Они простояли на земле 5 минут, потягивая чай, когда зазвонил телефон. Прибежал вестовой и закричал, что приказано немедленно взлетать, чтобы прикрыть конвой. Возле него появился неопознанный самолет. Бадер отбросил свою чашку и как можно быстрее захромал к своему «Спитфайру». Впрочем, остальные пилоты его, конечно же, обогнали. Неопознанный самолет! Наконец-то!
Он быстро застегнул ремни и нажал кнопку стартера. Еще не остывший мотор моментально заработал, и Бадеру пришлось притормаживать, когда самолет побежал по зеленой траве. Мимо пронеслись два других «Спитфайра», и Бадер отчетливо понял, что его самолет отстает. Он быстро глянул на приборы. Стрелка показывала, что мотор работает на полную мощность. Все в порядке. Однако истребитель продолжал бежать по траве, неуклюже подпрыгивая. Впереди уже показалась каменная стена на противоположной границе аэродрома. Ограда стремительно неслась навстречу, а «Спитфайр» никак не мог взлететь. В отчаянии Бадер рванул на себя ручку управления, самолет задрал нос, однако набрать высоту не пожелал. Правой рукой Бадер поспешно дернул ручку убора шасси, но было поздно. В тот же самый момент колеса зацепили каменную стену и отлетели прочь. На скорости 80 миль/час маленький истребитель ткнулся крылом во вспаханное поле, находившееся за оградой. Нос пошел вниз, хвост задрался в воздух. Истребитель чуть не перевернулся, но каким-то чудом удержался. Хвост рухнул вниз, и самолет тут же шлепнулся на землю, со страшным шумом пропахав глубокую борозду.
В памяти моментально всплыли воспоминания о падении на «Бульдоге». Самолет с треском остановился, подняв облако пыли. Плексигласовый колпак поехал вперед и крепко ударил Бадера по затылку. На мгновение он потерял сознание. Когда он снова пришел в себя, то попытался сообразить, что же произошло. Где он сидит? Почему так тихо? Он даже услышал потрескивание остывающего мотора. Автоматически Бадер поднял руку и выключил все тумблера, после чего принялся осматривать кабину, пытаясь найти ответ. И тут Бадер похолодел от ужаса. Черная головка рукояти регулирования шага винта обвиняюще указывала на него. Винт все еще стоял на слишком большом шаге.
Внутри у него все перевернулось. О, черт, классическая глупость! Не может быть!
Но было. Обозлившись, Бадер ударом кулака утопил рукоять.
Если не считать звона в голове, сам Бадер ничуть не пострадал. Он выполз из кабины, с грустью подумав, что вылезать гораздо проще, когда «Спитфайр» лежит на брюхе. Он прошел сквозь дыру в стене, которую пробил истребитель, и зашагал по аэродрому. В этот момент появились скорая помощь и пожарники. Люди бросились к нему, спрашивая: все ли в порядке и что случилось. Он мрачно проворчал «Большой шаг». Его отвезли обратно в центр управления полетами. Возле домика стоял другой «Спитфайр». Бадер, так и не снявший шлем и парашют, полез в кабину. Он запустил мотор, немедленно установил винт на малый шаг и взлетел, чтобы присоединиться к ожидавшей его паре.
Он обнаружил, что истребители уныло кружат над конвоем. Все вместе они проболтались там около полутора часов, но не увидели никаких признаков неизвестного самолета. Когда они приземлились в Даксфорде, голова у него просто раскалывалась. Джеффри Стефенсон спросил удивленно:
«Какого дьявола ты это сделал? Зачем взлетал на большом шаге?»
«Да потому что просто забыл перевести его на малый, дурья башка!» — огрызнулся Бадер и выскочил из комнаты.
Он просто должен немного отдохнуть, потому что уже не держится на ногах. В своей комнате Бадер разделся и рухнул на постель. Он снял брюки и лишь тогда понял, почему так сильно хромал. Оба его протеза были согнуты дугой. Вероятно, их зажало педалями при падении. А он ничего не почувствовал. Сидя на краю постели, Бадер задумчиво прикидывал, что произошло бы, если бы у него были живые ноги. Обе были бы сломаны. Сейчас он, скорее всего, лежал бы на операционном столе, и врач лишь покачивал головой, глядя на него. А возможно, взял бы скальпель и отрезал обе ноги.
Бадер отстегнул протезы и задумался снова. Пристегнув запасную пару, он подошел к двери и позвал вестового. Когда тот прибежал, Бадер отдал ему покалеченную пару.
«Упакуй их в ящик. Их нужно отправить изготовителю».
С удовлетворением посмотрев на опешившего вестового, Бадер повернулся и снова улегся, стараясь справиться с головной болью. Но через минуту страшная мысль пронзила его, заставив забыть о своих недугах.
