Система внутренней охраны
Доксфорда была слишком надежной и требовала не менее, чем многолетней
военной кампании по проникновению внутрь. У Стайлера была превосходная
защита, но мы ничего другого и не ожидали. Поэтому было решено, что
наибольшие шансы на успех имеет внезапный выпад, стремительная атака,
сметающая все на своем пути.
Он должно быть засек меня почти сразу после моего появления в
окрестностях Алво. Я недолго дивился техническому чуду, обнаружившему
меня, пока мчался, теперь уже низко, устремляясь к служебному комплексу,
где размещалась его штаб-квартира, но меня интересовало, о чем думал и что
чувствовал Стайлер, когда он впервые заметил меня. Как долго ждал он этой
атаки? Что может знать о ней?
До сих пор я уворачивался или выдерживал все, что он швырял в меня,
мои собственные боевые системы готовы были вступить в игру в любую
секунду. Я рассчитывал по крайней мере начать свою атаку с воздуха.
Треск, свисток, звуки тяжелого дыхания. Ожило мое радио. Этого я не
ожидал. На данном этапе чья-либо попытка угрожать мне или обхаживать меня,
представлялась чем-то вроде упражнения в тщетности.
Однако "Неопознанный корабль и т.д., вы проходите над запретной
тем-то и тем-то. Приказываю вам..." не последовало.
Вместо этого я услышал:
- Энджи Ангел, добро пожаловать на Алво. Находите ли вы
познавательным свой краткий визит?
Итак, он знал, кто я. И это говорил сам Стайлер. В ходе своей
подготовки я много раз слышал его голос и видел его изображения. Мне
пришлось заставить своих учителей убрать программное сопровождение,
заключающееся в поношении этого человека, что являлось частью
ознакомительных занятий, потому что это отвлекало меня. Им оказалось
трудно поверить, что я не чувствую необходимости ненавидеть этого
маленького, бледноглазого человечка с пухлыми щечками и в чалме,
прикрывающей выводы вживленных навечно имплантов. "Конечно, это
пропаганда, - говорили они, - но это поможет вам, когда придет время". Я
медленно покачал головой. "Мне не нужны чувства, которые помогали бы мне
убивать, - сказал я им. - Они даже могут помешать". Им пришлось смириться
с этим, но было ясно, что они не поняли.
Итак, он знал, кто я. Удивительно, но едва ли унизительно. Огромные
объемы текущей информации систематически загружались в его компьютерный
придаток, а сам он был предположительно наделен глубоким, до известной
степени ошеломляющим умом, дополняемым творческим воображением. Итак, хотя
я чувствовал, что он строит догадки, это была, без сомнения, очень
обоснованная догадка, и конечно, точная. Впрочем, я не видел основания для
беседы с ним, или, в данном случае, чтобы не беседовать с ним. Для меня
это не составляло никакой разницы. Слова ничего не могли изменить.
Тем не менее:
- Это будет краткий визит, - настаивал он. - Вы здесь не задержитесь.
Какая-то вспышка, подобно молнии, прорвала темное облако впереди
(мимо) позади меня. Корабль тряхнуло, затрещали какие-то схемы, волна
помех поглотила несколько слов Стайлера.
- ...не первый, - сказал он. - Очевидно, никто из других...
Другие? Он мог подбрасывать это, просто надеясь вывести меня из
душевного равновесия. Но именно об этом я не думал. Пол никогда не говорил
мне, что я первым совершаю эту попытку. В общем, если подумать, вероятно,
что я не первый. Хотя это не беспокоило меня, меня действительно
заинтересовало, сколько могло быть этих других.
Неважно. Современная молодежь. Они, может быть, нуждались в этом
самом "промывании мозгов", им требовалось развивать в себе ненависть,
чтобы облегчить задачу. Их дело. Их похороны. Не мой вариант.
- Ты все еще можешь прекратить это, Ангел, - сказал он. - Приземляй
свой аппарат и оставайся при нем. Я пошлю кого-нибудь забрать тебя. Ты
будешь жить. Что скажешь?
Я хмыкнул. Он, должно быть, расслышал это, потому что сказал:
- По крайней мере, я знаю, что ты там. Твое нападение тщетно не по
одной причине, по многим. Кроме того обстоятельства, что у тебя нет шанса
преуспеть, что ты безусловно погибнешь и очень скоро, устранены основания
для того, чтобы ты вообще совершал эту попытку.
Потом он замолчал, словно ожидая, чтобы я сказал что-нибудь.
Напрасно.
