалась, а Фелисити сказала, что ничего страшного, что это интересное приключение и что мы будем спать в гостиной.
Дверь ближайшей к ней спальни была открыта, и Фелисити осторожно заглянула внутрь. Мэй сидела на туалетном столике и примеряла дорожную женскую шляпу, а рыжеволосая девица помогала горничной убирать вещи и одежду в комод.
– Твоя сестра, кажется, очень храбрая.
– Конечно! Когда Рейф на нее набросился, она все кричала, чтобы я убегала!
Увидев, как гостья после этих слов застыла на месте, Фелисити вспыхнула до корней волос. Ей ужасно захотелось влететь в комнату и вытащить оттуда болтушку, но смысла в этом уже не было – репутация ее была непоправимо испорчена. Правда, осуждать сестру за это она не могла.
– Мэри, извини нас, пожалуйста, – обратилась молодая леди к горничной. Та оказалась понятливой, и едва успела Фелисити отпрянуть в угол, как девушка вышла из комнаты и спустилась на первый этаж.
– Мэй, я не поняла, с какой такой стати Рейф набросился на твою сестру?. – продолжила расспросы гостья.
– Он решил, что мы грабители. В нашем доме, представляете?
– И ты убежала?
Мэй сняла с головы шляпу и отложила в сторону.
– Что вы, конечно, нет! Я стукнула его по голове медным чайником. Это двадцать восьмой способ убийства человека.
– Я так рада, что этот способ сработал не до конца, – улыбнулась леди.
– Я сама рада. Рейф просто гигант.
– Это точно. Да ты и сама очень смелая девочка. Фелисити, кашлянув, шагнула через порог:
– Прошу прощения. Я подумала, что вам, возможно, захочется с дороги выпить чашку чая.
Леди дружелюбно улыбнулась, но окинула молодую женщину изучающим взглядом.
– Звучит заманчиво.
Мэй соскочила со столика.
– Мадди, вы не знакомы с Фелисити? – важно осведомилась она. – Лис, это Мадди, маркиза Уорфилд.
Невестка Рейфа. Скрыв свое облегчение в уважительном реверансе, Фелисити поставила поднос на столик и налила леди чашку чая.
– Желаете сахар? Надеюсь, моя младшая сестра не докучала вам своей болтовней. Признаюсь, она печально известна своим непомерным любопытством.
– Да, два кусочка, пожалуйста. Мэй не доставила мне ни малейшего неудобства. Меня, между прочим, можно называть просто Мадди. Так меня зовут все друзья.
– Мэй! Эй, ты где?
Маркиза заметно вздрогнула от громкого крика Рейфа, донесшегося со стороны лестницы, а Фелисити аж передернуло как от боли. В большом пустом доме они свободно перекликались друг с другом, но сейчас, ради всего святого, здесь были гости!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98