Ни Ли-Мэллори, ни любой другой командир авиагруппы не сделает командиром звена человека, достаточно глупого, чтобы взлетать с неправильным шагом винта. Он пробормотал себе под нос несколько совершенно непечатных слов.
* * *
Дни летели, а от Ли-Мэллори не было никаких известий. Затем командир авиагруппы посетил Даксфорд в ходе рутинной инспекционной поездки. Бадер вошел в кабинет, откозырял и замер в ожидании. Сухое квадратное лицо человека за столом изобразило благожелательность.
«Бадер, командир эскадрильи Мермаген хочет сделать вас командиром звена».
Лицо Бадера не дрогнуло, однако он насторожился, как несколько месяцев назад, когда ждал приговора врачей. Ли-Мэллори размышлял, и пауза затянулась. У Бадера родилась безумная надежда, что ему не напомнят о разбитом «Спитфайре».
Наконец Ли-Мэллори произнес:
«Я вижу, вы полностью оправились от старых травм и разбили „Спитфайр“.
(Дьявол!)
«Да, сэр».
«Это достаточно глупо, не так ли?»
Новая томительная пауза. Ли-Мэллори посмотрел на листок, в котором Бадер узнал рапорт об аварии.
«Я рад, что вы не делаете попыток оправдаться», — продолжил Ли-Мэллори совершенно спокойно.
«У меня нет оправданий, сэр».
«Вы не правы. Оправданий нет совершенно другим вещам», — сказал командир авиагруппы. И после новой паузы добавил: «Вы направляетесь в 222-ю эскадрилью в качестве командира звена».
* * *
Видимые результаты производства в капитаны появились быстро. Бадер привез Тельму из Пантилеса, и она остановилась в пабе на окраине Даксфорда.
Бадер перестал считать себя второгодником, вернувшимся в школу, чтобы снова сдавать экзамены. Он сказал пилотам своего звена, что Истребительное Командование не слишком хорошо готовит летчиков в отношении соблюдения летной дисциплины.
Приятельницей Тельмы в пабе стала грозная женщина, которую втихомолку звали «морским львом», потому что у нее пробивались черные усы. Она желала властвовать над всеми, и Тельма немного беспокоилась, пока Дуглас не показал «морскому льву», что такое настоящая властная личность. Он подружился с грозной леди, и Тельма была счастлива.
Властная натура Бадера сказывалась везде. Теперь, когда он стал командиром, он начал говорить с несокрушимым апломбом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
Он быстро застегнул ремни и нажал кнопку стартера. Еще не остывший мотор моментально заработал, и Бадеру пришлось притормаживать, когда самолет побежал по зеленой траве. Мимо пронеслись два других «Спитфайра», и Бадер отчетливо понял, что его самолет отстает. Он быстро глянул на приборы. Стрелка показывала, что мотор работает на полную мощность. Все в порядке. Однако истребитель продолжал бежать по траве, неуклюже подпрыгивая. Впереди уже показалась каменная стена на противоположной границе аэродрома. Ограда стремительно неслась навстречу, а «Спитфайр» никак не мог взлететь. В отчаянии Бадер рванул на себя ручку управления, самолет задрал нос, однако набрать высоту не пожелал. Правой рукой Бадер поспешно дернул ручку убора шасси, но было поздно. В тот же самый момент колеса зацепили каменную стену и отлетели прочь. На скорости 80 миль/час маленький истребитель ткнулся крылом во вспаханное поле, находившееся за оградой. Нос пошел вниз, хвост задрался в воздух. Истребитель чуть не перевернулся, но каким-то чудом удержался. Хвост рухнул вниз, и самолет тут же шлепнулся на землю, со страшным шумом пропахав глубокую борозду.
В памяти моментально всплыли воспоминания о падении на «Бульдоге». Самолет с треском остановился, подняв облако пыли. Плексигласовый колпак поехал вперед и крепко ударил Бадера по затылку. На мгновение он потерял сознание. Когда он снова пришел в себя, то попытался сообразить, что же произошло. Где он сидит? Почему так тихо? Он даже услышал потрескивание остывающего мотора. Автоматически Бадер поднял руку и выключил все тумблера, после чего принялся осматривать кабину, пытаясь найти ответ. И тут Бадер похолодел от ужаса. Черная головка рукояти регулирования шага винта обвиняюще указывала на него. Винт все еще стоял на слишком большом шаге.
Внутри у него все перевернулось. О, черт, классическая глупость! Не может быть!
Но было. Обозлившись, Бадер ударом кулака утопил рукоять.