- Не интересно, а? - сказал он тогда. - Теперь в любой момент моя
атака прорвет твой защитный экран. КОЗА никак не может знать, чем я
усовершенствовал оборонительную систему со времени их предыдущей попытки.
Последовала серия оглушительных взрывов. Однако, и из этого я вышел
без потерь.
- Все еще там, - отметил он. - Хорошо. У тебя по-прежнему остается
шанс передумать. Я бы хотел, чтобы ты выжил, мне очень интересно
побеседовать с человеком, вроде тебя, из другого времени, с твоим прошлым.
Как я уже сказал, есть и другие причины, кроме непреодолимых препятствий,
чтобы бросить все это. Я не знаю, что ты мог, или не мог слышать, -
насколько мне известно, некоторое время ты был оторван от мира, но истина
заключается в том, что была война, и я полагаю, с технической точки
зрения, она все еще продолжается. По полученным мной сообщениям Земля
сейчас находится в очень плачевном состоянии. Наши с тобой работодатели
понесли очень тяжелый урон. В общем и целом, я полагаю, в настоящий момент
оттуда нами командовать некому. Руководствуясь этим мне видится более
необходимым спасение оставшегося от наших организаций, чем продолжение
нашего конфликта. Что ты скажешь?
Конечно, я ничего не сказал. Я не имел возможности проверить
сказанное им, а он не имел возможности доказать мне ничего, пока я не
пожелаю приземлиться и взглянуть на то, что он смог бы предложить мне в
качестве доказательства, но об этом, естественно, не могло быть и речи.
Итак, оснований для беседы на этот счет не было.
Я расслышал его вздох сквозь журчание помех.
- Ты полон решимости убивать, - сказал он потом. - Ты думаешь, что
все, мной тебе сказанное, носит, по существу, исключительно эгоистический
характер...
Тогда я едва не отключил его, потому что мне не нравятся люди,
которые рассказывают мне, о чем я думаю, неважно, правы они или нет. Но
все же, это было лучшее представление в городе...
- Почему бы тебе не сказать что-нибудь? - предложил он. - Я бы хотел
услышать твой голос. Расскажи мне, зачем ты ввязался в это дело. Если
только из-за денег, я заплачу тебе больше, а потом обеспечу твою
безопасность. - Он помолчал, ожидая, потом продолжил: - Конечно, в твоем
случае, могут быть, вероятно, какие-нибудь еще мотивы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Доксфорда была слишком надежной и требовала не менее, чем многолетней
военной кампании по проникновению внутрь. У Стайлера была превосходная
защита, но мы ничего другого и не ожидали. Поэтому было решено, что
наибольшие шансы на успех имеет внезапный выпад, стремительная атака,
сметающая все на своем пути.
Он должно быть засек меня почти сразу после моего появления в
окрестностях Алво. Я недолго дивился техническому чуду, обнаружившему
меня, пока мчался, теперь уже низко, устремляясь к служебному комплексу,
где размещалась его штаб-квартира, но меня интересовало, о чем думал и что
чувствовал Стайлер, когда он впервые заметил меня. Как долго ждал он этой
атаки? Что может знать о ней?
До сих пор я уворачивался или выдерживал все, что он швырял в меня,
мои собственные боевые системы готовы были вступить в игру в любую
секунду. Я рассчитывал по крайней мере начать свою атаку с воздуха.
Треск, свисток, звуки тяжелого дыхания. Ожило мое радио. Этого я не
ожидал. На данном этапе чья-либо попытка угрожать мне или обхаживать меня,
представлялась чем-то вроде упражнения в тщетности.
Однако "Неопознанный корабль и т.д., вы проходите над запретной
тем-то и тем-то. Приказываю вам..." не последовало.
Вместо этого я услышал:
- Энджи Ангел, добро пожаловать на Алво. Находите ли вы
познавательным свой краткий визит?
Итак, он знал, кто я. И это говорил сам Стайлер. В ходе своей
подготовки я много раз слышал его голос и видел его изображения. Мне
пришлось заставить своих учителей убрать программное сопровождение,
заключающееся в поношении этого человека, что являлось частью
ознакомительных занятий, потому что это отвлекало меня. Им оказалось
трудно поверить, что я не чувствую необходимости ненавидеть этого
маленького, бледноглазого человечка с пухлыми щечками и в чалме,
прикрывающей выводы вживленных навечно имплантов. "Конечно, это
пропаганда, - говорили они, - но это поможет вам, когда придет время". Я
медленно покачал головой. "Мне не нужны чувства, которые помогали бы мне
убивать, - сказал я им. - Они даже могут помешать". Им пришлось смириться
с этим, но было ясно, что они не поняли.
Итак, он знал, кто я. Удивительно, но едва ли унизительно. Огромные
объемы текущей информации систематически загружались в его компьютерный
придаток, а сам он был предположительно наделен глубоким, до известной
степени ошеломляющим умом, дополняемым творческим воображением. Итак, хотя
я чувствовал, что он строит догадки, это была, без сомнения, очень
обоснованная догадка, и конечно, точная. Впрочем, я не видел основания для
беседы с ним, или, в данном случае, чтобы не беседовать с ним. Для меня
это не составляло никакой разницы. Слова ничего не могли изменить.
Тем не менее:
- Это будет краткий визит, - настаивал он. - Вы здесь не задержитесь.
Какая-то вспышка, подобно молнии, прорвала темное облако впереди
(мимо) позади меня. Корабль тряхнуло, затрещали какие-то схемы, волна
помех поглотила несколько слов Стайлера.
- ...не первый, - сказал он. - Очевидно, никто из других...
Другие? Он мог подбрасывать это, просто надеясь вывести меня из
душевного равновесия. Но именно об этом я не думал. Пол никогда не говорил
мне, что я первым совершаю эту попытку. В общем, если подумать, вероятно,
что я не первый. Хотя это не беспокоило меня, меня действительно
заинтересовало, сколько могло быть этих других.
Неважно. Современная молодежь. Они, может быть, нуждались в этом
самом "промывании мозгов", им требовалось развивать в себе ненависть,
чтобы облегчить задачу. Их дело. Их похороны. Не мой вариант.
- Ты все еще можешь прекратить это, Ангел, - сказал он. - Приземляй
свой аппарат и оставайся при нем. Я пошлю кого-нибудь забрать тебя. Ты
будешь жить. Что скажешь?
Я хмыкнул. Он, должно быть, расслышал это, потому что сказал:
- По крайней мере, я знаю, что ты там. Твое нападение тщетно не по
одной причине, по многим. Кроме того обстоятельства, что у тебя нет шанса
преуспеть, что ты безусловно погибнешь и очень скоро, устранены основания
для того, чтобы ты вообще совершал эту попытку.
Потом он замолчал, словно ожидая, чтобы я сказал что-нибудь.
Напрасно.
- Не интересно, а? - сказал он тогда. - Теперь в любой момент моя
атака прорвет твой защитный экран. КОЗА никак не может знать, чем я
усовершенствовал оборонительную систему со времени их предыдущей попытки.
Последовала серия оглушительных взрывов. Однако, и из этого я вышел
без потерь.
- Все еще там, - отметил он. - Хорошо. У тебя по-прежнему остается
шанс передумать. Я бы хотел, чтобы ты выжил, мне очень интересно
побеседовать с человеком, вроде тебя, из другого времени, с твоим прошлым.
Как я уже сказал, есть и другие причины, кроме непреодолимых препятствий,
чтобы бросить все это. Я не знаю, что ты мог, или не мог слышать, -
насколько мне известно, некоторое время ты был оторван от мира, но истина
заключается в том, что была война, и я полагаю, с технической точки
зрения, она все еще продолжается. По полученным мной сообщениям Земля
сейчас находится в очень плачевном состоянии. Наши с тобой работодатели
понесли очень тяжелый урон. В общем и целом, я полагаю, в настоящий момент
оттуда нами командовать некому. Руководствуясь этим мне видится более
необходимым спасение оставшегося от наших организаций, чем продолжение
нашего конфликта. Что ты скажешь?
Конечно, я ничего не сказал. Я не имел возможности проверить
сказанное им, а он не имел возможности доказать мне ничего, пока я не
пожелаю приземлиться и взглянуть на то, что он смог бы предложить мне в
качестве доказательства, но об этом, естественно, не могло быть и речи.
Итак, оснований для беседы на этот счет не было.
Я расслышал его вздох сквозь журчание помех.
- Ты полон решимости убивать, - сказал он потом. - Ты думаешь, что
все, мной тебе сказанное, носит, по существу, исключительно эгоистический
характер...
Тогда я едва не отключил его, потому что мне не нравятся люди,
которые рассказывают мне, о чем я думаю, неважно, правы они или нет. Но
все же, это было лучшее представление в городе...
- Почему бы тебе не сказать что-нибудь? - предложил он. - Я бы хотел
услышать твой голос. Расскажи мне, зачем ты ввязался в это дело. Если
только из-за денег, я заплачу тебе больше, а потом обеспечу твою
безопасность. - Он помолчал, ожидая, потом продолжил: - Конечно, в твоем
случае, могут быть, вероятно, какие-нибудь еще мотивы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53