Если не считать звона в голове, сам Бадер ничуть не пострадал. Он выполз из кабины, с грустью подумав, что вылезать гораздо проще, когда «Спитфайр» лежит на брюхе. Он прошел сквозь дыру в стене, которую пробил истребитель, и зашагал по аэродрому. В этот момент появились скорая помощь и пожарники. Люди бросились к нему, спрашивая: все ли в порядке и что случилось. Он мрачно проворчал «Большой шаг». Его отвезли обратно в центр управления полетами. Возле домика стоял другой «Спитфайр». Бадер, так и не снявший шлем и парашют, полез в кабину. Он запустил мотор, немедленно установил винт на малый шаг и взлетел, чтобы присоединиться к ожидавшей его паре.
Он обнаружил, что истребители уныло кружат над конвоем. Все вместе они проболтались там около полутора часов, но не увидели никаких признаков неизвестного самолета. Когда они приземлились в Даксфорде, голова у него просто раскалывалась. Джеффри Стефенсон спросил удивленно:
«Какого дьявола ты это сделал? Зачем взлетал на большом шаге?»
«Да потому что просто забыл перевести его на малый, дурья башка!» — огрызнулся Бадер и выскочил из комнаты.
Он просто должен немного отдохнуть, потому что уже не держится на ногах. В своей комнате Бадер разделся и рухнул на постель. Он снял брюки и лишь тогда понял, почему так сильно хромал. Оба его протеза были согнуты дугой. Вероятно, их зажало педалями при падении. А он ничего не почувствовал. Сидя на краю постели, Бадер задумчиво прикидывал, что произошло бы, если бы у него были живые ноги. Обе были бы сломаны. Сейчас он, скорее всего, лежал бы на операционном столе, и врач лишь покачивал головой, глядя на него. А возможно, взял бы скальпель и отрезал обе ноги.
Бадер отстегнул протезы и задумался снова. Пристегнув запасную пару, он подошел к двери и позвал вестового. Когда тот прибежал, Бадер отдал ему покалеченную пару.
«Упакуй их в ящик. Их нужно отправить изготовителю».
С удовлетворением посмотрев на опешившего вестового, Бадер повернулся и снова улегся, стараясь справиться с головной болью. Но через минуту страшная мысль пронзила его, заставив забыть о своих недугах.
Ни Ли-Мэллори, ни любой другой командир авиагруппы не сделает командиром звена человека, достаточно глупого, чтобы взлетать с неправильным шагом винта. Он пробормотал себе под нос несколько совершенно непечатных слов.
* * *
Дни летели, а от Ли-Мэллори не было никаких известий. Затем командир авиагруппы посетил Даксфорд в ходе рутинной инспекционной поездки. Бадер вошел в кабинет, откозырял и замер в ожидании. Сухое квадратное лицо человека за столом изобразило благожелательность.
«Бадер, командир эскадрильи Мермаген хочет сделать вас командиром звена».
Лицо Бадера не дрогнуло, однако он насторожился, как несколько месяцев назад, когда ждал приговора врачей. Ли-Мэллори размышлял, и пауза затянулась. У Бадера родилась безумная надежда, что ему не напомнят о разбитом «Спитфайре».
Наконец Ли-Мэллори произнес:
«Я вижу, вы полностью оправились от старых травм и разбили „Спитфайр“.
(Дьявол!)
«Да, сэр».
«Это достаточно глупо, не так ли?»
Новая томительная пауза. Ли-Мэллори посмотрел на листок, в котором Бадер узнал рапорт об аварии.
«Я рад, что вы не делаете попыток оправдаться», — продолжил Ли-Мэллори совершенно спокойно.
«У меня нет оправданий, сэр».
«Вы не правы. Оправданий нет совершенно другим вещам», — сказал командир авиагруппы. И после новой паузы добавил: «Вы направляетесь в 222-ю эскадрилью в качестве командира звена».
* * *
Видимые результаты производства в капитаны появились быстро. Бадер привез Тельму из Пантилеса, и она остановилась в пабе на окраине Даксфорда.
Бадер перестал считать себя второгодником, вернувшимся в школу, чтобы снова сдавать экзамены. Он сказал пилотам своего звена, что Истребительное Командование не слишком хорошо готовит летчиков в отношении соблюдения летной дисциплины.
Приятельницей Тельмы в пабе стала грозная женщина, которую втихомолку звали «морским львом», потому что у нее пробивались черные усы. Она желала властвовать над всеми, и Тельма немного беспокоилась, пока Дуглас не показал «морскому льву», что такое настоящая властная личность. Он подружился с грозной леди, и Тельма была счастлива.
Властная натура Бадера сказывалась везде. Теперь, когда он стал командиром, он начал говорить с несокрушимым апломбом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106